Машинист Владимир смотрел на дорогу и не верил своим глазам. Посреди железнодорожного пути, в глухой тайге, в темноте холодной августовской ночи стояла женщина. Это была необычная женщина, на ней было длинное платье 19 века, белые перчатки и шляпка на голове.
-Что это? - пробормотал Владимир и остановил поезд.
-Женщина! - крикнул он ей, высунувшись в окно, - вы мешаете движению поезда! Что вы вообще тут делаете?
Женщина села на рельс и горько заплакала.
-Ну вот, этого еще не хватало,- пробормотал Владимир, он несколько терялся при проявлении женских чувств, но считал, что мог утешить их при острой необходимости. Машинист спрыгнул с высокой подножки и щебень под его ногами весело хрустнул. Сразу обдало обжигающе- бодрящей сыростью леса, ароматом земли и резким запахом шпал. Легкий туман придавал всей ситуации мистические нотки.
-Что вы тут делаете? -опять спросил Владимир плачущую женщину.
- Понимаете, я решила, что больше не могу, я не выдержу этого, я больше не могут так жить, я хотела покончить с этим, избавиться от позора.
Рыдания не давали ей говорить и Владимир, взяв женщину за локоток, отвел ее в кабину.
«Не бросать же ее посреди леса,- подумал он, - довезу до Томска, а там сама справится».
-Вы откуда? -немного погодя начал он свой расспрос, когда женщина наплакалась и успокоилась.
-Из Петербурга.
-А как сюда попали?
-Я не знаю, я бросилась под поезд, а потом вот тут…
- А зовут вас как? Случайно не Анна?
-Анна, Анна Аркадьевна , пожалуйста.
-Анна Каренина значит.
-Вы меня знаете? -женщина изумленно посмотрела на Владимира, - А мы знакомы?
-Да, конечно, тут вас все знают. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей…
- Ох как неловко право, вы, наверное, и историю мою знаете…позор такой, как жить дальше…,- глаза женщины снова наполнились слезами и губы задрожали.
- Ой нет, - Владимиру очень не хотелось, чтобы женщина разревелась опять, - давайте лучше поговорим о вашем нынешнем положении, куда вы пойдете, что делать будете?
-Да как же мне решить этот сложный вопрос…,- Анна вздохнула, -вот вы …
-Владимир…
-Да, Владимир, как хорошо, что я вас встретила. Вот вы мне, что подскажете, возвращаться мне к мужу и сыну или же к моему любимому и дочке...хотя…какому любимому, ссориться мы начали, прошла любовь…
- Так тут загвоздка одна: слишком уж много времени прошло… У вас, наверное, только внуки и остались, а нет… правнуки и остались.
-Правнуки…- задумчиво потянула Анна,- а вы думаете мой сын женился и у него есть дети?
- Нуу, может и нет, в те времена развод редкостью был, ну и вы по сути его оставили, самоубийство еще это, травма у пацана не иначе. Может и не женился, а если женился, то детей не родил. Хотя стоп, раньше не рожать сложнее было…не знаю я…
- Владимир, вы так умны, вы мне напоминаете одного моего товарища- Лёвина Константина. Славный малый, добрый и умный.
Каренина положила свою руку в белой перчатке на грудь Владимира. Рука очень красиво белела в полумраке кабины, а взгляд ее прекрасных глаз гипнотизировал. Повисла пауза.
- А у вас, случайно, не найдется пузырька опиума? А то мне врач прописал, а мой закончился уже.
-Опиум? Ууу, вы во всем Томске его скорее всего не найдете, его уже не используют давно, а зачем он вам? - Владимир старался припомнить, что же там было с опиумом в романе, вроде Анна и вино пила довольно часто.
-Да я вздремнуть хотела, пока доедем, путь неблизкий…а может, у вас вино есть? Угостите даму вином, - Анна обворожительно улыбнулась и поправила воротничок мужской рубашки.
- А вы знаете, Анна Аркадьевна, у меня есть знакомая -клинический психолог, она как раз в наркологии работает, по зависимостям всяким-алкогольной, наркотической, я вас к ней сразу и отвезу.
- Ах, Владимир, сложные слова такие говорите…ой, посмотрите, посмотрите, вот город, усадьбы появились, мне надо выйти, остановите, пожалуйста, поезд.
-Давайте доедем до станции, я вас провожу в нужное место, вам там помогут, Анна Аркадьевна.
-Нет, нет, я не могу ждать, высадите меня вот здесь, мне пора.
Анна спрыгнула на землю, хрустнув мелкой крошкой под ногами как-то особенно жалобно, обернулась, помахала Владимиру рукой в белой перчатке и послала воздушный поцелуй.
Владимир не стал никому рассказывать об этой встрече, всё равно ведь никто не поверит. И лишь старые матерые машинисты после стакана водки рассказывают новичкам о женщине в платье 19 века, которая ходит по рельсам, плачет и ищет свой пузырек с опиумом.