Воспоминания детства
Кемерово, 1962 или 1964 год, лето. Я уже совсем большой, как же — мне десять, хотя, возможно, двенадцать лет, и я вполне самостоятельный пацан, живущий своими многообразными увлечениями и интересами, благо родители особо не препятствовали их развитию. Главное условие моей свободы — всегда говорить куда пошёл и когда вернусь. Меня это вполне устраивало, но, по правде сказать, условия мной не всегда соблюдались: то время пропущу (часов тогда у меня не было), то заиграюсь с друзьями и куда-нибудь умотаю с ними. Естественно, получал нагоняй или выговор без занесения... Вот и случай, о котором я хочу рассказать, был из числа таких же не подвластных дисциплине.
Я уже как-то рассказывал, что я часто с ребятами с нашего двора или одноклассниками ходил на Томь купаться, где видел не только купающихся, но и людей, занимающихся рыбалкой. Кто-то стоял с удочкой, а кто-то с берега забрасывал закидушки. Однажды и я решил пойти один на рыбалку. Удочка у меня была, червей предварительно накопал у частного дома, что стоял недалеко от школы. Встал по будильнику часа в четыре, собрался, разбудил мать, чтобы она закрыла за мной дверь и пошёл к реке, по пути прикидывая в какое место пойти. Река не далеко от дома. К ней можно подойти за 10-15 минут. Прикидываю: идти в лево, в сторону городского сада под коммунальный мост, или прямо на набережную, с которой виден остров, или на сам остров. Решил пойти в право, в сторону дачных участков, располагавшихся по берегу вдоль Томи. Иду по набережной в право, спускаюсь с извоза (так назывался спуск к реке), пересекаю по небольшому мосту речушку Искитимку, впадающую в Томь, и подхожу к намеченному месту рыбалки. Здесь река глубже, и я надеялся на хороший улов. Место, которое я выбрал, выглядело так: если смотреть на реку, то сзади на некотором возвышении находились дачные участки; слева, вдаваясь в реку,быладамба из сваленных как попало каменных глыб.
На этой дамбе, где-то посредине, я и пристроился. Кстати, в этих краях находились дачи моих друзей: Олега Баяндина и Саши Новикова. Я был у них в гостях на дачах и видел дамбу, поэтому и пришёл сюда. А почему один? Потому что друзья не были заражены рыбацким духом, которым лично я был пропитан насквозь.
Размотал удочку, достал из банки червяка и насадил его на крючок. А червяки у меня были что надо, супер. Не просто гладкие, скользкие и розово-красные, а красные с желтоватыми кольцами по всей длине червяка. Сам бы съел, не то, что рыба, которая всяко не сможет устоять от такого лакомства. Такие червяки водились только в одном месте, о котором я уже упоминал — возле частного дома у школы. Забросил снасть и стал ждать, внимательно наблюдая за поплавком.
Прошло минут десять, никакого движения поплавка и стоит на одном месте, так как вода реки за дамбой как бы и не течёт. Поднял удочку, проверил червяка; он отчаянно извивался — значит живой, ещё хорошая наживка. Снова забросил снасть, но немного в сторону, и тут почти сразу клюнуло. Не то слово клюнуло. Клюёт — это когда поплавок слегка погружается в воду, выныривает, снова погружается, опять выныривает. Так несколько раз, пока рыба не распробует как следует наживку и заглотнёт её. Тогда поплавок полностью скрывается под водой. А тут! Без всякого волнения поплавок в миг оказался под водой и через её толщу было видно, как поплавок уходит в сторону. Есть!
Можете представить чувства рыбака, когда после ожидания происходит то, что рыбак ждёт, а именно клёв. Да ещё какой! Вываживать рыбу я не стал, я и понятия об этом не имел, не стал и подсекать. Просто под действием какого-то инстинкта поднял удочку, и о радость, на крючке был не какой-нибудь ельчик, а настоящий окунь, величиной с ладошку. Тогда он показался мне огромным, а сейчас я бы назвал его матросиком. Так зовут небольших окуней. Нет, он был больше матросика. Радость неописуемая, почти эйфория. Другие могут сказать типа: — ну и что, а рыбак меня поймёт.
Снял окуня с крючка, надел на кукан. Самодельный кукан — это отрезок лески, произвольной длины, на обоих концах которой привязаны за средину небольшие прутики. Один прутик пропускается через жабры и рот рыбы, а на другой рыба опускается. При этом надо стараться не повредить кровеносные сосуды в жабрах. Окуня на кукане опустил в реку, там он был живёхонек, плавал и радовал мою душу. Одну рыбу поймал, значит будут и другие. Так я думал, но сколько бы я потом не рыбачил, клёва не было. Я переходил с места на место, менял на леске глубину, грешил на червяка, заменял его на другого. Всё бесполезно! Пришлось смотать удочку и идти домой.
Когда я подходил к дому на ум пришло: надо сменить орудия лова, возьму-ка я закидушку, на ней два крючка и забросить можно дальше. Так я сделал, поднялся к себе на этаж, постучался в дверь. Открыла мама. Я оставил удочку с окунем, взял закидушку и вновь отправился на рыбалку. Пришёл на тоже место, где рыбачил первый раз. Насадил червяков, забросил свой инструмент лова. Жду, но всё напрасно. Ничего не ловилось и даже не было поклёвок. Смена мест лова так же ничего не дало. После двух часов не эффективной рыбалки мне наскучило и я, как и раньше, смотал снасть и пошёл огорчённый домой досыпать.
Однако, подходя к Искитимке, я увидел, что возле острова рыбачат несколько пацанов моего возраста и у них, кажется, получается. Они стояли примерно по пояс в воде, держали удочки и мутили воду. Мутить воду — это когда ты стоишь на дне реки и перебираешь стопами ног грунт: гальку, песок, тину, в общем всё, что под ногами. Поднятая муть разносится течением реки и привлекает рыбу. Вот тебе и приманка. Я тут же переориентировался. Досыпание отменяется, надо вновь взять удочку. Спешным шагом прихожу домой, выслушиваю от матери некоторое возмущение: мол рано, все ещё спят, а я шандарахаюсь целое утро туда, сюда. Но ничего, сильно не ругала, а только изумилась:
— Ты опять на рыбалку?
— Ну да — отвечаю. Беру вновь удочку с червями и быстрей на остров. Подхожу к набережной, спускаюсь по лестнице к реке, а когда подходил к понтонному мосту, ведущему на остров, вспомнил, что можно вместо червей использовать в качестве наживки ручейника, но не летающую форму, а их личинок. Личинки живут в домиках, слепленных из мелких камешков и прикреплённых к нижней стороне уже больших камней. Я зашёл в воду, стал поднимать со дна скользкие камни, переворачивать их и искать домики ручейников, а найдя, выковыривал личинок. Замечу, что ходить по воде перед островом не особенно было приятно, так как по ней неторопливо плавали всякие городские нечистоты, сбрасываемые в Искитимку, а та соответственно несла их в Томь. С другой стороны острова река была чистой и течение быстрей.
Набрав, какое-то количество ручейников, я поспешил на остров, на правую его часть, где рыбачили пацаны. Снял обувь, разделся по пояс, оставил их на песчаном берегу острова и в воду… Нашёл себе место ловли, чтобы не мешать другим рыбакам, встал лицом по течению реки. Стою, перебираю ногами, поднимаю муть, которая уходит дальше от меня. В правой руке удочка, а левой рукой держу леску с поплавком, грузилом и крючком с наживкой. Леску опускаю прямо перед собой, встаёт поплавок и потихоньку уносится по течению. Когда снасть уходит на всю длину лески, я поднимаю удочку, ловлю леску за поплавок или грузило и снова опускаю её перед собой. Сделав несколько проводок, я наконец увидел поклёвку.
Поднимаю удочку, есть рыба, поймал! Это был пескарь. Он сильно и всячески извивался на крючке, дёргался, а мою душу наполнял рыболовным восторгом. Наконец-то рыбалка удаётся, рыба ловится. Да ещё как! Почти через каждые две, три проводки я ловлю пескаря и, что интересно, клевали они в самом конце проводки, когда поплавок становился боком, а крючок с наживкой поднимался над дном ближе к поверхности воды. Вероятно, пескари вначале пробовали приманку, а уж потом заглатывали её. Сходов с крючка, если рыба клюнула, не было. Кукан, закреплённый на трусах, наполняется. Для интереса периодически поднимаю леску с пойманными пескарями и во всю молча радуюсь. Другие пацаны тоже ловят пескарей и, как я, сосредоточены, молчаливы.
На рыбалке, да особенно, когда она идёт удачно, время забывается, а оно идёт... Так и у меня, за делом не замечаю его. А дел на любой рыбалке довольно много: то наживку сменить, то поплавок поправить или изменить его положение на леске. За червями и ручейниками надо присматривать, чтоб не расползлись или не померли раньше времени. Кстати, пескарям, как оказалось, было без разницы, что висело на крючке. Ловились и на ручейников, и на червей. Хотя, может быть, я и ошибался в оценке уловистости наживок, потому что рыбалка захватывала, кукан пополнялся, чувствовалась тяжесть улова, когда я поднимал его над водой.
Рыбачу, ловлю, радуюсь, представляю себе, как буду идти домой, а прохожие будут удивляться и восторгаться моей рыбой, как буду хвастаться уловом перед домашними и перед ребятами с нашего двора. И тут, в самый разгар лова, слышу, как кличут какого-то Вовку. Ну, думаю, кто-то интерес проявляет к пацану. А зов повторяется и повторяется: — Вовка, Вовка! Кричат, нарушают тишину, а ведь рыбалка не любит шума, и чего здесь разорались. Решил всё-таки посмотреть на виновника. Нехотя отрываю взгляд от поплавка и резко перевожу его в сторону криков, чтобы быстро вернуть свой взор обратно на поплавок — вдруг поклёвка. Батюшки, да это моя сестра Люда. Оказывается, что это меня она звала. Это меня зовут Вовка. Как она здесь появилась, зачем пришла?
— Ну, что надо, — спрашиваю нехотя.
— Ты знаешь сколько сейчас времени? — вопросом на вопрос отвечает она.
— Не а… — говорю.
— Да уже третий час дня. Ты почти двенадцать часов на реке. Родители беспокоятся и меня послали найти тебя и сказать, чтоб ты шёл домой.
Вот дела! Самая рыбалка, а тут домой… А что делать! Надо сматывать удочку. Обратно шли вместе и я не прятал улов, а наоборот, делал так, чтобы все видели мою рыбу и завидовали. Не каждому так здорово повезёт… Штук пятнадцать пескарей!
16 ноября 2022 года. Владимир Кривохижин
На фото из инета: Кемерово, Томь, остров, окунь, пескарь, ручейник в домике