ГЛАВА 19.
Очнулась Ника на следующий день. Девушка не сразу поняла, где находится. Ей понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, как она оказалась в лодке посреди океана. Однако вспомнив о своем несчастье, она страдальчески вздохнула.
Девушка захотела сесть. Но не смогла: сил не было. Ника смогла лишь едва пошевельнуться.
Глафира сидела, привалившись спиной к мачте, и читала Библию. Услышав свою подопечную, она отложила книгу в сторону, и склонилась над девушкой.
– Тише, тише, – сказала женщина. Она приподняла марлевую повязку с пятном крови, что закрывала рану Ники, и внимательно осмотрела оставшееся после кинжала отверстие. Осмотр удовлетворил Глафиру, и она произнесла, – удивительно быстро заживает!
– Да! – чуть слышно согласилась девушка, – но у царицы Елены это происходило гораздо быстрее. Прямо на глазах. Наверное, мне не хватает золотой сетки в организме, как у нее.
– Ты видела человека с золотой сеткой в теле? – изумленно спросила Глафира.
– Нет, не человека. Скорее, другой вид разумного существа.
Ответ Ники вызвал у Глафиры состояние задумчивости. Женщина молча посыпала рану девушки порошком из небольшой коробочки, а затем наложила новую повязку.
– Желтокорень с лопухом? – спросила Ника о порошке.
– Синтетик. Существо, о котором ты мне рассказала, называется синтетиком. – Пропустив вопрос о лекарстве мимо ушей, рассеяно сказала Глафира.
– Возможно. – С деланной безразличностью произнесла девушка. Ей не хотелось сильно углубляться в эту тему.
– Тебе известна анатомия человека? – спросила Глафира. Женщина хотела понять, можно ли доверять словам Ники о «других разумных существах».
– Да. Ходила на уроки в академию, к доктору Семенову. Слышала, о таком? Он читает довольно увлекательные лекции. – Сказала Ника, по вполне понятным причинам умалчивая, что ходила с Александром.
– Семенов один из лучших врачей в Белом. Кто ты, если он нашел на тебя время? – изумленно подняла брови Глафира.
– Тогда я была цесаревной Викторией. А теперь я властительница Красного города, царица Ника! – с ноткой горделивости произнесла девушка.
Глафира покачала головой, и с улыбкой сказала:
– Мне все равно, кем ты себя считаешь. Но насколько я знаю, цесаревна Виктория покончила с собой. Выпрыгнула из дворцовой лоджии вместе с кормилицей.
– Где ты слышала эту чушь? – покраснев, возмутилась Ника.
Даже не подозревая, насколько девушке тяжело слушать, Глафира ответила:
– В порту. Утром, когда загружали мою лодку, грузчики говорили. Еще о том, что во дворце была красивая фрейлина, похожая на цесаревну Викторию. И ради женитьбы на этой фрейлине, цесаревич Александр задумал осуществить дворцовый переворот. Он убил отца, но не сумел довести свой замысел до конца. Потерпел неудачу, и погиб вместе со своей возлюбленной. И теперь, волею случая, трон Белого заняла царевна Елена, которая успела выйти замуж за царя Петра перед самой его смертью.
– Это ложь! Все случилось совсем не так! И даже хорошо, что ты не знаешь правды! – воскликнула девушка, и попыталась подкрепить свои слова жестами. Однако Глафира остановила руки Ники, опасаясь, что кровотечение из ее раны возобновится. Тогда девушка пальцами нашла алмаз, что был на ее шее, и сказала, – вот, символ высшей власти в Красном городе. Когда-то он принадлежал моей прабабке, царице Нике. Мне передал его граф Бестужев.
– Успокойся, успокойся! – примирительно сказала Глафира, слегка поглаживая руку своей, столь чувствительной пациентки, – В море все то, о чем мы говорим, не имеет значения. Здесь мы подруги по несчастью. Плывем в одиночестве, вокруг ни души, лишь бескрайние водные просторы. У нас сломана лодка, и я понятия не имею, что нам делать дальше. Вот выберемся из этой передряги, если выберемся, тогда и будем выяснять, кто из нас кто, и что с кем произошло.