«хроники ржавой империи»
«Герою 1-й категории – памятник выше пояса.
Герою 2-й категории – мемориальную табличку.
Герою 3-й категории – именную школьную парту…»
Из постановления министерства исторической справедливости.
- Жаль мы из людей гвозди не делаем, - матерился Карл Васильевич, выкидывая очередной бракованный гвоздь. – Всем памятники подавай.
Раздраженный плотник стоял посреди мастерской и выпускал пар. Энергично, яростно, с вдохновением. Когда матерный пыл иссяк Карл Васильевич немного успокоился. Перед ним, на разделочном столе с зажимами лежал герой третьей категории – материал для именной парты по фамилии Сидоров. Человек довольно крупного размера, со сквозной рваной раной в районе живота.
- Штопать фанерой придется, - вздохнул плотник, рассматривая рану. – А где я им столько фанеры возьму?
Карл Васильевич, заглянул в кладовку. Пошумел там пять минут и вытащил старую доску почета. Кроме прочих застывших от гордости физиономий, на ней виднелось черно-белое лицо самого Карла Васильевича.
- Ну здравствуй забытый герой, – сказал плотник своей фотографии.
Фотография ничего не ответила. Увековеченный на снимке "герой" смотрел, по заданию фотографа, в светлое будущее, но видел, как часто вспоминал Карл Васильевич, только переходящий вымпел лучшему дизайнеру почетных и гробовых досок.
Оторвав безжалостно снимок, плотник принялся за работу. Он ловко отрезал от Сидорова конечности и придал им рубанком нужную форму. Выпустил кишки, достал сердце. Отсек голову, выдавил глаза. Все внутренности Карл Васильевич положил в котел, где варился лак, а туловище вместе с фанерой отправил под пресс для создания столешницы. Ради деревянной стойкости плотник добавил в пресс березовую крошку.
Когда лак закипел, в мастерскую пожаловал передовик Тихомиров.
- Я сегодня гуляю, - заявил он гордо.
- По какому поводу? - поморщился Карл Васильевич – он тайно ненавидел заносчивого передовика.
- По поводу юбилейной парты. С тебя по разнарядке пятый поздравительный тост.
- Не могу, - покачал головой плотник. – Мне надо Сидорова закончить. Завтра изделие сдавать.
- Успеешь, - категорично заявил Тихомиров. – Свой тостовый долг отдашь и пойдешь изделием заниматься. А пока учи текст – ты же знаешь, у нас с этим строго.
Карл Васильевич взглянул на коллегу мрачно, но возражать не стал.
На празднике по случаю юбилейной парты пришлось вынужденно задержаться. Тост Карла Васильевича сдвинули на одиннадцатое место, после чего он заподозрил банкетные козни. Но поделать ничего уже не мог. Ожидая своей очереди, плотник жевал без аппетита пресную котлету и разглядывал без интереса захмелевшие лица гостей. Наконец ему дали слово, и он произнес казенное, одобренное специальной комиссией пожелание новых трудовых подвигов. Когда дружное «ура» немного стихло, Карл Васильевич незаметно выбрался из-за стола. Вернувшись в мастерскую как можно быстрее, он стал спешно покрывать готовым лаком свежеспресованную столешницу.
А уже через три дня Сидоров стоял в классе. Сидеть за именной партой героя 3-й категории доверили известному на всю школу барабанщику Антону. Мальчик по-хозяйски рассмотрел изделие со всех сторон, неприятно удивился, что один из сучков столешницы напоминает глаз и накрыл его учебником «имперской географии». Затем достал из кармана гвоздь, что всегда носил с собой и нацарапал на парте неприличное слово.