Семидесятишестилетний Иван Игнатьевич Петухов, за которым Артём Журко взялся присматривать, проживал в исторической части Киева: на Ярославом валу в двухкомнатной квартире пятиэтажного старинного дома.
"Да-а-а, этот долго не протянет!" - невольно подумал Артём о Петухове, при первой с ним встрече, и... тут же упрекнул себя за бездушие. Хотя не подумать так не мог даже самый доброжелательный и жалостливый человек.
Старик еле передвигался, и был истощён до такой степени, словно его только что освободили из фашистского концлагеря "Бухенвальд".
- Как же так, Иван Игнатьевич! Исхудали настолько, что без слёз на вас смотреть невозможно! Вам что - есть нечего?..
Старик молча открыл холодильник: он был забит продуктами. Затем распахнул створки кухонных шкафов. Полки были заставлены консервами, банками с крупами, макаронными изделиями.
- Вот видите, Артём, какой у меня запас продуктов. Я даже с соседями ими делюсь, когда срок годности подходит к концу.
- Так вы что, только смотрите на свои продовольственные запасы, а есть их себе не позволяете? - спросил опекун.
- Я ем, но очень умеренно! А иначе как создашь резервный запас? У меня, молодой человек, сон пропадает, если в доме нет достаточного количества продуктов питания.
Со слезами на глазах, Иван Игнатьевич Петухов поведал, как он прошёл через голодомор, войну, послевоенную разруху... Выжил, но с тех пор больше всего боится умереть от голода.
После подписания и заверения в нотариальной конторе договора о пожизненной ренте, Артём Журко поселился в квартире деда-голодоморца. Днём он добросовестно ухаживал за подопечным, а через ночь - подрабатывал в общежитии стройтреста: чтобы было на что существовать.
Артёма такое начало нисколько не смущало. В целом он был собой доволен. Ещё бы: ему удалось зацепиться в Киеве, да ещё и с реальной перспективой обзавестись собственным жильём в короткий срок, а не стоять пятнадцать лет в очереди, горбатясь на заводе или на стройке, как другие простофили.
...Однако срок этот оказался не столь уж и маленьким. Несмотря на тщедушный вид, Иван Игнатьевич Петухов протянул ещё почти три года. Наверняка, он мог бы и дальше коптить потолок, но, очевидно, его душе надоело обитать в костлявом, малоподвижном теле, и она упорхнула в небеса.
Согласно договору о пожизненной ренте, квартира Петухова отошла Артёму: он стал владельцем хором в центре столицы. И что немаловажно, у него появилась постоянная киевская прописка. Статус киевлянина снимал всякие ограничения в поиске необременительной, но в то же время хорошо оплачиваемой работы. Правда, имелась одна закавыка: у Артёма не было - не только высшего образования, но даже и среднего специального.
Продолжение следует.