Случился у моего приятеля курортный роман на Кавминводах. Только мы приехали, слегка осмотрелись вокруг, вошли, так сказать, в ритм отдыха, , как наше спокойствие было нарушено. Как-то мой приятель вихрем ворвался в наш номер, где я задремал после сытного завтрака.
Он судорожно начал переодеваться, азартно пересказывая последние новости.
- Представляешь, сейчас на нашем этаже встретил та-ак-кую девушку! Весёлая, фигуристая! ну, просто класс! Сразу видно - оторва, да я таких и люблю.
Торопливо зашнуровывая ботинки, он рассказывал:
- Иду я по коридору, а навстречу девушка:, идёт и улыбается! И тут я, такой красивый,
ей наперерез. Она улыбнулась, а я ещё шире, во все тридцать два зуба! Она – на права, я - туда же, она - налево, и я туда же! Засмеялась она и говорит: - Ну, что пойдём? А я что? Пойдём, говорю, красивая... вот уже и собрался. Всё-всё, убегаю!
Я только успел спросить :
- Куда это ты?
Уже в дверях мой приятель удивлённо воскликнул:
- Как куда? Конечно же, мы - в аптеку, за резиново-техническими изделиями! Такой шанс нельзя упускать!
Через час он вернулся, довольный, как кот, обнаруживший миску сметаны, случайно забытую нерасторопной хозяйкой. Потирая руки и радостно скалясь, приятель проговорил:
- Всё, обаял, охмурил и договорился. Сейчас идём к девушкам, нас пригласили на кофе.
Мы
с Надей быстренько попьём, а потом сюда, а ты там пей кофе, посиди с её подружкой подольше,, поболтай, ну там, расскажи чего-нибудь.
Вкусный кофе, увлекательный разговор, вот мы с Лидой и не заметили, как мой приятель с Надей исчезли. Через какое-то время они вернулись и присоединились к беседе.
Так и проходили наши дни отдыха: с утра лечебные процедуры, а потом продолжительные прогулки по городу, экскурсии по местным достопримечательностям, чаепития или скорее кофепития, и разговоры, разговоры, разговоры...
Однажды мы пошли на местный рынок. Базар огромный, по-восточному красочный, с кавказским колоритом. Да и время было такое, расцвет кооперативов и частных предпринимателей, потому глаза просто разбегались от обилия и разнообразия всего, лежащего на прилавках, ящиках
и просто на земле.
Вот тут я понял, что совсем не знаю Надю. Она ходила по рядам, пробовала всякие вкусности, где хвалила, где ругала, иногда просто зачерпывала горсть семечек, распробовав, морщилась, и шла дальше, бросив продавцам: - Кислые они у вас! Однако, взятое обратно не клала, несмотря на недовольные выкрики вслед.
На мои же слова, Надя удивлённо поднимала брови:
- Что такое? Надо же мне распробовать товар, вдруг все семечки хорошие, а одна плохая? И вообще, от них не убудет!
Внезапно она остановилась у прилавка с бижутерией. Там рядами лежали кольца, браслеты, серёжки, бусы. За прилавком стоял высокий мужчина лет тридцати.
Выбрав себе понравившиеся серьги, Надя спросила у него: - сколько?
Широко улыбнувшись, кавказец ответил:- Двадцать пять рублей.
Надя ахнула: - Сколько-сколько?!
И тут я увидел высший класс артистизма и умения торговаться. Это была песня, серенада, ария
и романс в одном флаконе!
Надя то ругала и стыдила того за непомерную жадность, то восхваляла за его мастерство и
чуть ли не объяснялась ему в любви. Она и частушки ему пела, и лезгинку танцевала, то шептала нежно и томно, то громогласно укоряла, вспоминая его давние, чуть ли не детские грехи.
Окружающий нас народ от души веселился, отпуская едкие шутки и хохоча над незадачливым продавцом.
Мужчина то бледнел, то краснел как помидор, то заикался и тщетно пытался что-то возразить,
да куда там...
Под натиском превосходящих сил его крепость постепенно сдавала свои позиции, и, в конце концов, капитулировала. И наконец-то, довольная Надя купила понравившиеся серёжки
всего-навсего за пять рублей. Мне показалось, что обрадованный продавец, облегчённо вздохнув, отдал ей покупку, лишь бы она поскорее ушла и оставила его в покое.
На обратном пути Надя вдруг нахмурилась.
- Что случилось? - удивился я. Она же, тяжело вздохнув, сказала:
- Зря ещё не поторговалась, могла бы цену сбить, рублей до трёх!
От неожиданности я споткнулся и чуть не упал, а потом захохотал.
- Ну ты, Надя, даёшь! И так цену в пять раз сбила, надо же и продавцу что-то на жизнь оставить!
Она же, встряхнув головой, довольно рассмеялась:
- а что? Он мог бы красивой девушке серёжки и подарить! Тоже мне кавказский мужчина!
Согреваясь горячим кофе, я с интересом слушал рассказ Нади о муже Ванечке, как он её любит
и как прощает ей маленькие шалости.
А потом, дождавшись паузы в монологе, довольно бестактно спросил:
- Надя, а когда у тебя было в первый раз?
Нисколько не смутившись, она рассмеялась.
- Ой, это ещё в школе случилось. Училась я так себе, с тройки на четвёрку, двойки тоже проскакивали. Вот ко мне в помощь и прикрепили отличника Вадю, сына нашего председателя райисполкома, Я приходила к ним домой, где мы и занимались уроками. Жили они богато, не то что мы, всё же папа у него величина в городе.
Надя хихикнула.
- Было нам по пятнадцать лет, мы больше целовались и тискались, нежели учились. У них
я впервые увидела и попробовала заморские фрукты - апельсины, съела целых три штуки и была неописуемо счастлива. Ну, а за это в тот вечер без особого сопротивления и уступила домогательствам Вади. Закончили мы школу и любовь наша прошла, да и была ли она? Так, глупости одни.
Надя помолчала.
- А потом пошло, поехало. Было и по любви, и по пьяни, и просто по усталости...
- Это как - по усталости? - спросил удивлённо мой приятель.
- Да, случилось такое, - рассмеялась Надя. - Студентами, были мы в экспедиции в горах Ала-Тау. Один раз остались мы дежурить по кухне с парнем, положившим глаз на меня и не дававшим мне прохода. Главная же в нашем лагере была проблема с водой, приходилось её приносить из родника за три километра. С утра уже приносили воду, но она к обеду закончилась, вот и пришлось идти вновь к роднику.
Парень и говорит:
- Как пойдём? Родник вон за той горой, если вокруг неё, то надо с три километра пройти, а если через гору, то километр.
И я, дура молоденькая, решила, что лучше через гору -путь короче. Горушка-то была не очень высокой, но оказалось довольно крутой. В общем, до вершины я добралась чуть живая. Долезла
и упала без сил на спину, раскинув руки. И вот этот паразит навалился на меня, обнимает, целует, тискает, лезет под платье, а сам несёт всякую чушь о своей неземной любви. Сопротивляться же
у меня сил не осталось, выдохлась совсем. Правда потом, больше я его до себя никогда
не допускала, скотину прыщавую. Ну, да и бог с ним.
Я был просто обескуражен такой запредельной, по моим понятиям, откровенностью со стороны женщины. Странно, как можно с такой лёгкостью выдавать свои глубинные секреты?!
Ну, если она так откровенна, тогда…
- Надя, а вообще, сколько у тебя мужиков было по жизни?
Не отвечая, она молча пила уже порядком остывший кофе. Тогда я осторожно спросил:
- Ты, что обиделась? Если не хочешь, не отвечай, я без претензий...
Надя пожала плечами.
- Да нет, считаю...
А потом она, тряхнув головой, решительно сказала:
- Да, наверно, мужиков двести-то было.
Мы изумлённо ахнули, а она хитро так подмигнула нам и проговорила:
- Да ладно вам, главное, меня мой Ванечка любит и я его тоже люблю, и это важнее всего!