Источник: https://www.youtube.com/watch?v=_Inr9Zkydu4
Р.Б. Ирина о схиархимандрите Ионе (Игнатенко):
- Батюшка благословлял людей держаться подальше от городов. Домики, землю, козочку — он ещё при жизни это всё благословлял, чтобы покупали. Прямо, всё время он об этом говорил.
Он о войне говорил мало. О голоде говорил мало. Но говорил, что будут трудные времена. В основном он говорил, что море будет гореть почему-то… Вот это — что море будет гореть — он говорил почти каждый день, новым, там людям, и так, — и поэтому оно уже прямо было в ушах.
Пророчества пророков не сбываются, если люди каются, правильно? Может, для этого и говорил…
- Ну да… Наверное, он так настойчиво говорил, чтобы люди каялись, и чтобы море не горело.
- И… просто он говорил, что будут настолько тяжёлые времена, что надо покупать, чтобы был кусочек земли, печка… и… вот козочку он что-то всем благословлял… И говорил, что Господь прижмёт, прижмёт, люди сильно разбаловались, за хлеб за соль не благодарят, едят много всего (ну, сейчас же изобилие, как бы, всего). Говорит: «Прижмёт, прижмёт — на хлеб и воду, чтоб очистились». Вот так он говорил. А как оно что будет — Господь знает.
Он много говорил одно и то же — чтобы люди запомнили, или что… Он много говорил… вот две важные темы (которые я это слышала каждый день, или три раза на день). Первое — это о куреве. Что курить нельзя, это кадило сатане, одна папироса — сто поклонов, сам не можешь — с Божьей помощью сможешь бросить. Он всех уговаривал бросить курить. «Какая у кого есть проблема, — говорит, — брось курить, остальное отойдёт. То не отойдёт, если не бросишь курить». В рейс не пускал курящих, говорит: «Море не терпит этого». При мне мальчик просился в рейс, он говорит: «Куришь? Нет, я не благословляю».
Поэтому вот эта как будто бы какая-то такая для людей маленькая такая деталь — что курят, а Батюшка её ставил в очень большую. «В первую очередь, — говорит, — бросить курить. Это каждение сатане».
- Я хочу тебе сказать, что когда я был рок-музыкантом и пил, курил, вёл себя непотребно, ужасно, то первое, я помню, что я сделал (ну, вот сейчас я уже не рок-музыкант, воцерковлённый) — я первое, что бросил, это курить. И как-то начало отходить… Потом и алкоголь меня перестал… как бы, “веселить”, скажем… И потом я начал с нормальными людьми общаться, потом — воцерковился… Да, первое — это курение. Точно!
- И второе — он со всех снимал женщин серьги.
- Змеи в ушах, да?
- Даже один раз в платке, он всё равно трогал за уши, говорит — снять. Видел, что там серёжки. Не всех подряд, а… под платком, как бы, он подходил и говорит — снять… снять… «Это, — говорит, — змеи в ушах. Это не христианское украшение, это цыганское. А цыгане — они обманывают, воруют, колдуют. Нельзя. Только крестик и обручальное кольцо у христианки должно быть».
Вот он сильно этому уделял внимание. Как будто бы так подумать — серьги, там… А вот куреву и серьгам почему-то он очень много уделял сил и внимания. Снимал со всех, очищал… Так вот.
Раздавал голубки: пекли ему чада голубки хлебные, и он раздавал… Говорит: «Дух Божий — в виде голубине».
- А почему пекли именно голубки? Скажи, как такая традиция пошла?
- Он так благословил. Он же сам: Иона в переводе — это голубь. И он сильно придавал значение голубю. Он всегда говорил: «Дух Божий — в виде голубине». И вот съедаешь — как будто Духом наполняешься с его рук. Он лечил и продуктами, и вот такими всеми он лечил…
- А ты мне скажи, отправлял ли он когда-то вас, либо других при тебе (вот я сейчас вспомнил, ты сказала, лечил продуктами) на могилу к Иоанну Петровичу Жуковскому?
- Да. Он говорил: «Сначала к Иоанну Петровичу, потом ко мне». Он только через Иоанна Петровича к себе подпускал (новеньких).
- Я для людей иногородних объясню. У нас есть Второе Христианское кладбище, где много подвижников Божиих святых людей лежит, и одним из центральных таких мест на этом кладбище принадлежит Иоанну Петровичу Жуковскому. Такому блаженному, который ходил босой. Да его все знают, я даже снимал о нём фильм, смотрите в интернете — «Старец Иоанн Жуковский». И батюшка Иона крайне благословлял к нему отправляться на могилку.
Он даже благословлял: когда не знаешь, как поступить, писать две записочки — жребий тянуть. Но перед этим акафист прочитать, там, кому-нибудь… Он на жребий благословлял всех.
Он много рассказывал, там… вот, что тело — не главное, душа отчитывается перед Богом, душа забирает всё-всё, все качества с собой. Чтобы заботились о душе, говорит: «А тело — что? Увезут в морг. Там режут, разрезают, уже никто и не укоряет, что больно…» или там… Поэтому надо заботиться о душе, о совести. А совесть — дороже всяких миллионов, триллионов. За короткое страдание здесь человек наследует Царствие Небесное.
Он очень много говорил, вот… что заложено в душе. Я даже это не запомнила… там целый список: и то, и то, и то, и то… И всё это в душе, всё это не в теле.
И говорил, что книги — хорошо. А молитва Иисусова — выше. Надо дышать молитвой. Книги может не быть под рукой, а молитва же — всегда с тобой. Говорит, кто умер маленький, кто старенький — ТАМ все будут одинаковые, все будут в возрасте тридцати трёх лет.
Никогда мы не видели от него ни грубости, ничего… Такое смирение необыкновенное… Он перед всеми смирялся. Там келейник его обижал, Алексей, и люди начали жаловаться владыке, чтобы поменял. А владыка его вызвал, он говорит: «Та, люди… шо люди…» — и не осудил этого Алексея, прикрыл его все безобразия. Вот так вот.
Он говорил, что Православная вера — великая, она непобедимая. Говорит, песенку такую пели раньше царскую:
Вы землю хотели — Я землю вам дал
А волю на Небе ищите…
Говорит: «Бог дал землю — трудитесь, молитесь. А люди — нет, тяжело. Захотели волю, чтобы не подчиняться ни Богу, ни царю, ни полиции, ни милиции… И поэтому вот такое всё происходит в волю. А наша жизнь — труд и молитва. “Господи, поможи!” — А сам не лежи!». «И надо, — говорит, — цель жизни знать. Только Господь обещает жизнь вечную. Стяжать Дух Святой, исполнять волю Божию, и соединиться с Богом на веки».
Ещё он говорил, что на вычитке там злой дух кричал (не у него, на какой-то другой отчитке… в Печорах или в Почаеве…), и кричал с человека, а старец спрашивает: «Иди в ад!» Он говорит: «Да? Нас там уже никого нету». Говорит: «А когда ж вы вышли из ада?» «Когда запели “Интернационал”: Вставай, проклятьем заклеймённый…» Люди сами вызвали на себя: Господь заклеймил, а они — “вставай, проклятьем заклеймённый…”.
«А наша Православная вера, — говорит, — должна укрепиться. И надо покаяние». Укрепиться надо в вере, понимать, что выше ничего нет. «Она — не-по-бе-ди-мая!», — он всегда говорил это.
Она — непобедимая, пусть все запомнят! Всё [остальное] победимое в этом мире. Храните веру Православную, в ней — спасение! Только Господь обещает жизнь вечную. И временное [тоже] от Него зависит. Господь каждому дал свой талант, и поэтому это доброе общество: трудятся, созидают — всё доброе. А злое общество — разрушает. То, что разрушает, — это всё не от Бога.
Он говорил, что рай на Земле — не построишь, но доброе общество — можно построить. Один — шьёт, один — печёт, один — перевозчик, один — слесарь, один — токарь, один — пекарь… И друг другу все помогаем.
На исповеди Батюшка называл все грехи у людей, очень помогал. Все старались к нему на исповедь попасть, чтобы очиститься — мы же много забываем.
Ещё он рассказывал про Симеона Дивногорца: что ему было открыта Книга Жизни, и он видел, что на Востоке — Рай вожделенный, а на Западе — геенна огненная. «Вот что несёт Запад, — говорит, — миру».
И он говорил, что, кроме души и тела, есть дух. И ещё при человеке есть два ангела — добрый и злой; они нас видят, а мы их не видим. «Поэтому это всё есть, всё есть, — говорит, — но мы не видим. Но некоторые видят, есть, кому открываются».
-----------------------------
Беседу вёл Сергей Бакуменко