Вся наша жизнь – череда каких-то образов, впечатлений, ярких пятен памяти. Одним из таких ярких пятнышек моего детства была небольшая фарфоровая посудинка.
У нашей бабушки Маши была в быту необычная чашка сочного тёмно-синего цвета, на которой золотистыми буквами горела выгравированная каллиграфическая надпись «Кисловодск». Чем была необычна чашка? Своей формой, она была плоская и с носиком, который от донышка шёл к верху, образуя собой тоненькую ручку, через который нужно было пить. То, что такая чашка называется бюветницей, мы не знали, поэтому и дети, и взрослые её так и называли – «синяя чашечка». Хотя взрослые были к ней практически равнодушны, дети были от неё в восторге. Из неё пили воду, молоко и сливки, соки и даже чай. По очереди.
Такие посудины получили своё название от французского слова бювет, что обозначает распивочное заведение, в русском языке это же слово нынче звучит как буфет. А чашку, предназначенную для питья лечебных вод, назвали бюветница или просто поильница. Эта необычная форма чашки – изобретение чешских врачей из Карлсбада, который славился своими минеральными водами ещё с 17 века. Плоская форма подобной поильницы объясняется тем, что такой сосуд легко помещался в кармане у курортника. А длинный и изогнутый носик, наподобие носика кофейника, который служил и ручкой, необходим был для того: во-первых, чтобы активные минералы не вступали в реакцию с эмалью зубов, а во-вторых, носик был удалён на несколько сантиметров от самой чаши сосуда, чтобы курортник, когда пил минералочку был избавлен от контакта с запахом сернистых вод, ну, а в-третьих, вода через тонкий носик пилась маленькими глотками. В Российской Империи подобные поильницы появились в 19 веке на северокавказских минеральных курортах. Сами бюветницы же массово стали тиражироваться в 1960-х годах, во времена рассвета курортно-туристического бума в СССР. В стране практически все фарфоровые заводы выпускали несколько видов поильниц, к тому же бюветницы были и фаянсовые, и керамические, поскольку эти материалы были способны сберегать температуру термальных вод и в то же время, не вступать в химическое взаимодействие с минералами. Но самым известным из всех фарфоровых заводов, который специализировался на производстве подобного курортного атрибута, стал Кисловодский. Сейчас бюветница считается самым распространённым сувенирным изделием во всех здравницах, уступая только магнитикам на холодильник.
Появилась эта синяя чашка у бабушки после её второй поездки в Кисловодск в конце 1960-х годов, то есть за несколько лет до женитьбы старшего сына. Нас было у бабушки четыре внука, вернее два внука и две внучки. Чашка часто переходила из рук в руки, мы с моей сестрёнкой Аней часто дрались из-за очереди пользования ей. А старший наш брат Эдик, не смотря на то, что у него дома была своя бюветница из белого фарфора, которая у них стояла в посудном шкафу, предпочитал бабушкину. Это была самая востребованная посудина в нашей семье.
К чему я веду этот рассказ? К тому, что в нашей семье, чего греха таить, была вторая бабушка, мама отца – Евдокия, у которой была точно такая же чашечка, такого же цвета и с подобной же надписью. Но в отличие от бабы Машиной чашки, бабы Дусиной никто не пользовался, даже она сама. Эта бюветница запиралась на ключ в древнем и громоздком буфете. Раз в месяц баба Дуся аккуратно вынимала тёмно-синюю бюветницу, протирала её от пыли тоненькой тряпочкой и вновь запирала на ключ в отделе. Вскоре при очередном протирании баба Дуся уходохала свою чашечку, разбила вдребезги. Бюветница приказала долго жить, так и не напоив ни одного внука, да и скорее всего вообще никого не напоив в течение всей своей унылой жизни. А о существовании её помню только потому, что в нашей жизни была та, первая синяя чашечка.
Бабы Машина бюветница прожила долгую и счастливую жизнь, была любимицей детей, никогда не скучала, никогда не пустовала и дожила до того времени, когда внуки выросли здоровыми лосями. Сейчас чашка доживает свой век на пенсии, надпись на боку подистёрлась, носик немного надколот, поэтому и прячется на кухонной полочке в дальнем углу. А её образ живёт в нашей памяти светлым пятнышком, думая о котором, мы, вспоминая детство, мысленно улыбаемся.
Вот так и люди, чем больше отдают себя, тем дольше живут дела их в памяти людской…