Две вечных подруги

 

Надя в очередной раз позвала её гулять. Обоим дети настоятельно советовали включить прогулки в режим дня. Каждый день этого не получалось, но иногда они «выходили в свет» в хорошую погоду.
Любимым местом их прогулок была асфальтированная прогулочная аллея. По ходу маршрута изредка стояли лавочки, где можно было передохнуть. Обе женщины уже в возрасте чувствовали себя здесь комфортно. Прогулки нужны были прежде всего Нине, страдающей сердечной недостаточностью. Выйдя недавно из больницы, она решила взяться за себя, пытаясь гулять регулярно, и со временем ей стало лучше. Надя была старше её на семь лет, но чувствовала себя бодрее. Однако, и она за последний год стала сдавать. Ей шёл восемьдесят первый. И хотя сын её был врачом, и много от него поступало советов по здоровому образу жизни, организм уже хандрил сам по себе. Первый раз после перенесённого ковида закружилась внезапно голова: упала и сломала ногу. Прошло время, поправилась. Однако, очередное головокружение закончилось снова падением и переломом в плече. Рука на пятьдесят процентов потеряла свою подвижность, и врачи ничем не смогли помочь. 
Этих двух женщин сближала любовь к литературе, много общего в прошлой работе. Когда-то и Надя, и Нина преподавали, работали с молодым поколением. Надя вела в школе литературу, Нина была преподавателем в техникуме, вела классное руководство.
Однажды случайно познакомившись, они прониклись симпатией и завязалась дружба. Стали часто общаться по интернету, изредка заходили друг к другу в гости, т.к. жили рядом. Но, основным местом их общения были прогулки. Тяжело перенеся перелом в плече, Надя не так давно возобновила выход на улицу. И вот они встретились после долгого перерыва.
День был на удивление тёплый, даже жаркий. Нина не надела на голову шляпки, и выйдя на улицу, поняла свою оплошность. Долго быть под солнцем ей было нельзя. Подруги быстро дошли до их тенистой аллеи. Немного пройдя, присели на одной из лавочек под высокими деревьями.
Не общались давно, и то, чем хотелось поделиться, что хотелось спросить, уже теснилось в голове, обрадованной встрече и общению. Обе, хотя и имели рядом живущих детей и внуков, но разговоры о личном, а часто и воспоминания о прошлом, какие-то свои мнения о жизни, о происходящих событиях, теснились в спонтанной очереди на излияние души. Ведь много было того, чем не поделишься с детьми, и что им, в сущности, не было так интересно.
Сегодня обе, словно сговорившись, вдруг завели разговор о том, как скоротечна жизнь, как летят годы, особенно в преклонном возрасте. И происходит это, наверное, потому, что начинаешь сожалеть о приближающемся закате, начинаешь считать года, а они, как назло, мелькают, как сменяющиеся пейзажи за окнами скорого поезда. Заговорили о том, что многие чувства и желания с годами меняются, притупляются и угасают. Даже вкусы. И обе согласились друг с другом в одном тайном чувстве, что единственное чего ещё до сих пор хочется так это быть любимой. Дети и внуки не в счёт – это понятно и закономерно, хотя кто-то обделён и этим.
Надя подметила, что если была в жизни настоящая любовь, то она сохраняется в памяти очень надолго, а у кого-то не угасает и до последних дней. Память в этой области наделена особой стойкостью. Она хранит не столько образ, сколько ощущения, душевные порывы, связывающие двоих, те события, которые их объединяли, которые они совместно пережили.
Но, само по себе желание любить и, особенно, быть любимой остаётся до старости, почти до последней черты.
Хорошая погода, яркое солнце, своими лучами касающееся травы и посаженных в вазонах цветов, радовали глаз. Но не это было главным в том, что потянуло на откровение, на раскрытие души, чтобы выпустить наболевшее за годы, исповедоваться. Приближающаяся осень разливала в миру свои светлые ноты, способствовала воспоминаниям прошлого тихо и безмятежно, словно одаривая теплотой, лила свой лучезарный бальзам на пережитое, снимала спазмы и заторы, помогая освобождаться душе от боли.
Вот и Надя вдруг начала вспоминать свою молодость, свою настоящую первую любовь.
Нина внимательно слушала, всё представляя воочию. А мимо них, сидящих на лавочке, неспешно прогуливались или, наоборот, спешили люди. Жизнь шла своим чередом. Настоящая жизнь. А две женщины в годах пребывали в воспоминаниях в далёком прошлом. Их словно не было здесь – в этом городе, на тенистой аллее, больше похожей на парковую зону. Обе в это время были в знойной Азии, в Таджикистане, в самом конце 20-го века, в те сложные и для России, и для всех союзных республик годы.
               
Весна 1992 года. Таджикистан. Небольшой городок.
Здесь Надя родилась, здесь прошло её детство, здесь она выросла, поступила в педагогический институт, закончила его и стала учительницей русского языка и литературы в школе своего же посёлка неподалёку от её дома.
Да, вот так, вся судьба её в молодые годы сосредоточилась в одном месте – в городке, окруженном цепью голубовато-сиреневых гор, у подножия покрытых лесом. Городок был совсем небольшой с населением в несколько десятков тысяч человек. Местность он занимал равнинную с небольшими холмами, со множеством каналов и арыков. А вверху раскинулось бескрайнее серо-голубое небо.
Климат этих мест был жаркий. Лишь зимой температура падала до небольших минусов, в среднем от -2 до -5. Осадков было крайне мало, но зато часто дули сильные порывистые ветра. Городок утопал в зелени множества садов. Везде, где это было возможно, красовались клумбы с цветами, часто округлые с фонтанами в центре, вокруг которых шикарно цвели розы. Развитым было виноградарство, шелководство, хлопководство.
Город вырос из посёлка, где издавна были заложены просторные широкие улицы, делящие его на обширные сектора в виде прямоугольников и треугольников. Центральными местами были площади с рынками и другими местами для торговли, т.к. именно торговлей занималось большинство населения.
Этот городок Надя оставила в своём сердце навсегда, и даже теперь, далеко от него, вспоминает всё до мелких подробностей, любит и лелеет в своём сердце, как и ту свою первую настоящую любовь, пришедшую в её жизнь довольно-таки поздно. Она была словно наградой за что-то, но вспоминая судьбу, Надя думала, что и наказанием одновременно.
Всё началось внезапно. Чувство словно ворвалось в её жизнь вместе с весенним ветром в распахнутые окна.
Было начало марта – весны, будоражащей человеческую кровь, весны - символа любви, чувства пробивающегося словно первая трава на голой после зимы земле.
Надя была уже замужем, но прожив недолго, супруги поняли несовместимость характеров, отсутствие настоящих чувств. Мама Нади настоятельно советовала Вадима в женихи, как умного и перспективного для жизни. К недостатку чувств у дочери к молодому человеку относилась философски: Стерпится – слюбится! Зато какая пара! И с образованием, и родня влиятельная.
Но вот, ветра эйфории прошли. Развод, и Надя в 24 года осталась одна с маленьким сыном на руках. Сожаления не было. Душа больше была не на месте до развода, когда она узнала в придачу, что он ещё и погуливает. И не захотелось терпеть всё это без причин.
После развода бывший муж исправно платил алименты, иногда навещал сына, но потом уехал на свою родину, и больше они не виделись. Да, одной было тяжело. Но, годы шли. Вырос сын. А теперь и внуку Артёму уже год.
Где-то в конце зимы с первыми солнечными денёчками, она гуляла с ним в ближайшем парке. Погода была отличная. Ушла далеко, наслаждаясь солнечными бликами в молодой листве деревьев, щебетанием птиц, воркованием голубей.
На встречу ей по аллее, тоже с детской коляской, шёл высокий молодой человек. Даже издали он обращал на себя внимание стройностью и какой-то грацией в движениях при ходьбе. Взглянув на него, Надя почувствовала в фигуре что-то очень знакомое. Посмотрев ещё раз на уже приблизившуюся фигуру, всё поняла. Встреча была конечно очень неожиданной - ей навстречу шёл её бывший ученик по школе.
Оба остановились. Первой заговорила Надя:
- Надо же! Какая встреча! Не верю своим глазам! Это ты, Алексей!
И после первой восторженности забросала его вопросами, давая сконфуженному молодому человеку прийти в себя.
- Кто там у тебя? Дочка или сын?  Хвастайся!
- Да… Это не моё…. Это племянница – дочь двоюродной сестры. Я у них пока сейчас живу. Вот гуляю иногда с нею тут в парке.
- Но, тебе, насколько я помню где-то 26 уже. Разве не женат, и не был?
- Нет. Всё как-то не довелось. Армия. Учился. Работал. Вот недавно вернулся. Сестра года два назад вышла замуж. И вот помогаю ей – гуляю с Алёнкой.
Надя знала, что семья Алексея живёт недалеко, через несколько домов от её. И школа, где он учился, а она преподавала, была совсем недалеко. И почему-то тут же вспомнилась просьба её двоюродного брата, учившегося с ним в одном классе, поставить «этому дураку» хотя бы тройку по русскому в выпускном классе. Об этом воспоминании она, конечно, ничего не сказала.
В тот день они гуляли вместе ещё долго, пока дети в колясках не запротестовали и не заставили их очнуться от разговоров и воспоминаний. Но этого общения обоим показалось мало, и они договорились встретиться и завтра здесь же во время прогулки с детьми.
Домой Надя пришла возбуждённая: нахлынули воспоминания. Она всё время вспоминала школу, тот десятый «А» класс, в котором учился Алексей вместе с её братом Сёмой. Ей тогда было где-то 36.
Алексей был видным, рослым пареньком, и словно немного более взрослым, чем его сверстники. Красивый, с волнистыми каштановыми волосами и пронзительно голубыми глазами, он выделялся среди многих, привлекая своими манерами и обаянием девчат в школе. А вот учился неважно. Наверное, юношеская лень мешала, а может быть и желание вести жизнь более легко, без напряжения, как это бывает у многих подростков. Мать Алексея тоже была учительницей русского языка, и кажется могла бы поработать с ним дома. Но, видимо что-то не получалось у неё, или он выбился из-под контроля. Трудно было судить, но с парнишкой было трудно. Надя пыталась уделять ему внимание, но он как-то странно уклонялся от любых встреч, стараясь избегать её, не попадаться на глаза. Надя хотела было организовать с ним дополнительные занятия вне уроков в школе и как-то даже завела этот разговор дома при двоюродном брате. И тут вдруг вылезла та неожиданная проблема. Сёмка воскликнул:
 - Да ни за что! Не будет он с тобою заниматься!
 - Ну почему? Ведь скоро школу заканчивать, поступать дальше учиться надо. А он твёрдой двойки только и достоин! 
 - Ты лучше пожалей его и отстань.
- А это ещё почему?
- Поставь тройку! За любовь! Втюрился он в тебя, как дурак. В голову себе втемяшил. Она такая, она такая! Никогда не женюсь! Такой не найти!
Надя стояла в растерянности. Как? Этот мальчик? Да, она чувствовала иногда на себе его обжигающий взгляд. Но даже думала об обратном. Она к нему была придирчива, строга. Наверное, он на грани ненависти, вот и сторонится.
Сама Надя и не осознавала своей привлекательности: мечтательности в больших голубых глазах, нежности в движениях рук, стройности в фигуре, лёгкости в походке. Изящная, золотистоволосая, юная до сих пор для своих лет, но умная, любящая своё дело и завораживающая детей рассказами о поэтах и писателях, их судьбах, она и не задумывалась о себе, не ценила своего образа в придачу к тому, что доносила до их юношеских умов.
После разговора с братом мысли её всё чаще стали бесконтрольно останавливаться на нём. Невольно думала: Да, вот растёт, не семи пядей во лбу, парнишка, но зато, как мужчина будет во многом хорош. Она имела в виду его внешность, осанку, красоту в движении. Многие мальчишки в юности и разгильдяи, и лодыри, а проходят годы и превращаются в красавцев, да ещё занимающих видное положение в обществе. Вот и этот. Возможно, ещё расправит крылья и превратится из гадкого утёнка в красивого лебедя.
Да, она по выходу из школы поставила ему тройку по русскому, а по литературе даже 4 с натяжкой, потому что красиво читал стихи, интересовался жизнью особенно поэтов, и со спокойной совестью отпустила в мир взрослой жизни. На выпускном он даже не выдержал, как, впрочем, и многие ребята тогда, пригласил её на танец. Когда их взгляды встретились, он на удивление за всё время учёбы не отвёл свои глаза в сторону. Был в этом взгляде словно вызов, и Алексей произнёс: «А я Вас не забуду Надежда Анатольевна! Вы мне очень многое дали, Вы даже не можете оценить – сколько!» И это полудетское признание её тронуло. Тут же защемило сердце, то ли от умиления, то ли отчего-то ещё не понятного ей на тот момент. 
И эта их встреча в парке, спустя почти семь лет, не оказалась единственной. Обоих потянуло друг к другу с удивительной силой, как они признались позднее. Но потянуло уже как взрослых людей, имеющих что-то общее, чувствующих друг к другу взаимную симпатию, основанную пока, по крайней мере с её стороны, на неосознанном влечении. И этот парк, где они гуляли с детьми, стал, на первое время, местом их встреч. А потом он как-то назначил ей специально свидание, и она не смогла отказать.  Гуляли тогда по посёлку допоздна.
Так начали изредка встречаться. Он дарил ей букеты первых весенних цветов, тюльпанов и нарциссов. И Надя так и гуляла с подаренным букетом. 
Во время тех прогулок иногда они встречали знакомых, ловя их удивлённые взгляды. Ведь в посёлке почти все знали друг друга, а особенно её, учительницу. Некоторые знали и его, как её ученика. И наверняка поползли слухи, как думала она. Надя чувствовала себя неудобно, словно совершала нечто предосудительное. 20 лет разницы! Это же мать и сын!  И это мучило её. Но, отказаться от встреч она была уже не в силах.
Алексей относился ко всему легче. Она не чувствовала в нём стеснения, даже когда он слегка брал её под руку во время прогулок. Он во всем был галантен – этот её молодой кавалер. И Надя, чего греха таить, чувствовала в душе женское эгоистическое самодовольство своим поклонником, его красотой и вниманием к себе. Ей льстило, что в своих воспоминаниях о школьных годах в последних классах, он сказал, что до сих пор помнит, какие на ней тогда были бирюзовые серёжки, какая она была вся утончённая и красивая. В самой же Наде была, посеянная в её голове ещё матерью, заниженная самооценка: «Не красавица, и не ищи красавца. Ищи умного и с положением.» Большинство подруг матери склонялись к тому же. Время тогда было тяжёлое. Было не до красивых чувств и красивой любви.
А потом у Нади был день рождения.
Так получилось, что сын был в командировке, невестка с Артёмом, у которого резался зуб и поднялась небольшая температура. А жили они отдельно на частной квартире далековато от неё. Поэтому, собиралась проводить день рождение в «гордом» одиночестве.
Но, судьба – она на то и судьба! Накануне встретила двоюродного брата Сёму и пригласила его к себе вечером на день рождения. Сказала, что отметит скромно. Просто не хочется в такой вечер быть совсем одной. И он согласился, сказав, что сделает ей сюрприз. Надя это восприняла как обещание подарка.
Вечером в назначенное время в дверь постучали. Надя с улыбкой пошла открывать.
На пороге стоял Семён с цветами и подарком. Надя не сразу разглядела за ним сгорбившуюся фигуру со склонённой головой. Но вот Сёмка слегка отпрянул в сторону, показывая своего спутника. И она обомлела. Вторым гостем был Алексей. В руках алел громадный букет тюльпанов!
Так он появился у неё в доме в первый раз. Застолье получилось не плохое. Надя даже для намеченных двоих готовилась на совесть. Она любила встречать гостей.  Но, брат видимо всё продумал заранее. Сюрприз ещё ждал её. Посидев совсем немного, он быстро засобирался, назвав видимо заранее придуманную причину, и ушёл, оставив Надю и Алексея вдвоём….
Надя растерялась. В голове уже сыграло свою роль выпитое. Поднялась и тревога, которую заметил Алексей. Молодой мужчина быстро взял инициативу в свои руки. Встав, включил проигрыватель, и предложил просто потанцевать.
Музыка…. Как многое может она делать с нами! Но, стоит ли обвинять одну музыку?  Просто от выпитого и от волнения всё поплыло у Нади в голове. И она не отвернула её от поцелуя, не отняла его рук, желающих большего…. Так, в той музыке, растворились пусть и на время, все её предрассудки и опасения, желание взяло своё. И верилось ей в тот момент только в одно – в свои и его чувства. И оба покорились им.
С тех пор они не гуляли по посёлку, а встречались у неё дома. Он приходил и оставался на ночь – страстную, бурную, полную ласк и нежности. В этом не было недостатка у обоих. Надя, словно расцвела и помолодела. И на него, как на мужчину, всё повлияло по-своему: он стал собрание, элегантнее, увереннее в себе. В нём словно включился заряд энергии. Он стал заботиться отчасти о покупках в магазине, иногда даже гулял в парке с её внуком. Однажды он заметил, как Надя с умилением смотрит им в след, уходящим гулять. Он даже вернулся, обнял и спросил:
- Ты ведь родишь мне сына или дочь? Нашего ребёнка?
Надя уклонилась тогда от ответа, но это взволновало её до глубины души. Он ушёл, а она даже заплакала. Неужели такое возможно!? До этого она думала об их отношениях как о блажи, просто о вдруг вспыхнувшем взаимном чувстве двух любовников. Надя прекрасно и в то же время болезненно осознавала их разницу в возрасте в 20 лет. Она считала, что он молодой, что всё ещё у него впереди – семья и его дети. А у неё уже всё не к молодости, у неё даже внук, а он только входит в расцвет своих сил.
Да, её волновало другое! На сколько его хватит? Наверное, рано или поздно придёт момент расставания? Он осознает и её, и свой возраст. Она и понимала это, и боялась разлуки, как неизбежности….
Однажды, при очередном его разговоре о ребёнке, он на её доводы сказал, что ещё в школе в его голове родился идеал любимой женщины. Это была она. И он сказал сам себе, что если не найдёт такую, то с годами вернётся обратно в их городок, чтобы быть рядом с той, которую боготворит. И кто, как не она, может дать его мечтам сбыться. А ещё он заметил, что просто видимо к ней ещё не приходили раньше настоящие чувства, испытывая которые, всё становится ясным и понятным. Вот и он чувствует, что только она может сделать его счастливым, она и жизнь с нею. А ещё он сказал, что давно считает, что нет возраста - есть мужчина и женщина. И есть чувство из связывающее. И если оно настоящее, то это и определяет понятие их счастья. И у каждой пары влюбленных оно своё.
Сказано было красиво. И их отношения того времени тоже были красивыми. А красота покоряет, она заставляет на себя молиться. Но, Наде тогда так и не хватило решительности забеременеть. Она решила занять выжидательную позицию, хотя бы на год, а ему объяснила всё тем, что времена пока очень трудные.
Да, времена тогда были действительно трудными. Все русские уезжали из Азии, гонимые притеснениями властей, и даже зародившейся в некоторых местных недружелюбностью в отношении иностранцев, в том числе и русских. Многие из задумавших уехать, сначала пытались произвести «разведку»: съездить с целью разузнать условия жизни в тех или иных местах. Часто пользовались рекомендациями или связями знакомых.
Было начало сентября. Однажды Алексей пришёл и сообщил, что родители посылают и его с той же разведывательной целью в Воронеж. Надя разволновалась, чувствуя, хотя и временную, но разлуку. Отъезд был намечен через неделю. Все дни она ощущала, что сердце её всё больше начинает тревожиться, что оно паникует, бунтует против чего-то. Но, в то же время понимала, что и тут, в Таджикистане, оставаться становится действительно опасно. Гонения и притеснения только нарастали. Когда-то многонациональное население Таджикистана старалось жить своими национальными кланами, внутри которых все были сплочёнными. И с таджиками дружили тоже. Жизнь там не была лёгкой, и дружеская поддержка помогала выживать. Но вот пришло время и, благодаря изменениям в политике, некоторые бывшие знакомые из таджиков стали сторониться, избегать тесного контакта.
Накануне отъезда Надя и Алексей устроили прощальный вечер. Он принёс бутылку легкого вина, фрукты, громадный шикарный букет гладиолусов, считавшихся в тех краях лучшим подарком.
Но, особо ничего и не хотелось. Грусть была главным блюдом на столе в тот вечер. Даже разговоры застревали какой-то осторожной немотой, словно оба боялись сказать лишнее, высказать какое-то опасение, которое потом превратится в пророчество. На глазах у Нади навернулись слёзы. Уткнувшись в его плечо, сказала:
- У меня на душе что-то не хорошо.
- Что не хорошо, любимая? -  спросил он.
- Я чувствую словно поезд движется на нас и нам никуда не свернуть, не уйти, не отойти в сторону. А вдруг мы никогда больше не встретимся? Это ведь страшно!
- Ты плачешь? – спросил он, наклонив к ней голову и ещё крепче прижал к себе.  – Не надо, милая, всё будет хорошо.
Чтобы как-то рассеять грусть обстановки, он предложил потанцевать, включил проигрыватель и поставил пластинку наугад.
- Давай лучше потанцуем…. Пусть под музыку развеются грустные мысли. Не надо грустить, милая…..
И музыка заиграла….

« Я уезжаю – время проститься,
Молча друг другу смотрим в глаза……
Только быть может, быть может, быть может встретиться снова
Нам не придётся с тобой никогда……»   - бархатным голосом запела София Ротару.
Надя зарыдала. А когда подняла голову и взглянула в его глаза, то увидела слёзы и на его побледневших щеках. Оба долго ещё качались в немом такте под ту музыку, что надолго у обоих осталась в душе, хотя пластинка уже и кончила играть. 
Надя тихо сказала:
- Не знаю, что нас ждёт впереди. Я чувствую только одно, что если ты не вернёшься, то я всю жизнь буду обречена на одиночество.
- Всё будет хорошо, милая….. Не хочу верить в такое. И ты гони эти мысли прочь.

Эта ночь была их последней.
Потом они переписывались. Но это было очень опасно. Приходилось прибегать к уловкам, чтобы отправить ему письма. Надя всё ещё пыталась сохранить в тайне их отношения, хотя уже многие о них знали.
Пошло время, которое быстро обрастало днями, неделями и в итоге годами. Он не возвращался. Писем от него не было. И она не знала, что и думать. И, как героиня романа «Унесённые ветром», старалась не думать и не вспоминать, а точнее просто гнала от себя навязчивые мысли: где он и что с ним? Успокаивала себя, внушая, что сегодня не стоит себя мучить, проблем и так много. Гнала плохое, как он и советовал, иначе становилось страшно. Я лучше подумаю об этом завтра, - думала она  постоянно.
Она гнала плохие мысли впереди себя как ком: ком тоски, клубок воспоминаний. Ком всё рос и рос, принося боль, давя на сознание. И рано или поздно она поняла одно - его след пропадает…. Остаётся лишь память, память на всю оставшуюся жизнь! Эта история её любви была не завершена и застряла в душе, как игла. Ведь настоящее, а не ложное живёт в нас годами, порою принося только боль.
Позднее и она с сыном, невесткой и внуком тоже уехали в Россию. 
И они потерялись. Близких подруг у Нади не было. Излить душу и наболевшее некому, чтобы накопленная боль ушла, вылилась в пространство. Душевное исцеление не приходило. И этот невесомый, но  тяжёлый груз она привезла с собою в душе и в Россию.

- И как же ты пережила всё это, Надя? – Нина сидела, склонив голову и втихаря утирала набежавшие слёзы.
- Знаешь, а тогда у многих были беды, сломанные судьбы, потери. Почти все русские, как беженцы, были подняты со своих мест и пустились в переезды из Средней Азии. Кто куда! Оставаться там было опасно: всё чаще доходили слухи, что стреляют, убивают, насилуют. Но мне было особенно обидно. Я ведь и родилась-то в Таджикистане. Мою мать ещё подростком привезли туда из России. И вся моя жизнь была там прожита с детства и до взрослого состояния. И сын вырос там, там же родился и внук. Какие же мы чужие? Там похоронены наши бабушки и деды со стороны отца и матери, мои родители. Как навсегда оставить родные могилы?!
- А вы сразу переехали в какой-то город в России? Или меняли места жительства?
- Нет, конечно, не сразу. Было много такого, что не хочется и вспоминать. Таджикистан выдворил нас, как приёмных и надоевших квартирантов. Но и Россия не совсем распростёрла сразу нам всем свои объятия. У всех судьбы сложились по разному.
- Представляю. Трудно было вам, да ещё и с маленьким ребёнком. Не оттолкнуло?
- А куда деваться было, Нина? Пути назад не было. И впереди ничего определённого. Оставалось надеяться на благосклонность судьбы и на своё упорство. Но дети не подвели меня. Когда мы попали в ту деревню, что предполагалась для нас постоянным пристанищем, то и сын доил коров, и невестка мыла полы в деревенской школе, хотя оба были со средним специальным образованием. Работы им по специальности там не было. Своим работы не хватало. И получали за такой труд гроши. Тянула в финансовом отношении всю семью и я, т.к. устроилась работать учительницей русского языка и литературы в местной школе.
Многое часто сравнивалось в моей голове – жизнь до и после переезда. Выводы часто были не в пользу нового места жительства, новых людей. Многое в их быту в деревне казалось диким и замшелым. Глубинка России страдала от невнимания правительства.
- А как же вы попали в город? Что помогло переехать?
- Никто нам в этом не помог. Нам приходилось надеяться только на себя и на волю случая, который хотелось бы не упустить.
Да, мы и там, в той деревне не пропали. Прошло три года, и мы купили дом, завели огород, двор с большим количеством скота. Большое подспорье нам давал и лес. Всё в лесу собирали, выносили на трассу, на рынок в город - торговали. Деньги не лились потоком, но копейка к копейке, и мы копили. Часто некоторые из деревенских, видя наши успехи, бубнили себе под нос нам вслед, но так, чтобы слышали: «Понаехали тут! Сосут из нас соки….». Конечно, так рассуждали и так к нам относились далеко не все.
Эти слова даже не обижали, а заставляли удивляться: «Вот живут же вместе с нами бок о бок некоторые где-то уже лет восемь, а ничего у них не поменялось! Хоть бы деревце в саду прибавилось, что-то зацвело в палисаднике. Нет. Многие пьют, даже женщины. А недовольства своей жизнью и зависти хоть отбавляй. За всё время, что прожили тогда с ними рядом, мы поняли одно, что некоторыми из местного населения руководила тупая лень, инертность, а скорее всего генетическая скудность ума. А зависть впереди всего!
- Ну и как же вы переехали и куда?
- Наступило время и жизнь с её проблемами заставила нас это сделать. Когда приехали в ту деревню, то внуку было 4 года, а через год родилась внучка. А три года спустя Артёму надо было идти в школу, внучке в садик. Образование в деревенской школе было поставлено, чего греха таить, плохо. Это я поняла, когда начала учить детей. Материал прежним учителем давался слабо, и родители не били тревогу, что дети практически полуграмотные. Поступить в ВУЗ выпускникам деревенских школ было трудно. Большинство и не мечтало об этом. В город бы вырваться – в работяги – и это уже прогресс, это мечта. Вот и вырывались любым путём: девчонки замуж, а парни в среду рабочего класса. И уже не возвращались обратно, если только к состарившимся отцам и матерям временно – «на свиданку»…. И родители, всё понимая, доживали своё в этом, порастающем мхом, болоте. Вот где они сейчас, эти деревни? Потеряла их Россия по своей милости. Там доживают своё одни старики.
Вот такие мысли подтолкнули и нас к переезду в небольшой, строящийся современный городок. А толчком стала переписка с земляками из Таджикистана. Они писали о себе, что, приехав в Россию практически попали в рай.
Им повезло. Попали сразу в строящийся небольшой городок атомщиков. Строительство началось в 70-е годы. Тогда туда набирали людей, особенно молодёжь, на объявленную комсомольскую стройку. Строили АЭС. Всё серьёзно, по-боевому. Местное население относилось к беженцам из Средней Азии приветливо, помогали. И многих из приехавших в этот город ждала там хорошая перспектива.
Многое изменилось и у нас в лучшую сторону с переездом в этот город.
Мои молодые написали туда запрос. И я его написала с предложением своих услуг как педагога с большим уже стажем.

- Надя, и ты больше никого не встретила на своём пути? Я имею в виду мужчину. И Алексей так и канул в вечность?
- Нет, замуж не вышла. Дела и быт не давали тогда продыху. И чисто случайного ничего не произошло. Да и настрой у меня был штилевой: казалось, что всё прошло и навсегда - и порывы любить, и быть любимой. Таджикистан остался для меня моей молодостью. Я, кажется, всё оставила там, под его солнцем. 

А что касается до Алексея, то скажу одно. Конечно, я не забыла его. И даже с годами, наоборот, память становилась всё болезненнее. Первое время в России пыталась найти его следы. Сначала просто не было успехов, да и искать почти было не через кого. Подруг и друзей настоящих почти не было. А крикнуть на весь белый свет, как например, его одноклассникам или бывшим учителям школы: где он?!! – я не смогла.
Но, тут надо мною сжалился его величество Случай! Однажды, мне написала и поздравила с каким-то праздником моя двоюродная сестра, которая жила в Москве. Завязалась переписка, и как-то я написала ей, что потеряла след одного очень хорошего человека. Ирина тут же откликнулась, сказав, что у неё подруга работает в серьёзном архиве, и она попытается через неё что-то разузнать. И через некоторое время пришёл ответ.
- Надо же! Как интересно! И вы встретились?
- Нет, Нина. Вести оказались печальными. Их семья не осела в Воронеже, куда он ездил в разведку в отношении переезда. Они каким-то образом оказались на Украине, в Запорожье. Мать вскоре умерла, и он остался с отцом.  Женат не был. А потом, как сообщают сведения, Алексей попал в автомобильную аварию, сильно покалечился и стал инвалидом.  Узнав это, у меня заболела душа. Захотелось найти его, встретиться, чем-то помочь.
Ирина продолжала поиски его следов, и чуть позднее написала, что есть данные, что они с отцом, который за ним и ухаживал, поселились в каком-то монастыре. Отец к тому времени был уже очень стар.
- Так ты его нашла? 
- Нет, Нина, не нашла. Поиски по разным монастырям ничего не дали. Если отец вдруг умер, то вряд ли до него самого дошло то, что его ищут. В каком он был состоянии я ведь не знала. Если за ним ухаживал отец, значит он сам был в тяжёлом.
Так время и поглотило мою любовь. Осталась лишь боль в душе.
- Да, Надя, а помнишь песню: « Две вечных подруги – Любовь и Разлука….  проходят сквозь сердце моё»?
- Помню. Знаешь, а я ведь до сих пор не могу забыть тот последний с ним вечер. Странное это чувство – предчувствие. Ведь ещё тогда я напророчила себе одиночество без него. Так и получилось. Всю оставшуюся жизнь я прожила без любимого человека в глубоком личном одиночестве. И я даже сомневаюсь сейчас не было бы мне легче, если бы я имела сына или дочь от него?

«Посмотри мне в глаза. Там, на донышке самом
Тихо дремлет любовь, затерялась весна.
Может быть ты поймёшь, что в хранилище тайном
Ждёт упрямо Надежда пробужденья от сна.
Всё замкнул на запор мой колдун – Злое Время,
И упрятана накрепко тайна в ночи.
Я устала нести Одиночества бремя,
От сокровищ моих потерялись ключи……»

                С-Пб.  2023.