С новыми набойками в Армению ехать, как в гости со своими ложками ходить. Порвал ремешок, сломал каблук, оторвалась подошва - на углу есть сапожник, который может всё починить!
Мне всегда трудно подобрать обувь: всё жмёт и давит. Поэтому, найдя удобную, я стараюсь её носить аккуратно и вовремя чинить, чтобы лишний раз не подвергать себя стрессу примерки.
И вот, немало прошагав по Еревану, мои любимые туфли потребовали ремонта.
Муж отнёс их в починку, а я пошла забирать.
Сапожная мастерская вросла у края дороги без тротуара между заколоченными ларьками, сарайчиками, пристройками к ним, - там, где никто не ходит, если только ему не надо в эту мастерскую.
Однако именно сюда несут свою обувь местные жители, если требуется вмешательство профессионала в судьбу башмаков.
«Ремонт обуви» затонирован придорожной пылью и замаскирован дикорастущими травами, как суперсекретный стратегический объект, - так что найти его не просто. Но я нашла!
Увы! На приоткрытой дверце мастерской висела цепочка с амбарным замком. Внутри никого. Будка сапожника - чуть больше жилища Кума Тыквы: кроме мастера, его инструментов, столика и швейной машинки, в неё может войти один компактный клиент.
«Здание» будки времён девяностых собрано из того, что было. Стёкла местами выбиты для вентиляции. Сверху сооружение прикрыто шифером пополам с досками.
Под крышей в окне виднелась бумажка с крупно написанным номером телефона.
Кто-то из редких прохожих крикнул мне с другой стороны улицы, дескать, звони по этому номеру, не сомневайся. Я набрала, и уже через минуту обувщик — невысокий сухопарый улыбчивый парень лет тридцати — появился, неся на закорках двухгодовалого сына. Он открыл свой офис и спустил сынишку на пол.
Оказавшись в мастерской отца, мальчишка немедленно стал хватать со стола то отвертку, то ножницы, то шило - одно острее другого. Никто, кроме меня, не волновался по этому поводу.
Неподдельный интерес мальца к инструментам явно указывал, что очень скоро он научится сапожничать, а может быть, и программировать на компьютере туфли, идеально сидящие по ноге.
И этому никто не удивится, ведь и его дед, и отец — настоящие умельцы. Дед всю жизнь шил обувь. Отец, учась у него, овладел сапожным ремеслом, и вот уже двадцать лет заботится о том, чтобы его клиенты носили любимые ботинки как можно дольше.
Квитанции у меня не было, так как её никто не выдаёт. Почему? Да потому что мастер всех помнит и позвонит, когда будет готово.
Прежде чем вручить мне пару кожаных туфель после ремонта, мастер с удовольствием повертел их в руках, оглядел ещё раз подошву, похвалил московскую набойку и умоляюще произнёс: «Только не мойте их в стиральной машине! А то все так делают, а потом приносят: «Всё равно ты починишь!»
Мне бы никогда не пришло в голову засунуть купленные в Париже мокасины в барабан стиральной машины - и так, всякий раз, когда я их надеваю, обязательно попадаю под дождь. Но это другое дело. Я пообещала.
Дома муж вытащил пару мелких камешков из-под только что приклеенной стельки, и стало прекрасно!
А как вы думаете, легко работать, если крошечный преемник так и вертится на одном квадратном метре, играя с настоящим молотком и пытаясь набить рот маленькими гвоздями?
6 ноября 2023