ПРОКЛЯТЬЕ СТАРОЙ КОКОРИХИ.
Часть 42.
Прошел год. Михаил успешно поступил в Строительный Институт. Не только хорошо сдав экзамен, но и предоставив в вуз прекрасную справку и характеристику с места работы.
За прошедший год, он хорошо освоил профессию каменщика. И при надобности, мог выполнять кирпичную кладку, подменяя опытного мастера. Не смотря на то, что у Долгова имелось свидетельство об окончании училища, по профессии «сварщик», практики в этой области , он не имел. Доктора строго запретили парню заниматься сваркой.
На здоровье, Михаилу, жаловаться почти не приходилось. Зрение его оставалось на прежнем уровне. Не хуже, и не лучше. А вот головные боли, Мишу почти не беспокоили. Возможно от того,
что десантник сумел взять в руки всю свою волю. Мысли о Тане, он почти выкинул из головы. Но и оставшихся «почти», хватало на то, чтобы при воспоминании о ней, у Михаила, снова начинало пульсировать в висках.
С девушками у него, как-то, не получалось. Бывали случайные знакомства, легкий флирт и не более того. Едва девушка начинала настаивать на более серьезных отношениях, Миша уклонялся от дальнейших встреч с нею.
Заставить себя полюбить девушку, он не мог. А продолжать отношения без любви, не хотел.
О судьбе Тани, Миша ничего не знал. Василиса наведывалась в Ивняки, почти каждый свой выходной. Её родители совсем одряхлели. Настало время, когда им поддержка детей, сделалась необходимостью.
Иван и Катерина, естественно, не оставляли Кузьму с Матреной без внимания. Но и визиты младшей дочери, были для них, в радость.
При поездках в Ивняки, Василиса часто встречалась с Ниной Кокориной. И конечно, была в курсе жизни ее дочери. Но дома, на эту тему, она не распространялась. Сын её ни о чем не расспрашивал. И Василиса предпочитала не бередить лишний раз, его сердце.
Старшая дочь Василисы Мария, закончив десятилетку, поступила в Педагогический Институт.
В семье Долгова, едва ли не со дня рождения дочери, считалось, что девочка должна стать учителем, либо воспитателем в Детском
Учреждении.
Разговоры о будущем девочек, не редко возобновлялись в кругу семьи Долгова.
Дедушки и бабушки обеих родителей девочек, дружно поддерживали мнения детей, что их внучек ждет карьера учителей.
За годы обучения в школе, Маша настолько привыкла к тому, что она станет педагогом, что о других профессиях, просто не задумывалась. А вот Нина, и без родительских подсказок, точно знала, что она будет учителем. Причем, младших классов. Ведь именно малышам, потребуется ее защита и справедливое решение всех детских проблем.
Внешне похожие меж собой сестренки Миши, заметно отличались друг от дружки, по характеру.
Маша была немного замкнутой и очень спокойной девочкой. От младшей сестры, ее отличала целеустремленность и вдумчивость. И у Василисы, за старшую дочку, сердце тревожилось, гораздо меньше, чем за проказницу Ниночку.
Нине ничего не стоило, прогулять уроки, нахвататься троек. Она дерзила учителям, если, по ее мнения, они поступали не правильно. Не страшась наказания, смело вставала на сторону, несправедливо обиженного ученика. И кем бы ни был, тот «обидчик», соседом по парте, или учителем, Ниночка могла закатить скандал, отстаивая его интересы.
Старших Долговых, не редко вызывали в школу, по поводу, «недопустимого для девочки поведения».
Нину наказывали, запрещая ей посещать кинофильмы или встречаться с друзьями.
Но когда, Василиса, оставшись наедине с мужем, высказывала ему опасения по поводу поведения младшей дочери, Алексей зачастую принимал сторону Нины.
«Васенька, а тебе не кажется, что Ниночка права? Она, не боясь авторитета педагога, заступилась за парня, уснувшего на уроке. Его выгнали из класса и поставили двойку за контрольную. Но никто не поинтересовался, почему парень уснул. А Ниночка это выяснила. У мальчишки отец попал в больницу. Мать просидела у постели мужа, всю ночь. А мальчик водился с полугодовалым братишкой. По - моему, наша дочь, растет справедливым и неравнодушным человеком».
К концу каждой четверти, Нина обычно «бралась за ум», как говорил ее классный руководитель.
Но , как бы там ни было, восемь классов Ниночка закончила почти полностью на «отлично», с одной только четверкой по химии.
Осенью, Маша уехала в Омск, где был институт, в который она поступила. Ниночка пошла в девятый класс. А Михаил отправился на первую сессию в свой институт.
Улеглись все волнения по поводу экзаменов, и в семье Долговых наступило затишье.
Старшему Долгову, недавно исполнилось 58 лет. Он слегка раздался в плечах. Густая седина, покрыла его пшеничные кудри. На лбу и вдоль носа, залегли глубокие складки. Но глаза смотрели, все так же, молодо. Его природного задора и энергии, хватало не только для работы.
В теплое время года, когда в лугах цвели цветы, Алексей, по - прежнему, не забывал дарить жене букеты полевых ромашек. А если им не подходил еще срок цветения, то муж привозил для любимой женщины, подснежники и анемоны.
С тех пор, как он узнал Василису, в жизни Долгова, не было ни одной женщины, кроме нее. По работе, ему приходилось бывать в частых командировках. Иногда, он принимал участие в банкетах, организованных в честь сдачи, какого ни будь объекта или удачного договора.
Невольно, председателю Райсовета, приходилось близко общаться с женщинами. Среди них встречались всякие. Молодые и не очень. Скромные и те, кто готов был на чувственную интрижку.
Но ни разу, даже в глубине мыслей, он не изменил своей Василисе.
Жена платила ему тем же. Василиса была слишком счастлива. Она любила своего мужа так, как редко кто из женщин способен любить в ее годы. Их взаимоотношения не стали привычкой супругов, долгое время проживших вместе под одной крышей. Свыше любых привычек, в этой семье царила настоящая любовь и безоговорочное доверие друг к другу.
Алексей, все свободное от работы время проводил в кругу семьи. Он не гнушался никакой домашней работой, охотно помогая Василисе по хозяйству.
Частенько, глядя на родителей, Миша по- доброму, завидовал им. Он хотел бы иметь в будущем, такую же дружную семью. Уже, собственную. Но пока, в любви ему, не везло.
Когда на землю лег первый снег, Михаил, успешно сдав зачеты в своей первой сессии, вернулся в поселок.
Он снова приступил к работе на стройке.
Приближался новый 1973 год. Отмечать любимый праздник, семья Долговых, решила в Ивняках. Матрена с Кузьмой, перешагнули уже ту черту, когда без особых проблем, могли позволить себе поездки по гостям. Старики заметно сдали. Даже купаться в речке Матрене, как раньше , они больше не могли.. Василиса, уговорив мужа, отправиться на Новый Год к своим родителям, мечтала вдоволь наговориться с сестрой и братом, которых видеть приходилось не часто.
Михаил, узнав о решении родителей, отправиться в Ивняки, ехать с ними , отказался. Он боялся возможной встречи с Таней. Боялся убедиться окончательно в том, что между ними все закончено.
Не смотря на то, что при последней встрече, Танюша ясно оговорилась, что у нее есть кандидат в мужья, Михаил все еще надеялся на то, что это была неудачная шутка, со стороны девушки.
В глубине души, Миша все еще никак не мог, окончательно смириться с потерей своей первой любви. И хотя, ему нестерпимо хотелось увидеться с Таней, он как мог, оттягивал возможность этой встречи. Все еще лелея призрачную надежду на Танину взаимность, он боялся услышать от нее очередное «нет»
Целый год, он запрещал себе думать о ней. Но, видимо, плохо запрещал, если сейчас, встав перед выбором, ехать или нет с родителями, Миша вдруг испугался.
В канун Нового Года, из города приехала Маша. У нее выдались несколько дней каникул. И девушка решила провести их дома. Благо, что ехать было совсем недалеко.
Обе дочери Долговых, выразили желание, отправиться в Ивняки, вместе с родителями.
Ни младшая сестра, ни родители, ни кто-либо, другой, до сих пор не подозревали о сердечной тайне Маши Долговой.
А тайна эта, зародилась в сердечке девушки очень давно. Еще в том, совсем юном возрасте, когда братья Кокорины, еще не были призваны в армию.
Маша всегда предпочитала, чтобы плавать ее учил ни брат и не Лешка Кокорин. Ей куда бОльшее удовольствие, доставляли уроки плавания с Сашей. Расчесывать свои густые, мокрые после купания волосы, девочка доверяла только Сашке Кокорину.
Но в то время, Маша была еще слишком мала, чтобы разобраться в своих предпочтениях.
Когда ребята ушли в армию, Машу захлестнули другие заботы. Девочка была типичной прилежной ученицей и послушной дочерью своих авторитетных родителей. Опустится со статуса круглой отличницы до «хорошистки» для нее было совершенно немыслимо.
И Машенька училась. Зарабатывая честные пятерки не только за счет своих прекрасных умственных способностей. Но и за счет, усердной учебы.
Машенька только что закончила девятый класс, когда из армии вернулись братья Кокорины. Проводя летние месяцы у бабушки в Ивняках, девочка, естественно, не смогла избежать частых встреч со старшими товарищами своего детства.
Сталкиваясь с Сашкой, то на речке, то по вечерам в сельском клубе, Маша, по началу, не могла понять, что с ней происходит.
Почему ей становилось трудно дышать? Почему она краснела и теряла дар речи, когда Сашка заговаривал с ней. А заговаривал он с ней, при каждой их встрече.
Веселый, порывистый, немного насмешливый парень, все еще считал Машу маленькой, для серьезного, мужского внимания.
Он, на правах старшего друга ее брата, привык с детства опекать Машу. И после армии, вел себя так, как ведут себя старшие братья с маленькими сестренками.
Собираясь в Ивняки, Маша постаралась не показать родителям своего нетерпения. Она почему-то, считала, что родители не одобрят ее раннего чувства к Сашке Кокорину. Хотя бы потому, что сестра Саши, разбила сердце их сыну.
К теще Алексей отправился всей семьей, на рейсовом автобусе.
Трогать «Волгу» в праздничные дни, в личных целях, председатель Райсовета, не посчитал нужным.
На робкое «почему» , дочерей, он резонно заметил то, что не желает подавать примера своим подчиненным. И не желает , под старость лет, стать предметом обсуждения жителей района.
«Папа, но ведь в Новосибирск за мамой с Мишкой ты же на «Волге» ездил» - обиженно заявила Маша.
«Я встречал с поезда раненого сына, солдата десантника. Это совершенно другой случай, Мария. Доедем на автобусе. За полчаса, ничего с вами не станется».
«Машка, ты чего к папе пристала? Он совершенно прав. Не забывай, что папа всегда на виду. И стоит ему хоть чуточку уклониться, тут же найдутся «доброжелатели» в кавычках » , - встала на защиту отца Ниночка.
Василиса тоже поддержала решение мужа, впрочем, как всегда.
В Ивняки Долговы отправились утром 31 декабря.
Михаил остался дома один. «На хозяйстве», как сказала ему мать.
Проводив родных, до остановки Миша вернулся домой. Вспомнив, что отец просил проверить почту, он вял из ящика стола ключик от почтового ящика и вышел к воротам.
Падал крупный, редкий снег. Погода, для конца декабря, стояла необычно мягкая. Миша открыл ящик и вынул из него газеты, пару писем, на имя отца. И несколько Новогодних, поздравительных открыток.
Люди со всего района, а зачастую, из города, часто слали его родителям поздравительные открытки. Чаще всего, с праздниками, поздравляли Алексея Долгова.
Миша бегло просмотрел имена в адресе получателей. На его имя, пришла всего одна открытка от армейского товарища. Зато отца поздравили с Новым годом, едва ли, не десяток человек. И маме тоже, адресовано было три или четыре поздравления.
Мише стало невыносимо грустно и даже, чуточку обидно.
Дома он положил корреспонденцию на стол. Забрав газеты и открытку от товарища, Миша отправился к себе. Краем глаза, увидев, как одно из поздравлений, скользнуло на пол, он вернулся, чтобы положить открытку на место.
Мельком взглянув на обратный адрес, Миша напрягся. «Иркутск? Странно, от кого это?»
В семье Долговых не принято было интересоваться перепиской членов семьи. Но открытка, не закрытое письмо. Тем более, из Иркутска.
Пробежав глазами текст, Миша расслабленно присел у стола. Поздравление, адресованное его матери, пришло от Леночки Окуневой, той самой медицинской сестры, которая полтора года назад, самозабвенно выхаживала Мишу.
Несколько минут, Миша сидел за столом, с доброй улыбкой глядя в стену. «Леночка! Милая, добрая девочка. С чего-то, решила, что влюблена в меня. Нет, Леночка. Любовь , это когда сердце готово из груди выскочить, чтобы лететь впереди тебя туда, где твоя любимая. А ты за столько времени, первую весточку о себе подала. Ну и хорошо, что не любишь меня. Ни к чему тебе, еще так мучиться, как я мучаюсь» - Миша снова взглянул в открытку.
«Уважаемая Василиса Кузминишна. Я поздравляю Вас и всю Вашу семью с наступающим Новым Годом. Желаю вам никогда не болеть, никогда не знать душевных мук и тоски. Желаю, чтобы ваши родные и близкие, дарили вам только радость и гордость от того, что они Ваши! И от того, что они Вас любят. И от того, что Вы любите их. Я очень бы хотела иметь такую семью. Но у меня никого нет.
Как чувствует себя Михаил Алексеевич? Наверное, он уже женат? Возможно, что Вы уже бабушка? Я очень рада за Вас и за него. Ваш адрес я узнала из Истории Болезни Михаила Алексеевича. Она в нашем архиве. Если хотите, напишите мне на тот адрес, что указан в открытке. Если нет, то я Вас пойму и не обижусь. У меня все хорошо. Перешла на четвертый курс института. Работаю все в т ой же больнице. Но уже не медсестрой, а фельдшером. Надеюсь, что скоро буду доктором. С уважением Лена».
«Может быть, написать ей? Признаться , что Таня бросила меня. Но зачем? Чтобы Лена меня пожалела? Поняла, что я обыкновенный неудачник. К тому же, в очках с толстенными стеклами. Написать ей о том, что мои глаза, похожи на две огромные лужи, когда я смотрюсь на себя, через очки в зеркало! Все. Стоп, хватит себя жалеть. Надо просто, пойти на Новогодний бал в ДК. Найти себе хорошую девчонку. И выкинуть все из головы. Ни Таньке, ни Ленке я не нужен. В конце концов, не на помойке же я найден. Я Долгов. Сын уважаемого р районе человека. Студент института. И хороший рабочий. И хватит ныть!»
А в Ивняках, шла бурная подготовка к встрече Нового Года. Отмечать всенародный праздник, решили в доме родителей Василисы. Не потому, что он был достаточно просторным. Наоборот. Места здесь хватало всей семье с большой натяжкой.
Но это был дом родителей Василисы, ее сестер и брата.
Дети старшей дочери Матрены, бОльшей частью, обзаведясь собственными семьями, разъехались из поселка. А те, кто остались, объединившись, наметили встретить Новый год, в самом просторном доме. Им оказался дом Петра и Катерины Голубевых.
Молодые, предоставили более старшим родственникам, возможность «погулять» отдельно от них.
Василиса не прочь была бы, пригласить на праздник давнюю подругу с мужем. Но в родительском доме, где собралось много родственников, не оставалось места для других гостей.
И Васена решила, что они с Алексеем, навестят Кокориных после полуночи.
За подготовкой к празднику, никто из домочадцев, не обращал внимания на Машу Долгову. Желающих готовить праздничный ужин, в доме бабушки, хватало и без нее. Потолкавшись среди родных, Маша объявила матери, что пройдет с визитами по двоюродным братьям сестрам.
Машенька шла по заметно ожившим улицам села, то и дело здороваясь со знакомыми . Девочка слишком много времени проводили в Ивняках. И Маша узнавала почти всех, с кем здоровалась в этот час. Ее путь лежал к сельскому клубу, откуда доносились знакомые с детства звуки гармони, наигрывающей: «В лесу родилась елочка».
Шел детский, новогодний «утренник» для ребят средних классов.
Малыши, получив свои подарки от Дедушки Мороза, счастливые разошлись по домам.
Маша потолкалась среди ребят и любопытных взрослых. Глаза девушки скользили по лицам людей, собравшихся в фойе клуба,
Но того, кого ей не терпелось увидеть, среди них, не было.
Выйдя из клуба, Маша увидела конную повозку, разукрашенную «дождем» из фольги. Плетеной из ивняка, легкой кошевой, запряженной тройкой лошадей, лихо управлял Леша Кокорин.
Сердце Марии учащенно забилось. Ее карие глаза забегали по толпе желающих прокатиться. Но сколько она не всматривалась в нарядных людей, Саши среди них, не увидела.
Лёша, жалея рабочих коняг, катал вокруг села, не более, чем по пять седоков за раз.
Увидев стоящую поодаль Машу, Кокорин приветливо махнул ей рукой. - «Мария, сейчас людей прокачу вокруг села и тебя заберу» - - гикнув на лошадей, Алексей умчался в повозке в сторону замерзшей реки.
Наезженная лошадьми дорога, частично пролегла по крепкому льду речки Матрены.
Кто-то из детей постарше, кинул в Машу снежком. И она, чтобы не замерзнуть, с удовольствием, приняла игру. Леша подкатил к клубу минут через двадцать.
Высадив пассажиров, позвал Машу. «Иди Машутка незабудка, садись тут вот, рядом со мной». - Леша похлопал по меху, лежащего на облучке повозки, куска овечьей шкуры.
Проследив, чтобы в кошевку не набилось лишних пассажиров, Леша ослабил вожжи, дав коням волю.
-«Как дела, как жизнь молодая, как институт? – забросал парень девушку вопросами.
«Все нормально, Лёша. А ты как? Где-то, Саньки не видать. То сроду, не разлей вода, а то смотрю, один ты, сегодня», - Маша постаралась произнести свои слова, как можно равнодушнее. Но она плохо знала брата своей тайной любви.
Флегматичный и не очень расторопный внешне, Лёша обладал острой наблюдательностью. Он давно приметил Машин интерес к своему брату. Стараясь не смущать девушку, Леша ни разу, за все прошедшее лето, не подал ей вида, что понимает ее страдания.
Лёшка же, как ни пробовал его образумить брат, только посмеивался. Он считал Машу совсем маленькой девочкой, не способной еще на серьезные чувства.
«Маша, ты только, очень не расстраивайся, ладно? – искоса поглядывая на девушку, проговорил Лёша.
– Сашка уехал в Казахстан по комсомольской путевке. Целину поднимать. Я бы тоже с ним поехал, но у меня свадьба скоро. Женюсь и за братом следом. Моя Раечка, со мной хоть на край света!»
Маше показалось, что ее ударили по голове чем-то тяжелым. Вцепившись руками в края сидения , чтобы не упасть под полозья саней, она всхлипнула: «Когда уехал? Почему я не знала?»
«Недавно. Месяц назад. Да не переживай ты так, Машутка. У Сашки, точно никого нет. Я тебе адрес его дам. Напиши ему, Маша. Не раздумывай и не стесняйся. Я лично, на твоей стороне».
Этот Новый Год остался в памяти Маши, как едва ли, не самый грустный день, за последнее время. Вернувшись домой с санной прогулки, девушка спряталась в свободной от гостей комнате. Не отвечая на расспросы удивленной ее настроением матери, она не нашла в себе сил, выйти к гостям.
В потайном кармашке Машиного пальто, лежал маленький кусочек бумаги с Казахстанским адресом целинного поселка, куда уехал Саша Кокорин.
Прошла веселая Новогодняя ночь. Но не веселой она оказалась для Маши и Миши Долговых.
Миша оставшийся в доме один, вместо того, чтобы отправиться в Дом Культуры, пошел встречать праздник к родителям своего отца. Михаил и Галина Долговы, отказавшиеся поехать к сватам, с радостью встретили внука. Правда, Галину Ивановну серьезно встревожил не очень бодрый вид ее любимого внука.
Для порядка, пожилая женщина пожурила Мишу за то, что он не поехал с родителями.
-«Там молодежи много. И родных не счесть. Что тебе с ними, стариками сидеть? А здесь, почему в клуб не пошел? Что-то ты, внучек, закис совсем. Тебе не мы, старики, нужны, а ровесники твои».
Но Миша только отмахнулся. Посидев за праздничным столом у бабушки с дедушкой, он отправился домой, слукавив при этом, чтобы не расстраивать стариков: - «Я, бабуля, в Д,К, на танцы схожу».
Он действительно, отправился в районный Дом Культуры. Но, постояв немного у входа, посмотрев на украшенную разноцветными лампочками, елку на площади перед Д.К, отправился домой.
Дома, Миша снова взял открытку от Лены. Повертел в руках. И неожиданно для себя решил написать ей. Прямо сейчас. Иначе, как он понял, не напишет ей совсем.
Миша писал долго и сумбурно. Писал , не скрывая ничего и не жалея себя. Михаил просто изливал на бумагу свою душу, не задумываясь о том, как воспримет девушка его откровения. Он выплескивал всю свою, застоявшуюся боль, не делая при этом, никаких попыток, обвинить в чем либо, Таню или обелить себя.
Опомнился Миша лишь тогда, когда ученическая тетрадь в 12 листов, была исписанной более, чем наполовину.
Запечатав письмо в конверт, не перечитывая, Миша решил тут же, отнести его в почтовый ящик.
«Если перечитаю или не опущу я ящик сегодня, то завтра точно, порву».