Ах, как хорошо и здо;рово было нам, в то время детворе, этими зимними вечерами!
Уже в который раз папы-мамы отвели их с ночёвкой к бабушке – в уютный дом-избу тёти Насти, взявшую старенькую мать к себе после ареста отца и конфискации родительского дома.
Весело и шумно повозившись перед сном, внучата уютно устроились на полатях тёплой печки, застланных стёгаными лоскутными одеялами.
Деревья на улице потрескивают от крепкого мороза. Мохнатый Джульбарс забрался в конуру, завернулся в мягкую подстилку и, свернувшись калачиком мирно дрых, но при этом чутко вострил уши на каждый подозрительный шорох.
Егорка с удовольствием втиснулся между своим двоюродным младшим братиком и сестричкой. Ну вот, наконец-то, малышня улеглась. В избу пришёл покой и наступило время чудес, и тогда бабушка, обернувшись доброй волшебницей, начинала рассказывать нам, свои интересные истории.
На всю жизнь та ночь осталась в памяти у Егора Васильевича Рощина …
Притихнув и замерев, слушали мы родной уральский говорок нашей бабушки. Не один вечер наполняли внучата свои головки её, то ли сказками, то ли былями (кто знает, где правда, а где вымысел…). Сказки она рассказывала всегда неспешно; когда весёлые, когда грустные, но всегда добрые и с пользой для души.
Со временем воспоминания стали открывать Егорке новые смыслы-образы; вдруг стали оживать вроде бы позабытые отрывки-лоскуточки из бабушкиных слов, фраз. Да и сами сказки неожиданно проявлялись в жизни Егора вполне реальными загадочными или смешными событиями, а иной раз счастье неожиданно заливало его. Или вдруг тёмные тревоги вползали в душу, и тоска о чём-то несбывшемся овладевала Егором Рощиным.
- Бабушка, расскажи нам про вас с дедушкой, про то, как познакомились, полюбили друг друга и жить стали вместе – стала просить Валюша, старшенькая из внучат.
Баба Поля сидела на мягком австрийском диване, обтянутом гобеленом (подарок, привезённый старшим сыном Михаилом из Австрии). В ожидании прикосновения ласковых тёплых рук старушки, на её коленях томно мурчала и сладко жмурилась кошка Тряпочка, общая любимица семьи. Имя же своё получила за игривые шалости с разноцветными тряпочками, лоскуточками и просто обрезками ткани, пользуемых бабой Полей при шитье ковриков, дорожек и лоскутных одеял.
- Ладно, ребятки, будет вам сёдня сказ про Любовь; а то ведь родителям вашим всё некогда с вами о главном поговорить. Всё заняты, хлопочут, бегают, как заведённые ... Да и вы уж, поди, взрослые, — говорит старушка. – Ну, будем считать, почти. Потому пора вам узнать про самое важное в жизни, что вас ожидает, что надо обязательно найти, бороться за то и сохранить.
Кошечка посмотрела в глаза бабушке и, протянув свою мягкую лапку, коснулась подушечками её руки.
– Вот как? И тебе, моя шёлковая, хочется сказочку услышать? Слушайте – только тихо и со вниманием. Да не спите, пока я сказывать буду…
До революции это ещё приключилось. В заповедном лесу на заимке жила маленькая девочка по имени Полина. Родителей Полинка потеряла, когда ей было три годика – разом погибли они во время случившейся аварии на казённом медеплавильном заводе. Сироту взяли к себе на лесной кордон родные дедушка с бабушкой. Дедушка Миша в то время служил лесником с закреплённым лесным обходом. С увлечением занимался бортничеством – пчёлок разводил да мёд сбирал. Бабушка Вера вела на заимке домашнее хозяйство, грибы-ягоды-травы собирала да рукодельничала.
По времени тогда ж, в рабочем посёлке Васильево, что на берегу реки Чусовой жил парень Елизар. Елизарчик мальчик вполне обычный, то есть рос, как все обычные дети – играл с товарищами во дворе, на улице, шалил иногда, безобразничал в меру, учился в школе. Всегда помогал родителям по хозяйству управиться, во саду ли, в огороде поработать, а то с матерью и сёстрами в лес за груздями наведаться, иль с отцом сходить поохотиться на птицу лесную иль на зайцев.
Окончив начальную школу, Елизар пошёл к местному мастеру-краснодеревщику для обучения плотницкому столярному делу. Обучился ремеслу быстро, точил дерево сноровисто и с толком, работал с душою – в удовольствие.
По прошествии двух лет мастер предупредил Елизара, что на медовый Спас они поедут на ярмарку в Екатеринбург и дал задание своему ученику смастерить что-нибудь такое-этакое, да чтобы покупателю городскому понравилось и товар, не залежавши, ушёл влёт.
Елизарка парнем был смышлёным, потому прежде решил выяснить, что из мебели хозяева желают иметь у себя в доме. Сказано-сделано. Вот и пошёл он по купеческим домам, по квартирам заводского начальства да инженеров, врачей, учителей. И власти не забыл потревожить. Заказов по столярке насобрал. Заодно выяснил у хозяев их вкусы, предпочтения и потребности в мебели.
После этой разведки парень решил изготовить 3 письменных бюро для купцов и начальства, 10 этажерок четырёх-полочных для домохозяек и 30 деревянных резных шкатулок-заготовок для дамских украшений. Мастер выбор своего подмастерья одобрил и похвалил за смекалку.
В конце июля, загрузив три телеги мебелью они отправились на ярмарку в столицу Урала – город Екатеринбург.
В это же самое время и дед Михаил двигался в столичный град. Длинная повозка его была гружёна лесными дарами, домашней консервацией, бабы Любиными ковриками-половичками, лоскутными одеялами, вышивкой, всякими платочками-тряпочками, кружевными салфетками и прочим её рукоделием за год. Большую же часть телеги Фёдор Ильич затарил продукцией со своей пасеки: мёд, воск, соты, новые ульи, перга и бочонок медовухи на медовый Спас.
В поездку деда Миша взял свою любимицу – восьмилетнюю внучку Полинку. «На людей посмотрит, себя покажет и с торговлей наша внученька поможет дедушке» - Так думали лесничий со своей старушкой, собирая Полинушку в дорогу. Новое платьице для внучки баба Вера сама расшивала гладью – вышло просто загляденье! Нарядное и чистое уложила в короб так, чтобы не помялось в дороге, и строго-настрого наказала своему деду, чтоб следил за сохранностью наряда и не испортил ненароком праздничную одёжку Полюшки.
На ярмарке наши торговые места оказались, слава Богу, рядышком. Тут я в первый раз увидела своего Елизарушку. Очень он мне тогда приглянулся. И ему нравилось играть со мною: улыбаясь называл меня молодой барыней, и подарил самый красивый ларец.
Конечно, у нас сначала было только дружеское расположение: да и как иначе – мне только 8 исполнилось, а ему 16 …
Через месяц Елизар приехал к нам на кордон – завёз буфет, который ещё на ярмарке заказал дедушка Миша. Приехал он со своими родителями для серьёзного разговора с моими бабушкой и дедушкой. Они сели в горнице и завели разговор вначале о житье-бытье, потом о погоде, а потом перешли к главному – о моей будущей жизни.
Ой, внучатки мои, вы не представляете себе, как в тот миг билось и выпрыгивало в предчувствие счастья моё сердечко. Но меня на время отослали в курятник подсыпать проса птицам, проверить хлев – всё ли хорошо и в порядке у коровы-кормилицы Зарянки, в общем, осмотреть всё дворовое хозяйство.
«Пойди, внучка, поиграй пока с Полканом. Скоро позовём». – Шепнула мне на ушко баба Вера и поцеловала.
Я вся в ожидании; время замерло… Наконец-то, бабушка кликнула меня. Посреди горницы, в присутствии званных гостей, дед Миша объявил, что мол: «далее ты, внученька, учиться и жить будешь в Васильево, в доме родителей Елизара. На лето будешь приезжать к нам, ежели, дай Бог, будем живы-здоровы. Далее загадывать не станем, а уж, как по жизни сложится, тогда и будем рассуждать. Благословление наше тебе даём и желаем узнать твоё мнение».
А что я? Желание написано было на моём счастливом лице!
Приняли меня Строгачёвы в свою семью, как родную. Растили, заботились и воспитывали наравне с родными детьми.
Четыре года учёбы в школе пролетели быстро. Потом два года обучения у лучшей рукодельницы в посёлке. В 14 лет я уже выполняла несложные заказы по шитью, вязанию, могла кухарничать, по силам оказывать помощь в ведении домашнего хозяйства.
Елизар за эти годы окреп и открыл свою столярную мастерскую. Работы по столярке хватало – хоть молодой, но мастерством своим выделялся, и уже скоро в округе знали, к кому обращаться по мере хозяйственной надобности. Чтобы ускорить выполнение заказов и расширить круг товаров, был приобретён токарный станок по дереву – теперь можно точить нужные детали самому, а не бегать по заводским токарям.
Это я вам, детвора, про работу нашу да хозяйские дела к чему столь внимания уделяю, а про любовь ни гу-гу? Чтоб знали вы и видели, что чем умелее и надёжнее человек, тем и любовь, и семья его в дальнейшем будет и крепка, и счастлива. Хоть в горе, хоть и в радости.
В девятисотом году Елизар подарил мне настоящее чудо. Накануне 8 июля – это ныне, а тогда по-старому 25 июня, - позвал он меня к себе в мастерскую, и, заговорщицки улыбаясь, велел с вечера собрать нехитрую снедь в котомку: сухариков малёха - на денёк, туесок с мёдом, да фляжку с ключевой водой.
И утром, спозаранку отправились мы в наше путешествие на чудо-гору Лосиху. Топаем этак весело, дружно. Поём песни, слушаем в ответ птичье пение. Солнечный день. Утренняя роса искрится хрусталиками. Небо чистое, воздух дрожит и наполняется светом. Лес счастлив, от того, что музыка его звуков сегодня не канет попусту, а услышат и насладятся ими эти два человечка, идущих к Лосихе.
Взошли на вершину, оглянулись вокруг – красотища! Дух перехватило. Засмотрелась я далями дальними, а Елизарчик вдруг и говорит, да громко так:
- Полинка! Расти побыстрее. Люблю тебя! И коль согласная ты, то через два года свадьбу сыграем.
- Елизарушка! Милый, я так ждала от тебя этих слов, что боялась и мечтать о том. И я люблю-люблю-люблю тебя с тех пор, как увидела на торжище в столице.
Признание во взаимной любви наполнило нас таким огромным счастьем; как волной накатило желание полёта жизни-любви … В это мгновение мы, взявшись за руки и глядя друг другу в глаза, оторвались от вершины горы и стали медленно воспарять вверх. Детки мои милые, это само бездонное небо радовалось вместе с нами и одарило полётом в голубом просторе!
Держа друг друга за руку, мы полетели!!!
Боже праведный, какое же было блаженное чувство – полёт-парение, моя ладошка в надёжной руке Елизара; виден, кажется, весь Урал, вся земля. И мы, в объятиях нежного ветерка летим в те самые дали, о которых мечталось, которые рисовались в фантазиях. Что грезилось во снах, вдруг стало явью здесь – на вершине Лосихи. Жаль только, что не долетели мы тогда до седьмого неба.
Баба Поля непривычно звонко засмеялась и вроде как помолодела, что ли. Хотя может Егорке это только привиделось в вечерних сумерках.
…Как мы в летний тот день решили с Елизаром, так и исполнилось всё: по прошествии двух лет, получив родительское благословение, сыграли свадьбу, и приклеились Елизар с Полиной друг к дружке навсегда.
И, как в сказке говорится, стали они в счастье своём жить-поживать, добра наживать и деток растить – уму-разуму учить. Всегда вместе, всегда в радости, обнятые счастьем благоуханной любви. Не шли - летели по жизни, взявшись за руки!
Только, видать, и горюшка нашей семье было отмерено. В 36-ом годе нечистый кроваво-багряный, от запёкшейся крови, дракон, захвативший нашу землю, вырвал из жизни дорогую мою половиночку – Елизарчика моего. Взял в рабство, да там и сгубил …
Склонив низко голову к Тряпочке, старушка замолчала.
- Она плачет! – тихо прошептала Валюшка. Мы потихоньку слезли с полатей и окружили нашу любимую старушку. Обняли её крепко-крепко, пытаясь своими маленькими ручонками собрать с её лица горькие слёзы. Потом младший Игорёк не выдержал и заревел вместе с бабушкой. Тут и Валя с Егором не удержались и тоже заплакали.
Баба Поля успокоилась от такого нашего участия и, вытирая теперь уже наши слёзки, велела забираться на печь. Потом и закончила свой сказ:
С тех пор, каждый год на 8 июля является он ко мне во сне – посидим, поговорим, обнимемся и опять, как в первый раз, летим над землёй али ещё неведомо где – по тем самым обителям дальним, чудесным …
Итак, внучатки, на сёдняшний вечер хватит – сказ окончен. В следующий раз будет другая история.
- Бабушка, так вы с дедушкой, по правде, летали?
- А как же ты думаешь, внучка? Конечно! И ты полетишь, коль любовь свою настоящую отыщешь.
- Бабулечка, а как можно победить нечистого дракона? – задал свой серьёзный вопрос Егор.
- Предки наши в преданиях своих завещали нам, что убить кроваво-багряного змея можно лишь Заветным Мечом возродившейся веры. И что вручается меч сильному верой воину после проникновенной молитвы у алтаря.
Ну да ладно, хорош! А щас всем спать. И кто первый уснёт, тому с утречка оладушки со сметанкой кушать. Кто проспит, уж тому положена будет большая ложка рыбьего жиру. Хе-хе.
Продолжение http://proza.ru/2023/12/21/1259