Глава 4
Нас преследует патруль — летающая сковородка над Щучьем камнем — завхоз загнулся — изба староверов — тайники на косяках
Летающая сковородка над Щучьем камнем
Конечно, расписывать, как мы шли по просеке, которая тянулась через эту гору с отметкой высоты 609 метров в сторону южного отрога щучьего камня неинтересно. Просека почти заросла, и мы шли в заданном направлении на одной интуиции. Компас не работал, стрелка показывала здесь разные направления. Оставалось только двигаться по карте да посматривать на вершину далёкого Щучьего камня, которая давно манила меня.
И вот теперь мечта моя сбывается, и я иду к этой горе, чтобы посмотреть на её скалы. Просека, не чищенная десятилетиями, была сильно захламлена, но то, что это была не просто прогалина и проплешина, местами было видно по видимым признакам. По обоим, сторонам просеки стоял не пиленный могучий лес и это был самый ясный ориентир. Двигались мы порой рядом с просекой, посматривая на неё, чтобы случайно не уйти в сторону и не заблудится. Если удавалось идти по просеке, то мы шли до первого завала чтобы, потом делать вынужденный обход.
Мох под ногами пружинил, чем доставлял большое неудобство. Вскоре мы пошли вниз, плавно опускаясь в ложбину. Непонятно откуда взявшиеся многочисленные ручьи при сухой погоде предательски выныривали в самых неожиданных местах. Часто встречались непроходимые болотины, и приходилось их обходить, кружа по тайге, отчего ноги начинали от этого гореть дикой усталостью. Обувь у нас после такого хождения была мокрой, а то, что не надели во время сапоги, было нашей ошибкой в надежде, что мокрота кончится. В двух местах были пересечены ручьи речки Большой. Дальше было легче, начался медленный подъём на южный отрог Щучьего камня. Просека стала чище, уже не было сильных завалов и было заметно, что тайгу понемногу пилят. Начали встречаться лесовозные дороги пробитые тракторами.
Выйдя на точную высотную горку южного отрога, мы устроили привал с обильным обмыванием от солёного пота. Рядом с нами из-под камней струился родник с приятной на вкус водой. Заправив все емкости водой мы, не засиживаясь, отправились дальше. Вдоль всей юго-восточной части хребта тянулись многочисленные малинники. Ягоды из отсутствия воды были мелкие и невкусные. Только в одном месте мы наелись малины, потому что там тёк ручей, и ягоды были крупные и сочные.
— Как бы на Мишу не нарваться, — сказал Саня. Олег, не желая встречаться с бурым зверем, громко крикнул на весь лес.
— Ну, попадись мне бурая задница и я не знаю, что с ней сделаю.
— А я знаю, что с твоей задницей будет, — в ответ прилетело от Сани.
— Что, — спросил Олег.
— О-о-о… — откликнулся Толя.
— О-го-го… — поддакнул Виктор.
— Ой, ё-ё-й … — пропищала тонко Таня.
— Ну, теперь ты понял, — протрубил Толя.
— Да понял я, понял, отцепитесь, — ответил Олег, собирая в ладонь красные ягоды.
До вершины Щучьего камня по прикиду Сани оставалось примерно километра четыре. Но бог знает, сколько надо было ещё пройти по кривой, прежде чем добраться на самой главной высоты. Это был длинный гребень из множества отдельно стоящих скал. Мы больше забирали на восточную часть подъёма, так как там начинались интересные скальные выходы, что сулило нам интересные снимки. Впереди была высокая непроходимая тайга, которая редела и понижалась по мере нашего подъёма. Случалось, что мы залезали в густые завалы, из которых долго не могли выбраться на открытое место.
— Идём шесть километров в час, но это нормально даже с облазом, — сказал Саня.
Мы часто снимали рюкзаки и отдыхали, но не долго, чтобы не остыли мышцы, потом вставали и снова шли вперёд. Шли, молча потому что разговаривать, не было ни каких сил, да и желания. Упиваясь потом, часто омывали лица от жалящего солёного пота, но так чтобы нам ещё осталось воды для утоления жажды.
Вскоре начались скалы в расщелинах, которых нашлась вода. Дальше было идти уже веселее, подъём почти не ощущался, и мы прибавляли шаг. Местами встречались открытые места, по которым было приятно идти, но больше это были поросшие мхами курумники. Преодолев длинную гору с корявыми пихтами, мы поднялись на самую крайнюю, отдельно торчащую скалу, с которой был виден весь последний переход да подъёма на главный гребень.
Немного спустившись в неглубокий и почти открытый распадок, мы устремились, наверх подбадривая друг друга, что скоро дойдём до места, где и отдохнём, как следует. Первые встреченные нами скалы были вытянуты стеночкой с отдельными вершинами, дальше было ещё интереснее. Отдельно стоящие скалы высились неприступными бастионами и башнями. Это был узкий небольшой городок, растянувшийся на долгие километры. Фотографы успевали только снимать понравившиеся скалы. Я же упиваясь потом, носился со штативом и камерой, чтобы успеть заснять разные объекты, в разных местах стараясь не отстать от товарищей.
Видео съёмка крайне отличалась от фотосъёмки, это не просто выбрал позицию и нажал на кнопку, надо быстро установить штатив и, выбрав объект произвести съёмку несколько секунд. Это было для меня затратное время, и я всё время отставал. Но меня ждали, понимая, что процесс видеосъёмки вещь долгая и спешки не любит. В конце концов, все были заинтересованы в съёмках фильма.
Гребень Щучьего камня не был открытым как вершина Конжака, местами на скалах громоздились низкие пихты, берёзки, можжевельники, шиповники и прочая растительность. Склон на западе крутой до 30 градусов, где главная вершина было вообще не понять, все находящиеся здесь скалы были выше одна другой. Но наш штурман всё-таки как-то определил, где находится высшая точка горы, и мы обречённо приняли её как заглавную. В конце концов, какая разница, где была та самая вершина, мы ведь всё равно были наверху Щучьего камня. Но для Толи это было принципиально и они с Саней и Виктором тщательно выискивали по навигатору самую главную вершину. Вскоре они после небольшой беготни по скалам определили её и, позвав остальных, отправились к ней.
— Высота 843.4 метра, — сказал Толя, показывая на экран навигатора.
— Если конечно он не врёт, — сказал Виктор. Добравшись до самой вершины, мы уселись на большую каменную плиту и стали любоваться открывшимися далями. Оба купола Косьвинского и Конжаковского камней были настолько рядом, что ничего не стоит спуститься, вниз и добежать до них. Но как только приходят на ум все связанные с этим трудности, то хочется хоть на время не думать о том, что скоро придётся возвращаться обратно.
Наша цель добраться до истоков реки Щучьей и самых дальних скал на севере от неё. Справедливо полагая, что мы находимся вне зоны влияния военной базы, и нам уже ничего не грозит, было решено встать лагерем на истоке Щучьей. Пройдя несколько сот метров среди скал, Саня заметил Чёрную тарелку, которая летела со стороны горы Казмер над районом реки Старой. Найдя подходящую расщелину в виде грота, мы спрятали в ней свои рюкзаки, а сами стали следить за летающим аппаратом из-за скальных обломков.
Я установил по горизонту штатив, водрузив на него видео камеру и сделав в ней необходимые настройки, включил запись. Камеру, на мой взгляд, не было видно, так как всё что нас окружало, сливалось с общим тоном. Но Виктор сказал, что сейчас разработаны системы, распознающие следящие электронные устройства. И мне достаточно только снять Чёрную тарелку вблизи, чем продолжать делать длительную съёмку издалека, и тратить аккумулятор. Я прислушался к совету нашего астронома и выключил камеру.
— Смотрите, тарелка идёт по изгибам Тыпыла, видите, как она меняет направление и идёт под углами, — сказала Таня.
— Это, наверное, специальное лётное задание, — сказал Виктор.
Я вооружился биноклем, в который было видно, как Чёрная тарелка летела над рекой, повторяя все её изгибы. Летательный аппарат постоянно менял высоту то летел низко, то поднимался выше, а то взлетал резко на большую высоту и тут же нырял вниз. При всех своих кульбитах то крутился на месте и становился как бы на ребро и катился, вращаясь грампластинкой, словно по дорожке вниз, то переворачивался дном к верху. Выделывая свои кренделя над рекой, тарелка приближалась к нам. Вдруг она, резко остановившись над Васеевской землянкой, заложила глубокий вираж с облётом горы Слудочный Увал через Суропанские камешки.
Я, не мешкая, включил видеокамеру и стал, тихонько посматривая в видоискатель поворачивать ручкой камеру. Тарелка приближалась к нам, делая поворот, чтобы на вираже обойти Слудочный Увал с южной стороны. Надеясь на счастливый случай, что меня одного не заметят, я попросил друзей спрятаться в расщелине на время. Тарелка пролетела мимо во всей своей красе на расстоянии около ста метров. И тут всё испортила Таня, она выскочила из расщелины и стала делать фотоснимки уходящей тарелки.
— Ты что делаешь дура! — закричал ей Толя.
— Снимаю, — ответила, улыбаясь, Таня.
— Спрячься дура, заметят, — крикнул ей Олег.
— Она улетела уже, — ответила Таня, спускаясь в расщелину.
Чёрная тарелка сначала уходила через Тыпыл в сторону Сухого камня, но потом словно передумала, развернулась и пошла обратно, чему я очень испугался.
— Ну, всё, кажется, ты допрыгалась, — крикнул я Тане.
— Что случилось? — спросил Олег.
— Летающая сковородка возвращается и летит сюда, — сказал я, спустившись к товарищам.
— Убирай камеру и ныряй сюда, — крикнул мне Толя. Я хотел было подняться, но Таня схватила меня за руку.
— Серж это я дура во всём виновата, — сказала она.
— Да ладно чего уж там ныть, — ответил я и полез наверх.
Камера продолжала снимать таинственный аппарат даже тогда, когда он подлетел вплотную к тому месту, где находились мы. Я увидел небольшую дверку с голубоватым стеклом. Мне показалось, что я увидел сидящего пилота, который смотрел на меня. Но тут меня дёрнули за ногу и я, оступившись, свалился вниз.
— Вы что идиоты, делаете, — закричал я, потирая ушибленные места.
— Олег ты зачем его дёргал? — спросил Толя.
— Да чего с ними церемонится камень по кабине, и рвать когти, — отмахнулся он. — Пустите меня, я им сейчас покажу, где раки зимуют.
— Дурак да они первые тебя пристрелят, — крикнул ему Виктор.
Но Олег поднялся наверх и бросил в кабину камень, от чего та откликнулась глухим звуком, словно ударили по пластиковой бочке.
— Это карбон, — воскликнул Виктор, тоже высовываясь из укрытия.
Тарелка после удара тут же отпрянула в сторону и отошла на сотню метров. Потом облетев нас на ближней дистанции, резко пошла на север в сторону реки Малмыс.
— Ну что довыделывалась, великий фотограф, — сказал Тане Толя.
— Кажется, видел пилота, — сказал я.
— Кажется, видел, какая теперь разница, отмахать столько километров и так бездарно попасться, это твоя жена ты с ней и разбирайся, — сказал мне Толя.
— Ну, что мне застрелится что ли, — крикнула ему Таня.
— А застрелись, Олег дай ей ружьё, — крикнул Толя.
— Ну, хватит психовать, это я виноват, что вылез с камерой, — сказал я.
— Да нас тут окружат и под белые рученьки в камеру на отдых, — продолжал бушевать Толя.
— Значит, НЛО существует? — спросила Таня и Виктора. Саша и Толя тихонько рассмеялись, а Олег, махнув рукой, сказал.
— Ну, всё начинается.
Виктор покачал головой и сказал.
— Это похоже наша разработка, и это не НЛО, у нас на «Векторе» ходили разговоры, что подобный аппарат делается, но в секретный цех я так и не попал. А сейчас вижу, что диск есть и летает.
— А за счёт чего он летает у него, что там какие-то батарейки? — спросил я.
— В дисколёте создана технология отбрасывания кольцевых вихрей. На этих вихрях он и держится. Вихрь равен секунде. После первого вихря тут же следует другой и так далее поэтому упасть он не может. В результате возникает реактивная тяга, то есть сила, за счёт которой дисколёт поднимается. Секрет в том, что вихри образуют под аппаратом столб в идее смерча — воздушную подушку, на которой он и держится.
— И давно их начали делать? — спросил Саня.
— А как война с немцами закончилась, так и начали, — ответил Виктор.
— Сначала начали потом свернули, потом снова пошли к этой теме. Хрущёву так дисколёты на фиг были не нужны, он за ракеты был и за царицу полей. Хотел всех кукурузой накормить, а мы что ацтеки её хавать. В США в Розуэлле в июле 1947 году потерпел аварию их термоплан, местные как увидели разработку военных, то решили что это пришельцы прибыли. Ну, военные тоже не дураки под эту программу подвели миф про инопланетян ну с той поры, и пошла по миру басня о пришельцах. Люди болтают, а вояки под шумок делают своё дело и списывают полёты на НЛО, а что удобно. Я сказал товарищам, что надо уходить в лагерь пока нас тут не застукали, и мы пошли, вниз продолжая интересный разговор.
— Американский термоплан был сделан на магнитах и был тяжёлым, - продолжил рассказывать Виктор. — У нас пытаются делать дисколёты с ореолом из ионизированного газа, но это уже это новое поколение дисков. А то, что мы видели для меня неизвестно.
— А у Гитлера они были? — спросила Таня.
— Нет. Их конструкторы что-то делали, но их винтокрылые машины в воздух не могли подняться по определению. Если бы не война они бы пошли другим путём.
— А в фильмах показывают, что они летали.
— Брехня, — сказал Виктор.
— Но я же видела сама, — сказала Таня.
— Это в кино они летают, всё у них было в зачаточном состоянии, жалкие попытки начинающих, — усмехнулся Виктор.
— Интересно, а если бы фашисты взяли верх, то всю нашу страну поработили или предоставили что-то вроде автономии? — спросила Таня.
— Ну, ты курица! — засмеялся Олег.
— А чего.
— Да не сомневайся, щас бы тебя уже не было даже в списках на будущее зачатие. Наши учёные умы подсчитали, что к 1980-му году всех бы уже умертвили газом. Так что правили бы страной одни немцы. Зачем им рабы, которые имеют склонность к восстанию, одни хлопоты, — сказал Олег.
— Твари, — сказал Толя.
Мне было противно говорить об этом, и я попросил сменить тему.
— Ладно, давайте о пирожках с брусникой, — сказал Толя.
— Погодите, смотрите какая красота, — сказала Таня, показывая на бескрайние моря синеющей тайги.
Мы остановились, и зачарованно стали смотреть на то к чему так рвались, поднимаясь на Щучий камень.
— Здорово, когда мы сюда ещё придём, — сказал я.
— Да считай уже никогда, — откликнулся Толя.