ПРОКЛЯТЬЕ СТАРОЙ КОКОРИХИ
Часть 50
Председатель Райсовета, Алексей Долгов, был твердо уверен в том, что предназначение любого руководителя, это личный пример и личное участие во всех сферах жизнедеятельности района. Он во многом, доверял своим заместителям по любым хозяйственным вопросам. Но самыми важными мероприятиями, предпочитал руководить сам.
А одной из самых важных задач, возложенных на него партией, было своевременная уборка подоспевшего урожая.
От выполнения и перевыполнения плана сдачи зерна Государству, напрямую зависело благополучие и процветание всего района.
В дни уборочной страды, по выражению Василисы, муж её, «урабатывался до упаду».
Алексей считал своей обязанностью, побывать в каждом совхозе и колхозе района. Лично проследить за темпами и качеством уборки зерновых.
Иногда ему приходилось убеждать руководство одного совхоза, поделиться техникой с другим хозяйством. Конечно же, только на время уборочной страды. Шел 1975 год, а во многих сельских хозяйствах, до сих пор, не хватало нужной техники. В других районах области, дела были куда хуже. Благодаря настойчивости и грамотного распределения финансирования, Алексей обеспечивал в своем районе, относительное благополучие.
Районному председателю, необходимо было не только обеспечивать своевременную уборку урожая. Много времени отнимало строительство частных домов в сельской местности. Алексей пару лет назад, подписал очень выгодный контракт с Обллесхозом Новосибирска. Его любимое детище, Ивняковский, кирпичный завод, обменивал часть своей продукции на строевой, красный лес.
Свой, районный кирпич сослужил району хорошую службу. Государственные средства, выделяемые на строительство частного сектора, можно было частично пускать на другие цели. Такие, как ремонты дорог, сельхоз. построек и другое.
Михаил, вернувшись из отпуска, вновь приступил к работе на стройке. Но уже, в качестве прораба. Миша учился в Строительном институте. Руководство строительной организации, решило, что будущему руководителю строек, нужна практика руководителя. Доверив Михаилу должность прораба, руководство ни чуть не пожалело о своем решении. Из Михаила Долгова получился ответственный и умелый руководитель. Пока что, среднего звена.
Миша был счастлив. И это угадывалось во всем. В его неугасаемой улыбке, веселых шутках. В его отношениях к родителям и сестрам. Письма от Леночки, шли с регулярностью хорошо отлаженных часов. С такой же регулярностью, отвечал он на письма своей будущей жены. Только женой, подругой на всю жизнь и ни кем более, могла стать ему девушка, что так самоотверженно любила его.
С нежностью и благодарностью, вспоминал Михаил о самых сладких часах, что провели они с Леночкой. Она не задумываясь, подарила ему свою девственность. Ведь только для него, Миши Долгова, хранила она себя в трудных условиях, сначала Детдома, а потом общежития.
Влюбленные договорились, что Леночка, закончив институт, переедет на постоянное место жительства к своему, будущему мужу. Учиться девушке оставалось всего год.
О Тане Михал, почти не вспоминал. А если думал иногда, то с легким недоумением и снисходительностью. Таня с нова стала для него, просто "младшей сестренкой".
Маша Долгова, уехав в Омск, сразу же, написала заявление на перевод в Сельскохозяйственный институт. Вскоре, получив подтверждение о переводе, девушка перебралась в общежитие нового ВУЗа. Она очень торопилась с переездом. Со дня, на день, должны были начаться занятия. А Маше, отчего-то, не хотелось встречаться с бывшей подругой Лидой. С той самой, что разделяла с ней один вагон и обязанности поваров в целинном поселке Казахстана.
Спокойная внешне, но очень эмоциональная и обидчивая девушка, решила раз и навсегда, оборвать все ниточки, что могли связывать ее с Сашей Кокориным.
Маша изо всех сил, запрещала себе думать об «изменщике» Сашке. Она не хотела видеть Лиду. Та обязательно начнет свой привычный процесс «воспитания». Раньше нравоучения подруги, носили терпимый и безобидный характер. И Маша, снисходительно позволяла подруге «учить себя жизни».
Но разговоры о Кокорине, Лидочкины советы, Маше сейчас, были бы некстати. «Забыть, забыть, забыть. Ничего не было. Все у меня хорошо», - как заклинание, постоянно твердила в себе, девушка. Подобные аутотренинги, приносили ее измученному сердечку, пусть призрачное, но успокоение
.
Соседками по комнате в общежитие, стали две девушки второкурсницы. Простые, скромные сельчанки, они быстро нашли с новенькой, общий язык. Их не навязчивость, природная тактичность, как нельзя лучше подходили Марии.
Оля и Катя, как звали Машиных соседок, все свое свободное время, проводили за книгами. Как позже узнала Мария, обе девушки были из одного села. Они дружили с детства. В будущую профессию, обе пришли сознательно. Девочки были спокойными, хорошо учились.
А главное, они в отличие от Лиды, не лезли в душу с излишними вопросами.
И Мария, была им за это, очень благодарна.
Она написала родителям покаянное письмо, в котором признавалась, что сменила институт. В письме Маша постаралась как можно убедительнее объяснить родным причину, побудившую ее сделать такой шаг. Указав им новый адрес, Маша стала ждать ответа от матери. В глубине души, она ждала, что мама пришлет ей вместе с благословением и прощением, новое письмо от Сашки.
К середине октября, всю Западную Сибирь, накрыли непроглядные тучи. Пошли нудные, осенние дожди, временами переходящие в настоящие ливни.
Большинство районных хозяйств, успели во время обмолотить и сохранить собранный урожай. Те, кто не успел этого сделать, урывали короткие передышки непогоды, чтобы довершить полевые работы. Промокшее зерно приходилось отправлять на элеваторы, как второсортное.
Алексей, хотя и переживал за низкое качество, попорченного непогодой зерна но, в общем, результатами уборки, был доволен.
Подпорченного зерна, по его прикидке, было не более десяти процентов. Такое зерно, пойдет на комбикорма и прочий фураж для скота.
Район, в котором председательствовал Долгов, как впрочем, всегда, снова выходил в передовые по области.
К концу октября, уборочные работы по району, были полностью закончены. Алексей Михайлович, поручил зампреду по Сельскому Хозяйству, подготовить ему точные сводки по сданному государству зерну. С этими отчетами, он собирался отправиться в область.
Долгов заранее потирал руки, в предвкушении того триумфа, которого был достоин его район. Он, как всегда, подготовил список требований для своих хозяйств.
Самой главной задачей для председателя, было добиться выделения его району нескольких единиц техники. Он понимал, что большинство денег, полученных от государства за сданный хлеб, уйдет на покупку комбайнов. Но это было необходимо сделать. Небольшие задержки обмолота и связанные с этим потери зерна, происходили только от нехватки техники.
Собираясь в Омск, Долгов надеялся выкроить время и заглянуть к прокурору города. Мысль о том, что где-то, свободно разгуливает матерый преступник, не давала Алексею покоя. В немалой степени, он считал виноватым в этом, себя.
Ведь, это он, в свое время, недооценил гражданина Китаева. Не сумел предусмотреть и предотвратить преступления человека, родившегося и выросшего в его районе.
«Надо будет, по школам пройтись вместе с районным прокурором. Провести с ребятами профилактические беседы. Нельзя допустить того, чтобы у нас вырос еще один «Китаев, - размышлял Алексей. – Не только в районе, но по всем поселкам провести такие мероприятия, просто необходимо».
В тот день, когда Алексей выехал из дома, направляясь в область, стоял ясный солнечный день. За ночь хорошо подморозило. Но снега еще не было.
Видимо, ненастье, натешившись над Сибирью, решило дать природе небольшой отдых. Алексей вел «Волгу» по пустынной дороге. Он с удовольствием оглядывал пустые поля, чернеющие свежей вспашкой. В покосных лугах, бродили совхозные и домашние стада, подъедая подмерзшую отаву.
Алексею было хорошо и радостно. Его район, снова вышел в передовые! Сын Мишка, освободившись, наконец, от плена неразделенной любви к Татьяне Кокориной, кажется всерьез, влюбился в более достойную девушку.
Алексей добродушно усмехнулся, вспомнив счастливое лицо сына.
Его семья и семья Кокориных, давно дружили меж собой. Пока маленькими были их дети, все казалось нормальным. Взрослые частенько проводили вместе праздники , ездили на рыбалку к озеру Чаны. Иногда, женщины, соскучившись по общению, просто так, без особой причины, приезжали друг к дружке.
Дети Долгова и Кокорина, по всему лету, купались в речке Матрене. Даже в летние, пионерские лагеря, старались ездить вместе.
Но чем старше становились взрослые и чем взрослее,- их дети, тем реже становились семейные встречи.
Закономерное явление. Чем старше становится человек, тем меньше хочется ему активного и шумного отдыха. Тем сильнее он начинает ценить свою семью. И семейное уединение становится более интересным, чем веселье в кругу бывших друзей.
Хотя, Кокорины и Долговы, не стали «бывшими». Они продолжали дружить. Но то, что происходило с их детьми, напрягало обе семьи.
Как ни старалась Васена подавить в себе обиду на Таню Кокорину, но она временами прорывалась в ее разговорах.
А после того, как их красавица Машенька, приехала из Казахстана, с разбитым сердцем, Василиса совсем перестала рваться в гости к Нине Кокориной.
Алексей слегка нахмурился, вспоминая об этих неурядицах. Но вид высоких совхозных стогов и зародов сена, снова отвлек его от неприятных дум.
На заднем сидении «Волги» лежали подарки для старшей дочки.
Жена, все таки, «достала» где-то, вожделенную нейлоновую курточку для старшей дочки.
Ради покоя в семье, Алексей не стал вдаваться в подробности приобретения дефицитной вещи. Главное, что не на «толкучке» и не у перекупщиков купила жена обновку для Машеньки..
Дорога быстро летела под колеса председательской «Волги». За раздумьями, Алексей не заметил, как доехал до главной трассы, ведущей в город.
Здесь, на развилке, за границей его района, лежало небольшое, придорожное село. Алексей почувствовав жажду, остановил машину у входа в сельскую, рабочую столовую.
Войдя в плохо освещаемое помещение, он осмотрелся. Столовая была почти пуста. Время завтрака давно прошло. Но обед еще не наступил. У небольшого окна за столиком, сидел мужчина, спиной к Долгову. Еще два столика были заняты транзитными водителями. Алексей взял на раздаче пару стаканов холодного компота и присел за свободный столик. .
В какой-то момент, ему сделалось, как-то неуютно. Будто кто-то внимательно смотрел в его затылок.
Быстро оглянувшись назад, Долгов ничего подозрительного не увидел. Лишь шевельнулись тяжелые, плюшевые занавеси на двери, ведущей куда-то в смежное помещение.
«Наверное недовольный малым заказом повар, вышел чтобы «высказать» взглядом, мне свое нерасположение» - с усмешкой подумал Долгов, покидая столовую.
До города, он доехал без каких-либо происшествий.
К полудню потеплело. Солнце засияло еще ярче, тысячекратно отражаясь в стеклах высотных домов города.
Целый день потратил председатель Райсовета, на отчеты и «утряску» производственных вопросов.
В общежитие к дочери, Алексей явился уже после того, как в институте, закончились занятия.
Маша завидев, вошедшего в комнату отца, бросилась к нему , с радостным возгласом
- «Ой, папуля, родненький! Как я рада тебя видеть»
Две краснощеких, по – деревенски, сбитых девушки, переглянувшись, выскользнули из комнаты.. – «Маша, мы в столовую».
Маша едва ли не силой, стащила с отца легкую куртку. «Папочка, рассказывай, скорее.. Что там у вас нового? Как мама, Нина? А Мишка как?. Поди, важный ходит, как начальником стал. Папочка, ты не сердишься на меня, за то, что я институт сменила?» -
Маша быстро сыпала словами, усаживая отца к столу.
Алексей едва успевал отвечать на расспросы дочери, не догадываясь, что Маша ждет от него не существующего письма от Сашки.
По поводу смены института, отец искренне похвалил дочь:
- «Все правильно, Машутка. Человек выбирает профессию раз и на всю жизнь. А работать без любви к своему делу, равносильно тому, что жить в семье, с нелюбимым человеком». - Алексей смущенно смолк, увидев, как омрачилось лицо дочери.
«Не переживай Машенька. Красавица моя. Мамина картинка. Я тебе подарок от мамы привез. Смотри, какая куртка. Сиреневый цвет, тебе очень к лицу».
В обратную дорогу, Долгов тронулся, когда над землей начали загораться первые, по осеннему крупные звезды.
При хорошем ходе машины, до дама можно было добраться за час с минутами.
Алексей торопился. Дома его ждал сытный, неизменно вкусный ужин, теплая постель и любимая женщина.
Мысли Долгова перекинулись на Васену. Почему-то, очень ярко представились ему, ее огромные, залитые слезами глаза. В них дрожали далекие звезды. А вокруг цвели невидимые в темноте, душистые ромашки.
«Эх, отцвели вы цветики цветочки, - произнес вслух Алексей. И подумал, - Набрать бы сейчас вас, целую охапку. И засыпать цветами Васенушку мою. Так, чтобы одни глаза остались. Бедняжка, как она меня терпит? То разъезды, то командировки. Двадцать лет обещаю к морю жену свозить. Да так и не собрался. А катись оно, все подальше! В месткоме есть две горящих путевки на круиз по Средиземному морю. Возьму –ка, я Василису и рванем с ней в путешествие, пока годовой отчет не подошел».
Впереди показались огни придорожного поселка, в котором Долгов пил компот по дороге в город.
Он сбросил скорость и въехал в поселок. Было еще достаточно рано для ночного отдыха. До дома Алексею оставалось не более сорока километров пути.
Сворачивая на боковую дорогу, ведущую к его поселку, Алексей едва не наскочил на невзрачный «Москвич», выруливший на дорогу, прямо перед колесами его «Волги»
«Вот ведь, лихач не терпеливый. Как подрезал ловко. Водитель,
видать, косорукий совсем. Элементарных правил не знает», - недовольно подумал Долгов, сбрасывая скорость. «Москвич», набирая скорость, скрылся с темноте.
- «Не из нашего района, видать, товарищ. Я всех владельцев машин, из своих сел, знаю. А этот- чужой», - Алексей прибавил скорость, торопясь домой.
На полпути к дому, в свете фар председательской машины, снова возник тот же «Москвич».
Машина стояла , поперек узкой, проселочной дороги, загораживая безопасный проезд. Можно было, конечно, объехать заглохший «Москвиченок» прямо по полю.
Но дневное тепло растопило ненадежную корку льда на полях. И вполне можно было застрять в мягкой колее недавней пахоты.
Но не об этом, подумал председатель Райсовета, останавливая «Волгу» рядом с чужой машиной.
Он подумал, что видимо, нерадивому водителю срочно нужна его помощь, как более опытного водителя.
Оставив фары «Волки» включенными, Алексей шагнул к «Москвичу».
Хозяин заглохшей машины, склонился над передним, открытым бампером.
«Помощь нужна, товарищ водитель?» - окликнул его Долгов.
Крышка капота. Захлопнулась с резким звуком, похожим на выстрел.
«А как же! Еще как нужна. Ты мне нужен, иуда» - в достаточно ярком свете фар «Волги», перед Алексеем появилось перекошенное злобой, лицо Китаева Олега.
Это было настолько неожиданно, что Алексей на мгновение растерялся.
В руках его врага, появилось ружье. Видимо, оно стояло у ног преступника, поджидавшего на темной пустынной дороге, свою жертву. Два грозных ствола уставились прямо в лицо Алексея.
Быстро придя в себя, Алексей оценил обстановку. Молниеносно прыгнуть на врага, ему мешало крыло «Москвича».
Видеть руки Китаева, держащие оружие, он тоже не мог. Они находились в тени, слишком контрастной в целенаправленном свете фар.
Алексей весь превратился в слух, чтобы иметь возможность знать, когда преступник взведет курки.
«Ну как? Наложил в штаны? – ехидно поинтересовался Китаев. –Не трусь, это не больно.. Но, черт возьми, не думал, что так приятно будет убивать тебя, выскочка. Даже приятнее, чем лосей»
«Гражданин Китаев, - почувствовав, как дрогнул голос, Алексей разозлился. Показывать свой страх ублюдку, отбросу рода людского? Ну уж нет. Слишком щедрым будет такой подарок для преступника..
- Вам не кажется, что вы слишком заигрались в казаков разбойников, Олег Викторович?, - голос Долгова звучал спокойно и уверенно.
- Самое время, сдаться, гражданин Китаев. Я подтвержу, что вы добровольно сдались. Пока что, вам вменяют убой лосей и спекуляцию. Но если вы пойдете на убийство человека, против вас встанет вея милиция Советского Союза. И не только. Честных граждан у нас куда больше. И ни один не пойдет на то, чтобы приютить убийцу».
«Дурак ты, председатель. Живешь в своих дурацких иллюзиях. Я месяц живу в поселке при дороге Тебя поджидаю!. Хорошо плачу хозяину и сплю спокойно. Знаю, что не выдаст, хоть газета с мои портретом, у него на видном месте лежит. У меня денег столько, что любого купить сумею. И паспорта надежные имеются. Я, через пять дней, буду в Индийском океане плескаться.
Плевал я на тебя и таких, как ты. Не понимаю, что тебе не хватает. Живешь, как кум королю. Все в твоих руках. Так дай другим пожить. Тебе больше всех надо? Какое тебе дело до тех лосей было?. Сволочь, одним махом порушил все мое предприятие, что я годами налаживал. Стоять!» - заорал он, уловив движение Алексея, собирающегося прыгнуть в сторону.
Уловив сухой щелчок взводимых курков, Алексей резко присел за крылом машины.
Но выдержка Китаева, превзошла его ожидания. Выстрела не последовало.
Уже через секунду, головы Алексея коснулось холодное дуло оружия.
Хриплый, самодовольный голос, насмешливо осведомился:. –« Что, страшно умирать, сволочь. Мне как-то, не интересно, просто так тебя, на тот свет отправлять. Давай повеселимся. Я отступлю на три шага. А ты ползи ко мне на коленях и моли о пощаде. Можешь, мой ботинок облизать».
В Голову Долгова ударила волна бешенства. Он поднялся на ноги, не смотря на боль в виске, куда с напором давили стволы ружья.
«Не дождешься, поддонок, чтобы Алексей Долгов, молил о пощаде такую мразь, как ты».
Краем уха, Алексей уловил звук далекого мотора. В темноте ночи, сверкнул свет, идущей навстречу машины.
Китаев на секунду отвел глаза. Алексей, в ту же секунду, схватив обеими руками за ствол, резко толкнул его вверх. В тишине ночи прозвучал одиночный выстрел.
Ружье осталось в руках врага. Понимая, что последующий выстрел, может стать последним звуком в его жизни, Алексей прыгнул за задний капот «Москвича».
Но следующий выстрел достал Алексея. Жгучий удар в спину, отбросил Долгова далеко в сторону.
Встречный, грузовик приближался. Китаеву некогда было проверять, жив ли его враг. Втолкнув ружье в салон «Москвича», он резко вывернул руль и помчался навстречу грузовику. Разворачивать машину, не было времени.
Убийца лелеял слабую надежду на то, что водитель грузовика, не станет останавливать машину на ночной дороге.
Лично он, никогда бы не остановился. Мало ли отчего, стоит на дороге председательская «Волга». Ему было бы, глубоко наплевать на то, что какому-то водителю, могла понадобиться его помощь.
Но Китаев ошибся.. Водитель запозднившегося грузовика, вез кирпич из Ивняков. Его машина сломалась в пустом поле. И водителю пришлось провозиться до темноты, меняя тяжелое колесо.
На встречный, юркнувший мимо него по обочине поля, «Москвич», водитель не обратил особого внимания.
А вот, хорошо знакомую, председательскую «Волгу», он увидел сразу же. Удивившись тому, что машина стоит среди проезжей части дороги, водитель затормозил самосвал.
Он обошел машину вокруг. Постоял у приоткрытой дверцы. Водитель ничего не понимал. Возможно, «Волга» сломалась, и председатель уехал на том «Москвиче», что только что, встретился водителю. Но почему, он не запер дверцу машины, не выключил фары?
Чувствуя, что здесь явно, что-то не так, водитель самосвала решительно распахнул дверцу «Волги»
Торчащие в замке зажигания ключи, еще больше насторожили пожилого водителя. Придавив клаксон, он несколько минут, сигналил в темноте, пытаясь привлечь внимание хозяина машины.
«Все -таки, уехал. Странно это все. Возможно, напился до чертиков наш председатель. Хотя, на него, это совсем не похоже»- мужчина вышел из машины. Захлопнув дверцу, «Волги» остановился в раздумье, не зная, что ему предпринять.
И в этот момент, ушей водителя коснулся едва слышимый звук.
Замерев, он несколько секунд вслушивался в темноту, пытаясь понять, что это было.
Звук повторился уже более ясно. И водитель понял, что это был стон человека.
Бросившись к кабине своего самосвала, водитель достал из-под сидения, мощный шахтерский фонарь. Через несколько мгновений, он обнаружил лежащего на вспаханной полосе, мужчину. Перевернув его вверх лицом, задушено вскрикнул. Перед ним лежал, председатель лучшего в области района, Алексей Михайлович Долгов.