Быстрее из параллельного мира.
Марина по жизни была предусмотрительным человеком. Она всегда рассматривала ту или иную ситуацию с нескольких точек зрения и заблаговременно к ней готовилась. В нашей истории она тоже была готова к любым поворотом событий. Конечно, девушка не могла знать, что на месте зрелого 34 летнего мужчины, окажется восемнадцати летний юнец. Этот факт затруднял исполнение её задания, но не отменял его выполнение. Как говориться: приказы не обсуждаются, приказы выполняются.
Марина была предусмотрительной, а люди служащие Ангелами Судьбы были ис-полнительными. Что способствовала тому, что тут в параллельном мире она, до встречи с Павлом, вытащила из укромного, обговоренного ранее уголка в одном из супермаркетов, очень занимательный артефакт. Это был волшебный гребень, который парализовал душу в этом мире, а тело в реальном.
Когда Павел заупрямился идти с ней вон из параллельного мира, Марина не секунды не думая вынула из кармана брюк волшебный гребень. И наклонившись над сидевшим на бордюре юношей, без лишних слов, воткнула в его блондинистые волосы волшебный артефакт, который плотно застрял там.
Павел первый раз в жизни пожалел о том, что носил средний длины волосы, которыми он в свои 34 года очень гордился. Ухаживал за ними и укладывал в замысловатые прически. С воткнутым гребнем, он потерял над собой контроль и растянулся на асфальте подобно желе. Марина, недолго думая, подняла это размякшее подобие тела и шмякнула в продуктовую тележку, так же заблаговременно приготовленную.
Павел в тележке начал ругаться похуже всякого сапожника. Гребень оказывается, не влиял на мимику лица и речь оппонента. С выпученными от крика голубыми глазами, Павел был похож на краба.
Марине, конечно, были неприятны потоки брани, исходящие из уст Павла. Она по-стояла немного, подождала, когда они прекратятся, но юноша так быстро не сдавался.
— Может, хватит? – попыталась она унять ругающегося, на чем свет Павла.
Но эта попытка была безуспешной. Поток матных слов стал ещё больше. Честно признаться, девушка таких выражений и не слыхала в жизни своей никогда прежде. В какой-то момент она растерялась даже, но как-то надо было выходить из данного положения. Марина посмотрела направо, потом налево, похлопала себя зачем-то по карманам брюк. Затем посмотрела вниз на свои ноги, обутые в ботинки со шнурками. Подняла глаза на непрекращающегося ругаться Павла в тележке. Потом опять на ноги и сказав:
— А пофиг, — наклонилась, развязала шнурки на ботинках, сняла их и стянула белый носок со стопы и обулась снова.
– Ты не посмеешь, — прокричал Павел, внимательно наблюдавший за её манипуля-циями.
— Не посмею, что? — спросила Марина и без дальнейших слов, смяв носок, вставила его юноше в рот.
Таких выпученных глаз как у Павла после её манипуляций, девушка никогда не встречала.
— Краб. Вылитый краб. Недавно видела по телеку. У него такие же выпученные глаза, – сказала Марина и, присвистывая легкой походкой, покатила продуктовую тележку с притихшим в ней Павлом к выходу из параллельного мира.
Вход в параллельный мир был один, а вот выходов было несколько. И все они лежали через святые места. Самый ближайший находился примерно за 50 километров от того мест где встретились наши герои. В реальном мире на разнообразном транспорте это расстояние можно преодолеть за какие-нибудь час-полтора. Но в параллельном мире, как вы уже знаете, транспорта не было и Марине предстояло, преодолевать сей путь пешочком, да ещё толкая перед собой продуктовую тележку. Десять часов - именно столько по времени занимал этот путь. Та ещё радость. Но Марина шла впереди и только вперед к своей цели без единой мысли в голове. Но тут мысль возникла, а у Марины как у пьяницы, что в голове то и на языке.
— И что тебя заставило застрять под этим подъездным козырьком? – сказала она, вдруг вслух, посмотрев внимательно на сидевшего в тележке Павла. – Кирпич то по-нятно должен был упасть. Он давно ждал своего часа. Но… тебя там не должно было быть. И вот вопрос: что же ты там такого делал?
– М-м-м, — прервало её монолог мычание Павла.
— Что? — спросила Марина.
– М-м-м, – так же мычанием ответил Павел с кляпом во рту.
— Что? – потом опомнилась и сказала: – Ой, чёй-то я, у тебя же рот моим носком за-ткнут. Извини. Могу вытащить кляп, если пообещаешь больше матом не ругаться.
– М-м-м, – промычал юноша и несколько раз моргнул глазами.
– Точно обещаешь?
– М-м-м, – повторил Павел в знак согласия свои действия.
— Хорошо будем считать твоё мычание и моргание за знак согласия больше матом не ругаться, – сказала девушка и, наклонившись над Павлом в тележке, вытащила кляп у него изо рта. — Но только учти, будешь себя плохо вести, этот носок вернется тебе в рот.
— Тьфу, – отплевался Павел. – Ну, ты и…..
Хотел было ругнуться юноша, но безапелляционное лицо Марины заставило его за-молчать на полуслове.
– Окей, больше не ругаюсь. Может, ты и расческу из моих волос вытащишь? – спро-сил смирившийся Павел.
– Гребень. Это гребень. Нет, не вытащу. Не хочу рисковать понапрасну.
– Не доверяешь мне?
– Нет, конечно. Ты очень «хорошо» показал себя у башни.
– Блин. Ладно, извини. Чёй-то я погорячился тогда. Просто самый лучший и дейст-венный способ заткнуть женщину – это её поцеловать. Другого более эффективного способа я ещё не находил. Не моську же тебе было бить, чтобы ты заткнулась. Ой, ещё раз извини.
– Действительно! – сказала Марина, и ей хотелось сказать ещё пару ласковых слов, но посмотрев на улыбающееся милое лицо Павла, она сменила гнев на милость. – Ладно, живи.
Сказала она, глубоко вздохнув и взяв, тележку за ручку покатила её дальше вперед быстрее из параллельного мира.
– Так ответ хочешь узнать на свой вопрос? – спросил утомленный тишиной Павел.
– На какой вопрос? – спросила удивленная Марина, которая уже за время тишины погрузилась в свои мысли.
– И что меня заставило застрять под этим подъездным козырьком? Такой был твой вопрос.
– Да? Окей говори.
– Марина, ты меня подбешиваешь. Как можно забыть вопрос, который ты задавала 15 минут назад.
– Ой, Паша не гунди. Сидишь тут в своей тележке, а мне ногу натерло. Хотя как мне может натереть ногу, если у меня в этом мире нет тела. Парадокс.
– В своей тележке? – спросил с великим возмущением юноша. – А кто меня в неё по-садил?
– А кто начал выёживаться. Вёл бы себя нормально, уже давно бы вышли из этого мира.
– А кто начал надо мной ржать, – прокричал начавший закипать Павел. – Так всё стоп. Опять начинаем ругаться. Так дело не пойдёт.
Юноша начал себя успокаивать глубокими вдохами и не менее глубокими выдохами.
– Ты в реальном мире замужем? – вдруг совсем неожиданно спросил он.
– Да, – ответила Марина. – А какое это значение имеет для данной ситуации?
– Бедный муж! Он тебя не бьёт?
– Нет.
– Очень жаль. Надо бы ему начать. Я бы тебя давно убил. Совсем не умеешь с мужчинами обращаться.
– Паша, иди в баню.
– Нет, реально Марина. Поработай над своим поведением.
– Иди в баню. Я сейчас опять тебе носок в рот запихну. Будешь тут умничать.
– Всё молчу, молчу. Редиска. Какая же ты красивая, когда злишься. Я это ёщё у башни заметил.
– И ничего я не красивая, – пробурчала Марина.
– А ты ещё и застенчивая? – проговорил игриво юноша сев на своего излюбленного конька. В чём, в чём, а в мастерстве соблазнения женщин Павлу не было равных.
– Так всё стоп, – сказала Марина, поняв к чему, клонит Павел. – Мне тут твои пика-перские штучки на фиг не сдались. Если хочешь общаться, пока идём к выходу делай это нормально. А то молчи в тряпочку.
– Уй ти какие мы серьезные, – продолжил гнуть свою линию Павел, но увидев в ру-ках Марины заветный белый носок тут же опомнился. – Извини. Я просто в последнее время только так с женщинами и общаюсь. Уже даже разучился разговаривать нормально по-человечески.
– Ничего я тебе напомню.
– В этом я не сомневаюсь. Ещё раз бедный твой муж. Кстати он в курсе, что ты Про-водник между мирами.
– Для него я умерла.
– В смысле?
– А как ты думаешь, я сюда попала? Да Паша как и ты. Я умерла.
– Ё-мазай. Что-то не задумывался об этом. Значит, тебе тоже в Раю место не нашлось.
– В Прави. У нас у славян праведные люди попадают в Правь, а вот какашка вроде тебя должна была попасть в Навь.
– Навь и Правь, что-то знакомое.
– Явь, Навь и Правь – три мира по преданиям наших предков, в каждом из которых живут свои боги, действуют свои законы. Явь – мира людей, животных и других жи-вых существ, это так называемый плотный и видимый мир; Навь – мира мертвецов, духов, разного рода сущностей, добрых и злых, и темных божеств; и Правь – мир светлых сил и богов.
– Звучит интересно, но дико смешно. Мы вообще-то с тобой православные.
– Согласна. Но Славянская мифология – это часть истории нашей Родины, в которую нам придется с тобой окунуться.
– То есть?
– Паша мы с тобой сдохли. Чтобы вернутся, нам понадобится помощь Богов ведаю-щих временем, прошлым и будущим, нитями наших с тобой судеб.
– Пипец. Пападос.
– Ага. Еще, какой пападос. Вместо мужика адекватного с которым, соглашаясь на это задание, я думала, можно договорится. Я здесь встретила не совсем нормального паренька.
– Ну, уж прости, – сказал Павел нахмурившись. – Я, умирая, не знал, что здесь ока-жусь в таком обличии.
– Кстати это второй вопрос, который у меня созрел. Почему тебе в параллельном мире всего 18 лет?
– Я же говорил, здесь все становятся моложе.
– Нет должна быть какая-то другая закономерность.
– Тогда я не знаю.
– Ладно, потом подумаем. Что там с первым вопросом.
Павел вздохнул глубоко, прежде чем ответить.
– Я смотрел в телефоне переписку.
– Чью?
– Нашу.
– В смысле нашу? Паша, ты что-то путаешь, я тебя первый раз здесь вижу.
– Так я и знал, что ты меня не узнала. А вот я тебя узнал. Ты почти не изменилась. Почти такая же, как на фото.
– На фото?
– Гизмо. Мой ник на сайте знакомств. Ты при переписке даже не удосужилась спро-сить моё настоящее имя.
– Гизмо, – повторила Марина задумчиво.
В голову вообще ничего не шло. Ну, это было в принципе закономерно. Для Марины прошло не многим, не малым три года с той переписки. Было множество событий важных и не очень. Для неё жизнь продолжалась, а вот для Павла она, к сожалению закончилась. Именно поэтому Марина его не помнила, а он её да. Чем и подтвердил этот факт словами:
– Ты меня тогда зацепила тем, что предлагала выпить пиво при встрече. Я с уверен-ность в 100% думал, что это какой-то развод или зацепка для мужиков. А ты, оказывается, была серьезна в своих намерениях выпить с кем то. Что так было плохо?
– Ну, скажем так. Не очень хорошо, – ответила Марина серьезно.
– Что случилось? Расскажешь?
– Да можно. Тем более это уже не важно, – сказала Марина вздохнув.
Но поток её откровений, остался при ней. Потому что в параллельном мире вдруг послышался тихий такой, ели воспринимаемый человеческим ухом птичий гам.
– Твою мать, – сказала Марина. – Значит, Геннадий Петрович был прав, сто дней истекают сегодня.
– Какие сто дней? Что происходит? – спросил Павел улыбаясь.
– Каждые сто дней в параллельном мире щебечут невидимые птицы, и встает солнце.
– Какие сто дней? Я здесь 3 года.
– Паша в этом мире время течет несколько медленнее, чем в нашем. В параллельном мире ты провел, получается 3 месяца, а это 90 дней. А у нас с тобой Паша осталось 3 часа, для того чтобы добежать до ворот в мужской монастырь и войти в них, для того чтобы побыстрее выйти из параллельного мира.
– Ну и что же мы стоим? – спросил закономерно Павел.
–Я не докачу эту тележку.
– Марина ты всё усложняешь. Вытаскивай гребень и побежали.
Женщина стояла в нерешительности, она не знала можно ли Павлу доверять, но выбора не было. Так как горизонт все быстрее и быстрее покрывался багрянцем. В параллельном мире наступал день.
– Ладно. Паша выбор у меня не велик, да и времени становится все меньше и мень-ше, – после этих слов она наклонилась над блондинистой головой юноши и вытащила волшебный гребень из его волос.
–Ух, наконец-то, – сказал Павел, оказавшись ногами на земле. Он немного размялся, поднимая то и дело ноги и руки вверх.
– Ну что же на старт, внимание, марш, – сказал Павел девушке и помчался в противоположную сторону.
– Дебил, – ругнулась Марина и побежала в нужном им направлении.
Павел обернулся и, увидев, что ни кто за ним не бежит. Развернулся и стал догонять удаляющуюся Маринину спину. А солнце тем временем все неумолимо поднималось над горизонтом. Молодые люди старались в беге своём держаться в тени, а многочисленные деревья им в этом помогали. И вот уже виднеются во всей своей красе, голубые и златящиеся на солнце купола знаменитой Троице-Сергиевой Лавры.
– Быстрей, – кричит ей Павел. – Быстрей.
А Марина совсем не спортсменка. Ей все тяжелей и тяжелей бежать и ногу ботинок натёр. Ругнувшись про себя конечно, Павел схватил девушку за руку, и они побежали быстрее из параллельного мира. А позади них, как и от самолета в небе, оставалась белая полоса пара. Ребята под лучами жаркого летнего солнца начали потихонечку испаряться, как лужи на асфальте. И вот виднеются белокаменные стены лавры и главный вход — Святые ворота. Солнце всё выше и жарче. И открытое пространство.
Пш-Пш-Пш слышится звук исходящего пара от их разгоряченных тел, как из утюга, когда отпариваешь бельё. Было очень больно. Марина еле сдерживала слёзы и не-сколько раз порывалась вырвать руку из цепких пальцев Павла, но он крепко держал её за руку и на девушкины порывы лишь сильнее увеличивал этот захват.
Они все-таки успели и, вбежав в параллельном мире в Святые ворота, в нашем мире – мире Яви выбежали из них. Всё так же держась за руки, они добежали до памятника Сергию Радонежскому, запыхавшись и смеясь.
– Все-таки успели, – сказала Марина, когда Павел отпустил её руку. Она всё не могла отдышаться стояла, опустив голову и держа руки на бедрах.
– Успели, – подтвердил Павел.
Марина замерла на мгновение и медленно подняла голову и посмотрела в сторону Павла. Да ей не показалось. Голос, да и сам Павел перетерпел изменения. Перед Ма-риной стоял уже не тот худенький, можно сказать невзрачный, не примечательный 18 мальчик. Паша в мире Яви стал самим собой 34 мужчиной очень привлекательной внешности: блондин с голубыми глазами, в меру накаченным торсом и выделяющимися ягодицами. Мужественность, харизма, мужское здоровье, сексуальность так и источалось от него.
Марина от его нового образа, аж даже дышать перестала. Потом опомнилась и выдала:
— Чёрт, какой же ты красивый. Прям как артист.
– Ну что теперь не будешь называть меня чебурашкой, – спросил воинственно обновленный Павел.
– Теперь не буду, – сказала, задумавшись, Марина.
– И кто тут у нас чебурашка, – сперва услышали, а потом увидели наши герои человека в коричневом кожаном плаще и такой же коричневой шляпе.
Этот человек не вызывал бы удивление если бы не его заостренный черный хвост торчащий из под плаща.
– Здравствуй, чёрт Фарфоломей, – поздоровалась Марина. – Как поживаешь?
– Превосходно, – ответил чёрт, а это был действительно он. Злой дух из славянской мифологии – озорной, игривый и похотливый. Верный слуга Чернобога из Нави, его посланник, его глаза и уши в мире Яви.
– Ты зачем здесь? – спросила вежливо Марина.
– Не зачем, а за кем. Я за ним, – ответил так же вежливо чёрт Фарфоломей, кивком указав на Павла.
– Угу. За ним значит.
– Ага. Но говорят, что его мне брать с собой нельзя, что он находится под твоей опекай?
– Да меня брать нельзя, – сказал поспешно немного опешивший Павел. – Я с ней!
Марина внимательно посмотрела на Павла, всего его изучила взглядом с головы до ног.
– Не. Он не со мной, – наконец ответила она, и лишь одними губами, смотря в упор на чёрта Фарфоломея, скрытно от глаз Павла прошептала: «Спасибо».
На что Чёрт снял шляпу, обнажая тем самым совсем седую голову с аккуратно торча-щими черными рожками, поклонился и, надев свою коричневую шляпу обратно на голову улыбнувшись, прошептал:
– Трусишка, – сверкнув при этом карими глазами.
Затем взяв Павла за плечо, исчез вместе с юношей, как будто их и не было.
– Ну и что ты натворила? – услышал Марина позади себя звучный женский голос.
– Здравствуй Ягиня, – сказала Марина, выдохнув не оборачиваясь.
– Так зачем дозволь спросить, ты позвала этого Чёрта, – сказал голос строго.
– Не кричи на меня. И так тошно, – сказала Марина и, обернувшись, увидела женщи-ну, одетую в доспехи русского воина древней Руси.
– И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор. – продекламировала Марина, смотря на Ягиню отрывков из сказки Александра Сергеевича Пушкина о царе Салтане. – Тебе не жарко?
– Хватит паясничать, – сказала Ягиня строго. – Я спрашиваю, что ты наделала.
Марина виновато улыбнулась, потом пожала мило плечиками и сказала:
– Психонула. А что он стал таким. Таким…
Она долго не могла найти подходящих слов, что бы описать образ обновленного Павла, затем определилась и прошептала:
– Желанным.