ПРОКЛЯТЬЕ СТАРОЙ КОКОРИХИ.
Часть 57
Лида Савенкова была не только соседкой Марии по комнате в общежитие Педагогического института. Но она взяла на себя добровольную роль покровительницы председательской дочки.
Необходимость кого-то опекать, защищать, угнездилась в сердце девушки с раннего детства. Лида была старшей дочерью в семье простых сельских тружеников.
Родители ее, вечно занятые работой и немалым подсобным хозяйством, охотно взвалили на ее детские плечи, заботу о двух младших братьях.
Девочка искренне любила братишек, младших ее на пять и семь лет. И именно эта любовь и привязанность к братьям, пробудила в ней желание стать учителем.
Но при всех своих положительных качествах, девушка была властолюбивой и даже, немного жесткой.
Не удивительно, что к сестринской любви, примешивалась немалая доля желания подчинять себе своих подопечных..
Эта черта характера, досталась Лиде от своей матери. Жестокой и властолюбивой женщины. В семье Савенковых, слово хозяйки дома, было непререкаемым законом.
Училась Лида хорошо. Кроме того, она убедила председателя своего совхоза, дать ей направление в Педагогический институт.
Желание защищать и если надо, то и наказывать, побудила Лиду взять опеку над соседкой по комнате. Маша Долгова показалась Лидочке беззащитной и одинокой.
Правда, узнав, что простая и понятная Машенька, является дочерью председателя Райсовета соседнего района, Лида испытала легкий шок и некоторое разочарование.
Уж слишком не походила эта девушка под понятие Лиды, о
«председательском ребенке». Лида хорошо знала сына председателя своего района. Высокомерный и самоуверенный парень, одетый в супермодную «джинсу», разбил не одно девичье сердце.
Маша одевалась слишком просто, не пользовалась косметикой, была спокойна и доброжелательна со всеми. Кроме того, девушка никогда и ни при каких обстоятельствах, не козыряла именем отца.
Лиде не очень нравилась роль опекунши председательской дочери. Куда интереснее было упиваться ролью опекуна, какой ни будь, сельской простушки.
Но до тех пор, пока покладистость Маши ее удовлетворяла, Лида, уверенно несла роль лидера в их девичьем содружестве.
Но все изменилось при нахождении девушек на студенческой «практике». Лиду до глубины души, возмутил тот факт, что ее подопечная скрыла от нее сам факт существования Саши Кокорина.
По мнению Лиды, Маша не имела права влюбляться без ее одобрения. Девушку возмутила скрытность подруги.
Кроме того, Саша запал Лиде в душу, при первой же встрече.
Но за год дружбы с Машей Долговой, Лида все же, искренне привязалась к этой девушке. Не желая терять с ней дружбы, Лида сумела спрятать подальше личные амбиции.
Но при этом, Лида не собиралась отказываться от мысли, постараться убедить Машу, что Кокорин не достоин ее любви.
Само провидение, казалось, встало на ее сторону. Вмешательство Людмилы в судьбу влюбленных, сыграло на руку Лидиным тайным планам.
Вернувшись в Омск, Лида узнала о том, что Маша перевелась в другой институт.
Поняв то, что власть ее над бывшей подругой, закончилась, Лидочка не стала особенно переживать.
Дочь председателя района, соседнего с ее местом жительством, в любом случае, не долго бы, оставалась под ее влиянием.
Постаравшись выбросить из головы все мысли о Маше, Лида достаточно быстро, нашла себе парочку новых подопечных.
Саша Кокорин тоже, не долго занимал мысли девушки. Не от того, что Лида была ветреной девушкой. Просто, её легкая, мимолетная влюбленность, не шла ни в какое сравнение с глубокой, болезненной любовью Маши.
Как-то, в конце ноября, гуляя по вечернему Омску, Лида случайно столкнулась с Машей Долговой. Девушка возвращалась из библиотеки, где допоздна, засиделась за изучением спецлитературы по растениеводству.
Встреча бывших подруг, произошла на ярко освещенном перекрестке. Лиду поразил вид Маши. Она осунулась и заметно похудела
. «Маша, что с тобой? Ты ужасно выглядишь, - вместо приветствия, воскликнула Лида. – Переживаешь о Сашке? Вы так и не помирились? - Лида сыпала словами, не давая Марии, вставить хотя бы словечко.
- Да брось ты, подруга. Не стоит он тебя. Надеюсь, ты знаешь о том, что бухгалтерша Людмила сломала позвоночник, разбившись на машине. Кстати, в тот день, когда она на стан к нам заявилась. Кстати, я захватила с собой районную газету Степногорскую газету Там очень подробно от этом описано
. Если хочешь, зайдем ко мне. Я тебе её подарю. Если бы ты не сбежала, то могла бы полюбоваться на свою соперницу. Хотя, честно говоря, мне Людку немного жаль. Что ты молчишь? Неужели, твой Кокорин, не удосужился написать тебе об этом?»
Ни о смерти отца Маши, ни о приезде в отпуск Саши, ни о последней встрече влюбленных, Лида ничего не знала.
Оглушенная вестью о злоключениях Людмилы, потрясенная Маша, молча смотрела на бывшую подругу. При встрече, она намеревалась рассказать Лиде о гибели своего отца и пугающем состоянии матери. Но сейчас, Маша молчала, не в силах вымолвить ни слова. Что- то настораживало ее в торопливой речи бывшей сокурсницы.
Возможно, едва сдерживаемое торжество. Или Маше это показалось? Но что это она говорит о Людмиле, едва не ставшей причиной разлуки влюбленных?
Не дожидаясь упреждающего вопроса молчавшей Марии, Лида продолжала частить:
«Я, конечно, не берусь утверждать, но по- моему, Людка потеряла ребенка. Правда, прошел слух, что у нее вместо живота, подушка подложена была. Не знаю. Но считаю, что в любом случае, Клокорин тебе не пара. Если вдруг, правда про ребенка, то он и тебя так же, легко бросит, если ему другая, смазливая мордочка понравится».
Маша, чувствуя, что сейчас упадет, медленно обошла бывшую подругу. Собрав последние силы, бросилась бежать. Ничего не видя от слез, Маша бежала, пока держали ноги.
С трудом добравшись до своего общежития, девушка поднялась на свой этаж.
К ее небольшому облегчению, в комнате никого не оказалось. Ее соседки, видимо отправились в кино.
Упав в постель, Маша тихонько заскулила, как щенок, потерявший мать.
Мир, уже не в первый раз, снова рушился под ногами бедняжки. И на этот раз, он рушился слишком осязаемо.
Слезы иссякли. Видимо, не осталось их больше. За последние месяцы, закончился их чрезмерно большой лимит.. Лишь невыносимая боль и безысходность терзали сердце девушки.
«Если бы, Сашке нечего было скрывать, он честно бы рассказал ей обо всем при их встрече». - Примерно так думала Маша, вцепившись зубами в угол подушки.
А Лида, сделав свое неприглядное дело, отправилась в общежитие. Никакого удовлетворения от содеянного, девушка не почувствовала. Наоборот. На сердце ее было от чего-то, гадко.
Так гадко, что Лида всерьез задумалась о том, что надо бы съездить к Маше и попытаться как-то, успокоить бывшую сокурсницу.
Но уже лежа в своей постели, девушка решила, ничего не менять. «Потом еще «спасибо» скажет. Что общего может быть у дочери Районного председателя, с простым трактористом. Потоскует немного и найдет себе достойную ровню»,- решила Лида.
Несколько дней, Маша жила, как во сне. Она мало что поняла из безжалостных слов Лиды . Уяснила лишь то, что та женщина, по имени Людмила, что стала причиной Машиной обиды на Сашку, снова ворвалась в их жизнь. И еще то, что есть какая-то газета, где написано про аварию бухгалтерши.
«Неужели, она действительно стала инвалидом из-за Сашки? Неужели, у нее, был ребенок от Кокорина?»
Подобные мысли, вонзались в мозг Маши раскаленными иглами. Они рвали на части ее изболевшееся сердечко. Воспоминания о погибшем отце и полусумасшедшей матери, еще больше добавляли ей боли.
Маша не ответила на письмо Кокорина, полученное ею неделю назад. Присаживалась пару раз к столу, положив перед собой раскрытую чистую тетрадь. По -долгу сидела, мысленно беседуя с далеким Сашей. Тихо плакала, задавая ему вопросы, на которые не могла найти ответов. Но написать ему, так и не нашла в себе сил.
С Лидой, Маша больше не виделась. И видеться с ней, не хотелось.
Видимо, тонким своим чутьем, уловила она, в словах бывшей подруги какую-то фальшь и едва прикрытое злорадство..
Перед Новым Годом, Маша получила от Кокорина еще одно письмо.
Торопливо вскрыв конверт, пробежала глазами строчки, полные любовных излияний.
Но не найдя того, что надеялась найти в письме , Маша с новым разочарованием, отложила его в сторону.
Ответить Саше, Маша снова не смогла.
Встречать невеселый для себя, праздник, Мария отправилась в свой родной поселок. Два месяца она не видела родных. Сердце изболелось за маму, соскучилось по сестренке и брату. Хотелось повидаться с Леночкой, ставшей ей родной. Надо было навестить стариков, которые души не чаяли в своих внуках.
Районный поселок встретил ее предпраздничной суетой, мерцающими огнями новогодних гирлянд почти в каждом окне домов. На площади, перед зданием Райсовета, красовалась большая елка, вокруг которой суетились дети всех возрастов. Маша постояла перед доской Почета и Славы. Девушка долго всматривалась в лицо отца, что смотрело на нее с фотографии.
«Здравствуй, папка. Как ты там один? Плохо нам без тебя. Только ты маму от нас не забирай. Пожалей детей своих. Пусть она живет долго при долго. Пусть понянчится со своими внуками, если тебе не довелось. Милый мой папка, как же тебя мне не хватает»,- промокнув варежкой мокрые глаза, Маша поспешила домой.
В родительском доме, ее встретила тишина. Маша прошла по дому, заглянув во все комнаты.
«Никого нет, и дверь не заперта».
В проходной комнате, где вся семья, когда-то, собиралась за телевизором, стояла небольшая, ни чем не украшенная елка.
Постель, в комнате мамы, была засыпана черно белыми фотографиями. Маша взяла в руки одно, второе фото. Со снимков на нее смотрели родители.
Счастливые, улыбающиеся, невозможно красивые.
Горький ком подкатил снова к ее горлу, горячей волной коснулся глаз.
- «Милые вы мои, родные. Пропади он пропадом, этот Кокорин. Пусть любит хоть козу, хоть на крокодиле женится. Переживу, как ни будь. Только бы с тобой, мамочка моя, все хорошо было».
«Кто тут?» - послышалось из прихожей .
Маша вздрогнув, оглянулась на дверь. –«Ниночка! - положив фотографии на место, Маша кинулась на шею младшей сестренке. -
Нинуля, а где все? Мама где?»
«Машка, ты на чем приехала?. Миша же за вами с Леной отправился. Лена на сессии. Миша ее привезет на «Волге». Ты представляешь, нам папину машину, на совсем подарили. Заместитель Первого Секретаря Области, так распорядился Нам ее , даже выкупать не надо. Мишка теперь при машине, нос задирает, задавака», - протараторила Нина на одном дыхании.
«Мама где?» - нетерпеливо перебила Маша, подумав про себя, что лучше бы Областное начальство, вернули им отца Живого и здорового.
Оказалось, что Васена гостит у родителей в Ивняках.
- «Мама сама так захотела. Как Лена уехала на сессию, она совсем затосковала. Попросила Мишку отвезти ее к бабе с дедой. Завтра к вечеру, он их всех сюда привезет», - пояснила Ниночка.
«А ты чего сегодня приехала? Писала же, что только к вечеру тридцать первого будешь. А сегодня тридцатое. Мишка специально по позже выехал, чтобы ты день отучилась. Хотел вас обеих разом привезти»
Отмахнувшись от Нининых скороговорок, Маша ушла распаковывать чемодан.
«Ужинать будешь или Мишу с Леной подождем?»- подала из кухни голос сестренка. Маша, коротко ответив, - «Подождем», продолжила свое занятие.
И хотя, кроме легкого, студенческого завтрака, с утра во рту у нее, ничего не бывало, голода Маша не чувствовала.
Мысли ее были далеко. Но не о коварном Сашке думала в эту минуту, девушка. Маша думала о матери. Если мама сама попросилась к бабушке, и Миша на это согласился, то можно надеяться на то, что мама пошла на поправку.
Брат с Леной приехали уже на потемках.
Миша с порога накинулся на сестру с упреками.
Но Маша быстро урезонила Михаила, справедливо заметив тому, что мог бы дать ей телеграмму или позвонить на проходную общежития.
Легкое недоразумение между родными, закончилось не начинаясь.
За ужином, Маша невольно обратила внимание на подурневшую Лену. Она заметно поправилась. На ее миловидном личике появились частые, темные пятна. Припухшие губы, потерявшие свои четкие очертания, казались расплывчатыми.
«Что так смотришь на меня, Машенька? Не нравлюсь? – Лена широко улыбнулась. –А я, наоборот, очень себе нравлюсь. А по утрам, меня еще и тошнит невыносимо. Но даже тогда, я себе нравлюсь», - Леночка счастливо рассмеялась.
«Так она же, беременна, - догадалась Маша. Она отчего-то, жарко покраснела. –У нее и живот заметен. Но она же всего два месяца у нас. Со дня смерти папы. Кощунство какое-то. Как Мишка мог?. Папа в гробу а они…».
Вспомнив о том, что брат был у Лены в Иркутске летом, Маша успокоилась. «Если любовь настоящая, плевать Мишке с Леной на все предрассудки и сплетни».
На девушку снова навалилась тоска - «Сашка, что же ты наделал? Как жить дальше? Как верить людям, если даже тебе, верить нельзя».
Утром Миша ушел на работу. Ниночка умчалась в школу, предупредив родных, что будет не скоро. У активной пионервожатой, Ниночки Долговой, было много дел и добровольных нагрузок. Главной из них, она считала занятие театральным искусством со своими подопечными третьеклассниками.
Дома остались Маша с Леночкой. Маша занялась приборкой в доме.
Лена украшая елку, что-то говорила. Почти не слушая её слов, Маша с нетерпением ожидала вечера, чтобы обнять, наконец свою мамочку. Закончив приборку, Мария отправилась проведать родителей отца.
Вид стариков , совершенно её не обрадовал. Дед Миша совсем сгорбился. За каких-то, два месяца, что они не виделись, старик, казалось, постарел и усох еще сильнее.
Баба Галя, настолько потеряла память, что едва признала внучку. А признав, казалось, совершенно не обрадовалась ей.
«А ведь они еще не совсем старые. Не многим моложе моих других деды с бабой. Как же сильно, горе их подкосило» - грустно подумала Маша. Она поняла, что бабушкино равнодушие к ней, вызвано частичной потерей памяти у Галины Ивановны..
К вечеру, не заходя домой, Миша прямо со стройки, отправился в Ивняки.
И вскоре, Маша уже обнимала свою маму. Целовала старенькую бабушку Мартену, осторожно поддерживала деда
Кузю, помогая ему добраться до кресла.
Уведя мать в ее спальню, Маша усадила ее на кровать и присела рядом. «Мамочка, как ты, родная? Любимая моя мамочка. Ты очень нужна нам. Мы умрем без тебя. Так что давай, не хандри», - улыбаясь сквозь слезы, - попробовала пошутить Маша.
Василиса хоть и похудела до истощения, поседела полностью, но глаза ее смотрели осмысленно. В них читалась тихая радость, вызванная встречей с дочерью.
Внимательно наблюдая за реакцией матери, за ее поведением, Маша немного взбодрилась. Сумасшествие, ее матери, кажется, больше не грозило. А это было главным.
Ближе к полуночи, к накрытому столу, Миша привез родителей отца.
Наблюдая за всеми сидящими за новогодним столом, Маша пришла к выводу, что смерть ее любимого папки, жутким эхом, отразилась на всей его семье. А на его родителях и жене, оно отыгралось втройне, выбелив их волосы и согнув спины.
Страшная потеря любимого сына, почти лишила рассудка его мать, отняла силы у отца. Совсем недавно бодрый механизатор Михаил Долгов старший, превратился в немощного, дряхлого старика, едва передвигающегося с помощью трости.
Василиса, недавно перешагнувшая 55 летний юбилей, превратилась в седую, высохшую старуху, с потухшим взглядом.
Она оставила работу в Детском саду, прекратила любые хлопоты по дому, не замечая и не понимая, как трудно порой, бывает её не официальной невестке. Из Нины помощница по дому, была, почти ни какая. Девочка старательно училась, заранее готовясь в выпускным экзаменам. Кроме того, Ниночка была убежденной общественницей и пионервожатой.
Новый Год, как и предполагала Маша, в семье Долгова, встретили невесело. Тихо проводили старый год. Так же тихо, без музыки, встретили новый. Едва отметив наступление Нового Года, старики засобирались домой. Миша завел «Волгу» и отвез родителей отца в их дом.
Леночка с Машей, устроили на ночлег родителей Василисы в комнате девочек. Васена, обняв старшую дочь , долго еще сидела за опустевшим столом. Она ни о чем не расспрашивала старшенькую. И ничего не говорила сама. Сидела, прижав к себе Машеньку, глядя куда-то в пустоту хоть и тоскливым, но живым взглядом.
Маша тоже молчала, не желая пугать маминых воспоминаний. Жалость и нежность к маме, вытеснили все оставшиеся мысли из Машиной головки.
За стеной, в своей комнате, спали Миша с Леночкой. Они недавно подали заявление в ЗАГС.
Свадьбу, молодые люди, решили отложить до лучших времен.
- «Не пышная свадьба делает семью крепкой, а настоящие чувства, - успокаивая немного расстроенную Леночку, уговаривал ее Миша. – Что поделаешь, если судьба у нас такая? Не смогу я веселиться, когда отцу со дня смерти, два месяца всего прошло. И для мамы это станет шоком. Вот родится у нас новый Алексей Михайлович, тогда разом, все и отметим. И ты, как раз, диплом доктора получишь».
Вернувшись к занятиям в институте, Маша изо всех сил постаралась выбросить из головы все «ненужные ей, лишние чувства».
Отвечать Кокорину на письма, она по- прежнему, не хотела. Девушке неприятна была сама мысль о том, что Сашке снова придется юлить и изворачиваться, убеждая, что Людмила все придумала. Но не могла же, «все придумать» Машина бывшая подруга Лидочка Савенкова.
«Если даже, у Саши с той женщиной, ничего не было, я не смогу построить личного счастья, на несчастье женщины инвалида. Пусть даже, невольно, но Сашка виноват в беде Людмилы. Вот пусть на ней и женится, если он настоящий мужчина, а не конченый человечишко»,- рассуждала Маша. И хотя, от подобных мыслей, не хотелось жить, Маша продолжала игнорировать письма Кокорина.
Чтобы отвлечься от, терзающих сердце, чувств к Саше, Маша все свободное время, отдавала учебе. Походы в библиотеку, дополнительные занятия, отнимали все время девушки. И это, в какой-то мере, спасало ее от тоски и сердечных мук.
А Саша, между тем, метался в своем целинном поселке, от безызвестности. Он отправил любимой девушке уже несколько писем. Но ответа не было.
Зная, как сильно переживает за своих детей, его мама Нина, Саша не писал ей о своих злосчастьях. Хотя, очень хотелось, как маленькому, поплакаться маме, поделиться с ней своими неурядицами. Но Кокорин жалел родителей. Саша, был по натуре, самым ласковым и жалостливым ребенком, в семье.
Его немного оставили в покое, меньше стали донимать ехидными вопросами и советами. И Саша надеялся, что со временем, неприятная история с Людмилой, забудется.
Но как ей было забыться. Потеряв способность передвигаться, Людка не потеряла способности, владеть ядовитым языком.
Она быстро научилась ловко управлять инвалидной коляской. Выезжая иногда из дома, Людмила обязательно «делилась» с кем ни будь, своим горем.
При этом, она продолжала уверять всех, что Кокорин сначала «уговорил ее на сожительство, обещая жениться, а потом бросил, ради молоденькой сучки».
Большинство людей, зная склочный ее характер, Людмиле не верили.
Но достаточно было и тех, кто продвигал ее сплетни дальше, дополняя их своими измышлениями.
Саша давно бы уехал из поселка, но боясь пропустить письмо от Маши, терпел эти сплетни. Кроме того, парень вполне справедливо рассуждал, что бежит от проблем, только виноватый. А он не чувствовал за собой, никакой вины.
Хотя, осознавал, что перед любимой своей Маришкой; он виноват. Но не в такой мере, чтобы девушка наказывала его упорным не желанием переписки с ним.
«Ничего, вода камень точит. Буду писать Маше, пока не ответит. И буду здесь жить и работать, на зло всем сплетникам. Слишком большой роскошью будет для них, выжить меня из поселка. Танкист я бывший или салага из стройбата?»
И действительно. В начале апреля, когда Саша потерял всякую надежду, «вода подточила камень», по имени Маша.
Саша, наконец, получил письмо от своей Маришки. Но лучше бы он его не получал.
Девушка писала о том, что отпускает Сашу на все четыре стороны. И всерьез, предлагала ему жениться на бухгалтерше Людмиле.
. «Я не виню тебя, Саша. Сначала была очень сильно на тебя обижена. Но перечитывая твои письма, поняла, что ты, наверное, действительно, меня любишь. И из любви решил скрыть от меня, всю правду о несчастной женщине. Возможно, в этой неприглядной истории, половина выдумки. Но не выдумала же Лида, что Людмила осталась инвалидом.
Я никогда не смогу быть с тобой, зная, что по твоей вине, Людмила осталась калекой. Если ты, настоящий мужчина, то должен жениться на Людмиле. А я, кажется, разлюбила тебя. Не хочу иметь мужем человека, который не нашел мужества, рассказать мне всю правду, еще тогда, когда я была в вашем поселке».
В этот день, Кокорин, впервые напился, почти до бесчувственного состояния. Сидя в общежитие, в своей комнате, он пьяно плакал, жалуясь товарищу по комнате на неверную Машку.-
«Разлюбила она меня, видите ли. Но я ведь тоже, не на помойке найден, чтобы по Машкиному совету, жениться на той змеище Людке. Уеду, я Матвей. У меня есть адреса моих товарищей с севера. К ними уеду. На Маришке крест. Все, хватит какой-то соплюхе, из меня веревки вить».
Через пару месяцев, отработав время контракта с целинным хозяйством, Кокорин Александр, завербовался в Тюменскую область. Он уехал строить в тайге новый город, по имени Нижневартовск.
Но забыть «соплюху» Машу, он не мог еще несколько лет.