Молодая липа росла прямо посередине дачного участка. Ветвистая и веселая по своему характеру, она махала руками-веточками и приглашала к себе птиц. Листочки её были широкими и чем-то похожими на листья березы – такое сравнение она слышала от людей, но согласиться с их мнением не могла.
– Я – липа, и этим всё сказано, цвету в жаркое летнее время. Вокруг меня летает огромное количество пчёл, они просят меня разрешить взять мой нектар для меда. Я соглашаюсь и делюсь с ними: а что делать – иначе он пропадёт.
Ещё остаются сами цветы, так вот, их неленивые люди собирают для чая, высушивают и зимой пьют вкусный и полезный чай, это я точно знаю. Помню, как хозяйка с дочкой ходили вокруг меня и собирали мои цветочки, даже лестницу подставляли для удобства и говорили между собой, что липовый чай – самый полезный и нужный в зимнее время.
Как же мне было приятно такое слушать! В их глазах я выглядела важным, нужным и лечебным деревом. Девочка очень нежно срывала своими маленькими руками мои липовые грозди и нежно разговаривала со мной:
– Моя липушка медовая, золотая, какое счастье, что ты у нас есть, – и продолжала аккуратно снимать мои цветочки.
Женщина в это время ставила треугольную лестницу и срывала мои цветы с верхних веток, отмахиваясь руками от назойливых пчел, которые летали без перебоя, ох, как жадничали.
А хозяйка ещё и любовалась мною, моим зелёным убранством с золотистыми цветами:
– Смотри, дочка, как наша липа нынче хороша, прям глаз не отвести! Шуршит своими листочками и манит льняным золотом. И нрав у неё озорной. Вот, у соседей степенная липа, крепкая, и даже когда ветер дует, она не очень-то шевелится, а наша озорная, весёлая, – смеялась женщина.
Очень урожайный и тёплый был тот год. Вокруг меня летали не только пчёлы, но и некоторые птицы, в основном пёстрые трясогузки – маленькие такие птички с длинными хвостиками, очень забавные.
Они аккуратно ходили внизу по траве, потряхивая своими хвостиками, и собирали семена, которые падали с дерева, и заодно всяких мелких букашек. Но иногда взлетали на мои ветви и осторожно поклёвывали листики, или, вернее сказать, находили вкусное и деликатесное.
Однажды я вступила в разговор с одной такой трясогузкой, которая неприятно меня клюнула:
– Будьте поосторожнее, птица! Не торопитесь так клевать, вы меня пораните.
Трясогузка явно не ожидала что я, липа, с ней заговорю. Она слетела с моей ветки, пересела на иву, что стояла поблизости, и промолвила:
– Простите, пожалуйста, уважаемая липа, я не хотела вас обидеть и причинить вам боль. Но клевать, совсем не причиняя вам неудобства, я тоже не умею и, думаю, со мной согласятся все птицы.
Остальные её подруги хором запели, зачирикали:
– Не можем, никак не можем брать семена, не задевая вас, такая уж у нас птичья природа – клювы у нас острые. Нынче только вы так возмущаетесь, остальные молча терпят.
Трясогузка продолжила свою речь:
– Дорогая липа, вы ведь сами нас звали к себе на веточки, вот мы к вам и пожаловали в гости. А без нас, птиц, вы зачахнете, да и тля может вас окутать.
Но липа была так молода, неопытна и захвалена вниманием людей, что просто не могла остановиться. Она продолжала шелестеть:
– Нет уж, не нужно меня клевать, берите с земли, что упадет, а иначе вы испортите мой наряд, и я не сохраню до конца лета свою красоту. Тогда кто же мною будет любоваться и восхищаться?!
Птицы переглянулись между собой, почирикали и разлетелись в разные стороны. А липа никак не могла успокоиться, шуршала своими ветвями, всё говорила и говорила:
– Да знаете, какая я красивая, зелёная и молодая, столько от меня пользы всем, а вы тут меня клюете больно, ходите по мне и топчете мои листики и цветочки.
Время бежало. Вот прошёл один день, за ним другой, незаметно пролетела неделя, вот уже и половина лета позади. Всё вокруг шуршало, чирикало, цвело и отцветало.
А с липой стали происходить странные вещи. Птицы обиделись на неё за её гордыню и заносчивость, перестали садиться на её веточки, клевать букашек и искать семена. Они летали повсюду, садились на березу и иву, которые тоже росли на этом же дачном участке, но не на липу. Она стояла всё на том же месте и вроде в своём же зелёном наряде, но что-то было не то с нашей красавицей.
Прежде она была весела и бодра, шелестела веточками и листочками, от неё веяло медовым ароматом, а сейчас она как будто задремала, перестала беседовать со всеми, да, вернее сказать, и беседовать было не с кем. Она ведь запретила птицам садиться на свои ветви.
Мелкая тля стала одолевать нашу липу, опутывая её листья и веточки незаметной паутиной. Пчёлы перестали садиться на липу, боясь попасть в клейкую ловушку.
Липа заболела. Она как будто перестала различать день или ночь, не заметила, как прошло лето, не помнила, что трясогузка вместе с другими птицами улетела зимовать в тёплые края.
Время для липы словно остановилось. Осенью она поменяла свой наряд на жёлтый и коричневый, заметно погрустнела и стала понимать, что осталась совсем одна, даже береза и ива с ней не разговаривали.
Наступала долгая зима, с морозом и снегом, с оттепелями и слякотью. Она в тот год была суровая, и многие деревья и кустарники пострадали от морозов.
Весной липа заметила, что на её ветках не появляются почки, а некоторые веточки она и вовсе не чувствует. Она с огромным нетерпением ждала прилёта птиц, ждала трясогузку, чтобы попросить у неё прощение за свою гордыню. И чтобы она, трясогузка, постучала своим клювом по её веточкам, полечила и оживила её.
Каждый день она смотрела в небо и ждала птиц. Солнце начало хорошо пригревать. На иве и березе уже проклёвывались маленькие листики, но эти деревья не хвастались перед липой, они были старше и мудрее её.
Липа стояла совсем сухая, даже без почек, смотрела, как обычно, в небо. Вдруг мимо неё пролетели несколько птиц, они сели на березу и зачирикали:
– Вот, мы прилетели, как у вас здесь прошла зима? Говорят, что была морозная?
Ива качнула своими длинными ветвями и прошуршала:
– Да, зима была холодная и очень долгая. Много деревьев помёрзло. Вот, посмотрите на нашу липу, совсем ей, бедняжке, тяжело. Всё смотрит в небо и ждёт свою трясогузку. Вы не знаете, она прилетела?
– Чик-чик, да, прилетела, видели её на соседнем участке. Сейчас слетаем за ней, надо липу выручать, – прочирикали птицы, вспорхнули с ветки и полетели.
Через некоторое время появилась та самая трясогузка, с которой наша молодая неопытная гордячка поссорилась ещё летом. Птичка села на липу, осмотрела её и сказала:
– Да уж, дорогая липа, тля над тобой очень хорошо поработала, от этого ты и зиму плохо провела, замёрзла, потому что ты была уже больна.
– Прости меня, милая трясогузочка, за мою гордыню и несдержанность, – простонала липа еле слышно.
Сил у неё уже совсем не было. Она была сухой и больной.
Трясогузка быстро собрала всех своих подружек, и они принялись дружно лечить липу. Аккуратно постукивая своими клювами по ветвям и стволу, птички начали очищать от тли веточки заболевшего дерева. Не один день ушёл на это, работа оказалась серьёзная и кропотливая. Час за часом, день за днём передвигались трясогузки по липе и лечили её.
И вот одним прекрасным утром на ней стали появляться почки, пока маленькие, но такие желанные. Вся природа этому возрадовалась: птицы пели, пчелы жужжали, береза с ивой тоже радовались за свою молодую подругу.
Липа с каждым днём становилась веселее и бодрее, она опять начала шуршать листвой и беседовать со всеми жучками и птицами.
Но больше всех она дружила с трясогузкой, которая каждый день рассказывала ей истории о тех местах, над которыми они, птицы, пролетают во время путешествия на юг.
22 июня, 2023 год.