В комнату вошел красивый, рослый парень.
— Отец! — слегка поклонившись, обратился он к седому мужчине в кресле.
— Слушаю тебя, Канги, — развернулся Нуто к своему сыну.
— Я не трус, — продолжил Канги, — и буду драться на турнире, но зачем этот бой? Мы с Найрой любим друг друга, к чему эти средневековые обычаи? Найра все равно выберет меня.
Нуто взглянул на Канги и предложил присесть.
— Сынок, ты прав, обычай действительно древний, — старик прикрыл глаза. — Ты стал совсем взрослый, и будешь биться за свою невесту. Настало время передать тебе историю этой традиции. Давным-давно на месте нашего городка располагалось маленькое поселение, — начал свой рассказ Нуто, — в нем жили наши предки. Однажды вождь восседал на троне, вокруг него собрались его помощники.
— Говори, ты! — обратился он к крупному, мускулистому мужчине. — Что происходит в твоей семье?
Мужчина поднял голову, вождь кивнул. Это был знак, что можно начинать.
— Я хотел бы сказать, что все идет, как обычно, великий Вихо. Мужчины охотятся, женщины шьют одежду, и дети при деле. Но… — он замялся.
Было видно, что мужчине не хочется продолжать.
— Говори! — потребовал Вихо.
— Умерли еще три женщины, — тихо сказал он, — совсем не старые. Правда, они болели, — добавил еще тише.
Соплеменники неодобрительно загудели. До вождя долетели обрывки фраз: «уже двенадцать, проделки Охэнзи, снова он, гад, вода, яд, никак не успокоится, убить, почему вождь жалеет его».
— Молчать! — Вихо обвел всех присутствующих грозным взглядом.
Все тут же замолчали.
— Умирали за последнее время мужчины? — осведомился он.
— Нет, — прозвучал ответ.
— Уходите, — приказал Вихо, и все быстро удалились из шатра.
Вихо тоже вышел и велел своему охраннику:
— Седлай моего скакуна!
Через несколько минут около входа в шатер нервно перебирал копытами вороной конь. Рядом с ним топтался еще один, сдерживаемый охранником. Вождь подошел к своему и провел рукой по гладкой блестящей спине.
— Я поеду один, — сказал Вихо.
— Но, великий… — начал было охранник.
Вождь так посмотрел на него, что тот покорно склонил голову и отступил.
Через два часа Вихо спрыгнул с коня в верховье ручья рядом с синим шатром, из которого вышел безобразный старик. Закашлявшись, он схватил кубок и отпил из него.
— Я ждал тебя, Вихо! — не здороваясь прохрипел он.
— Ты снова отравил воду!? — то ли спросил, то ли сообщил Вихо.
— Да! — самодовольно подтвердил Охэнзи, — некоторые ваши женщины умрут, а другие не смогут рожать. Еще мой дед знал такое зелье, которое травит только женщин.
— Я знаю, отец рассказывал, — прервал его Вихо. — Что тебе нужно?
На слове «отец» Охэнзи презрительно глянул на вождя и сказал:
— Ты знаешь мое условие! Отдай мне свою невесту, а я вылью в ручей противоядие, и все женщины останутся живы.
— Почему ты уверен, что она жива? Вдруг уже выпила отравленной воды и умерла? — спросил вождь.
— Твоя невеста Нита — красивая, молодая и здоровая девушка. Пока я налил совсем немного зелья в ручей. Скорее всего, умерли старухи и больные. Если бы Нита была мертва, ты бы уже прирезал меня, — старик захохотал, закашлялся и вновь приложился к кубку.
— Нита не хочет быть твоей! —сказал Вихо.
— Ты вождь! Прикажи, — ухмыльнулся Охэнзи.
— Она любит меня, мы молоды, и хотим быть вместе, а твоя жизнь уже подходит к концу. Выбери другую женщину! В племени много вдов, — напомнил Вихо. — Зачем тебе Нита? Ты все равно ее бросишь как и всех своих предыдущих женщин.
— Нет! Я не хочу старуху. Мне нужна только Нита, а если она не станет моей, то вы все сгинете, дети не будут рождаться, женщин будет все меньше, перегрызете друг друга за них, — старик оскалился, снова закашлялся и вновь выпил из кубка. Кашель потихоньку отпустил его.
— Хорошо! — твердо сказал Вихо. — Я привезу тебе Ниту, но давай договоримся, что ты выльешь противоядие в ручей и навсегда уйдешь из наших краев!
Старик, задыхаясь, прошипел:
— Привези, и я больше не причиню вам вред, клянусь.
— Хорошо, Нита будет у тебя сегодня же, — пообещал Вихо.
Вернувшись в поселение, вождь направился к самому дальнему шатру, был он в нем совсем недолго. Затем он велел охраннику предупредить женщин, чтобы те до утра не пили воду из ручья. И еще распорядился привести в его шатер Ниту.
Через время вошла красивая, стройная, высокая девушка, ее шелковистые волосы струились почти до колен. Она не смела поднять глаза на вождя.
— Собирайся! — приказал он. — Мы уезжаем.
Девушка кивнула и выскользнула из шатра.
— Седлай двух коней, — коротко бросил Вихо охраннику.
К вечеру Нита и вождь стояли около синего шатра.
— Я привез Ниту! Как и обещал. Выливай противоядие, — потребовал Вихо, — мы договаривались, — добавил он.
Охэнзи не отрываясь смотрел на Ниту. Девушка не поднимала глаз и пряталась за спиной Вихо.
Старик зашел в шатер, вышел с небольшим кувшином и вылил его содержимое в воду, а пустую посудину бросил под ноги Вихо.
— Как я могу быть уверен, что ты не обманул меня, и вода больше не будет убивать женщин? — спросил Вихо, пнув кувшин.
— Договор! — промолвил старик.
«Обманул или нет, покажет только время», — подумал вождь.
Следующим вечером он снова приехал к синему шатру. Его встречала Нита. Увидев вождя, она кивнула. Вихо спрыгнул с коня и заглянул в шатер. Старик, скрючившись, лежал на земле, рядом с ним валялся кубок. Вождь брезгливо пнул бездыханное тело Охэнзи. Выйдя из шатра, он помог Ните взобраться на коня, вскочил сам, и они быстро поскакали в сторону поселения.
— А почему умер старик? — поинтересовался Канги, когда отец замолчал.
Было видно, что рассказ произвел на парня сильное впечатление.
— Когда Вихо вернулся в поселение за Нитой, чтобы отвезти ее колдуну, он зашел в шатер знахарки и спросил, есть ли такое зелье, которое сразит человека мгновенно.
— Знаю, что ты задумал! — протянула старуха. — Решился все-таки!
— Дай зелье! — вождь проявлял нетерпение.
— Послушай, Вихо. Никто не знает! Только я, — знахарка пристально посмотрела на вождя.
На сей раз он не решился перебить ее. Что за тайна, которую не знает он — вождь племени?
— Охэнзи твой отец, твоя мать любила его! Он был красивый и сильный как ты! — добавила знахарка.
Вихо отпрянул от старухи. Ему хотелось схватить ее за горло и крикнуть:
— Врешь, старая карга!
«Так вот почему мать просила не трогать его!» — пронеслось в голове.
— Молчи! — приказал он. — Молчи об этом, пока жива! — в глазах вождя зажегся огонь.
Теперь старуха отпрянула от него в страхе.
— Мой отец Амитола. Поняла? Так есть зелье? — Вихо глянул на старуху, и та пожалела, что открыла тайну.
— Нет! — соврала она. — Такого зелья нет!
Когда вождь выходил от знахарки, из темного угла шатра появился худой, маленький мальчишка. Увидев Вихо, он упал на колени и низко склонил голову. Вождь поднял его, мальчик плакал.
— Вчера умерла моя мама, — прошептал он. — У нее, — мальчик кивнул на шатер, — есть кувшин, она не разрешает к нему прикасаться. Там то, что тебе нужно.
Вихо приказал Ните подмешать яд в кубок Охэнзи. Колдун был болен и готовил себе лекарство. Вихо заметил, что он часто пил из кубка. Смерть Охэнзи была мгновенна, — Нуто замолчал. — Сынок, — обратился он к Канги, — с тех пор мы сражаемся за женщин на турнирах открыто и честно, а не подливаем яд соперникам за спиной друг у друга! А еще каждый бой — это дань нашей спасительнице Ните! Если бы не она, не было бы нас! Понимаешь?
Парень был ошеломлен рассказом отца и сказал твердо:
— Найра выберет меня, она меня любит, но я все равно буду драться открыто, отец. В память о Ните, — задумавшись на секунду, он добавил, — и в память о мальчике…
— Я рад, сынок, что ты все правильно понял! А мальчика звали Канги, — сказал отец, — это был мой прадед, и я назвал тебя в его честь.