Глава 7. Новые испытания, день седьмой.
Еще c рассветом, пока Юрка со щенятами досыпали в палатке, я заседлал Огонька, свистнул Альфу, и мы наскоро выдвинулись вверх по течению. За ночь вода немного спала, и это вселяло уверенность на скорейший переход на противоположный берег. Но двигаться всей компанией в поисках брода мне не хотелось, а посему, неожиданно для четвероногих товарищей, решился разведать ту часть реки, откуда накануне сплавлялись медведи. Лишь через добрых пять верст приток немного раздался вширь и оголил свои подмытые берега. Буруны на воде сообщали о малой глубине, а многочисленные следы на песке – о пересечении звериной тропы с малым местным течением. Отсюда мишки вряд ли могли отправиться в плавание, значит малой сорвался с того берега недалеко от нас, а медведица устремилась за ним. Пора и возвращаться, да сообщить домочадцам приятную весть, а то Альфа уже не раз пускалась вдоль берега – неужто еще не рассеялись вчерашние звериные запахи?
От последнего ужина остался нетронутым наваристый бульон, и, вывалив в него последнюю банку с тушенкой, поставил котелок на огонь. Съестных запасов в расчете на трех душ хватит еще дней на пять, но если сегодня случатся удачная охота или рыбалка, то можно будет и продлить наше безбедное пребывание. Мальчонка уплетал все подряд, и мне приходилось удивляться, что в детском доме ему не привили разумное отношение к пище. Видимо, много времени проводил с друзьями на улице. Вот и сейчас, быстро оприходовав полную миску похлебки, Юрка уже стягивал с навеса сани и стаскивал к ним весь наш боезапас. Жалко было расставаться, но, наверное, скоро придется, ведь двигаться дальше с санями вскоре станет совсем невозможно, ибо места начнутся каменистые и труднопроходимые. Вот же Огонек удивится, когда обвешаем его мешками, но и обрадуется, что с шеи стянули хомут, приносящий последние дни страдания его истертой шее.
Переход через реку случился маленьким приключением. Огонек совсем отказался подходить к воде, фыркал, раздувая ноздри, и все норовил вернуться обратно. Наверное, свежие запахи недавно проходящего здесь зверя внесли сумятицу в его обостренное обоняние. Освободив от упряжи, и поговорив по душам, подвел его к воде. Пусть попробует испить, да поплескаться, глядишь, и исчезнет не вовремя обуявший его страх. Затем осторожно перевел на другой берег и привязал за подвернувшуюся корягу.
- Ну что, Юрка, теперь и наша очередь! – сложив ладошки рупором, послал сигнал товарищам, оставшимся на правом берегу.
- Дядя Егор, а Альфа сама перейдет речку? – случился его ответ, когда я уже почти вернулся обратно.
- А ты попробуй с ней вместе! Хватай ее за ошейник, и вперед!
Труднее всего дались мне сани, и ближе к берегу, увязнув с ними в тине, пришлось скидывать почти всю поклажу на новый берег. Юрка почти сразу же сгреб щенят в охапку и уже пристроил их в ямке на песке, а их мамаше общение с ними в эти минуты явилось весьма несвоевременным. Она выдвинулась вперед и застыла в своей излюбленной стойке, уставившись в сторону проступающего леса. Знакома мне эта ее повадка, не иначе как почуяла волков? Вот же не вовремя.
Мы удалялись от реки все в том же южном направлении. Уж лучше выбрать путь по прямой, чем петлять между притоками и открывающимися неприступными сопками. Чем ближе к Подкаменной Тунгуске, тем больше будет непреодолимых речушек и опасных для Огонька каменных россыпей. И я все больше задумывался о том, как облегчить наш путь и сохранить дух в сознании своих товарищей. Но решений пока не находил. Юрка к вечеру совсем расклеился, и пришлось укладывать его на сани, что не добавило Огоньку оптимизма, а только усугубило его нынешнее положение. Потерпи немного, родной наш, еще один переход, да и устроим всем нам отдых, а после пойдем налегке. Альфу не подвело ее чутье – уже пару раз с пригорков наблюдал следующую за нами стаю волков во главе с вожаком с белыми спиной и мордой. И в ихнем племени случаются альбиносы. Оторваться от стаи можно было только одним способом и он, к моему облегчению, вскоре представился. Две кабарги замешкались на водопое, и я выбрал ту, что постарше, а молодая еще поживет, но долго ли? Убивать не собирался, только подранить, чтобы было развлечение для волков, а мы оторвались от их неудобного соседства.
К вечеру собрался ветер, и потемнело над головой, а вскоре случились и первые капли дождя. За Огоньком давно уже замечалась неприязнь к этой природной стихии и, наверное, тот заплыв с Лысухой прочно отпечатался в его памяти. Да еще недавний переход через приток добавил масла в его огонь. Нужно срочно искать укрытие! Но где? И, повернув резко на восток, мы выбрали путь к проступающему лесу. Водный поток застал нас ровно посреди этой дистанции, и я в последнюю минуту успел укрыть Юрку и половину саней куском брезента.
Такого буйства стихии давно не приходилось испытывать в недавнем прошлом, и наша разношерстная компания в один раз приняла на себя и усиливающийся с каждой минутой ливень, и валящий с ног пронизывающий ветер. Казалось, что Огонек застыл на месте и уперся в непреодолимую стену, а Альфа все норовила свернуться в клубок и только так дожидаться развязки в нашем противостоянии. Ну, Огонек, давай-ка вперед, немного осталось, - хотелось кричать ему и, прежде чем потянуть его за собою, пристегнул Альфу за край саней. Моя кухлянка намокла враз, но тонкая и прочная оленья кожа в ее основании надежно защищала от потоков воды, а посему я, в сравнении с товарищами, пребывал сейчас в лучшем положении. Вот только бы не промок Юрка! Тогда беды не миновать. Я ускорил шаг, и Огонек, казалось, что почувствовал образовавшуюся рядом тревожность и тянул из последних сил.
Наконец мы ступили в лес под защиту мохнатых елей, и я бросился к саням. Юрка свернулся клубком на дне, по его лицу струились змейки воды, но одежда выглядела вполне сухой. Наскоро развязал мешок со шкурами и накрыл мальца со щенятами, отвязал Альфу и тоже отправил к пассажирам поневоле – сейчас рядышком быстро согреют друг друга. Ветер все не унимался, колючие ветви хлестали Огонька по ушам и по спине, но это действо для него казалось уже не тем раздражителем, что было мгновениями раньше, и он только пофыркивал в свое оправдание. Собрав под ногами полусухого прошлогоднего лапника, попытался разжечь огонь. Налетающий ветер случился вдруг на такое действо помощником, и через минуту синий дым потянулся над землей, чтобы донести вместе с потоками воздуха до нежданных гостей этого уютного местечка весточку из желанных южных краев.