Это рассказ о нашей собаке, которая стала членом семьи. Её полное имя Терра Негра Гортед. Оно означает - Земля черная - дочь Горация и Тедфи. Но мы ее звали Терюша, а некоторые наши друзья Территория Трушникова.
Я работал в кардиологической бригаде скорой помощи и однажды наш водитель Володя попросил меня подлечить его мать. То есть, приезжать к ней по необходимости. За это он пообещал расплатиться «Борзыми щенками». Пару раз он приезжал за мной, и я оказывал необходимую помощь. Мы с Иришкой до этого даже в мыслях не держали завести собаку. Володя разводил ньюфаундлендов. Два его производителя бронзовый кобель Гораций и девочкаТэдфи были достойными представителями своей породы. И вот однажды он мне сказал, что семь щенков появилось на свет, и я могу приехать и выбрать любого.
Я приехал по адресу. Поднялся в квартиру. Кроме водителя меня встретили два огромных пса и недоверчиво обнюхав, разрешили войти в комнату.
Первое впечатление, что это куча новорожденных ягнят, такие они все были кудрявые, правда, черные.
Я стоял и не знал что делать, как вдруг из кучи выбрался один щенок и заковылял ко мне. Потом по-хозяйски лег на мои ступни, показывая своим видом, что никуда не уйдет. Я сказал, что выбрал вот этого и других не надо.
Мне осторожно намекнули, что это девочка, но решение было непреклонным. Я посадил Терюшу - имя пришло на ум сразу, как только я увидел черную как смоль шерсть, в привезённую мною зимнюю шапку. Так посоветовал Володя. Надо, чтобы щенок привыкал к запаху хозяина.
Положил шапку на сиденье «Запорожца» и поехал домой. По дороге чуть не попал в аварию, потому что все внимание было приковано к копошащемуся в шапке щенку. Как только я выпустил Террюшу дома на пол, как она тут же сделала лужу - предвестницу многих других.
Иришка Террюшу полюбила сразу и на долгие годы. В нашей семье появился ребенок, наша дочка, которую мы всегда хотели. Девочка очень своенравная и частенько упрямая. Росла она на удивление быстро. И вскоре, встав на задние лапы, могла смотреть мне прямо в глаза. В доме ей было разрешено абсолютно всё.
Когда она забиралась к нам в постель, то обязательно ложилась между нами и, упершись лапами в меня, всегда в меня лапами, а спиной в Иришку потихоньку меня выдавливала, а когда я рявкал: «Ты что делаешь?» строила невинную мордочку и начинала усиленно бить хвостом.
«Туалет» она привыкла делать на лоджии (там линолеумом был застелен пол), потому, что из боязни заразиться, мы ее на улицу не водили до трех месяцев, поэтому весной я выбрасывал с лоджии желтые ледяные глыбы.
Но когда мы начали гулять, то, какое, же это было наслаждение. Отпустишь ее в парке, и наблюдаешь, как этот огромный черный сугроб ныряет в снегу, как в волнах. Мы с ней гуляли часами. Так у нас был малый круг и большой круг. Этот проходил через Уралмаш. Если мы уходили на большой круг, то гуляли больше часа.
Но, когда Иришка выводила ее перед работой, если я был на сутках, то, не смотря на призыв быстрее сделать свои дела – она могла просто плотно сесть на попу – попробуй, сдвинь, и внимательно провожать каждую снежинку взглядом.
А как она любила груши? Так режешь ей грушу дольками и даешь, но груша кончается, и незаметно начинаешь резать яблоко. Где там? Первый ломтик вежливо примет и тут же положит на пол и ждет, когда же пойдет груша.
Еще она очень любила пиво, причем бутылочное. Когда во время прогулки я покупал бутылочку, то честно делился, наливая в ладошку, и она весело вылизывала все до конца, а потом заглядывала в глаза - не налью ли еще? Обожала сладкий чай с чаинками. Что интересно, стоят рядом миска с водой и стаканчик с пивом, или чаем. Воду пьет так, что обхлюпает полкухни. Чай, или пиво пьет так аккуратно, что капельки на полу не остается
И еще она страстно любила конфеты. Разворачиваешь фантик за тремя закрытыми дверями и тут же топ-топ-топ и тррррр когтями о двери - открывай и делись. Скреблась она и в балконные двери, когда ей надо было. Краски на двери не было. Поэтому она приучила нас в любую погоду держать дверь открытой.
Однажды, когда нас не было, она в лохмотья оборвала дерматин на входной двери. Видимо ей понадобилось на улицу. Я ей выговорил: «Ну, что же ты Терюша – ведь это твой дом!».
Она виновато поджала хвост и к дверям с проказой больше не подходила.
А как она любила « читать» книги, причем самые нами любимые. Доставала из плотно заставленной полки, именно то, что наиболее ценно и в клочья! Так, я потерял «Альтиста Данилова», которую достал с превеликим трудом.
А какую свадьбу мы ей устроили. К сожалению Терри обращала внимание только на каких-то мелких собак, меньше ее ростом. Одним из таких был Кристиан – карликовый пудель наших друзей. При встрече с ним у Террюшки начинала обильно бежать слюна. То ли любовь, то ли аппетит?!
Однажды мы нашли достойную по нашим представлениям пару - прекрасный ньюф - потомок ньюфа из фильма « Друг». Договорились о встрече. Иришка сшила фату, мальчик был в галстуке. Но никакого взаимного интереса они не проявили. Просто поиграли немного, но шумно!
Так и закончилось все обслюнявленной шерстью и съехавшими набок фатой и галстуком.
У Террюшки была врожденная любовь к воде. Особенно это проявлялось весной. Когда мы гуляли, не было ни одной лужи, в которую она бы не улеглась, и вытащить оттуда ее было уже почти невозможно. Особенно она любила не те лужи на асфальте, в которых была чистая дождевая вода, а самые глинистые, мутные, грязные. Ляжет и только глаза и кожаный нос над водой. А если учесть длинную густую шерсть, то можно понять «радость» Иришки, когда мы возвращались домой. Вздохнув, Иришка строго говорила: « Быстро мыться!». И Террюша неторопливо шествовала в ванную комнату, поливая грязью коридор, забиралась в ванну и терпеливо ждала, пока ее помоют, а потом вытрут. При этом говоришь ей: « Дай ручку» - подает - « Дай другую». Беспрекословно подает.
Но она никогда не отряхивалась в ванной, а проходила в гостиную и отряхивалась там, поднимая ворох брызг. Мы только успевали отскакивать.
Помню, как мы с Терри ходили купаться в нашей достаточно бурной реке. Кстати, самый первый раз, когда мы пришли к реке, то она без раздумий продралась сквозь камыши и спокойно поплыла, не обращая внимания на мои истошные крики: «Терри ко мне!».
Я любил ходить с ней купаться. Ухватишься за пышный хвост, и она тащит тебя как катер. И еще мы замечали, что когда купались толпой, то она всегда заплывала за самого крайнего, ближе к середине реки и потихонечку оттесняла нас к берегу, оставаясь между нами и серединой!
Но вот однажды я случайно наткнулся у Терри на шее, на опухоль размером с голубиное яйцо. Через пару недель рядом появилась вторая, а первая увеличилась. Я забеспокоился. Понятно, что это лимфатические узлы, но причина-то мне была не понятна. Поэтому, посадив Террюшку в машину, я поехал в ветклинику, где меня огорошили подозрением на онкологию. Взяли биопсию и отпустили до результата. Результат нас убил - лимфогранулематоз.
Предложили усыпить – финал был ясен, но мы не могли убить нашу девочку. Нам расписали лечение - в том числе капельницы.
А Террюшка уже ничего не ела, только часто пила жадно взахлеб. Худела она на глазах. Когда ветеринар приходила делать капельницу - в кисть – там были хорошие вены. Террюша ни разу не зарычала, а наоборот лизала руки, как бы показывая: « Не бойся, я понимаю и благодарю». Тяжелое было время. Особенно Иришке. Я уходил на работу, а она оставалась с ней. Весь день она сидела, или лежала на полу, положив голову Террюшки себе на колени. Только один раз Террюшка поела и даже как то повеселела, но это была кратковременная ремиссия.
Однажды Иришка позвонила мне на работу и сквозь слезы прошептала: « Все! Терюхи больше нет!». Я сказал: « Жди, еду домой!».
Я взял в нашей аптеке большой ящик, из-под дыхательной аппаратуры, и поехал.
Иришка с опухшими глазами сидела на полу, а голова Террюшки, как обычно лежала у нее на коленях. Мы завернули Терри в простынь, и осторожно уложили тело в ящик. Туда же положили ошейник миску, игральный мячик. И я волоком утащил ящик в гараж. На улице был февраль. Похоронить в землю можно было только весной, а в гараже была минусовая температура. На следующий день я пришел в гараж и с какой-то надеждой заглянул в ящик. Увы, чуда не произошло.
Наша подруга Ольга Н. договорилась в крематории о кремации. И вот мы с Иришкой, в назначенный день, погрузили Террюшу в наш «Запорожец» и увезли ее в крематорий. Там передали ящик служителям.
Я заказал урну с надписью «Терри». Через несколько дней я получил еще горячую урну, привез ее домой, и она еще долго стояла у нас в стенке.
А много позже мы увезли ее в деревню и похоронили под лиственницей. Но еще несколько лет мы то и дело, то на балконе натыкались на длинные черные волосы, как напоминание об ушедшем и безмерно любимом члене семьи.