К старости я стала забывчивой. Куда кладу вещи, не помню, слова забываю, да и со слухом плоховато. Что поделаешь?! Не одна я такая. В этом я убедилась, услышав некоторые разговоры почтенных пенсионеров.
Разговор в поезде
Собравшиеся на двухдневную экскурсию представительницы общества «Активное долголетие» после небольшой перебранки, кому где сидеть, наконец, разместились в купе. Две подруги сели на одну нижнюю полку, их попутчицы – на другую.
Как фамилия Надежды Павловны, я забыла? – спросила круглолицая дама у длинноносой подруги, когда поезд тронулся.
- Не помню, - ответила подруга, заморгав глазами.
- Может быть, вы имеете в виду Надежду Павловну Коханову? – вмешалась в разговор крашеная блондинка.
- Вы ее знаете? – удивились подруги.
- Нет, но слышала. А вы, что, к ней едете?
Подруги недоуменно переглянулись, пожав плечами, и спросили:
- Разве она жива? А где она живет?
Блондинка ничего не ответила. Она сосредоточенно рылась в дамской сумочке, что-то там разыскивая. «Черт, - неожиданно вскликнула она, - не могу найти помаду. И очки пропали».
- Вам надо обратиться к Надежде Павловне Кохановой, - посоветовали подруги.
- А кто такая Надежда Павловна Коханова?
- Кто такая Надежда Павловна Коханова? – чуть ли не с возмущением переспросила круглолицая дама, а длинноносая пролепетала:
- Я забыла, кто такая Надежда Павловна, помню только, ей надо что-то сказать.
- Что? – спросила подруга.
Длинноносая вытянула лицо и приложила скомканный платок к моргающим глазам.
Дремавшая у окна экскурсантка с седым пучком подняла голову, осмотрела всех презрительным взглядом и слегка пришепётывая произнесла: «Эх, вы, ничего не помните! А я вот, бывало, э-э-э, сижу перед телевизором в старой кофте и думаю, что они там в телевизоре про меня думают. Думают, наверное, э-э-э, что у меня нет новой кофты. А это неправда. Просто мне новую кофту на старую подменили. Вот тогда я громко три раза говорю: «Надежда Павловна, Надежда Павловна, Надежда Павловна…
Пораженные дамы разинули рты.
- Что, что вы ей говорите? – торопили они.
- Я забыла, - призналась экскурсантка с пучком.
- У меня тоже вещи всегда пропадают. Вот вчера макароны из дома украли, - обиженно доложила длинноносая.
- Тьфу, ты! Всегда всё некстати говоришь, - обернулась к ней подруга, - из-за тебя я зонтик забыла.
- А я вспомнила, - вдруг обрадовалась длинноносая, - надо три раза громко произнести: «Дарю Надежде Павловне Кохановой, дарю Надежде Павловне Кохановой, дарю Надежде Павловне Бухановой… ». Она запнулась, почувствовав, что сказала что-то не то.
- Что ты ей даришь? – спросила подруга.
- Да-рю, да-рю…, - задумалась говорящая, - дарю… то…, что потеряла. Вот! И вещь находится.
- Да-да, - подхватила дама с пучком, – я много раз говорила Надежде, э-э-э, Петровне: «Надежда, э-э-э, Павловна, дарю тебе новую кофту».
- Вернула кофту? – заинтересовались все.
- Я же говорила, её мне подменили.
- А, я, - вдруг оживилась крашеная блондинка, перестав рыться в сумочке и вытаскивая оттуда розовый бантик, - когда что-то теряю, всегда завязываю на ножке стула ленточку и говорю: «Шут, шут, поиграй и назад отдай!».
Она привязала ленточку к верхней полке.
Все уставились на бантик как на чудо.
- А, вот, и очки! – возвестила блондинка. – Оказывается, я их сюда, на верхнюю полку, положила. Совсем забыла.
- А у меня под ногой что-то валяется, - заметила длинноносая дама.
- Так это ж моя помада! Вот и она нашлась.
Все облегченно вздохнули и вскоре безмятежно задремали в предчувствии увлекательной экскурсии.
Разговор за чаем
Сидя за столом за чаем, а может быть, и не за чаем, Марья Степановна, стала рассказывать своей гостье Анне Мартыновне о мужчине, с которым познакомилась.
«Он был женат вторым браком…», - начала она.
- Его жена больна раком? – переспросила Анна Мартыновна.
- С чего ты взяла?
- Ты же сама сказала.
- Я сказала: «Был женат вторым браком»
- А-а, а я не поняла, прости.
Звонок в дверь прервал разговор. Марья Степановна вышла в коридор, и Анна Мартыновна расслышала оттуда мужской голос.
- Это приходил дворник, - объяснила Марья Степановна, входя в комнату.
- Любовник? – переспросила Анна Мартыновна.
- Не любовник, а дворник, - с нажимом на последнем слове произнесла Марья Степановна.
- А-а, а мне послышалось «любовник», извини. А зачем он приходил?
- Чтобы с балкона убрать все лишнее, но…
- С вишней? - перебила ее Анна Мартыновна.
- Что с вишней? – выпучила глаза Марья Степановна.
- Как, что? Пирог с вишней. Я так поняла, что дворник пришел от того мужчины и принес пирог с вишней.
- От какого мужчины?
- Ну-у, от того мужчины, о котором ты говорила, у которого жена больна раком, который твой любовник. Он принес тебе пирог с вишней, чтобы ты пила с ним чай, или не чай.
- Ты меня запутала, Анюта. А где пирог?
- Да, вот, на столе стоит.
- Так это ж я сама испекла с вишневым вареньем.
- Какая разница? Давай ещё выпьем чай с пирогом, лучше, чай с коньяком, - предложила Анна Мартыновна.
- Давай, - согласилась Марья Степановна, - только лучше коньяк без чая.