Утром Бет нарочито грубо и резко растолкала Елену и Виктора, уснувших в объятиях друг друга.
- Пора собираться, лежебоки. Надо двигаться дальше, пока змея за задницу не укусила.
- Пешком? – мрачно усмехнулся Мендес, протирая глаза, которые не желали открываться. Потом взглянул на часы. – Ты с ума сошла. Такая рань. На улице ещё темно…
- Самое время, - возразила Бет. - Пока вы предавались грёзам и утопали в пороке, я думала.
- Я счастлив, что среди нас оказался мыслитель.
- На стоянке собралось порядка десяти машин. Одна из них – почти у самых ворот, возле крайнего домика. Вечером в машине копался хозяин, и я потрепалась с ним, просто так. Даже помогла «прокачать» тормоза. Часа в три ночи подъехал туристический автобус. Он развернулся и встал так, что эта машина не видна ни из будки охранника, ни из окон. Я прохаживалась там – охранника сморил предутренний сон. Он проснётся лишь в том случае, если завопит сирена, не меньше.
- Ну и что же? – нетерпеливо перебил Мендес.
- А то. Мы быстро соберём вещи и поднесём их к машине. Потом сядем и уедем.
- Ради этого бреда ты меня разбудила? - Мендес собрался перевернуться на бок, но Бет достала из кармашка брелок, и ключи от машины закачались перед его глазами. И Мендес подскочил от изумления.
- Бет, неужели… Каким образом?
- Тсс. Воровское прошлое. Уроки «Летучих мышей». Так что собираться, и быстро.
Ни Мендеса, ни Елену больше не пришлось уговаривать. На сборы им удалось затратить времени не более чем вымуштрованным солдатам, тем паче, что все пожитки уместились в одной-единственной дорожной сумке средней упитанности и драгоценной сумочке Бет – с аптечкой и рацией.
Мотель спал беспорочно и сладко. Они проскользнули привидениями мимо почивающих сном праведников дежурных ангелов, мимо снулого портье, безмятежно кивнули ему на прощанье, одарив вполне достойной банкнотой, и очень скоро погрузились в потрепанный Опель.
- Ну, теперь держитесь, - прошептала Бет. – Придётся «рвать когти»… А чтобы им без нас не скучно было, приласкаем автобус – пусть пропоёт нам вслед…
…Пока взбешённый водитель автобуса ругался с заснувшим охранником из-за своего напрасно прерванного сна, Мендес, Елена и Бет мчались по шоссе навстречу городку Братов, вблизи перевала Целен, к новому, недостроенному мотелю. Радость оказалась преждевременной: у Елены вновь подскочила температура. Было похоже, что это какая-то гриппозная инфекция, которой недостаточно было трех инъекций и которую не брал пенициллин в обычных дозах.
Мимо мотеля «Лепин» им пришлось проскочить на полной скорости: поблизости обнаружилось скопление полицейских машин. Они задержались у небольшой деревушки, и Бет на свой страх и риск отправилась на поиски жилья. Она испытывала неожиданную лёгкость, почти вдохновение. Всё ей удавалось с первого раза, как будто шаловливая Фортуна вдруг возлюбила её. Интересно, что будет, когда этой непостоянной подружке наскучит подыгрывать?
Елена, Мендес и Бет остановились здесь, у покладистой, глуховатой старушки. Чем уж Бет её очаровала, одному Богу известно, но старушка взялась рьяно заботиться и опекать поселенцев. Им необходимо было избавиться от угнанной машины, и найти сговорчивого попутчика к перевалу, до которого оставалось всего три часа езды.
Всё равно как близкий локоток, который не укусишь. Если бы не Елена, они просто отправились бы пешком, кружными путями, и как раз успели бы к назначенному времени. Теперь придётся укрываться неделю, выжидая. Все последние деньги, личные деньги Фернандеса и Бет, успеют улетучиться, точно струйка дыма от остывающего костра. За это время можно успеть прочесать все прилегающие к шоссе населённые пункты, поставить заслоны на дорогах в поисках беглецов и угнанной иномарки.
Не без помощи старушки Мендес договорился с местным умельцем о продаже машины и переправке её подальше, с глаз долой. Отдельно пришлось приплачивать за «умелые руки» - машина тут же лишилась номеров и принялась охорашиваться, меняя цвет.
Три дня прошли в тревожном ожидании – Елена стаканами пила хозяйкины отвары и почти ничего не ела. Ночью её бил кашель, она пыталась спать сидя, и поминутно откашливалась в жёлтенький ночной горшок. Бет продолжала делать растирания и ставила банки.
- Организьма должна отчиститься, - авторитетно заявляла старушка. – Тады и инфекции сами сгинут! Неча всякую пакость потреблять, лутче банотчек ещё ничаво не образили!
Бет уговорила бабулю отвести её в соседнее поселение, в трёх километрах – там был аптечный пункт, и там проживал доктор Вениамин Суслик из Братовской больницы, «Веничка», как прозывала его хозяйка, и этот Веничка с сожалением доживал в праздности последние отпускные деньки.
Утро выдалось неуютным, промозглым, ветер ледяными порывами напоминал о том, что в начале сентября погода в горах так неустойчива.
Кругленький, лысенький доктор долго артачился, но грозное обаяние Бет вынудило его сдаться. Запасшись лекарствами и шприцами, доктор прибыл на своей замызганной «Ладе», хмурый и раздражённый, а напряжённое лицо Мендеса и беглый осмотр сделали его ещё более унылым.
- Мне трудно установить диагноз. Похоже на банальную простуду, осложнённую пневмонией.
- Это я и сам понял… - буркнул Мендес, и Бет дёрнула его за руку.
- Бесконтрольное потребление антибиотиков может привести совсем не к тому результату. Вот эта сыпь говорит об аллергии на пенициллин. Может начаться отравление, диспепсические явления. Либо заканчивайте путешествовать и возвращайтесь домой, либо обращайтесь в ближайшую больницу. Ей нужно отлежаться в комфорте и стерильной атмосфере. Ей нужны капельницы.
- То есть, в Братовскую? Доктор, мы как раз и возвращаемся домой, и очень спешим.
- Поймите, раз курса пенициллина оказалось недостаточно… Я могу предложить лишь очередную инъекцию более сильного антибиотика, плюс антиаллергический препарат.
- А затем, - доктор Суслик сделал героическое усилие над собой, обречённо вздохнул. – Потом я отвезу её до Братова. Сам.
- Доктор, вы просто чудо из чудес! Настоящий подвижник и альтруист! – взвизгнула с восторгом Бет, и аппетитно чмокнула в щёку. - Делайте свои уколы…
- Для вас – просто Веня, - скромно моргнул доктор Суслик.
Елена сморщилась, но подставила нужную часть, готовясь заплакать. Хотя толстенький Веня делал уколы профессионально и аккуратно, бедро её было уже в синяках и болело. В груди у неё клокотало, мокрота не отходила, спина болела, голова кружилась от слабости. Она ругала себя отчаянно за простуду, и тщетно пыталась понять, когда ухитрилась её подцепить.
Они вновь собрались, с привычной скоростью, погрузились в раздолбанный автомобиль. Бет оставила старушке на память последнюю пару из когда-то богатой коллекции сережек – вынула из ушей золотые колечки с искусственными фианитами, потом душевно расцеловалась с ней, разбивая версию о корысти, движущей людьми. Мендес, к немалому изумлению доктора, погрузил в сумку изрядный пакет с провизией.
И Мендес, и Бет, и Елена уже приготовились переждать последние три дня в Братове: Елена – в больнице у радушного доктора Суслика, остальные – ожидаючи, хоть бы и на скамейке в парке, тщательно оберегая покой Елены. Этот вариант был неплох по всем параметрам: до Целена от Братова оставалось всего два часа езды. Всего каких-то пятьдесят километров. Если Елена придёт в норму, они одолеют их - где на перекладных, а где и пешком, в обход шоссе. Но ещё одна иллюзия разбилась вдребезги при подъезде: Братовская больница уже кишела подозрительными личностями в тёмных очках – Бет почуяла это седьмым чувством, животным инстинктом, сжимающим нутро страхом.
- Стоп, Веня, тормози, приехали! – она с силой стиснула плечо. – Надо обговорить ситуацию.
- В чём дело? – напуганный доктор резко притормозил у обочины.
- Мы передумали ложиться в больницу. Мы отправляемся дальше.
- Вы с ума сошли! Но вам надо в больницу, необходим рентген, анализы. Я мог бы положить её в своё отделение. Не пойму, в чём дело, вы же были готовы…
- Нам нельзя в больницу, - вмешался Мендес. – Нам нельзя назад. Нам надо на перевал Целен.
- К границе?
- Именно. И немедленно.
- Вы чокнулись, – простонал Веня. – Вы что, не слышали прогноз? Обещают резкое похолодание, и даже снег. Вы просто убийцы! Или самоубийцы. Давайте я отвезу в больницу только эту женщину.
- Нет, - слабый голос Елены был твёрд. – Я не останусь одна, без мужа. Мы уедем вместе.
- Тогда вылезайте, - внезапно разъярился Веня. – Ловите попутку. У меня отпуск. Последние дни. Я отправляюсь домой. У меня мама одна осталась.
- Док, - Мендес взял его за плечи и хорошенько встряхнул. Затем к докторскому затылку нежно прикоснулось что-то холодное и влажное, будто поцелуй царевны-лягушки. Это Бет достала свой любимый и безотказный магнум. – Либо вы везёте нас к перевалу, либо… либо мы везём вас к перевалу, с кляпом во рту, и оттуда вы топаете домой пешком, через горы и бурелом. Вам ясно?
Доктор посмотрел на него с ненавистью: - Ясно.