До Нового года остаётся два дня. Мы с бабушкой идём в магазин «Мир» докупить что-то по мелочи – майонез, хлеб, какао, маргарин. Там ещё есть отдел с соками. Я люблю томатный. Выпиваю целый стакан. Прошу добавить соль. Бабушка не позволяет много.
Пока наши бабушки болтают, мы стоим с соседской девочкой Олей, и широко открыв рты, ловим снег. Соревнуемся, кто поймает снежинок больше. На языке колко, и слюна сладкая. Я немного халтурю – боюсь заболеть. Если это случится, мне не достанется торт-мороженое, который маме принесли по блату. Мама часто вечерами щёлкает калькулятором, отвлекаясь на Веронику Кастро и Рикардо, говорит бляха-муха, когда цифры не сходятся.
У мамы очень скучная работа. А у папы нет – он добывает золото на Сахалине. С этого острова видна Япония. Папы нет дома девять месяцев. Восемь с половиной он работает, две недели отдыхает на Урале, медленно, но верно выходит из запоя. Свежий, как огурчик, прилетает к нам.
Я никогда не видела папу таким. Он сидит на ступеньках босой, точнее без ботинок, просто в носках, без дублёнки и красивой рыжей шапки. Папа пьян – улыбается и курит незажжённую сигарету. Его ограбили, подстерегли после пивнухи, наваляли возле гаражей. Раздели. Русый чуб поскублен, застенчиво светит фингал, под распухшим носом размазана кровь, верхняя губа стала толще нижней, но зубы целые, по бокам золотые.
Папа стесняется.
– Доча. Ну, это самое…
– Володя-Володя, что же ты делаешь, – говорит мама. – Ты же обещал не пить при ребёнке. Свинья!
– Люда, не ругайся, – это уже бабушка. Пусть проспится, потом поговоришь.
С утра папе не дают поспать. Воды из крана и той жалко. Папа мучается до обеда. Одевается в куртку для двора, обувается в резиновые сапоги. На плечах – охотничий рюкзак.
– Убьёшься в них, – напутствует бабушка. Глазами показывая маме, что денег у него нет, и знакомых с деньгами тоже. Значит, не похмелится и не продолжит. А уже завтра Новый год, можно и выпить.
Папа возвращается одетый как вчера до происшествия. В руках – авоська, в которой томатный сок и мандарины, в правом кармане – два шоколадных зайца от Зайца, а в левом – сардины в масле и портсигар. От папы кисло пахнет всё тем же светлым пивом. Мама тихо говорит бабушке на кухне:
– Мам, как думаешь, он их убил?
– Бог его знает...