ПРОКЛЯТЬЕ СТАРОЙ КОКОРИХИ.
Часть 47
Кокорин поднялся тяжело, словно на плечи его, неожиданно свалились, не прожитые ещё им, полсотни лет. Подобрав лежащий на дороге велосипед, медленно побрел в сторону своего стана.
Воспоминания не отпускали, сдавливая сердце, ещё большей тяжестью.
Незадолго до приезда Марии, Сашка получил телеграмму от брата Леши. Личную почту, тем более срочную, механизаторам доставляли, прямо на полевой стан.
Лешка сообщал о своем приезде, указывая в телеграмме, день и время прибытия на станцию совхоза.
Саша тогда, от души порадовался.
Они всегда были вместе. С рождения, между двойняшками, существовала невидимая, духовная связь, что была крепче любой другой. Братья никогда не расставались более, чем на два- три дня. Даже в армии, всегда держались рядом. Впервые в жизни, Саша жил без брата уже более полугода.
Выпросив у бригадира отгул, а вместе с ним и его личный «запорожец», Сашка помчался на станцию, встречать брата с женой.
По дороге, он заскочил в общежитии, предупредить вахтера, что приведет в общежитие брата с Раечкой.
«Пока они оформляться в совхозе будут, вы им, пожалуйста, комнату подыщите».
В просьбе Кокорина, не было ничего неестественного. Это было обычной практикой, в подобных случаях.
Когда он, в сопровождении Леши с его супругой, вернулся в общежитие, их уже поджидала, приготовленная к такому случаю, «маневровая» комната.
Оставив супругов одних, Сашка метнулся в совхозную столовую. Кормил совхоз своих рабочих, исключительно хорошо. Пусть без «ресторанных» изысков и излишек, но добротно, вкусно и «по карману».
Ни одна, даже самая взыскательная проверка, не смогла бы обнаружить в полновесных порциях, ничего, кроме указанных в калькуляции пищевых добавок. А таковыми являлись лишь лук, молоко, приправы и небольшое количество хлеба в котлетах.
Естественно, что далеко не все столовые, могли похвалиться таким добросовестным отношением к качеству блюд.
Но на передовых стройках Советского Союза, в школах и Детских Садах, как правило, качество блюд, были превосходными.
На раздаче работали знакомые Саше девушки. Они ссудили парню специальные порционные контейнеры, для полевиков.
Вернувшись назад, Саша едва не столкнулся с Людмилой, спускающейся по лестнице двухэтажного общежития.
«Сашенька, привет, сокол мой. Я так давно тебя не видела, - Люда, загородив ему проход, стояла посреди неширокой, деревянной лестницы.
Неразборчиво буркнув что-то , типа «Привет», Саша попытался проскользнуть мимо неприятной собеседницы.
Но Люда, ловко перехватив ручку контейнера, потянула ее на себя.-
-Давай помогу. Я уж познакомилась с твоими родственниками. А вы, совсем не похожи. А почему ты только три порции взял? Обо мне забыть изволил, муж дорогой?»
От подобной наглости, у Сашки пропал дар речи.
-«Да ты, ты…» - захрипел он, непроизвольно отступая назад. Нога его соскользнула со ступени. Сашка почувствовав, что падает, непроизвольно ухватился за одежду Людмилы.
-«Ну, вот видишь, как хорошо, иметь рядом надежную подругу жизни», - громче, чем положено, воскликнула Людмила, ловко удержав парня от падения.
«Оставьте меня в покое, Людмила Викторовна. Я просил вас, не лезть в мою жизнь. Вам что-то еще не ясно?»
«Ясно, Саша, все ясно. Только жизнь у нас, отныне одна на двоих, вернее, на троих».
Не слушая Людмилу, Сашка с силой вырвал руку из ее цепких пальцев и почти бегом, ринулся дальше. В руках у Людмилы остался один из контейнеров с обедом. Оглянувшись на краю лестницы, Саша насмешливо крикнул: «Мою порцию кушайте сами, Людмила Викторовна, если вы в нее так страстно вцепились. Это вам презент за мое спасение».
«Спасибо дорогой!- выдержке женщины, можно было позавидовать.
– Мне усиленное питание нужно. Я же теперь за двоих кушаю. За себя и нашего ребенка», - Людмилин громкий ответ, догнал Сашку у самых дверей комнаты, где находился его брат с женой.
Если бы в данный момент, перед Сашей возник киношный ковбой верхом на диком мустанге, он меньше бы поразился, чем тому, что прозвучало с лестницы.
«Что ты сказала? - просипел Сашка, выпуская из рук ручку двери.
Люда мгновенно оказалась рядом, словно пролетела на крыльях те метры, что только что, разделяли их.
«Что слышал, любимый. Ты скоро станешь счастливым папой», - она протянула руку, чтобы погладить гудящую, как в танке, голову парня.
Дверь распахнулась и в коридор выглянул Алексей. Люда мгновенно отдернула руку, словно коснулась раскаленной плиты.
«Что в коридоре топчетесь? А ну в комнату. Обои! – Алексей, родившийся на десять минут раньше своего брата, в данный момент, скорее походил на рассерженного отца Саши, оглушенного и ослепленного, свалившейся на него новостью.
Обернувшись к бухгалтерше, Саша нашел в себе силы, еще раз, поразиться той метаморфозе, что произошла с Людмилой.
Перед ними с братом, стояла, стыдливо опустив голову, несчастная и очень скромная девушка. Если бы Александр, не так близко знал Людмилу, он сам бы возмутился поступком того, кто посмел обидеть эту невинную скромницу.
Не в силах что либо сказать, Сашка шагнул в комнату. Рая, сердито глянув на парня синими, как лен глазами, почти силой вырвала из его рук контейнеры с обедом.
«Входите Людочка. Не стесняйтесь. Присаживайтесь к столу», - приторно вежливо, как показалось Сашке, прозвучал голос его брата.
Скосив глаза, он увидел, как Людмила, прижимая к глазам платочек, пристраивается на самый краешек стула.
«Рассказывай, брат о своих похождениях.
Что ж ты мне не похвастался сразу же тем, что папой скоро станешь? Однако… Перещеголял ты нас с Раисой. Похвально. Но что-то радости в тебе не вижу. Людочка правду говорит, что ты жениться не хочешь? Ребенка своего безотцовщиной собираешься сделать? Я тебя спрашиваю!» - голос брата, взвившийся на непривычно высокой волне, отрезвил Сашку.
-«А ты не кричи, брательник. Разберись, сначала, - Сашка поднял голову и непримиримо взглянул брату в глаза. - О ребенке я впервые слышу. Это во первых. А во вторых, - он развернулся к Людмиле, вместе со стулом. – Людмила Викторовна, вы успели сообщить моему правозащитнику брату о своей беременности. А о том, как вы ее ухитрились получить, вы рассказали?»
«Рассказала, - подала голос Раиса, – напоил девушку и воспользовался ее беззащитностью».
«Это она тебе так сказала? – Сашка почувствовал, как в голове его, звонко застучали крепкие парни кузнечного дела, ударяя молотами о наковальню, которой служил его мозг.
«Саша, хватит уже!- Люда театрально зарыдала, прикрывая бесстыжие глаза ладонями. – Мне конечно, как девушке, очень стыдно, что дала себя уговорить выпить с тобой. Но я надеялась на твою порядочность».
«А на чью порядочность ты надеялась, когда поедом сожрала собственного мужа? – устало спросил Сашка. Так гадко ему, наверное, никогда раньше не было.
«Саша не надо быть таким аморальным. Ты повторяешь слова сплетников. Мой бывший муж очень сильно пил и дрался. У него несколько приводов в милицию было. У меня свидетелей куча», - голос Людмилы дрожал и прерывался. Такой актрисы, Саше не приводилось видеть, даже в кино.
«Хорошо. Давай пригласим сюда моих соседей по комнате. Пусть поведают, как ты устроила мне отравление. Я едва на тот свет не отправился от той гадости, что ты мне подсунула через уголовника Сергея». – Саша, приподнявшись со стула, брезгливо смотрел на эту окончательно зарвавшуюся и завравшуюся особу.
«Твои подельники, получили свое. Сергей снова в тюрьму загремел.
А Максима выгнали зам пьянку и прогулы!»- в голосе Людмилы прозвучало едва сдерживаемое торжество.
«Понятно! Подстраховалась! Молодец, бухгалтерша. Со сколькими переспала, чтобы все по нолям было?» - Саша поднялся со стула и двинулся к двери.
«Стой и сядь на место!» - прозвучал возмущенный голос Алексея.
Повернув к нему голову, Саша с болью встретил сердитый, но все же, растерянный взгляд брата.-
«Не думал, Лёха, что ты так легко аферистке поддашься. Ты мой брат. Мы с тобой с зачатия рядом у мамы в животике лежали. Вместе одну соску мусолили.
Плечом к плечу, в одном танке военные учения осиливали. Ты кому поверил? Ты в совхозе расспроси о репутации этой женщины. Я более, чем уверен, что не было у меня с ней ничего. Они меня такой отравой угостили, что я бревно бревном, целые сутки был. Не помню ничего абсолютно».
-Саша вышел, прикрыв за собой дверь. Хотя все внутри него, кипело и клокотало. И хотелось так садануть дверью об косяк, чтобы развалилось все это общежитие. Но он сдержался. Шел, кляня себя за то, что опустился до оскорблений, относительно Людмилы. Хоть и заслуживала никчемная баба хорошего мордобоя, но лучше бы, это дело было добром уладить.
Не приучен был Саша грубить женщинам. Но Людка, в его глазах, не женщиной, вовсе была. «Исчадие ада» - вспомнил Саша любимую присказку бабушки Агафьи. И это выражение, как нельзя лучше, подходило для ухватистой бухгалтерши.
Кокорин завел «Запорожец» бригадира механизированной бригады и отправился на летний стан.
Саша решил поговорить основательно с братом, завтра, после работы. Надеялся, что Лешка за это время, успокоится. Возможно, попробует разобраться и разузнать о настоящей Людке, что скрывалась под личиной «несчастной обманутой скромницы».
Эту ночь он почти не спал. Разлад с братом, горькой обидой тревожил сердце. С трудом отработав следующий день, Саша сел на велосипед и через час, был в поселке.
Первым, кого он встретил в общежитие, оказалась мать Людмилы.
Глядя на эту, еще не старую женщину, Саша подумал о том, что они совершенно не похожи с дочерью. Комендантша обладала спокойным, уравновешенным характером. Она никогда ни с кем не ссорилась. К жильцам своим, относилась добродушно и с пониманием.
Увидев Александра, женщина, почему-то, принялась тревожно оглядываться. Словно убедившись, что вокруг все спокойно, она вынула из кармана халата письмо в почтовом конверте и протянула его Саше.
«Вот возьми сынок. Два месяца в кармане ношу. Дочка сжечь велела. А у меня рука не поднимается. Ты не обижайся на Людмилу. Сумасшедшая она. Вся в отца, кровопийцу. Они оба такие Им человека измором взять интереснее. А добьются своего, так того же человека, в могилу загнать норовят. Мне от своего «благодетеля», через всю страну бежать пришлось. Тайком. Людмиле тогда лет семь было. А вот надо же, вся в отца пошла. Людочке не проговорись. Не то, сживет меня со свету». – Увидев подходящего к столу жильца общежития, женщина испуганно смолкла.
Письмо оказалось от Маши Долговой. Более двух месяцев, оно пролежало в кармане матери Людмилы.
Это было второе письмо, написанное ему Марией. На первое Саша ответил. Не получив ответа, решил, что девушке некогда писать . Видимо, учеба в институте, не оставляла свободного времени.
Почтальон приносил письма, адресованные жильцам общежития. Он оставлял их на столе вахтера. Там их разбирали адресаты.
Выходит, Людмила, увидев адресованное Сашке письмо, велела матери сжечь его.
«Но почему не сама? Ручки марать не пожелала?» - Сашку вновь охватило бешенство.
«Ох, голова моя бестолковая. Тут утром мужчина был. Вроде, братом твоим представился. Тоже письмо тебе передать просил», - комендантша протянула Сашке бумажный треугольник. Такие письма, за неимением под рукой конверта, иногда посылали солдаты своим родным.
«Почему письмо? А сам он где? – Сашка похолодел, понимая, что что-то произошло.
«Так уехали они с женой. На поезд торопились» - женщина пожала плечами, показывая тем, что больше ей ничего не известно.
Саша вышел во двор общежития и присел на свободную скамью у подъезда. Солнце еще не совсем скрылось за горизонтом.
Распечатав треугольный конверт, Кокорин торопливо пробежал глазами по бумаге.
«Брат, прости. Но мы с Раей уезжаем в Степногорск. Дело не в тебе. Так было задумано сразу. Я заранее списался с химкомбинатом. У нас семья. А там заработки хорошие. И квартиры быстро дают женатым. Думаю, года на три, заключить контракт, А дальше – видно будет. Скорее всего, «Ладу» купим, и домой в Ивняки снова махнем. А тебе я так посоветую, по братски. С Людмилой, как знаешь, но ребенка бросать не вздумай. Не было в нашем роду таких случаев. Не позорь родителей. Нечего было, козлом по чужим огородам прыгать. Попробуй уладить все миром с Людмилой. Не такая она уж и плохая, как ты ее расписал. Не по- мужски это. Приедем, устроимся и напишу сразу. Гостинцы от мамы в твоей комнате, в тумбочке. Забери с собой, не то пропадут продукты».
«Валентина Павловна,- обратился Саша к проходящей мимо, уборщице общежития, – там в моей комнате, в тумбочке какие-то продукты есть. Заберите своим внукам».- Не слушая благодарности женщины, Саша побрел к своему велосипеду.
Многие из жильцов общежития знали, что уборщица помогает своей одинокой дочери, растить троих малолетних ребятишек.
И многие из обитателей общежития, делились с уборщицей тем, что им присылали из дома их родные. И ни кому, не приходило в голову, бахвалиться своей «щедростью». Почему-то, в то время, считалось само собой разумеющимся, - поделиться с малоимущим человеком тем, что у тебя есть.
На стан, Кокорин вернулся, когда все уже давно спали.
Письмо от Маши, он смог прочесть только на следующий день. Но ответить на письмо девушки, Саша не успел. Через месяц после происшествия в общежитие, Маша сама появилась на полевом стане, откуда сейчас возвращался несчастный Александр Кокорин.
За последний месяц, Людмила несколько раз приезжала в поле к Саше.
Возвращаясь с работы, он заставал ее хозяйничающей в своем вагоне. Людмила выпроваживала ребят, что жили с Сашей
, и начинала активную атаку на парня.
Саша каждый раз, не желая ссоры, пытался по хорошему «достучаться» до сознания бухгалтерши. Но Людмила, притворяясь глухой, словно издеваясь над ним, называла его «папулечкой».
Не слушая его просьб оставить его в покое, строила планы на будущее. И вообще, вела себя, как ни в чем не бывало.
А однажды, раздевшись перед парнем догола, совершила активную попытку, соблазнить его. С силой отшвырнув от себя женщину, Саша обозвал ее шлюхой.
Даже это, вполне заслуженное Людмилой словечко, оставило неприятный осадок в сердце парня. Он разозлился больше на себя, чем на Люду, что вновь не сдержался.
Но что делать, если по- хорошему, разобраться с ней, никак не получалось?
Как обычно в таких случаях, Саша ушел ночевать к товарищам в соседний вагон.
Над ним потешались, давая шутливые советы. Чаще непристойные. И тогда Саша твердо решил бежать их совхоза.
Он решил, что если действительно, Людмила родит ребенка, то он станет самостоятельно, без ожидания суда, посылать женщине деньги.
Но губить свою жизнь в браке с ненавистной нахалкой, Саша не собирался. Тем более, что он почти был уверен, что не было ничего у него с Людкой. Но маленькое «почти», до сих пор удерживало Кокорина от решительных мер по отношению к бухгалтерше.
Иначе, он давно бы поступил с ней так, как она этого заслуживала. Но не так, как советовали некоторые из механизаторов, давно работающих в колхозе.
Они предлагали Сашке написать жалобу в правление совхоза и вынести инцидент на «Товарищеский Суд».
Кокорин отлично понимал, что после таких мер, ему открывался единственный путь. Бежать от насмешек и травли подальше от совхоза. Саша считал, что он нашел бы, более гуманный способ, чтобы избавиться от назойливого внимания «липучки». Так он называл Людмилу и в глаза, и по за глаза.
Но это маленькое «почти»! Не полная уверенность в своей непогрешимости. Она удерживала Кокорина от более жестокой, словесной расправы над «липучкой».
А пока что, обзывать нехорошими словами возможную мать , возможно, своего ребенка, Саша считал слишком низким для себя, занятием.
Пока он подыскивал подходящее место для переезда, в совхозе появилась Маша.
Лёша писал брату, уговаривая того переехать к нему в Степногорск. Но каждый раз, он непременно добавлял, чтобы Саша, поначалу, уладил все недоразумения с Людмилой.
Недоразумения не улаживались. Людмила продолжала свои психологические атаки на понравившегося ей парня. Примерно таким же измором, она взяла своего первого мужа. Но сдался тот, гораздо быстрее, чем Сашка.
Чем больше сопротивлялся новый объект Людмилиной цели, тем больше она вдохновлялась. «Добить» парня любыми средствами, стало для авантюристки первоочередной задачей в жизни.
Так уж был устроен ее характер. Видимо, в момент рождения Людмилы, её Светлый ангел, где-то, задержался по своим делам.
И душой новорожденного ребенка, овладела темная сила. Так самая, что толкает человека на совершение злых поступков. Та, что может испытывать кратковременную радость, лишь тогда, когда плохо другому человеку.
Имея, к тому же, прекрасные, артистические данные, Людмила, когда ей было нужно, легко перевоплощалась в «хорошую девочку».
И эта ее способность, на первых порах, могла обмануть многих.
Саша всерьез собирался отправиться к брату. Воевать с женщиной, ее же оружием, он не смог бы. Приезд Маши Долговой перечеркнул все его планы. Едва взглянув в ее счастливые, заплаканные глаза, он понял, что пропал. Это она, светлая, чистая, должна была стать его судьбой. Его единственной в мире, любимой женщиной.
Раньше, все притязания Людмилы, он воспринимал, как очень неприятное, но все же, временное явление.
Но сейчас, шагая под ночными звездами по полевой дороге, Саша понял, что Людмила в состоянии разбить, пока еще очень хрупкий мир, их счастья. Его и Маришки.
«Надо самому все ей рассказать. Очень честно и подробно. Без нытья и самообеления. Покаяться, вымолить прощение. Признаться в том, что понял, что люблю её. Очень сильно и на всю жизнь. Страшно подумать, что станет с моей милой, чистой «сестренкой», если кто-то другой, преподнесет ей о моих неприятностях с «липучкой»».
Саша осторожно, чтобы не разбудить товарищей, пробрался на свое место в вагоне.
Весь следующий день, Кокорин думал о Машеньке. По разнарядке, он с товарищем, вывозил навоз с летнего стойбища совхозного стада.
Огромные, перепревшие залежи этого драгоценного удобрения, сначала протравливались от скоплений вредителей урожая. Таких, как медведка. Спустя приличное время, когда большая часть ядовитых веществ, вымывалась дождями и разрушалась от солнца, удобрения развозились по полям. По тем, что лежали нетронутыми, под «парАми».
Здесь чернозем будет «доходить» до осенних вспашек полей.
Саша любил свою работу. Даже такую, связанную с навозом. Он любил технику, любил свой трактор, просторы полей. Любил вид вызревающего хлеба. И все хлопоты, связанные с его посевом и уборкой.
Необходимость отъезда , болью отзывалась в сердце парня. Ему не хотелось менять трактор на работу у станка или любую другую. А сейчас, когда в его жизни, появилась Маришка, Саша понял, что не сможет уехать из совхоза.
Едва закончив работу, Саша оседлал велосипед, ссуженный ему товарищем по работе.
Никогда он еще так сильно не волновался, как перед решительным объяснением с Машенькой.
В этот раз, на стан, где поселились девушки, он прибыл гораздо раньше, чем вчера.
Машу он увидел, еще издали. Обе девушки, накрывали столы под навесом. Рядом с ними, топтались с десяток механизаторов. Старший повар хозяйничала у плиты.
Увидев, идущего к кухне Кокорина, Маша загорелась, как уголек и прижала ладони к щекам. Точно так же, как в тот час, когда вернувшись из армии, Саша встретился со своей «сестренкой».
Только, в тот раз, Маша убежала, так и не поговорив с Сашкой.
А сейчас она стояла перед ним, цветущая и свежая, как весенний цветок. Ее медово карие глаза, огромные и счастливые, неотрывно смотрели на парня. И в этом бесхитростном взгляде, ясно читались все чувства девушки.
Сердце Сашки заколотилось так сильно, что он задохнулся.
«Маришка! Какой же я слепой истукан. Как не заметил раньше, что самая лучшая в мире девушка, росла почти рядом со мной».
«Чего приперся? - охладил Сашкину радость грубоватый голос Полины Сидоровны. – Мало тебе своих заморочек? Моих девчонок с пути сбивать явился, красавчик?»
Кокорину показалось, что на голову ему опрокинули ведро ледяной воды. Он растерялся и испугался. А испугавшись, тут же обозлился и на глупую повариху, и на себя за свой испуг.
В мыслях мелькнула отчаянная мысль, что все пропало. О его мнимых «похождениях», знал весь совхоз. И каждый смаковал происходящее между ним и Людмилой, на свой лад.
Большинство, осуждали Людку и жалели Кокорина. Но встречались и такие, что встали на сторону бухгалтерши. В основном, это были женщины.
Пока Саша лихорадочно искал, что ответить поварихе, Маша обиженная ее грубым тоном, удивленно воскликнула: «Вы чего, тёть Поль? Это же Саша Кокорин. Друг детства. Мы с ним из одного поселка».
« Мое дело предупредить тебя, что твой Саша, кобель блудящий. А дальше сама думай», - задиристо огрызнулась Полина Сидоровна.
Сидящие за столами рабочие, дружно заржали. Глаза Маши наполнились слезами. Всхлипнув, она бросила на стол стопку алюминиевых чашек и бросилась бежать к своему вагону.
«Вы, тетка , язык свой попридержали бы,- неожиданно подал голос один из более пожилых механизаторов. – Кому, как не вам знать, кто такая Людка бухгалтерша. Её в дверь вытолкни, так она в окно влезет. Не ваше дело и не суйтесь. Молодые сами разберутся. За своими дочками следите».
Не слушая перебранки, возникшей за столом, Саша пошел к вагону, вслед за убежавшей Машенькой.
«Чего это она на тебя набросилась?» – спросила девушка, едва Саша переступил порог вагона.
«Не знаю, - промямлил Сашка, ненавидя себя в этот момент.- У нее две дочки на выданье, вот она и лютует».
Они просидели весь вечер, говоря обо всем и ни о чем. Лидочка, заглянув в вагон, чтобы позвать Машу чистить картошку, вздохнула тихонько и отправилась на кухню одна.
Она тоже ничего не поняла из реплики поварихи. Но за память зацепилась фраза механизатора, о какой то, наглой Людке.
Когда все разошлись, Лида принесла Саше ужин. Макароны с тушенкой и хлеб.
Маша благодарно и виновато поцеловала подругу. «Спасибо, Лидуня. Ты прелесть».
Лида ушла, оставив их одних. Саша сидел рядом с девушкой, перебирая ее тонкие пальчики. Словно боясь потерять нить беседы, он безудержно говорил обо всем подряд.
О службе в армии, о работе в колхозе. О своей мечте стать бригадиром, какого ни будь, большого сельскохозяйственного, механизированного подразделения.
Глаза Маришки, влюбленные и доверчивые, заглядывающие ему прямо в душу, смущали, не давая Сашке рассказать ей обо всем, что терзало его сердце, в последние месяцы.
Он уходил от Маши так же поздно, как и вчера. И девушка снова провожала его по полевой дороге.
И снова, он не посмел поцеловать ее на прощание, считая себя недостойным поцелуя такой девушки, как его Маришка.
Ни в третью, ни в четвертую встречу, Саша так и не осмелился рассказать Маше о своих неприятностях. Уж слишком откровенно радовалась девушка их встречам, слишком счастливо сверкали ее глаза, когда она смотрела на парня.
Полина Сидоровна, делала вид, что не видит Сашку в упор. Она ворчала что-то тихонько про себя, кидая на Машу неодобрительные взгляды. Но в отношения молодых людей, больше не ввязывалась.
Людмила не появлялась в поле уже больше недели. И у Сашки появилась призрачная надежда на то, что «липучка» от него, наконец-то, отцепилась.
Но все оказалось, гораздо прозаичнее. Людмила, выпросив в конторе отпуск, укатила на две недели, куда то, на соленое озеро.
Не столько работа в бухгалтерии, сколько интриги и игра в «несчастную жертву искусителя», подточила физические силы бухгалтерши. И она решила отдохнуть и как следует расслабиться. Тем более, что деньги у нее, водились постоянно.