Порой затоскует Глупая и отправится в восемнадцатый поговорить с Богородицей. Там пуфик пыльной розой, лампы неоновые шумят водопадами, мягкое свечение, взгляд осени, твореное золото, ослепительные вспышки, благодать, киноварью кровь, снег на горних вершинах, любовь и прощение.
Присядет Глупая на пуфик перед иконою, молится, молится, молится, сомлеет… вскинется, ногу на ногу закинет, подбородок обопрёт о кольцо с хризопразом.
- Богородица Дево, а ведь у тебя глаза неправильно прорисованы, руки кривые у художника в твоем восемнадцатом, нет у творца чумазого фотокамеры?
- Ему камера без надобности, он при свечах рисует в холодной келейке, с молитвою. Творец сердцем видит.
- Пигменты в ступе пестиком растирает?
- На свежих яйцах растирает, на живом желтке, чесночным соком слои связывает, с молитвою.
- Деревяшка волной, отчего выемка по центру?
- Это ковчег, место спасения.
Смотрят глаза в глаза. Глупая привстала на цыпочки, присела на корточки, зашла слева, справа.
- Ты следишь за мной, Богородица? дышишь? и лицо у тебя меняется. А если я сзади загляну?
- Ну и глупая ты, Глупая, смотри, чтоб голова не застряла, нет там ничего, только пыль и скверна. Хватит уже в изнанку вглядываться, по закоулкам правду искать. Тьма проходит и истинный свет уже светит, садись на свой пуфик, смотри в глаза, спрашивай.
- Как ты старая, светишься?
- Меня художник из мрака выявил. Я была некогда тьма, а теперь - свет в Господе.
- Значит во мраке искать, Светлоликая?
- В себя загляни и не бойся. В себе свет ищи.
- Глаза неправильно посажены, как же ты прямо в душу смотришь? Что ты хочешь сказать? что? что? что
- Радуйся, Глупая. Господь с тобою, радуйся, глупая, радуйся...
Тишина звенит в зале? Нет, выключатели клацают, стихают водопады неоновые. Музейный смотритель ключами бренчит.
- Пора, гражданочка, на выход, последний день экспозиции.
- Спасибо, восемнадцатый.
- Спаси Бог, двадцать первый.