ПРОКЛЯТЬЕ СТАРОЙ КОКОРИХИ
Часть 13
К середине октября, в колхозе не осталось ни единой не прибранной копны сена. Все корма, во время вывезли и сметали в стога под надежным навесом.
В полях работали лишь два колхозных трактора, с прицепными сеялками. Большую часть земельных угодий, решено было засеять озимыми культурами. Такие посевы давно уже вошли в план севооборота колхозов. Они были более рентабельными и менее затратными, чем яровые посевы
Освободившихся от полевых работ лошадей, председатель колхоза, распорядился выдавать колхозникам для личных нужд. Вывезти с лугов собственное сено и запастись на зиму дровами, необходимо было всем без исключения.
Так что, дремать колхозникам, не приходилось. К счастью, после двухнедельных дождей, наступили ясные теплые дни. И люди торопились достойно подготовиться к долгой, сибирской зиме.
Алексей с Василисой, больше не считали нужным, скрывать от односельчан своих отношений.
После памятного «переворота» в Районном Управленческом аппарате, Алексей заметно повеселел и успокоился.
Ему нечего было больше опасаться.
Бюро Обкома Партии, сняло с него все обвинения по кляузе его бывшей жены.
В ящике рабочего стола Алексея, лежало свидетельство о расторжении брака с Еленой. Все прямые и косвенные обвинения, в «аморалке» отныне, не могли запятнать его партийной чести.
Возможные, подобные обвинения, и раньше не особенно пугали Долгова. Но боясь за честь своей невесты, ему волей или неволей, приходилось скрывать свою любовь к Василисе.
Василисе, в свою очередь, тоже приходилось скрывать от сельчан свою страсть к председателю. За себя она не переживала. Боялась Васёна лишь, за те последствия их отношений, которые негативно могли бы отразиться на женатом коммунисте.
Они прекрасно понимали, что их любовь, давно уж не секрет. Но все же, принародно, старались не афишировать своих чувств
Но настало, наконец, долгожданное время, когда двое искренне любящих друг друга человека, могли больше не прятать своих отношений.
Пройти рядышком по улице села, сходить на вечерний сеанс кино, постоять на глазах всего поселка у ворот Василисы. Да мало ли что…
В такие моменты, Василиса не могла сдерживать того огромного счастья, что распирало ее сердце.
Ей хотелось кричать всему миру о своей любви, хотелось делиться неуемной радостью со всеми, кто находился рядом.
И люди, видя радость своих уважаемых руководителей, радовались их счастью, искренне переживая за влюбленных.
Однажды вечером, когда в конторе, оставались только Василиса с Алексеем и Алтунин, председатель колхоза, сердито спросил:
-«А скажи мне, товарищ Долгов, куда ты после свадьбы, невесту свою поведешь? В примаки к Кузьме Лозовому или к Гавриловой?»
Алексей, переглянувшись с Василисой, недоуменно пожал плечами.
«Действительно, куда?». Но вслух ответил, что еще не решали они с Васёной этого вопроса.
«А когда решать будете. Все село знает, что свадьба седьмого. Думай, председатель. На днях собрание колхозников состоится. Будет решаться судьба единственной свободной квартиры. Ни один человек, против не пойдет, если вы её займете. Все три заявление на квартиру от новых переселенцев. Тех, кто всего по пол году в селе живет. Никто из них, на улице не ночует. В мазанках живут добротных. Мы с Валентиной, в такой лет шесть поначалу, жили. И ничего! Двое детей было, когда дом поставили из кругляка.
И переселенцы наши подождут. Дров я им распорядился завезти больше, чем своим старым ивняковцам. Ты, Алексей Михайлович, и так уже, самую лучшую половину дома, отдал семье многодетного переселенца. Молодец. Я в тебе не ошибся. Сто раз уж, убедился в твоей порядочности. Но сам подумай.
Без пяти минут жена, может быстро стать матерью. Ты, все же, Глава всего села. Не гоже, твоей семье в примаках жить».
Алексей в панике взглянул в глаза невесты, ища в них поддержку. И Василиса поняла. Скажи она сейчас «Да» и Алексей согласится. Но понимала она так, же, что согласится он неохотно. Против своих убеждений. Одарив любимого ободряющей улыбкой, Васёна твердо ответила их общее «Нет».
-«Нет, Демьян Федорович. Две семьи подождут до нового строительства. А Гуляев Константин в квартиру пойдет. Четверо детей у них. Младшему пара месяцев всего. Как бы хорошо не было в мазанке, а от сырости там никакая печь не спасет».
«Ну как хотите. Дело ваше. Боюсь, что не все вас поймут и одобрят. Где сами жить собираетесь?».
«Пока у нас. Мы с мамой комнату мою выбелили накануне. Комната у меня большая. Пару лет проживем. А там, глядишь, новые дома поставим».
Василиса перехватила полный благодарности взгляд своего Лёши и окончательно успокоилась, понимая, что поступает правильно.
-«Завтра воскресение , Демьян Федорович. Надеюсь, вы нас с Васенькой моей, в город отпустите. Пора платье свадебное, моей невесте справить.
Как приедем, так в район подадимся, заявление в ЗАГС подавать. – Алексей, сжав задрожавшую руку девушки, решительно поднялся. – Пойдем, дорогая моя, отдыхать. И приготовиться к дороге надо. Смотри, потеплее оденься утром».
Глядя вслед уходящей паре, Алтунин тепло подумал:
- «Повезло тебе, душа человек, с Василисой нашей. По заслугам тебе и награда. И с людьми хорошими повезло. Нет в тебе ни хитрости, не умения своё «я» над другими поднимать. С таким характером в жизни нелегко приходится. Но ты выстоишь. Я уверен».
Проводив девушку до порога ее дома, Алексей намеревался пройтись по улице села перед сном. Надо было обдумать многое.
Но, не успела Васёна отворить дверь в дом, из сарая вышел Кузьма. «Здорово были товарищ председатель, - громко пробасил отец его будущей жены. – Чего дом наш обходишь? Разговор есть к тебе. Проходи в хоромы наши, зять будущий».
Василиса, благодарно кивнув отцу, подхватила Алексея под руку.- «Я не могу никак, тебя в дом зазвать. Так хоть отцу не отказывай».
В просторной, чистенькой кухне Лозового, ярко горел свет.
Матрена хлопотала у печи. Старшая из дочерей Лозовых, Катерина, помогала матери собирать на стол.
Вкусно пахло выпечкой, возбуждая аппетит. Алексей вспомнил, что в последний раз, ел только в обед. А время на часах, приближалось к 10 вечера.
-«Алексей Михайлович, гость дорогой. К столу прошу вас»,- радостно запричитала хозяйка, ногой отталкивая надоедливую кошку, что крутилась у стола..
Долгов смущенно оглянулся на невесту. Ему было неловко.
Но Васена, подтолкнула его к умывальнику. Подавая чистое, расшитое васильками, льняное полотенце, шепнула: «Чего ты ёжишься? Не забывай, мы тут жить будем».
Матрёна поставила на стол большое блюдо горячей рассыпчатой картошки, политой пахучим растительным маслом. Рядом стала глиняная чашка с печеными пирогами. Крупно, по деревенскому, нарезанное сало, наполнило кухню аппетитным запахом чесноки и укропа. Малосольные огурцы и свежие, помидоры, заняли на столе свое почетное место.
В большие, глиняные кружки, хозяйка налила из кринки простоквашу. Но перед этим, не снимая сверху сливок, размешала ее большой деревянной ложкой до однородного состояния.
Алексей, глядя на это сельское великолепие, почувствовал прилив здорового аппетита.
«Рассаживайтесь удобнее. В тесноте, не в обиде», - подала голос Катерина.
Когда все уже сидели за столом, Кузьма подмигнул жене . И на столе появилась запотевшая бутылка настоящей, «Московской».
Но Алексей, поднял ладонь, - «Простите, Кузьма Ильич, но мы с Васёной, с раннего утра, в город решили прокатиться.
К свадьбе кое что, присмотреть. Не смогу я, сегодня, компанию вам составить. Вот приедем из города, тогда пожалуйста».
-«Хозяин – барин. Не смею настаивать, Лексей, - поскучнел Кузьма, отодвигая и свою стопку.
Катерина услышав новость, бросилась в прихожую и вскоре вернувшись, сунула в руку сестры, несколько бумажных купюр.
«Вот, Петя на подарок мне дал. Полушалок купи мне, Васёна. Кашемировый лучше. Ситчику метров десять. Девчонкам на платьица».
Петр Голубев, вдовец с тремя детьми, устав напрасно ждать знаков внимания от Василисы, переключился, наконец-то, на старшую дочь Кузьмы и Матрены.
Совсем недавно, он сделал Катерине официальное предложение и получил от нее согласие на брак.
«Простите, Алексей Михайлович. Васёна мне тут, как-то, обмолвилась, что вы у родителей жить собираетесь после свадьбы. Если хотите, можете в мой дом перебраться. Я к Пете ухожу на днях. Вот съездим в ЗАГС. И сразу же, он меня к себе перевезет. Деток у нас с ним теперь шестеро будет. У него дом добрый. Две горницы и кухня побольше маминой будет. А у меня кухня да спальня. Вам двоим в самую пору. Я, как знала, побелила недавно».- Катерина светилась от счастья, что наконец-то, повернулось лицом и к ней.
«А что! – воскликнул Алексей, - это прекрасный вариант. Спасибо вам, Екатерина Кузминишна. Если невеста моя не против, то я только «за»».
Едва солнце показалось над горизонтом, Алексей подогнал мотоцикл ко двору Лозового. Ждать ему не пришлось. Василиса, одетая в легкое, драповое пальто и материн платок, выпорхнула из ворот ограды.
« Погоди, ласточка моя», - Алексей откинув верх накидки, помог девушке устроиться по удобнее. Не принимая возражений, он по самую шею, укутал Васёну в старенький овчинный полушубок, что дала ему Тамара Владимировна.
-«Не ропщи, любимая. Не июль во дворе. Половина октября. Ветер встречный холодным будет. Для меня нет ничего дороже здоровья моей невесты. Укутайся теплее и не высовывайся из коляски. Береги лицо, Васенька», - ласково приговаривал Алексей, подталкивая под Васену края полушубка.
Мотоцикл, с громким ревом, выскочил за село. И Василиса поняла, насколько прав Алексей, позаботившийся об ее безопасности. Даже под теплой шубой и накидкой, чувствовалось, насколько свеж осенний, встречный ветер.
В районном поселке, Долгов остановил мотоцикл у дома родителей. Здесь они попали в руки заботливой матери Алексея. Позавтракав, отправились дальше. Василиса уже не возражала, когда , усадив ее в коляску мотоцикла, Алексей снова принялся укутывать девушку в теплый полушубок.
Солнце стояло уже достаточно высоко. Кругом расстилались черные, после осенней вспашки, поля. Поредевшие , березовые колки, роняли последнюю жухлую листву.
Кое где, работали трактора, поднимая зябь или засевая последние озимые площади.
И хотя бесцветный пейзаж, не очень радовал глаз, он радовал сердце. Василиса , по хозяйски, оглядывая окрестности, с удовольствием отмечала про себя, что практически, все колхозы из тех, что встречались по пути, почти закончили осеннюю страду.
И вдруг Васена почувствовала накатившуюся на нее дурноту. Голова закружилась и перед глазами поплыли темные пятна. –«Сейчас меня вырвет, - с ужасом поняла девушка. - Стой. Остановись, Лёша, – закричала она в панике, перекрывая звук мотоциклетного мотора.
Алексей, взглянув на нее, резко затормозил. Его не на шутку испугал вид невесты. Лицо её побледнело и на лбу выступили капли пота.
Не успел он ей помочь выйти из коляски, как Василиса выскочив из нее сама, бросилась подальше в сторону. Но ее тут же вывернуло. Сложившись едва не пополам, она исторгла из себя весь сытный завтрак, которым ее любовно покормила будущая свекровь.
-«Васенька, милая, что с тобой? Родная моя, не молчи. Давай быстро назад, пока далеко не уехали», - Алексея трясло. В эту минуту, он был похож на растерянного и испуганного ребенка, не знающего, как поступить в сложной и пугающей обстановке.
Вспомнив, что у него в носу коляски есть фляжка с водой, он бросился к мотоциклу. Намочив носовой платок, принялся обтирать потное лицо Василисы.
Придя немного в себя, девушка взяла из трясущихся рук мужчины фляжку и сделала несколько глотков.
Её, подозрения, появившиеся с неделю назад, подтвердились. Несмотря на слабость и тошноту, Васена тихо улыбнулась своим мыслям.
Алексей, случайно поймавший её улыбку, краем мятущегося сознания, с надеждой спросил: «Васенька, тебе лучше?»
-«Глупенький ты у меня, хоть и председатель. Лёшенька, мне очень хорошо!» – Васена засмеялась, приводя Алексея в полное замешательство.
Наслаждаясь растерянным видом мужчины, проговорила, с жадностью наблюдая за его реакцией: - «Скоро у тебя сын будет. Или дочка. Ты кого хотел бы, а папаша будущий?»
-«Что? Какой сын? Ты о чем, Васёна? - Он с недоумением смотрел на смеющуюся девушку. Но потом, в глубине его глаз, появилось осмысленное выражение. – Что? - Прошептал он враз осевшим голосом, - Ты хочешь сказать…»
«Да, любимый мой, это я и хочу сказать! У нас с тобой будет ребенок»,- Не переставая смеяться, Василиса, раскинув руки, крикнула, подняв голову к небу, - У нас будет ребенок!»
И тут случилось совсем неожиданное. Алексей вдруг всхлипнул совсем по детски. – «Васенка, ты меня не обманываешь? - так же, по детски капризно, спросил он, с невыразимой надеждой глядя на свою любимую.
Василиса не выдержав, расхохоталась вновь.- «Нет, не обманываю. Ты скоро станешь папой, а я мамой».
Сжимая ее в объятиях, Алексей тихо, но твердо сказал - «Никогда в жизни ты не пожалеешь о том, что выбрала меня. Ни одной слезинки из твоих глаз не упадет по моей вине, единственная моя».
-«Я верю тебе, мой муж, мой любимый. Как я счастлива, Лёшенька мой»
Всю дальнейшую дорогу, Алексей вел мотоцикл с удвоенной осторожностью, заботливо объезжая все неровности и ухабы.
В этот день, Алексей , впервые в жизни, воспользовался удостоверением члена Коммунистической Партии и работника руководящего состава.
Он предъявил его девушке в магазине готового платья, когда та заявила, что наряд невесты может продать только по особому распоряжению Горисполкома.
Таково было послевоенное время. Что продуктов, что мануфактуры, было еще слишком мало в свободной продаже. Даже, в городах.
Деньги у Алексея были. В отличие от остальных сельчан, зарплату он получал, от государства. Тратиться особо, было не на что. И за год, у него скопилась не плохая сумма. Кроме того, родители, не смотря на его протесты, «подкинули» приличную сумму в подарок к свадьбе сына.
Если бы, Василиса не сдерживала разошедшегося жениха, он скупил бы половину магазина.
Не забыли будущие молодожены о просьбе Катерины и о подарках для родителей. Рассматривая выложенные на прилавок, кашемировые полушалки, Алексей задержав взгляд на одном из них, вспомнил откровение Алтунина.
- «А что если вот этот, с желтыми цветами, купить для Валентины Семеновны. Ромашки в поле завяли. Пусть наш председатель жену платком порадует».
Уложив в багажник мотоцикла свертки с вещами, молодые люди отправились к Куржакову. По случаю выходного дня, Владимир Викторович был дома. Алексей, еще с вечера, предупредил друга о своем приезде. Хоть и с трудом, но дозвонился ему из конторы.
В квартире Куржакова, их встретили , как всегда с радостью. Пообедав и отдохнув немного, решили двигаться в обратный путь.
Провожая Алексея с невестой из подъезда дома , Куржаков тихонько шепнул товарищу- «Молодец, Алексей. Такую девушку увлек! Хороша! Настоящая сельская королева!»
Заручившись клятвенным обещанием товарища, приехать на свадьбу, Алексей, укутал Васену в полушубок. И они отправились в обратный путь.
Всю обратную дорогу ,Алексей вел мотоцикл осторожно, боясь причинить своей любимой хотя бы малейшие неудобства. В итоге, до районного поселка, где жили родители Долгова, они добрались поздно. Последние несколько километров, пути, Алексей проделал уже в полной темноте.
«Васенька, завтра с утра пораньше, до дома домчимся. А сейчас, в темноте, я не отважусь рисковать твоим здоровьем и положением», - заявил Васёне Алексей, сворачивая к дому родителей.
Галина Ивановна Долгова, вышла навстречу молодым людям, держа в руке керосиновый фонарь.
-«Как сердце чуяло. Спать не ложилась. Ужин разогрела, вас ожидая. Михаил давно уж подушку давит. Проходьте в дом. Иди Васёнушка. Пусть Лёша мотоцикл приберет. Не заблудится и в темноте» , - женщина взяла Василису за руку и увела в дом.
За столом, Василиса налегла на подсоленные огурцы, поглощая их один за другим. Почувствовав на себе взгляд будущей свекрови, подняла глаза и густо покраснела.
Галина Ивановна смотрела на нее с удивлением. И, как показалось девушке, с осуждением. –
«Соленого на ночь не стоило бы, доченька. Отечешь к утру. Молочка попей», - ласково посоветовала женщина.
Смутившись еще сильнее, Василиса с благодарностью, приняла из рук хозяйки, кружку с молоком.
После ужина, Галина Ивановна проводила Василису в небольшую комнатку, смежную с кухней.
- « Тепло здесь. И мухи не докучают. Я, пока вас поджидала, с хлопушкой прошлась основательно. Лёшку на полати спроважу. Раздевайся, девонька и отдыхать ложись Перинка мягкая. Одеяло легкое. Спи спокойно, милая», – доброжелательный голос женщины обволакивал и расслаблял, отгоняя смущение и неловкость, что поначалу испытывала Василиса.
-«С чего я решила, что она меня осуждает? - проваливаясь в сон, подумала Василиса.
Утром, открыв глаза, девушка не сразу поняла еде она и почему кругом все не знакомо.
А вспомнив, заволновалась. Солнце во всю светило, пробиваясь лучами сквозь светлую штору на окне. Чувствовалось, что уже достаточно поздно.
«Как же так. Нам с ним на работу сегодня. Что люди о нас подумают?
Быстренько одевшись, Василиса вышла в кухню. На столе стояла глиняная кринка, прикрытая белоснежным куском холста. Рядом с ней в чашке, накрытой полотенцем, горячие пороги манили запахом свежей выпечки.
«Стыдно как! Проспала все на свете. Что Лёшины родители обо мне подумают? Вот так невеста их сыну досталась…»
В сенях стукнула дверь и в кухню вошла Галина Ивановна.
«С добрым утром, доченька. Хорошо- то как, словно лето вернулось. Давно такого , благодатного года не было в наших краях».
-« Галина Ивановна, где Алексей? Почему меня не разбудил? Мы хотели рано выехать, чтобы к восьми дома быть. Нам же на работе надо быть. Сегодня понедельник. Планёрка у нас с утра. Ох, как нехорошо. Что о нас люди подумают?»
-«Не переживай, дочка. Кушать садись. Лёшка наш на планёрку ту успел, думаю, во время. Ваш Алтунин найдет, что сказать. Ты агроном и отчитываться только перед высшим своим начальством будешь. Кто тебя осудит? Мне кажется, что люди тебя любить должны. Алексей паспорт твой у мамы твоей возьмет и часам к трем тут будет. К чему вам туда, сюда мотаться. Время терять. Сегодня же и заявление в ЗАГС подадите. Садись за стол и не волнуйся. Ни к чему тебе переживать, лишний раз».
Несмотря на волнение по поводу своего «прогула», Василиса услышав последние слова будущей свекрови, поняла, что та знает о ее беременности.
«Догадалась вчера. Увидела, как я соленые огурцы трескала. А может быть, Лёшенька от радости проболтался?» - эта мысль вновь заставила девушку покраснеть.
Ей стало невыносимо стыдно. – «Что она обо мне подумает? Ой, как не хорошо».
Но пирожки издавали такой притягательный запах, что мысленно махнув на все рукой, Василиса присела к столу. Запивая пышные пироги холодным молоком, она поймала себя на мысли, что стала, неприлично много есть.
Вспомнилась Оксана, жена брата. Одного за другим, она родила двоих мальчишек. И во время каждой беременности, Оксана жевала без перерыва. При этом, почти не поправляясь, не считая живота, конечно.
Василиса потянулась за третьим пирожком, но нехотя опустила руку. Перспектива вечно жующей, толстеющей особы, ее не устраивала.
-«А вдруг я стану, как Таня Кокорина? Она же, еле движется» - Василиса решительно поднялась из-за стола. Хотя чувство голода умоляло ее съесть, еще пирожок.
-«Василиса, ты же не наелась. Кушай столько, сколько душа просит. И все плохое из головы выкинь. Я все понимаю, дочка. И очень рада, что у моего оболтуса все так сложилось хорошо. Уж как внука хочется, слов нет. Я тебе сейчас яичек свеженьких, из-под курочки принесу. Хочешь пожарю, хочешь всмяточку? Ну не тушуйся ты, милая. Не красней. Главное, что любовь у вас. А кто там и что скажет, это шелуха, дочка».
После завтрака, на Васену свалилась новая забота. В дорогу она оделась практично. Удобная, серая юбка и блузка с глухим воротом, не очень подходили к походу в ЗАГС.
- «Останусь в пальто. Ведь мы только заявление подавать будем, а не получать свидетельство о браке».
Но Матрена, передавая Алексею паспорт дочери, решила эту проблему по своему. Аккуратно сложив любимое крепдешиновое платье дочери, она вручила его Алексею с просьбой «не помять».
С трудом дождавшись Алексея, Василиса бросилась к нему с расспросами. Как прошла планерка? О чем говорили, что решили? Что, спрашивал о ней Алтунин?
-«Все хорошо, любимая. Алтунин передал, что ты свободна и сегодня, и завтра. Отдыхай, Васенька. Как мало кто другой, заслужила ты свой отдых.
Сейчас я немного перекушу. И мы с тобой отправимся в ЗАГС. Ты только представь, невеста моя родная. Ты и я будем скоро, настоящей семьей. Как подумаю, так сердце замирает. Кушать со мной будешь? Садись рядом. Мне очень хочется за тобой поухаживать. Не смейся, Васёна. У меня руки чешутся, тебя из ложечки покормить».
И хотя Василиса с Галиной Ивановной совсем недавно пообедали, девушка при виде соленого сала, вновь почувствовала прилив аппетита.
« Вот напасть еще какая! Так я быстро раздобрею. Надо бы, как-то сдерживать себя», - уплетая аппетитное сало с домашним хлебом, подумала девушка.
Из супружеской спальни вышла Галина Ивановна. В руках она держала проглаженное платье Василисы.
«Держи, дочка. Леша помял немного твой наряд»,- с доброй улыбкой произнесла женщина, подавая платье Василисе.
И девушка, уже не в первый раз, подумала о том, что родители Алексея именно те, которых бы она хотела видеть в числе своих, самых родных людей.
Пройтись до ЗАГСА, молодые люди, решили пешком. Галина Ивановна горячо поддержала их решение. - «И правильно. Тут идти то, десять минут. А на мотоцикле всю пыль на себя соберете».
Но простая процедура в ЗАГСе, не надолго, омрачила состояние эйфории, в которой сегодня пребывали Алексей с невестой.
Само здание ЗАГСА, оказалось невзрачным, давно требующим ремонта. Под стать ему, были и те, кто встретился им, в мрачном помещении.
.
Никакой заинтересованности в глазах, ни тени улыбки на губах женщины, принимавшей заявление у молодых людей, они не увидели. И сама она никак не соответствовала той роли, что должна была сыграть в их жизни. Пожилая , небрежно одетая, слишком полная «дама», с густой сединой в небрежно причесанных волосах, не нашла нужным, предложить молодым людям снять верхнюю одежду.
«Напрасно старалась, Галина Ивановна, отглаживая мое платье»,- с досадой подумала Васёна.
Приняв заявление, служащая недовольно сморщилась:
-«Вы соображаете, что тут пишете? С каких щей я должна, в свой законный выходной, вас расписывать. Таких, как вы много, а я одна. Седьмого ноября праздник. Или вам не терпится , до восьмого подождать? – женщина швырнула на стол заявление, в котором только что расписались жених с невестой.
Василиса растерялась. Грубость служащей в такой знаменитый для нее день, повлиял на девушку, как ушат ледяной воды. Чувствуя, как закипает в душе протест против этой равнодушной особы, Василиса с трудом взяла себя в руки. Взглянув на Алексея, поняла, что и он обескуражен.
Сжав руку невесты, он обратился к служащей, с трудом сохраняя спокойствие:
- «Простите, а где у вас можно прочесть ваше полное ФИО и должность? Почему вы не в форме государственной служащей? Вы находитесь на очень ответственном посту. Понимаете ли вы, что от вашей работы, от вашей улыбки, зависит настроение будущих молодоженов?»
- «Умные все пошли. Покрутись с моё целый день, посмотрю, что скажете. Перепишите заявление и укажите 6 или 8 число», - женщина обиженно поджала губы и демонстративно отвернулась от молодых людей.
Исправив в заявлении день регистрации брака на шестое ноября, Алексей, увлекая за собой Василису, вышел во двор.
- «Как много предстоит еще, изживать из себя вот таких слуг народных. Но в этой сфере, необходима немедленная реконструкция. Работники ЗАГСа, от заведующей до уборщицы, обязаны поднимать настроение молодоженам и их родственникам. А не наводить тоску.
Ничего, невестушка моя, забудем это, как глупый сон. Слишком хорошо у нас с тобой все складывается, чтобы обращать внимание на это недоразумение».
Алексей, сунув руку в карман кожаной куртки, вынул красиво упакованную коробочку и протянул Василисе.
«Духи! – ахнула она, - давно таких, в магазине не видела. Довоенные! Спасибо, милый!»
В эпоху развития и становления Советской власти, на много лет, исчезла традиция, обмениваться кольцами, при вступлении в брак. И ни Алексею, ни Василисе, подобные мысли , не пришли в голову.
Спустя некоторое время, будущие молодожены, выехали в свои родные Ивняки