Детские воспоминания. Сколько в них надежды и обмана. Когда-то я умел радоваться осеннему воздуху по дороге в школу, розовой картонке в блестках и рыжим крошкам на пальцах. А сейчас кажется, что даже миллион долларов и право собственности на райский остров вызовут лишь очередную паническую атаку. И стоит жизни в очередной раз загнать в угол, все, что мне остается - это вспоминать прежние чувства.
Например, одиночество.
Самый яркий образ детства - это 25 сентября 2000 года. Мой девятый день рождения. Я сижу в темноте на больничной койке, с шарфом вокруг шеи и с сине-бело-голубой шапкой на голове. В левой ладони у меня кусок торта, в правой пакет полный значков. На соседней койке лежит коробка с настольным футболом, а я запихиваю куски торта в рот и тихо плачу.
Но обо всем по порядку.
1
Возможно ваши воспоминания о детстве - это походы с удочкой на речку, поиск приключений в заброшенных домах и хоккей в коробке у школы. Я же жил вдалеке от рек, да к тому же не умел плавать. Меня не отпускали гулять далеко от дома, а одноклассники жили в другой части поселка. Единственным моим другом был телевизор, но и его приходилось делить с бабушкой и дедушкой. Они хотели смотреть новости и сериалы, а я мультфильмы и фильмы, которые обсуждали одноклассники.
Иронично, что именно телевизор поможет мне найти друга.
2
Понимаете, я родился в небольшом поселке городского типа на границе Петербурга и Ленинградской области. Папа работал в городской милиции, но жил в поселке. Мама на почте. Дед работал в жилконторе, а старший брат заканчивал 9-й класс.
Когда я только пошел в школу, папе на работе дали однокомнатную квартиру. Это было вовремя, так как уже два года, с тех пор как бабушка с дедушкой переехали к нам, мы жили вшестером в комнате на 18 квадратных метрах, да еще и в коммунальной квартире.
Старший брат уже был в 9 классе и решил закончить школу, приезжая в поселок из города, поэтому они с родителями быстро собрались и переехали в новую квартиру. Я же наотрез отказался уезжать, так как перешел в первый класс с теми же ребятами, с которыми ходил в подготовительную группу детского сада. Хоть у меня и не было среди них друзей, зато я знал от кого ждать удара по спине, от кого мокрой бумажки в волосы, а от кого шиканья и приложенного пальца к губам.
Городская школа мне казалась джунглями по сравнению с нашим лесом. Так я остался на попечении бабушки с дедушкой. Мой страх перед городом они использовали в качестве мотивации к хорошим оценкам. Каждые выходные меня отвозили в город, чтобы выкупать в ванной и показать родителям отчет по успеваемости. Если на листки дневника попадали тройки, двойки или замечания, родители угрожали забрать меня к себе. Сейчас смешно вспоминать, но это работало.
В нашем поселке был привозной газ, канализация работала при помощи ведра, который набирался на колонке, а вовремя сильного ветра приходилась сидеть при свечах. И даже это я готов был стерпеть ради того, чтобы остаться в родных пенатах.
3
Моим первым другом стал одноклассник Дима, который болел за футбольный клуб «Зенит». Сейчас питерский «Зенит» - многократный чемпион России по футболу, а в 99-м году, когда я начал за ним следить это была провинциальная команда занимавшая места в середине турнирной таблицы.
Это было ровно за год до болезни. Думаю где-то октябрь 1999 года. Начало второго класса, я самый младший среди ровесников ведь мне только-только исполнилось 8 лет. О том, чтобы дружить с девочками не могло быть и речи. Они постоянно цеплялись к одуванчику кудрей на моей голове и словесно, физически. Но еще страшнее чем пальцы или карандаши в кудрях была угроза «тили-тили теста» с кем-то из них. Начать дразнить тебя могли за любой неоднозначный взгляд в сторону девочки или того чем она занимается. Благо их занятия были неимоверно скучны. Девочки в основном занимались тем, что заполняли какие-то тетрадки называемые «анкетами» и соревновались в красоте креплений для волос. В общем я по возможности обходил их стороной.
Но с парнями тоже было тяжело. Часть из них занималась соревнованиями по обмену ударами в плечо или по заднему карману джинс. Природа не дала мне ни роста, ни силы, я был самым маленьким и худощавым среди парней, так что такой вид спорта мне был страшен и непонятен, и их я тоже обходил стороной.
Другая половина мальчишек была погружена в азартные игры. Сгорбившись у подоконника они упражнялись в переворачивании кэпсов. Если не помните, то это такие чаще всего картонные кружки с картинкой на лицевой стороне и (чаще всего) серийным номером на сером фоне сзади. Нужно было схватить фишку (задником к себе) двумя пальцами и так ударить ее об подоконник, чтобы она подлетела вверх и развернувшись в воздухе, приземлилась лицевой стороной к участникам. По вечерам я раздражал бабушку шлепаньем картона об стол, но так и не стал хорошим игроком. В выходные мне покупали несколько пачек чипсов на неделю вперед, я же придя домой, открывал их все и доставал оттуда пакетики с фишками. А в понедельник на первой же перемене проигрывал все кэпсы, а вечером дома грустно ел обветренные чипсы и мечтал о реванше и уважении игроков.
Единственными, кто во время перемен оставались в классе были Таня, Паша и Дима. Таня и Паша были ботаниками правда разного толка. Она во время перемен читала библиотечные книжки, а Паша брошюры про компьютеры. Дима либо слушал радио, либо что-то писал в серую записную книжку.
В тот понедельник я удивительно быстро проиграл свои кэпсы и под привычный смех одноклассников вернулся в класс. В проходе, рядом со своей партой, я увидел Диму, который нагнувшись над столом что-то быстро записывал в блокнот. Я остановился и попробовал приглядеться, что же за секрет в ней храниться? Но ничего не понял. На листочках разными ручками были написаны какие-то непонятные слова. «Сокол», «Шинник», «Локомотив НН», «КамАЗ». И цифры через двоеточие.
Заметив чужое внимание, Дима быстро захлопнул книжку и сузив глаза, вгляделся в мое лицо. Я отвел взгляд в сторону отличницы Тани, которая сидела передо мной и держа указательным и большим пальцем страницу, дочитывала очередную толстую книгу. На мое счастье, прозвенел звонок и Дима вернулся за свою парту, а я сел за свою. В моих фантазиях, так остро реагировать на чужой взгляд можно только в том случае, если у тебя в блокноте написана какая-то секретная информация.
Весь урок я потратил на мысли о том, какой секрет хранят соколы и камазы, за что получил тройку от учительницы Оксаны Владимировны. Вечером за ужином, бабушка увидев тройку в дневнике, снова пригрозила рассказать обо всем родителям, на что я пообещал больше не грешить.
В качестве наказания за «тройку», мне не разрешили хотя бы десять минуть посмотреть серию «Ускоренной помощи», а это значило что завтра из класса выходить не имеет смысла, так как все будут шутить новые шутки из сериала, а я поддержать беседу не смогу. Придется сидеть за партой и считать минуты до звонка.
На следующий день, я оставался во время перемен в классе. Паша ковырял какую-то железяку, Таня листала конспект. Дима сидел на второй парте в ряду у двери, прямо за спиной вредной Кристины, которая как раз-таки любила запулить в меня слюнявую бумажку. Когда все одноклассники вышли из класса, Дима поставил на парту небольшой радиоприемник и воткнув в него наушники, принялся слушать и снова что-то писать в записную книжку.
Папа привозил мне с работы массу аудиокассет. В основном они были пиратские, но зато на них можно было разом услышать несколько альбомов любимых исполнителей. В те годы меня почему-то тянуло к попсе. «Руки Вверх», «Hi-Fi», «Отпетые мошенники» и конечно же Андрей Губин. Я подумал, что Дима слушает музыку на радио и решил спросить о его вкусах.
Я прокатился с левого стула на правый и аккуратно ткнул одноклассника в локоть. Он резко обернулся на меня и высунув наушник
- Что слушаешь? Русское радио?
- Нет, я не люблю музыку, - ответил он и вернул наушник на место, вернулся к записям.
4
Больше к Диме я не обращался. Если ты слушаешь радио, но не любишь музыку, то ты либо увлекаешься новостями как бабушка с дедушкой, либо ненормальный. Оба варианта мне были неинтересны. Наступили выходные. В субботу утром я уже стоял на платформе в куртке и сверху укутанный шарфом и шапкой. Бабушка постоянно заставляла меня попотеть.
Бабушка была низенькой толстушкой с короткими седыми волосами, а дед же плечистым и высоким с небольшом залысиной среди жгуче черных волос. Другие старушки и даже женщины лет сорока постоянно засматривались на него, но безуспешно. В жизни дед больше всего любил суп харчо и телепередачи про животных. Бабушку же он боготворил и несмотря на вспыльчивый характер всегда преклонялся перед ее мудростью. А бабушка, хоть и имела три класса образование, обладала каким-то удивительно точным чутьем. Причем ее сила распространялась, как на распределение денег, решение что посадить в огороде, так и на личную жизнь окружающих. Она заранее видела возможные конфликты между родителям и улучив момент старалась затушить пожар.
Поездка к родителям выдалась тяжелой. Старший брат в компании деда весь день смотрел то ли «Властелин колец», то ли «Гарри Поттера». Так что я просто бегал по квартире, постоянно натыкаясь то на бабушку, то на маму. Мама была одного роста с бабушкой с кудрявой шевелюрой и пышными формами. Она-то и дело пыталась угостить меня то яблоком, то лимонадом. Я же хватал лакомство и продолжал бежать с ним в руке. Бабушка терпела, но по приезду домой, выговаривала чтобы я больше так не делал.
Папа приехал только вечером. Мы сели за стол уставленным мясом и салатами. За ужином естественно подняли разговор о моей успеваемости. Я напрягся.
- Сынок, почему так?, - спросил папа. Папа рано начал лысеть и стал оставлять на голове лишь тонкую полоску волос, хотя в молодости бы кудрявее меня. Я боялся папу и за его авторитет сотрудника МВД и его грузную фигуру, впрочем меня никто не били, а угрожала ремнем только бабушка.
Я упер взгляд в тарелку и пробурчал, что мол так получилось и исправлюсь.
- Ну ладно, учеба только началась. К неудовольствию бабушки, подытожил папа и они с дедом налили по рюмке.
Воспользовавшись моментом, я смылся на кухню и встал у окна. Мне хотелось, чтобы кто-нибудь спросил про Диму, про кэпсы и грубых одноклассников - игроманов, а не про цифры в дневнике. За окном тогда еще были две парковки, а под ними небольшой лесок. Через пару лет в начале исчезнет правая парковка и на ее месте поставят четырехэтажный торговый центр. Оставшуюся парковку заменит гипермаркет, а вот уборка леса приведет к эвакуации дома. Под землей найдут снаряды времен Второй мировой.
Наконец вечер кончился и я уснул. Сквозь сон и дедов храп, я услышал как рано утром, часов в шесть, папа уехал на работу. Бабушка с мамой провожали его.
Уезжали мы обычно в воскресенье днем на послеобеденной электричке. И тут наступал мой любимый момент. Так как бабушка заставляла всех выйти пораньше, то когда мы доезжали на троллейбусе к остановке, до электрички оставался еще час и мы заходили в кафе, которое тогда было прямо на платформе, напротив билетной кассы. Это была деревянная пристройка с рядом столиков и окошек по левой стороне и длинной витриной справа. Маленькое окошечко выглядывало посреди упаковок от шоколада, жвачки и сигарет. Только здесь мне разрешали пить кофе, если было холодно и покупали на выбор пачку сухариков или пирожок. И то, и другое стоило, невообразимые сегодня, пять рублей. Монетка падала на тарелочку, а в обмен выглядывала хрустящая пачка «Емели».
Я сел на стул у окна, бабушка положила сумку на стул напротив. Дед же вышел покурить.
- Тебе нужно исправить отметки, - сказала бабушка.
Грустно кивнув головой, я отвернулся к окну. Дед стоял у края платформы и смотрел в сторону Яхтенной, откуда должна была приехать электричка, через десять минут после которой ожидалась наша.
- Отец обещал, что если закончишь четверть без троек, то что-то подарят.
Вот это уже было интересно. Но дальнейшие расспросы не помогли узнать, что же могло меня ждать. Фантазия рисовала Сегу, электронную записную книжку или даже мобильный телефон. Сунув остатки сухариков в карман, я поднялся и мы выстроились вдоль платформы.
Предвкушая успех, вечер я провел за учебниками и на следующий день пришел в школу полный решимости сделать первый шаг к награде.
Я сел за парту и достал учебник, но тут мне на плечо легла ладонь.
- Можно я к тебе пересяду?, - спросил Дима. Я подвинулся.
- Смотрел игру в выходные?
- Какую?
- «Зенит» же играл с «Локомотивом».
Мне захотелось соврать, что я пропустил передачу по какой-то крутой причине, но после вечера за учебником в голове были лишь поезда следующего из одного пункта в другой без видимой цели, но с определенной скоростью.
- Нет, не смотрел.
- Классный был матч. Судьи как всегда душили, сам знаешь, с москвичами всегда так. В конце пропустили, я думал всё, но нет, тут же отыгрались.
Я не был совсем тупым и видел периодически по телевизору и футбол, и хоккей, и волейбол. Но отличить одно от другого мне было трудно. Сил на вранье у меня не прибавилось и я решил сознаться.
- А во что играли?
- Футбол. Я думал ты смотришь.
- Нет, я ну видел что-то, но ничего не понимаю.
- Как так?
Удивление на лице Димы меня оскорбило и я обрадовался звонку. Весь урок он молчал, но я получил спасительную четверку за домашнее задание и забыл о соседе, который по моим ожиданиям уже на следующей перемене захочет перебираться обратно за свою парту.
Но Дима остался и дождавшись когда весь класс высыпет в рекреацию, достал свой блокнот. Он долистал до середины и положил его передо мной.
- Вот.
- Что это?
- Последние игры «Зенита».
- А цифры?
- Это счет. Слева хозяева, справа гости.
- Гости?
- Команды играют либо на своем поле, либо на поле соперника. Хозяев пишут слева, гостей справа.
До звонка он успел рассказать мне, что в чемпионате России играют команды из Ярославля, Сочи, Новороссийска, Волгограда, Самары, Элисты, Нижнего Новгорода, Владикавказа, Ростова, Петербурга и целых 5 команд из Москвы и еще одна из Московской области. Я ему признался, что моя мама родом из Самары, но его это особо не тронуло. Он сказал, что так как я живу в Петербурге, то должен болеть за наш «Зенит».
Я хотел обратить внимание, что живем мы не совсем в городе, но Дима был так напорист, что я понимающе кивнул. Но и это было не все. Во время урока он вырвал листок из блокнота и нарисовал мне, что такое офсайд.
- Завтра принесу тебе кассету с игрой. Я записываю периодически.
- Нет, не нужно, - ответил я.
Дима наверное обиделся, но виду не показал. Мне было бы трудно ему объяснить, почему я отказался. Ведь причина была не в том, что я не хотел посмотреть игру, а в воспитании.
Однажды когда бабушка забирала меня из детского сада, мы встретили на детской площадке какую-то ее знакомую и мне разрешили покататься на качелях, пока они разговаривают. У качелей я заметил игрушку. Небольшой трактор с прозрачным корпусом под которым были видны разноцветные шестеренки. Я сунул его в карман и забыл. Вспомнил про неожиданную находку уже дома. Бабушка увидела незнакомую игрушку и спросила, кто мне ее подарил. Я на белом глазу рассказал, что нашел его. Но мою радость бабушка не разделила и заставила на следующий день вернуть его на место. Я был не согласен.
- Но его же оставили.
- Нет, его забыли.
Я был очень скрупулезным ребенком, который если не собирал игрушки с пола, то хотя бы сгребал их в один угол. Мне было трудно понять, что кто-то может забыть про такой красивый трактор, если только он ему больше не нужен.
На следующий день мы вернули игрушку на место, а бабушка несколько раз повторила, чтобы я не брал чужие вещи. С одной стороны это оградило меня от массы проблем, если я видел что-то бесхозное на улице, то со спокойной душой проходил мимо, но с другой если мне что-то предлагали, то в первую очередь я испытывал страх и быстро отказывался.
Также получилось и с кассетой. До конца учебного дня Дима больше ко мне не обращался.
5
Придя домой, я сделал уроки и добившись разрешения от бабушки, взял программу передач и уселся перед телевизором. Но к моему удивлению футбола в этот день не было, игра оказалась во вторник, но после 10 вечера, когда я обычно спал. Я спросил у бабушки могу ли я завтра посмотреть футбол в десять вечера и получил строгий отказ. В конце программы появился футбол, в субботу днем, когда мы будем в городе и брат оккупирует телевизор своими фильмами. В воскресенье же игр не было.
Тогда я подумал, что наша дружба с Димой так и не состоится. Я пытался себя уговорить попросить эту чертову кассету, но страх повредить или потерять чужую вещь был сильнее меня.
Следующий день начался с неприятностей. Опять кто-то швырнул в меня кусок теста. Я не мог предъявить обвинений, но догадывался, что это как обычно девочка с первой парты у двери. Еще в первом классе она обозвала меня «сосиской». Ну понимаете меня зовут Денис, а по детской логике Дениска - Сосиска. Очень оригинально. Одноклассники это подхватили, но это было лишь начало. В столовой продавались сосиски в тесте, я их очень любил, но никогда не покупал в школе, потому что периодически мне в кудри прилетал кусок теста от этой булочки. Под истерический хохот одноклассников конечно же.
От мыслей о мести, отвлек Дима, он снова сел рядом. Это был шанс и не успела учительница начать рассказывать новую тему, как я шепотом пригласил его для беседы.
- Почему футбол показывают так поздно?
- Разве?
- Да, сегодня игра в 10 вечера.
- Это Лига чемпионов, матчи идут в Европе, по другому времени.
Потом он мне объяснил, что команды из разных стран по итогам сезона попадают в разные турниры: Лига чемпионов, Кубок УЕФА и Кубок Интертото, где играют друг с другом. Лига чемпионов - самый престижный, правда несмотря на название туда попадают не только чемпионы, но и вторые места, а в каких-то странах и все четыре. Еще оказалось, что из Лиги чемпионов можно вылететь в Кубок УЕФА. Правда из Кубка УЕФА нельзя было свалиться в Интертото и Диму это озадачило также как и меня.
- У меня не получится посмотреть футбол на этой неделе, - грустно признался я.
- Ты можешь обзорную передачу посмотреть тогда, - невозмутимо отметил Дима, - Я так делаю, когда пропускаю игры.
- А что это?
- «Зенит-99», «Футбольное обозрение», «Футбольный клуб», - перечислил Дима, загибая пальцы, - Это передачи где рассказывают обо всех играх недели.
Единственной проблемой оказалось, что «Футбольное обозрение» и «Футбольный клуб» шли еще позже чем игры Лиги чемпионов. Мне оставался «Зенит-99». Он шел по понедельникам в 19:30 на 6 канале.
Ждать пришлось почти неделю, но в заветный понедельник я попросил деда уступить мне полчаса у телевизора.
- Зачем тебе это?, - удивился он. В передаче рассказывали о том, как «Зенит» готовится к матчу, интервью с игроками и тренерами. Саму игру показывали минут семь-восемь и только основные матчи. Заканчивалась передача рассказом о других матчах и показов турнирной таблицы.
- Я не могу смотреть футболу по выходным, а так буду в курсе, кто как сыграл.
- Но ты же никогда не интересовался этим, - вмешалась бабушка.
И я рассказал им про Диму, что он футбольный фанат и что тоже хочу попробовать. В следующую субботу «Зенит» играл с «Аланией, но игру показывали в 20 вечера, да еще и в записи. В это время вся семья обычно смотрела какой-нибудь фильм.
Но тут случилось чудо. Как только часы показали 19:55, бабушка обратилась к брату и попросила переключить на ТРК Петербург. С тех пор я взял инициативу в свои руки. Для того, чтобы посмотреть футбол я пускал в ход все. Детское обаяние, хорошие оценки, слезы, жалобы маме, обещание поделиться сладостями.
Во время игры с «Ураланом», которая заканчивала сезон, дед внезапно вспомнил, как ходил на футбол. «Нефтчи» играл с киевским «Динамо». Я слушал затаив дыхание, чтобы завтра же похвастатся перед Димой. Но к моему разочарованию особых подробностей самой игры дед не помнил, а рассказывал про своих друзей, кем работали, где жили, куда уехали после начала беспорядков.
Каким-то образом от этой истории он перешел к детским годам. У него была мать и даже дед, но почему-то его сдали в детдом. Потом дед забрал его оттуда и они жили вместе. Однажды дед дал ему рубль и послал в магазин, ребенок же на эти деньги накупил огромный пакет рачков - свои любимые конфеты. Он ел их пока не стало плохо. Поделился с кем мог, а все равно осталось половина пакета. В итоге он их выбросил в канализацию, а деду соврал что потерял деньги. Но дед все равно как-то догадался о проступке и выпорол внука. Остальные истории я слушал уже вполуха, там было про маргариновый завод, соседей по дому в Баку и всяком таком.
Сейчас я бы многое отдал, чтобы услышать те истории, но будучи ребенком откровенно заскучал. Мне хотелось взять от деда то, чем бы похвастаться перед своим другом, а в итоге он всего лишь рассказал мне важные моменты своей жизни.
6
До встречи с Димой я и не думал, что так люблю болтать. Соседские девчонки не давали и слова вставить во время наших игр, да и в их компании я стеснялся и старался молча выполнять их указания. Дома же я предпочитал монологи держать при себе, иначе рисковал получить очередную нотацию.
Благодаря Диме у меня нашлись уши, в которые можно поделиться своими вкусами и размышлениями. Например ему первому я признался, что люблю сырные сухарики, он же оказался фанатом чипсов с беконом. Тогда это было важно. Он признался, что боится высоты, я же рассказал, что боюсь темноты, а потом мне иногда видятся точечки, которые складываются в зеленого крокодила, он не нападает на меня, а просто плывет мимо.
Дима признался, что мечтает закончить журфак, чтобы стать футбольным журналистом и работать в газете. Я же мечтал стать певцом, но в отличие от Димы у меня не было никакого плана, просто хотелось как-то внезапно оказаться на сцене и ходить по ней с микрофоном и напевать любимые строчки. Я часто ходил по дому приложив пустой кулак ко рту и пел песни из телевизора, бывает сочинял свои, а чаще соединял куски разных песен в одну.
7
До конца чемпионата оставалось всего две игры, но я посмотрел их все, плюс обзор игры с самарскими «Крыльями Советов» и заслужил уважение Димы. Отдельно он отметил мое огорчение от поражения «Зенита» в Самаре. Видимо он думал, что родственные связи собьют одноклассника с праведного пути.
Сезон кончился 8 ноября. Я очень огорчился, так как только-только вошел во вкус.
Сейчас странно вспоминать, но я начал болеть за команду, которая в начале проиграла, а потом сыграла два раза вничью. И судя по блокноту Димы последняя победа была 25 сентября, на мой день рождения. Но победы тогда были не важны. Я смотрел не на табло со счетом, а на футболистов в синих футболках и слушал, что говорят комментаторы. Они постоянно выделяли низкорослого парня с ежиком на голове. Его звали Александр Панов. Он играл впереди всех и постоянно пытался ударить по воротам.
Оказалось, что любимым игроком Димы был капитан Алексей Игонин. Мой выбор он назвал очевидным, так как Панов нравится всем. Было неприятно оказаться не оригинальным в симпатиях, но я стерпел. В конце концов я только-только начал смотреть футбол, а уже смог понять, кто самый крутой на поле.
Дима сокрушался, что я так поздно начал смотреть футбол и не увидел летний триумф «Зенита» в Кубке России и сборной России над французами. По его словам, Панов там был самый заметный.
Дима изменил мою жизнь. Уроки физкультуры из пытки превратились в веселье, так как теперь меня брали играть в футбол и я пытался забить как Панов. А на переменах мы тоже стали выходить в коридор. Дима комкал газетные листы и замотав их скотчем делал мячи. Со временем гонять шуршащий комок стал весь класс. Счастью мешала только учительница, которая через доносы девочек, регулярно отбирала у нас снаряд.
Вообще Оксана Владимировна сыграла большую роль в моем детстве. Помимо того, что она стала моим первым учителем и классной руководительницей, она еще и невольно корректировала развитие моей жизни.
Помню смешной случай, как она поставила мне двойку по математике и на следующий день у дверей учительской встретилась с моей бабушкой. Увидев двойку, бабушка запаниковала, что я пошел по наклонной и пришла в школу, чтобы разработать план по спасению непутевого внука. Как бабушка потом рассказывала, спустя полчаса разговора, Оксана Владимировна сказала: «Лучше бы я не ставила эту чертову двойку».
Насколько я понимаю учительница долгое время терпела нашу с Димой болтовню во время уроков, но сразу после зимних каникул применила санкции. Его пересадили за первую парту в центральной ряду, к отличнице Тане, а меня также на первую, но у двери, к той самой задиристой девчонке, что швыряла в меня бумажки и куски теста.
Оксана Владимировна не могла знать, к какому мощному повороту в моей жизни это приведет.
8
Звали эту девчонку Кристина.
Несмотря на возможность коротко пообщаться с Димой на перемене, я снова стал с трудом просыпаться в школу по утрам. Ведь пять, а бывало и шесть уроков мне приходилось сидеть рядом с самым доставучим человеком в мире.
Кристина училась не лучше меня, также как и я получала четверки с минусом на физкультуре, на концертах она стояла рядом со мной и просто открывала рот, пока я орал что есть сил. Но при этом ее боялся весь класс. Она не лезла за словом в карман и говорила правду в лицо как одноклассникам, так учителям и родителям во время собраний.
В отличие от других девочек, которые ухаживали за длинными волосами, она носила короткую стрижку, которая едва закрывала уши, а челка то и дело спадала на глаза. В нашей школе не было правил по форме одежды, поэтому пока другие девочки экспериментировали с платьями, блузками и юбками, Кристина носила серый свитер или белую рубашку и черные джинсы или брюки. И даже критика учительниц, что она выглядит не женственно не вызывали у нее ничего кроме дерзкой ухмылки. Как частая жертва от ударов учебником и засовывания карандаша в кудри, я быстро узнал, что слегка приподнятый уголок ее рта не значил ничего хорошего тому, на кого он направлен.
Когда я пошел в детский сад у меня были две подруги. Аня - из моего дома и Катя из соседнего двора. За неимением парней - сверстников по соседству, я играл с ними. Конечно же в дочки-матери и иногда в догонялки. Бабушка постоянно говорила, чтобы я был аккуратен играя с ним, но они и не давали особого повода на них злиться. Кристина же стала первой девчонкой, которую мне захотелось шмякнуть чем-нибудь. И только боязнь, что бабушку вызовут в школу останавливала меня.
Однажды я попытался сбежать от нее и сел на свое старое место за спинами Димы и Тани, но не успел прозвенеть звонок, как Кристина подняла руку и потребовала чтобы меня вернули на место. Оксана Владимировна не вняла моим протестам и заставила вернуться на осточертевший стул.
9
1999 год закончился знаменитым обращением президента. Я точно помню, что его в начале показали днем, а потом повторили перед курантами. Бабушка с мамой строгали салаты на кухне, дед как всегда что-то ремонтировал, брат уехал отмечать с друзьями, а папа еще не приехал с работы. Я сидел у телевизора и щелкал каналы. Внезапно на экране появился Ельцин. Родители не любили его и костерили при любом случае. Мне же, как ребенку, он казался веселым дедушкой и внутренне я стоял на его защите.
В полдень 31 декабря по другим каналам не было ничего интересного и я подумав, что это запись прошлогоднего обращения, не стал переключать. Началось все как обычно, воспоминания о детстве, но вдруг его тон переменился и он сказал, что это его последнее обращение, а закончил тем что «уходит». Я так переволновался, одновременно хотелось всем рассказать об услышанном. Где это видано президент уходит перед Новым годом, а с другой не хотелось стать жертвой розыгрыша. Вдруг он пошутил?
Когда он начал говорить про выборы, я прибежал на кухню и позвал бабушку с мамой посмотреть, но они в начале мне не поверили, где это видано обращение в полдень, но я не унимался и все-таки привел их к телевизору. Когда они подошли к телевизору там уже шел фильм «Действуй, сестра». Цокнув языком они вернулись к салатам
Приехал папа и я повторил ему, что видел обращение, но и его внимания я не заслужил. Наконец, когда оливье и крабовый салаты выстроились в центре стола, а бутылки с шампанским и водкой наготове, появился Ельцин и повторил то, что я уже слышал. Прозвенели куранты, все принялись чокаться бокалами и по кругу ругать президента. Я расстроился. Не за него, за себя. Ведь я же говорил.
10
Не представляю как но я закончил второй класс и даже получил обещанный подарок. Собственную магнитолу с двумя отделами и пачку пустых кассет, с помощью которых я смог сам записывать собственные сборники любимых песен.
На летние каникулы я ушел с облегчением и надеждой, что в следующем году мне получится наобещать Оксане Владимировне что угодно лишь бы она вернула меня к Диме или хотя бы разрешила сидеть одному.
За каникулы мы увиделись с ним лишь однажды, в магазине. И это была оглушительная встреча. Дима обрушил на меня ворох информации о «Зените», самой важной из которой были слухи, что Панова хотят купить французы. К сожалению это оказалось правдой, Александр уехал к ним в июле.
Летние каникулы были испорчены, хоть «Зенит» чуть не выиграл Кубок Интертото. Я почему-то верил, что если бы не гол в добавленное время, то Дима бы позвонил мне, чтобы поздравить с победой.
В августе затонула подлодка «Курск» и мы всей семьей следили за судьбой подводников. Бабушка с дедушкой смотрели даже ночные репортажи, потому что не могли уснуть. По телевизору говорили, что их можно спасти и я верил в это до последнего выпуска, когда норвежцы признали всех погибшими. Воспитанный на мультфильмах я верил, что произойдет чудо, но все закончилось смертью и опустошением.
11
Но и это было еще не все. На линейке я узнал, что Диму перевели в городскую школу. К сожалению отъезды одноклассников будут преследовать меня всю школьную жизнь. В 5 классе я начну дружить с новеньким Костиком, а уже после 7 класса он вместе с Колькой переедет в спортивный интернат. С первого до девятого класса вместе со мной дойдут Таня, Женя, Рыжий и Кристина.
Получилось, что третий класс я начал еще более одиноким чем за год до этого, но даже не подозревал, что это было лишь началом неприятностей.
За лето одноклассники обзавелись новыми интересами и вместо общих кэпсов или мяча из скотча все поделились на группы. Одни обсуждали сериалов про Зену и Геракла, другие читали стихи Децла. У кого-то даже появился компьютер и они обсуждали дискеты, Героев и что-то еще мне непонятное. Я же по-прежнему смотрел мультфильмы и за лето просто поменял дневник с Андреем Губиным на дневник с Руки Вверх, а самым стыдным было, что в школу и из нее меня забирала бабушка.
Не знаю, насколько тогда были неспокойные времена, но по телевизору постоянно говорили о воровстве детей, маньяках и несчастных случаях. И каждое утро бабушка вела меня в школу, а после уроков отводила домой.
Другие дети ходили одни, иногда кого-то могли довести до школы утром, но обратно все шли группками, а чаще в одиночестве. И это тоже считалось нормальным.
После того, как Диму перевели в городскую школу, стыд за это стал еще сильнее. Я просил бабушку разрешить мне ходить одному, но она была непреклонна. Сейчас я понимаю, что отчасти она была права, ведь по дороге от нашего дома до школы были заборы с лающими собаками, заброшенная парикмахерская, где тусили наркоманы. Мост мимо которого летали машины, потом все реже работающий кинотеатр, окруженный лесом. Другие ребята жили в более благополучным местах, недалеко от школы. Таня жила дальше чем я, но на ее пути были только дома, да поликлиника.
В шестом или седьмом классе в школу меня начнет водить дед, который тогда уже будет работать в котельной неподалеку. Через пару месяцев вскроется, что рабочий день у деда начинается не в 9, как мне говорили, а только в 10 утра. То есть он доводил меня до школы, а потом целый час сидел в котельной, ожидая начала смены. В восьмом классе у меня появятся друзья, с которыми я буду ходить на учебу и дед сможет идти на работу попозже.
Помимо разницы в интересах, я отличался удивительно спокойным характером. Главные хулиганы класса Женя и Колька играли каучуковым мячом и разбили доску. Самый длинный парень в классе Илья зачем-то поджег дверь детского сада на выходных. Даже ботаник Рыжий в драке с соседом парте Пашкой залепил ему жвачку в волосы. И хоть я не хотел поджигать двери, разбивать доски и ходить с проплешиной в волосах, но внимания от школы мне не хватало.
К сожалению я его добился, но не так как хотел бы. Возможно стоило учиться также хорошо как Таня или хотя бы как Рыжий, который периодически хватал четверки. Можно было бы попытаться стать таким же успешным в спорте как Колька, но очень быстро и эта возможность закрылась для меня.
12
Я не помню в какой день это случилось, но получается, что где-то в конце первой недели учебы. Наверное в пятницу. В тот день я был особенно сонный и даже пожаловался бабушке на слабость. Она приложила руку к моему лбу и предложила натереть водкой. В нашей семье все болезни лечили при помощи водки. Болит горло - компресс с водкой. Простудился - протирание спины. Когда у деда болели ноги - он их мазал водкой. Я отказался, мне хватало шуток над прической, не хватало еще вонять на весь класс алкоголем. Тогда это не считалось чем-то крутым.
С полуоткрытыми глазами дойдя до школы, я сел на стул и уронил голову на парту. Я знал, что когда Кристина придет, то сунет мне что-нибудь в кудри, но сил сопротивляться не было. Звонок разбудил меня и нащупав в волосах палочку от чупа-чупса, я меланхолично швырнул ее в сторону мусорки, которая стояла у входной двери и достал тетрадь.
Учительница вошла сразу после того как палочка упала в ведро и недобро посмотрела в мою сторону. Кристина довольно хмыкнула. Урок начался с проверки домашнего задания, а я с трудом держал ручку в руках. На мое спасение, открылась дверь и голова медсестры, потребовала чтобы мы собрались в коридоре. Одноклассники повалили из класса, мне даже стало веселее. Мы выстроились в шеренги, я оказался рядом с Рыжим. На удивление он тоже был рад, хотя к его домашке наверное нельзя было придраться.
Мы спустились к двери медпункта. Девочки встали как можно дальше от двери, парни же толкали друг друга, чтобы пойти первым. Уколы тогда были показателем храбрости и каждый хотел выйти из ситуации максимально героически.
Вызывать стали по фамилиям и первой пошла отличница Таня. Следом главный хулиган класса Женя. Моя фамилия была предпоследней. Постепенно коридор пустел, пока не остались только я и Кристина.
Я зашел в кабинет. Меня попросили закатать правый рукав и отвернуться. Я не боялся уколов. Вата намочила кожу, а потом железный комар сделал обещанный укус. Это была прививка от гепатита. Я прижал вату пальцем и вышел за дверь.
- Больно?, - С дрожащими глазами, спросила Кристина. Ее ладони крепко обняли руки.
- Нет, не бойся - С неожиданной нежностью, сказал я.
Из-за двери раздалась фамилия Кристины и она скрылась за дверью. Я медленно пошел к лестнице, но схватившись за перила, решил дождаться, когда Кристина выйдет из кабинета. Через пару секунд, я услышал стук ее кроссовок.
- Ты чего застрял?, - бросила она и побежала вперед меня.
Остаток дня не сохранился в моей памяти. Точно помню, что придя домой, я пообедал супом и попросился лечь спать пораньше. Бабушка не препятствовала, наверное и вправду была пятница, иначе меня бы усадили за домашнее задание на завтра. Проснулся я поздно вечером, помню как в углу комнаты горел ночник над кроватью бабушки и дедушки. Мне было жарко и хотелось пить.
Я спустился с кровати и пошел в сторону чайника, но меня схватила рука бабушки. Я обернулся и увидел, что вся моя рука покрыта точками. Это оказалась ветрянка. Дед включил свет, точки оказались красными, а через полчаса - зелеными. Все выходные я провел борясь с зудом, а в понедельник пришел педиатр Петров и по своей традиции разрешил мне две недели не ходить в школу. Петрова обожали все дети. Это был низенький мужичок в очках и с гладковыбритыми щеками. Он всегда садился напротив ребенка, заставлял того высунуть язык, потом вертел его голову в руках и прописывал покой на две недели. В переводе на детский это значило две недели просмотра утренних мультиков. Почему-то в 10 часов шли самые лучшие мультфильмы, а после обеда их не повторяли. То есть как только ты начинал ходить в школу, ты лишался хороших мультиков и должен был слушать одни и те же клипы Рамштайн, Шер и группы Аква в ожидании Вуди Вудпекера.
Когда пятна с меня сошли, бабушка с дедушкой начали брать меня на вечернюю прогулку. По совету врача, они каждый вечер гуляли от начала улицы до начала богатых домов. В те времена там постоянно шла стройка и асфальт был весь в глине. Во время одного из променадов, я пожаловался что устал и мы закончили раньше. На следующий день ситуация повторилась и бабушка решила вновь вызвать Петрова на дом, я боялся, что он заподозрит меня в излишней лени и отправит обратно в школу на пару дней раньше чем истекут законные две недели. Но все оказалось иначе.
В этот раз Петров пришел с молотком. Небольшим с резиновым наконечником, но все-таки с инструментом. Он вытянул мои руки вперед и принялся стучать по запястьям. Потом заставил положить ногу на ногу и шмякнул по верхней коленке. Потом еще и еще, наблюдая за тем как отскакивает нога. Но на этом экзекуция не закончилась. Меня заставили подняться, закрыть глаза и попасть пальцем левой руки в кончик носа. Не с первой попытки, но я справился. С правой получилось быстрее.
Бабушка как всегда принесла чай, который Петров обычно не пил, но в этот раз он сел за стол и сделав глоток, сказал что мне стоит поехать в больницу на обследование. Что было дальше я тоже не помню, но на следующий или через один день, днем, часов в 11, за мной приехала скорая, та самая с длинной задницей как у катафалка. Несмотря на то, что я мог ходить самостоятельно, меня заставили лечь на каталку, пристегнули как сумасшедшего и повезли в город. Бабушка поехала со мной. Проводив нас, дед пошел на работу и обещал приехать вечером.
По дороге я заскучал и закрыв глаза, принялся напевать песенки. В тот год на телевидение вернулись индийские фильмы и у меня на языке засела мелодия из «Танцора диско». Джими-джими ача ача. Закончив петь, я открыл глаза и увидел, что бабушка плачет в платок. Мне стало стыдно, что я выбрал видимо слишком грустную песню.
Машина долго колесила между четырех этажными домами из красного кирпича. То она тормозила у стены с одной цифрой, то у другой. По-моему меня выгрузили у 11 бокса. Не дав подняться с каталки, вывезли из машины в какое-то помещение. Отстегнули меня только когда вошел врач. Он проделал тоже самое, что и Петров, а потом сказал что мне нужно в реанимацию. Я не знал, что это значит, но бабушка снова заплакала.
Меня снова положили на каталку и повезли по белым коридорам с широкими прозрачными стеклами по бокам. Мимо сновали медсестры и пикали какие-то машинки. Наконец меня завезли в пустую палату с маленькими прямоугольными телевизорами, следом приехала капельница, да не одна. Через полчаса, когда бабушку впустили ко мне, я оказался с иглами в двух руках, от которых шли провода к капельницам. На левой была белая бутылка, а на правой по-моему желтая.
Через пару часов приехали родители, а медсестра принесла железную чашку. Это оказалась утка. Было неудобно писать при всех, но отстегивать меня не разрешили. Бабушке остаться тоже не дали, как она не уговаривала. В итоге ночь я провел в одиночестве. Помню как слышал звуки «Спокойной ночи, малыши» по телевизору где-то вдалеке и тихонько плакал.
И не от страха. Я уже бывал в больницах. В раннем детстве, еще до школы, мне вырезали паховую грыжу, но тогда мама спала на верхней полке двухъярусной кровати, а я спал на нижней в обнимку с игрушкой Симбы из «Короля льва».
На следующий день, бабушка приехала с дедушкой и меня разрешили отстегнуть и отнести в туалет. Я удивился слову «отнести», но когда попробовал пошевелить ногами, то понял, что делать это очень тяжело. Ноги налились свинцом и не хотели передвигаться. Оказалось, что энцефалит развивается очень быстро.
Дед погрузил меня на себя и отнес в туалет. Стоять я мог, но ситуация была неприятная. В итоге утку мне оставили. Чтобы мне было не так страшно, бабушка купила мне игрушку - гориллу с сигаретой в руках. Она назвала ее «курильщиком». Спать в его компании мне стало гораздо спокойнее.
Бабушка приезжала каждый день, хотя вроде это не особо разрешается. Самым сложным наверное было указание врачей не дергать руками, в которые регулярно втыкали иголки. А еще я боялся, что капельница закончится и в меня накачают воздуха. Но медсестра всегда приходила в самый последний момент, когда жидкости оставалось на самом дне. В компании бабушки днем мне было не особо тяжело, а вот ночи были страшными, хоть в коридоре и горел слабый свет.
И вот уже где-то через неделю мне разрешили перейти в обычную палату. Врачи улыбались мне, бабушка вообще сияла от счастья, а я был просто рад, что теперь снова смогу чесать нос когда заходу. Не повезут же они капельницы за мной?
Дорога наверх была столь же героической, из меня вытащили капельницы, но подняться не разрешили, так что я лежа прыгал по лестнице. По-моему этажа четыре. И тоже пел. По-моему «Любэ», любимую папину группу. Давай за жизнь, давай, брат, до конца, давай за тех, кто с нами был тогда.
Точно помню, что о переводе меня в палату не сообщили заранее и в тот день бабушка оказалась у меня без еды и денег. Когда я оказался в палате, она пошла к управляющему, чтобы оплатить вторую койку для себя. Оттуда же она позвонила деду, чтобы тот привез еду. Но он видимо неправильно услышал и почему-то привез нам апельсиновый сок, а следом приехал папа с бутылкой гранатового. Бабушка ругалась и принесенный завтрак мы разделили на двоих. А во время обеда лишнюю порцию супа ей отдала сама кухарка.
Но дальше с едой стало получше. Дед регулярно привозил бабушке еду, а папа взял на себя оплату палаты. Мне тоже стало легче, я уже мог спокойно ходить в туалет, мне привезли тетради, комиксы про Микки Мауса и учебники, которые пылились в углу подоконника. Моя койка находилась у окна и целыми днями я смотрел на двор больницы, где гуляли мамы с детьми и рисовал в тетради. Пока однажды не услышал стук по стене. Причем не обычный, а повторяющийся. В начале один удар, потом еще, потом несколько быстрых и так далее. Сейчас-то я знаю, что это была азбука Морзе, но тогда подумал, что в стене мыши. Бабушка вышла из палаты и наткнулась на женщину. Так у нас появились соседи. И вот тут я по-настоящему испугался за себя.
13
Парню было лет двенадцать, он приехал с мамой из Череповца. Летом они ездили к бабушке, где Костик выпил молоко от козы, которую укусил клещ. Энцефалитный. Болезнь заметили, когда оценки школьника резко скатились с пятерок на двойки.
Мама у него была истеричная и вместо решения проблемы просто лупила сына, думая что он обленился или связался с дурной компанией. Костик был крепкий и удары матери сносил как укусы комара, но спустя пару недель в дело вмешались учителя, они не могли поверить, чтобы отличник мог так резко скатиться в оценках. По их совету, мать отвела Костика к врачу, а дальше он видимо прошел по моему пути, пока наконец его не отправили в нашу больницу. Я оказался в центре, который специализируется на такого рода болезнях.
Самое страшное в том, как болезнь влияла на Костика была в том, что он забывал базовые вещи. Наверное самое яркое воспоминание - это история с бананом. Его мать постоянно бегала к врачам и дождавшись когда она уйдет, бабушка решила угостить Костика бананом. Он пришел к нам в палату, уверенно взял фрукт в руки и застыл. Он вертел его в руках, не понимания что с ним делать. Я же сидел напротив и расправив кожуру, ел мякиш. Мне было не по себе. Бабушка помогла ему открыть банан и он повторил за мной. Когда Костик доел, то увидев пустую кожуру разразился грудным хохотом. У него был заразительный смех, что я тоже начал смеяться. Бабушка же крепко сжав губы посмотрела на меня и я перестал.
Такие провалы в памяти перемешивались в его голове с постоянными цитатами из советских фильмов. По правилам мы должны были на процедуры ехать на коляске, хотя оба уверенно ходили. И вот однажды утром, Костик подкатил к открытой двери нашей палаты и прокричал: «Моменто море. Моментально в море» и рассмеявшись укатил в коридор.
Мы редко общались, так как если Костик начинал рассказывать какую-то историю, то не мог ее закончить и сильно злился. Как Добби он бывало лупил себя по голове. Поэтому я общался с ним односложными предложениями и вопросами. Как дела? Что делаешь? Куда едешь?
14
Но пугал меня не только Костик. Как только меня перевели в палату, оказалось, что мне нужно сдать пункцию, а для этого засунуть иглу в спинной мозг. Бабушка сильно переживала, что я дернусь во время процедуры и получу травму. Уколов я не боялся и все прошло спокойно. Но это было только начало.
Следующим испытанием стала барокамера. Это такая бордовая капсула с окошками и лежаком внутри. Насколько я понимаю, его задача в том, чтобы ты подышал особым воздухом. Как назло незадолго до моей болезни, бабушка увидела по телевизору репортаж как ребенок сгорел внутри барокамеры как раз как моя. Попался бракованный аппарат. И снова она очень переживала.
В назначенный день я пришел в кабинет, где уже была открыта капсула. Подрагивая от страха я забрался внутрь и лег на тонкий матрас. Дверца закрылась и я запаниковал. Я забегал глазами по лицам бабушки и врачей. Аппарат заскрипел и через отверстия в вверху барокамеры внутрь пошел тот самый воздух. Бабушка села на стул рядом с врачом и не отрывала от меня глаз. Прошла минута - другая и я стал рассуждать. Выбраться из капсулы раньше чем через час я не мог, а считать секунды было скучно. Не долго думая я принялся напевать песенки, почему-то в голову пришли «Иванушки». Малина, малина на губах. Спев песни три, я уснул. Когда же время процедуры закончилось и дверца в ногах открылась, я не захотел выходить. Здесь было тихо, спокойно и снились хорошие сны.
Но все эти трудности уступили одному вечеру в подвале. В моих воспоминаниях он сохранился как кабинет Франкенштейна. Железная дверь, а за ней койка с ремнями, большой короб с ручками и экранами, врач с волосами как у Эйнштейна, полный набор. В общем, меня завели в этот подвал, привязали к каталке и надели на ноги какие-то клещи. И через эти клещи по моим ногам принялись пускать ток. В начале слабый как щекотка, но с каждым разом все сильнее и сильнее. Как я понимаю это был более извращенный аналог молоточка, которым меня бил Петров. Процедура длилась полчаса, но вышел я оттуда без сил. Удары были болезненные и физически, и психологически. После каждой дозы электричества, врач что-то фиксировал на мониторе, а я одновременно надеялся, что сейчас все закончится и ждал следующего удара.
Ну а финальным испытанием стал день рождения в больнице.
15
Бабушка узнала, что меня не выпишут раньше октября где-то за неделю до дня рождения. Так что у родителей было время подготовиться. Сразу после завтрака в назначенный день ко мне приехали дед, родители и брат. Всю ораву в больничное отделение не пустили, так что я спустился к ним на цокольный этаж. Пока я общался с мамой и братом, папа отнес подарки в палату и поговорил с бабушкой в палате.
Наконец мама и брат уехали, а я поднялся с дедом в палату. Оказалось, что папа привез два торта. Один для меня, а другой для врачей. В палате меня уже ждали пакеты с подарками и Костик, которого пригласила бабушка. У меня в руках уже был подарок от брата. Он каким-то образом насобирал железные значки всего состава «Зенита» из того самого состава, который взял Кубок России. В значках не хватало только Панова, его раскупили коллекционеры. В первом пакете оказались сине-бело-голубые шарф и шапка. Папа сказал, что их ему передал армейский друг, работавший тогда охранником на «Петровском». Во втором пакете лежала огромная коробка с настольным футболом.
Праздник длился недолго, все-таки мы были в больнице и спустя пару часов Костик вернулся в свою палату, а бабушка вышла проводить папу и дедушку. Я остался окруженный подарками, но в пустой больничной палате. Чувство тоски и потерянности сжало меня как подтаявший сникерс. Слезы лились и не хотели останавливаться. Мне хотелось с кем-то поговорить, но Костик был далеко и физически, и эмоционально. Бабушка все еще жила в тревоге за мое здоровье и мне не хотелось расстраивать ее. Наверное я хотел бы чтобы рядом оказался Дима и еще раз рассказал про тот матч с французами. Или чтобы чудо перенесло меня на урок математики, в фантазиях я готов был выйти отвечать таблицу умножения у доски. Отчаяние было таким сильным, что я даже соглашался увидеть рядом с собой Кристину и получить от нее куском булки по голове.
Костика выписали вскоре после моего дня рождения. Я фантазировал, что его вылечат и он снова станет отличником, но оказалось что это невозможно. Врачи попробовали остановить ход болезни и он отправился обратно в Череповец. Дальнейшая его судьба мне неизвестна.
После него, почему-то прямо ко мне в палату на неделю подселили девочку лет семи по имени Маша. Вместе с мамой. Почему они не жили в соседней пустой палате я не вспомню.
Про Машу помню, что у нее также был клещевой энцефалит и ей был запрещен телевизор. Она постоянно слушала сказки на магнитофоне. Машу мучили головные боли и она была влюблена в своего лечащего врача. Каждый его приход превращался в свидание. Пациентка уклончиво отвечала на вопросы доктора и попутно выясняла подробности его личной жизни. Жить с соседом внутри палаты было некомфортно, но через пару дней я привык. Правда как раз где-то на третий или четвертый день пребывания в палате, Маша уговорила мать попросить у меня гориллу с сигаретой на одну ночь. Как бабушка меня не уговаривала, я не согласился. А через неделю Машу выписали. Я не только был жадным, но и суеверным. Мне казалось, что если вот так без боя отдать игрушку другому, то она потеряет свое магическое предназначение и не вернет меня домой. Учитывая как слабо уговаривала меня бабушка, она тоже в это верила.
И игрушка справилась с задачей.
16
Когда Маша вернулась домой, мы с бабушкой жили одни до самой выписки. В сумме получилось, что я провел в больнице 1,5 месяца. О выписке сообщили заранее и когда мама с папой приехали за нами, мы уже были собраны. Мой рюкзак был забит тетрадями, игрушками и комиксами. Мама же предупредила, что брать что-то из больницы - плохая примета, но я не поверил и припрятал прямоугольную табличку с моим именем, что весело на койке. А зря.
После выписки, меня отвезли в Макдональдс. Это был не случайный обед. Во-первых мне его обещали для скорого выздоровления, а во-вторых еще когда я лежал в реанимации, хоть мне и нельзя было есть фастфуд, папа привез мне игрушки из Хэппи мила - части гоночной трассы и болид Mercedes McLaren Кими Райкконена. Потом папа привозил еще игрушки оттуда и так я почти собрал трассу, но не хватало одной детали, вот за ней мы и заехали. В финале у меня получилась полноценная трасса с двумя болидами, они почему-то шли не в каждой пачке.
До сих пор сохранилась фотография, как я сижу с гамбургером в руках за обеденным столом. На мне синяя кофта на замке. К сожалению, выписка, фастфуд и игрушки не произвели на меня того впечатления, что все ожидали. Мне по-прежнему было тоскливо и хотелось вернуться в школу с уроками, переменами, агрессивными одноклассниками и холодным пюре в столовой. Мне хотелось услышать, что я - сосиска, получить толчок в спину и побежать передавать сифу однокласснику.
Но все было не так просто. Я сильно отстал от одноклассников и мне пришлось учиться дома. В качестве репетитора бабушка пригласила нашу классную руководительницу. Два раза в неделю у меня были уроки русского и математики с Оксаной Владимировной.
Помню забавный случай. Когда она пришла к нам в первый раз, то увидела, что за обеденным столом, где я разложил свои тетради стоит большая чаша доверху наполненная конфетами. Она позвала бабушку и попросила убрать сладости, чтобы я не отвлекался. Учительница была дико удивлена, когда бабушка сказала, что я не ем конфеты. И это было правдой. Я мог съесть шоколадку, но без особого энтузиазма. Мое сердце принадлежало сухарикам и бутербродам с колбасой.
Занятия продолжалось недели две или три. И наконец в середине ноября бабушка повела меня в школу. Радостный момент воссоединения со знакомыми лицами испортила бабушка. Она позвала всех в класс из коридора и предупредила, чтобы меня не толкали. И отдельно показала на мою шею и произнесла заветное слово мозжечок. Оно будет преследовать меня еще много лет.
17
Одним из интересных последствий моей болезни стало приобретение пожизненного освобождения от физкультуры. Мне ее выдали прямо перед выпиской. В мой первый день в школе, бабушка подошла к классной руководительнице и показала справку. Мы подумали, что вопрос, но это оказалось не так. Учительница по физкультуре услышав про мое освобождение сказала, что я могу в этот раз посидеть на скамейке, но в следующий раз буду заниматься. Как одноклассники ей не объясняли, что я не был простужен, а лежал в больнице ее это не убеждало. Справки при себе у меня не было, а когда учительница отвела меня в медпункт там сказали, что они подчиняются только местным врачам. Нам с бабушкой пришлось идти в поликлинику и там получать дополнительную справку, что я не могу заниматься физкультурой. Новой справка успокоила физручку, но она не упустила момента обозвать меня халявщиком. Освобождение действовало вплоть до седьмого класса, когда мне вновь пришлось отстаивать его. Но я отвлекся.
Освобождение сделало меня героем в глазах одноклассников. Парень получил разрешение на каждом уроке физкультуры сидеть на скамейке, они могли о таком только мечтать. Но их восторг закончился в тот момент, когда я увидел, что они продолжают то, что начал Дима. На перемене парни катали плохо склеенный скотчем ворох газет. Я тоже захотел присоединиться и даже успел нанести один удар, прежде чем Колька схватил меня за ворот футболки и отправил в класс. Я хотел поспорить, но тут уже появилась Оксана Владимировна и схватив мяч, принялась мысленно записывать нарушителей. Ее взгляд остановился на мне.
- А ты-то куда? Хочешь обратно в больницу?
- Он не играл, - внезапно спас меня Колька.
- Играл - не играл, быстро все в класс.
Расстроенный и тем, что меня снова не берут в игру, и тем что я чуть не попал на замечание в дневнике, я плюхнулся на стул и утонул головой в ладонях. Но не успел я погрузиться в грустные мысли, как получил шлепок по коленке. Голова вылетела из ручного форта и я увидел, что Кристина вертит в руках кругляшок. Приглядевшись я понял, что это кэпс.
- Сыграем?, - предложила она, без ехидной гримасы.
- А ты умеешь?, - удивленно спросил я.
Кристина мощно шлепнула кэпсом об стол, тот сделал кувырок и приземлился спиной на парту. Видимо пока меня не было, фишки вернулись в моду и она успела набить руку.
- Подожди, но у меня с собой нету кэпсов, - внезапно понял я.
- Возьми мои, - сказала Кристина и бросила мне половину своей стопки. Вообще так не было принято, каждый играл своими кэпсами, так как ставил их на кон. Иначе парням было неинтересно.
- Мы просто играем, - добавила она, чем окончательно меня убедила согласиться.
Игра длилась недолго, как и обычно. Но в этот раз я выиграл все кэпсы.
- У тебя хорошо получается, - сказала Кристина улыбаясь.
- Просто повезло, - ответил я и повертев кэпсы в руках, отодвинул их на Кристинину сторону парты.
- Не надо, ты их заслужил, - она толкнула фишки обратно ко мне, - потом еще поиграем. Мне было приятно, хотя я и чувствовал, что Кристина просто хотела меня развеселить.
И это было только начало. Мы стали общаться. За несколько недель у меня получилось с Кристиной наверстать все то, что я рассказал Диме. Про боязнь темноты, сырные сухарики, Андрея Губина и коллекцию значков, где недоставало Панова. С ней было намного проще, потому что она задавала вопросы, а не ждала своей очереди рассказать что-то о себе. Я никогда не задумывался какое мое любимое животное, цвет, время года, сторона кровати. Ей все было интересно. О себе она рассказывала не так охотно, но все-таки я узнал, что она любит лошадей, бирюзовый цвет, лето и спит лицом к двери. Методом проб и ошибок я выяснил, что она холодна к чипсам, семечкам и чупа-чупсам. А еще она любит когда у мальчиком с собой есть платок.
Перед самыми зимними каникулами, после уроков бабушка сидела у гардероба и ждала пока я оденусь. Когда я наконец нахлобучил на себя пуховик, то увидел, что Кристина стоит рядом с ней. Я подошел и узнал, что Кристина попросила бабушку давать мне с собой платок в школу, чтобы я не вытирал нос рукавом кофты. А я чего греха таить любил так делать. На обратном пути меня хорошенько отругали и впоследствии постоянно проверяли наличие платка в кармане.
18
Дальше больше. С конца декабря я активно смотрел новый мультфильм под названием «Покемоны». История про зверей вылезающих из шарика так меня покорила, что я впервые устроил истерику на рынке. Через дорогу от метро «Пионерская» была открыта длинная кишка палаток, где можно было купить что угодно. В частности меня там одевали в школу. Мама хотела найти мне новую куртку, но я наотрез отказывался от предложенных вариантов, пока мне не купили футболку с Пикачу и Эшем.
Зима была холодная и в первый учебный день после каникул я пришел в свитере, который скрывал мое новое увлечение. Первое что я увидел по возвращении - это ребят, которые лупили кэпсы на подоконнике. Как циклична мода, подумал я и не догадался, что дело не в этом. Всего лишь фишки с покемонами заменили истрепанные по Мортал Комбат. У половины класса стала набираться коллекция, но я тороплюсь.
Я зашел в класс и поздоровавшись с Кристиной, сел рядом с ней. Снять свитер я не решался. Соседка молча наблюдала, как я отправлял на стол учебник, тетрадь и ручки. И тут она сказала «пика-пика», слово, которое хотел услышать каждый третьеклассник. Пароль был принят и я улыбнувшись ответил тем же.
На перемене я решился снять свитер и пошел гулять по коридору под восхищенные взгляды одноклассников. Какое же это было сладкое чувство. Но дальше было еще лучше. На следующей перемене я увидел, что ребята во что-то играют. Бегают из угла в угол и водят руками. Больше всего меня удивило, что среди них был отличник Паша. Увидев меня он крикнул: «О, давай к нам». «А вы во что?», - спросил я, подходя к ним. «В покемонов, ты давай будешь за пикачу», - предложил он. Я подумал, что сплю, но согласился. В чем была суть игры я не запомнил, вроде мы представляли, что нам противостоят враги как в мультфильме и мы по очереди кидаем покеболы, откуда вырываются наши подопечные. У Паши - это был Чермандер. На следующей перемене я позвал к нам Кристину и она выпустила в битву Бульбазавра.
Через пару недель мы внезапно стали большинством, так что теперь уже игроки в кэпсы и любители подраться оставались в классе, а мы занимали всю рекреацию для воображаемых зверей.
19
Но играли мы не только в покемонов. Никуда не делась классическая школьная забава - давай я ударю тебя учебником по голове и убегу. И в один из дней между мной и Кристиной случилась еще одна волнительная ситуация.
Это была перемена после первого урока. Я перестал играть в кэпсы с кем-то кроме Кристины и моя коллекция фишек росла, в тот момент я как раз занимался ее изучением. Мне хотелось отсеять повторки. У Кристины же были другие планы. Дождавшись пока я погружусь в процесс, она со всей сили шмякнула меня учебником и побежала в коридор. Поддавшись инстинкту я погнался за ней и даже успел загнать к женскому туалету. И только в этот момент понял, что не захватил оружия, одноклассница же спрятала книжку за спиной и дождалась момента, чтобы его применить. Она махнула учебником, но промахнулась, я побежал обратно к классу, но в этот момент оттуда выходила Таня, который суровым взглядом отогнала меня в обратную сторону. Я сделал круг и побежал к окнам. Задницей прижавшись к подоконнику я стал делать шаги то влево, то вправо, но Кристина не велась на провокацию и сверкая глазками приближалась ко мне. У нее под носиком блестел пот, а учебник был занесен над головой. И в тот момент, когда картон обложки должен был сопрекаснуться с кудрями, я закричал: «Не бей, иначе я описаюсь». Книжка упала на пол, а моя преследовательница схватившись за живот хохотала как сумасшедшая.
Прозвенел звонок и только его звон помог Кристине успокоиться. Я поднял учебник с пола и протянул его ей. Кристина потянулась, но в тот момент, когда ее пальчики коснулись книги, я резко поднял книжку и шмякнув ей по голове, убежал в класс. Кристина вернулась в класс минут через пять. Мы уже записывали тему урока.
К моему удивлению, она была спокойна, но лицо было немного влажным. Неужели я заставил ее плакать, подумал я и испытал жгучее чувство вины в животе. Когда учительница подошла к доске и начала что-то рисовать, я прошептал Кристине: «Извини». Она подняла на меня глаза, но ничего не ответила.
Где-то на середине урока моя ручка принялась не писать, а кашлять чернилами. Запасной я не взял и уже хотел поднять руку, чтобы стыдливо попросить карандаш у учительницы, но тут же почувствовал тычок в бок. Кристина ткнула меня в бок и протянула ручку. Я улыбнулся ей, она же резко отвернулась и принялась чирикать на полях тетради.
Я тогда подумал, что видимо своим ударом что-то нарушил в наших отношениях и именно об этом меня предупреждала бабушка. Но совсем скоро мне представился способ исправиться.
20
Наступил День святого Валентина. В нашей школе это был особенный день. На первом этаже висели розовые гирлянды из бумаги, а на расписании были наклеены сердечки. Старшеклассники ходили по школе с коробкой, куда собирали розовые картонки, а потом разносили адресатам. Правда наш класс никогда ничего им не отдавал, предпочитая заниматься распределением самостоятельно.
В 7 классе наша учительница по биологии, а по совместительству и классная руководительница придумает странную идею. Каждый должен будет подарить противоположному полу по одной валентинке. Это было так странно, но большинство класса подчинилось. Правда с оговоркой. Раздав по обязательной валентинке, хитрецы дарили вторую в качестве знака внимания. Я получил на одну больше оговоренной и был счастлив.
Я не зря это рассказал, потому мой первый День святого Валентина должен был пройти по такой же логике. За пару дней до праздника, бабушка решила, что я обязан подарить валентинку каждой девочке в классе. Как я не сопротивлялся, мои доводы не были приняты во внимание. Мы пошли на почту и купили пять карточек с ангелочками, медведями и обилием блесток.
И вот я пришел в школу и стал ждать. Учительница даже не упомянула о празднике, хотя по коридору носились возбужденные старшеклассники. Одноклассники тоже никак не проявляли своего желания кому-то что-то дарить и я держал свой картон при себе.
День пролетел незаметно и наконец все стали собираться домой. Времени было много и я уже придумал план, что выкину валентинки в мусорку мужского туалета, а бабушке скажу, что вручил. Аргумент, что никто не вручал и я не стал, ее бы не удовлетворил, это я знал наверняка. Но Кристина снова вмешалась в мои планы.
Дождавшись когда толпа заполнит дверной проем, она обошла нашу парту и встав напротив меня резко протянула заветный картон. Я помню текст внутри до сих пор: «Давай скорее обниматься и в нежных чувствах признаваться». Но ниже была подпись «Твоя подруга, Кристина Ш». Обниматься, но подруга, но нежные чувства. Мой мозг закипел пытаясь понять, что это значит. Выполнив свою миссию, она вернулась на свой стул и закопалась в рюкзаке. Я же залез в свой и перебрав пальцами варианты валентинок выбрал две с ангелочками. И когда Кристина уже захотела пойти к двери, схватил ее за рукав. Она обернулась и я вложил ей в ладонь валентинки. Она спряталась спиной от двери и быстро пробежала глазами по открыткам. Там были какие-то смешные стихи и ниже нейтральная подпись «Денис», так как я не знал, кому она достанется. Кристина буркнула: «Спасибо» и вышла в коридор. Почему-то мне стало тяжело на душе, но я тогда еще не понял причины. Облегчало мои мысли только то, что встретив бабушку в гардеробе мне не пришлось врать. Я и вправду подарил открытки, просто не всем.
21
Как я писал выше, Кристина любила задавать вопросы, но не спешила рассказывать о себе. Она знала, что смотрели мои бабушка и дедушка вечером, оценки брата в техникуме и какой ремонт мама хочет сделать летом. Я же о ней знал не так много.
Найти еще один интерес Кристины мне помогла бабушка, которая на 8 марта зачем-то накупила целую гору маленьких шоколадок и снова применила тактику Дня святого Валентина. Она заставила меня взять их с собой, чтобы подарить девочкам в классе. Видимо бабушка догадалась о судьбе февральских открыток и чтобы я не обманул, поймала в гардеробе Оксану Владимировну и рассказала, что это моя инициатива.
После звонка на урок, учительница вывела меня на центр класса с пакетом в руках и я начал раздачу шоколада. Как человек спокойно относящийся к сладкому мне было удивительно видеть на глазах девчонок замешательство, а порой и отвращение в зависимости от того, какого цвета конфету я им протягиваю. К концу обхода, я просто раскрыл пакет и предлагал им выбирать самостоятельно. Девочек в классе было меньше чем парней, так что я вернулся на свое место с половиной пакета. И это превратило урок в ад. Парни дождавшись, когда Оксана Владимировна отвернется, срывались с места и ткнув меня пальцем в спину, просили шоколадку. Только на перемене я понял, что не вручил конфету Кристине, так как обход начал от окна и дойдя до двери, просто уселся на свое место.
Когда она вернулась из туалета, я извинился и предложил ей взять все.
- Я люблю только молочный.
Мы вместе принялись рыться в пакете, отбирая синенькие конфеты. После звонка в класс забежал Женя и увидев пакет с шоколадом на парте, выхватил его и убежал в конец класса. Оксана Владимировна появилась следом и заставив всех сесть на свои места, начала урок.
- Вот козел, - прошептала Кристина.
- Да ладно, я не люблю конфеты.
Ее милое личико вытянулось. Я же просто развел руками. Такое же выражение морды я увидел у Жени, когда после урока он захотел вернуть мне остатки сладостей, а я пожелал ему приятного аппетита. Почему-то после этого дня где-то месяц в меня не прилетали бумажки с жеваной бумагой.
22
В каждой школе есть самый известный хулиган. По мере взросления один хулиган сменяет другого, но эта должность никогда не бывает вакантной.
В мои детские годы главным хулиганом считался Кузин. Он был низкого роста для парня, который на тот момент уже два года оставался в девятом классе, но для третьеклассников казался огромным. Тощий с гуталиновыми волосами и смуглой кожей. Его часто можно было встретить праздно шатающимся по коридорам и каждому младшекласснику было известно, что его лучше обходить стороной. Ходили слухи, что он никакой не второгодник, а уже совершеннолетний, а в школу ходит чтобы выбивать деньги с малолеток. Также говорили, что он чем-то торгует, то ли сигаретами, то ли оружием. Версии были в этом диапазоне.
Я никогда с ним не сталкивался, только видел издалека на школьном стадионе и в районе мужского туалета на третьем этаже. Но всегда строил маршрут в обход этого потенциально агрессивного препятствия. Мало ли что.
И оно случилось.
Что это был за день не помню. Знаю, что было довольно-таки тепло. Наверное поздняя весна. Это был обеденный перерыв, потому что мы вернулись в класс и еще оставалось минут пять-десять до звонка. Все ходили из класса в коридор и обратно. Вдруг Женя забежал в кабинет и резко закрыл дверь. На вопросы и смех он ответил только одно слово: «Кузин». В классе повисла тишина сквозь которую были слышны шаги за дверью. Женя схватился за ручку двери и потянул на себя. Вдруг дверь дернулась и Женя шлепнулся лицом об дерево. К нему побежали Колька и Рыжий, но не успели. Второй рывок выбросил Славу из кабинета и впустил внутрь глупую ухмылку на презрительном лице хулигана. Он осмотрел нас и встал у доски.
В начале Кузин сделал вид, что хочет рассказать нам урок и для этой цели схватил учительскую указку. Он провел указкой по сегодняшней дате, которая была написана на доске и потребовал, чтобы мы прочитали ее. Никто не ответил. Расстроенный нашим нежеланием учиться, хулиган бросил указку в угол, где стоял горшок с медленно подрастающей пальмой. ему быстро наскучила и он бросил ее в угол кабинета. Таня возмущенно поднялась со своего места, но увидев что-то в глазах Кузина, села обратно. Тем временем парни подняли Славу с пола и выстроились рядом с дверью.
Не считая этих перестановок, все в классе застыло. Перед тем как хулиган оказался в классе, Кристина стояла у моей парты и о чем-то разговаривала с Таней. Я стоял рядом, не решаясь сесть лицом к лицу с попой Кристины. Чтобы не привлекать к себе внимание, я рылся в рюкзаке, который стоял на стуле.
По глазам Кузина было понятно, что он искал жертву. Парни у двери хоть и явно гордились тем что не застыли у парт как мы, приближаться к хулигану не спешили, предпочитая тихонько переговариваться у стенки. К сожалению, жертва сама привлекла к себе внимание. Таня поднявшись с места, в ответ на неуважение к учительской собственности, заинтересовала Кузина и он сделал шаг в ее сторону. Но Таня вернулась на свое место и быстро уткнулась в раскрытый учебник, но тем самым активировала Кристину. Она не собиралась отступать ни перед кем.
Сейчас я понимаю, что как любой глубоко униженный человек Кузин хотел чтобы все при виде его тупили взгляд и старались поскорее уйти. Кристина возможно стала первым человеком в его жизни, кроме матери, кто этого не сделал. Он сделал еще шаг в нашу сторону и уже оказался рядом с Таней, которая прикрыла нос учебником. Я тоже почувствовал, от Кузина пахло потом, прям сильно. Кристина же не сводя взгляда с хулигана, только сложила руки на груди. Это видимо было триггером. Он бросил: «Ты че вылупилась» и не дождавшись ответа, подскочил к ней и схватив пальцами за шею, потянул на центр класса.
Пальцы на задней стороне шеи было излюбленным приемом старшеклассников, знаю по своим стычкам с братом. От боли ты инстинктивно сгибал голову и тем самым демонстрировал покорность. Но Кристина не собиралась сдаваться, она впилась ногтям в руку Кузина и тот был вынужден выпустить ее. Хулиган правда особо не растерялся и второй рукой схватил ее за короткие волосы.
Что случилось потом мне рассказали уже одноклассники, я этого не помню. Они говорят, что когда он схватил ее за волосы, я бросил трусливо рыться в рюкзаке и подошел к нему. Насколько запомнил я, то это не было каким-то решением, просто ноги сами пошли вперед. Кузин видимо принял мой шаг за нападение и отпустив Кристину, схватился за меня. Тоже за шею. У меня не было длинных ногтей и отбиться от него я не смог. Кузин несколько раз нажал мне на шею и я потеряв сознание, упал на пол.
И как раз в этот момент с обеда вернулась Оксана Владимировна. Говорят учительница схватила Кузина за шею и выволокла в коридор. Ребята с особым удовольствием добавили, что по дороге в учительскую, она несколько раз шлепнула Кузина о стенку. Сам хулиган настолько оторопел от моего падения, что размяк в руках Оксаны Владимировны и покорно опустив голову плелся за ней.
Что я помню, так это то, что меня усадили на стул и видимо позвонили бабушке. Где-то через минут сорок она уже одевала меня на первом этаже. А дальше все пошло по старому сценарию. Вечером к нам пришел Петров, постучал по мне молотком и предложил поехать в больницу. Как же горько было это слышать.
На следующий день приехал папа и усадив нас с бабушкой на заднее сиденье, повез в больницу. Я вспомнив прошлую поездку, запел индийскую песню. Но папа попросил перестать, потому что он не видит дороги.
23
Второй заход в больницу был уже не таким. Не таким милым, врачи считали меня опытным и особо не жалели. На прогревании могли обжечь шею лампой, а удары током шли без предупреждений.
Не таким уютным. Нам дали отдельную палату на двоих, как была у Костика с мамой, но соседями оказались четверо подростков разных возрастов. Двое ребят были явно старше других. Ну и как обычно старшие постоянно гоняли младших, а бабушка шла их успокаивать, чтобы я мог поспать.
Из приятного было только отсутствие барокамеры и минимум таблеток. Но взамен я получил все тот же уровень одиночества и здоровенный мешок с чувством вины и стыда. Когда мы пришли домой из школы, я снова увидел страх в глазах бабушки. Несмотря на взрывной характер, дед был тих весь вечер. Ну и наконец, когда родители приехали, чтобы отвезти нас в больницу, я увидел красные глаза мамы. Получалось, что я подставив свою шею, по сути ударил их.
В тот момент мне стало очевидно, что Кристина как говорится «мне нравится», но от этого было еще хуже. Я молился, чтобы бабушка не узнала как все было на самом деле. Что Кузин выбрал своей жертвой не меня, а я вызвался добровольно. Из по сути корыстных побуждений. Видимо мое тело решило таким образом завоевать любовь одноклассницы.
Но никто из ребят бабушке об этом не рассказал.
В больнице было скучно. Каждый день приходил врач и пытал меня, не притворяюсь ли я здоровым? Меня в соответствии с правилами, продержали в больнице две недели, а потом отпустили домой.
В этот раз выписка была менее сумбурной, врачи заранее предупредили, когда меня отпустят и папа отпросился с работы. Не было слез и суеты. Бабушка подняла меня рано утром и заставила собрать вещи. Она приучила меня нервничать, что опоздаю и поэтому приходить сильнее заранее. Я вырос тем человеком, который приезжает в аэропорт за полтора часа до рейса, а потом бесцельно бродит по залу ожидания.
Думаю выписали меня в пятницу. Родители привезли меня и бабушку в городскую квартиру. Дома не оказалось продуктов для ужина и они втроем поехали в магазин, а я остался один. Мне разложили диван, чтобы я поспал. Но сердце билось так часто, что мысли не давали закрыться глазам. Бабушка напугала меня, что возможно мне снова придется сидеть дома и учиться с репетитором, но звонок к учительнице все уладил. Учительница сказала, что я пропустил не так много и смогу наверстать упущенное. Кстати я до сих пор не понимаю дроби, их проходили как раз пока я отлеживался в больнице.
24
Я вернулся в школу разбитый и не знал как себя вести. Третьего захода в больницу мог не выдержать ни мой мозжечок, ни бабушкино сердце. Кристина тоже вела себя отстраненно. Мы перестали играть в кэпсы и покемонов. Она не била меня учебником и не швырялась тестом. Просто соседи по парте, которые общаются только во время заданий в паре.
Дальше больше. Через пару дней я заметил, что Кристина и Таня стали садиться вместе в столовой, хотя раньше мы обедали с ней вдвоем. Можно было напроситься к ним, но я испугался, что кто-то заметит и начнутся шутки. Тили-тесто и вот это всё.
В пятницу же, во время русского, Кристина протянула мне бумажку. «Ты не против если я пересяду к Тане?». И что ответишь на такое? Если я за, то получает она для меня ничего не значит, но если против, то выходит, что значит слишком много. Я повернулся к ней и кивнул с максимально радостной улыбкой. Мол, я понимаю, вы девочки, вам лучше вместе. Хотя сердце мое было разбито.
Тот день вообще был отвратительный. Я тщетно пытался понять дроби, сделать звуко-буквенный разбор березы и понять в каких мы теперь отношениях с Кристиной. Все это так затуманило мою голову, что я спускался в гардероб без сил и в подавленном состоянии.
Именно поэтому я не сразу понял, с кем разговаривает бабушка. Только подойдя вплотную я понял, что это Кузин. Бабушка радостно встретила меня и сказала, что Сергей, так звали Кузина, пришел передо мной извиниться.
- Да, я это, хотел сказать, что игра зашла слишком далеко, да?
- Теперь ты понимаешь, что играть во взрослые игры с младшими нельзя, - сказала бабушка.
- Больше это не повториться, - Кузин провел себе пальцем по горлу, а мне хотелось удавиться от его слабой актерской игры. Но бабушка была такой доброй, что верила в исправление даже таких сволочей как Кузин.
- Ладно, передо мной ты извинился, но теперь нужно и перед Денисом, - сказала бабушка.
Кузин это явно не понравилось, видимо лимит извинений на этот год он уже исчерпал. Он повернулся ко мне боком и буркнул: «Извини, что тронул твою подругу».
- Подругу? Какую?, - спросила бабушка.
- Мелкая с острыми когтями, - описал Кузин.
- Кристина, но это…, - попытался оправдаться я.
- Да, он настоящий герой, - Кузин шлепнул руку мне на плечо, - ладно еще раз извините, я пойду.
Кузин скрылся в столовой, а бабушка сжав губы осмотрела меня с ног до головы, но ничего не сказала. Молчание было ее величайшим оружием. Насколько я понимаю его логику, я должен был сам догадаться, что натворил, а потом извинился. Дед пришел домой и сразу заметил не типичную тишину в квартире. В ответ ему тоже последовало молчание. Бабушка принесла суп и дед разлив его по тарелкам, сел ужинать.
- Ну что он успел натворить?, - спросил дед наконец. Но от бабушки ответа не последовало.
- Кузин передо мной извинился, - попробовал ответить я так чтобы перетащить деда на свою сторону.
- Я бы этому засранцу ноги переломал за его извинения, - честно ответил дед.
- Он сказал, что схватил Кристину, которая его обозвала, - вмешалась бабушка.
- Это неправда, - ответил я.
- Зачем ты полез?, - вскипела бабушка, - Ты мог инвалидом остаться.
Крыть это было мне не чем.
- Так ты за девочку вступился?, - спросил дед, подумав.
- Причем тут это? - стукнув ложкой об стол, спросила бабушка.
- Дань, ты доел?, - спросил дед.
- Да, почти, - ответил я, смотря на почти полную тарелку харчо. Бабушка готовила не особо острую версию супа, который очень любил дед.
- Можешь мусор вынести?, - попросил дед.
- Я?, - Меня никогда не привлекали к работам по дому или в огороде.
- Куда ж он пойдет?, - вмешалась бабушка
- Мусор-то он может вынести, - подытожил дед.
Я вышел из комнату и пошел на кухню. В ведре лежало две пачки молока и банка тушенки от вчерашних макарон по-флотски. Делать нечего, я взял пакет и понес на улицу. У мусорки встретил соседского колли по имени Грэй. Дверца мусорки хлопнула и я пошел обратно. Когда я вернулся домой, дед позвал меня обратно в комнату. Там меня уже ждала бабушка. Она встала со стула и села на диван. Дед подвел меня к ней.
- Прости меня, но впредь ты должен быть аккуратнее, - сказала бабушка смотря мне в глаза.
- Хорошо, - ответил я.
Она прижала меня к себе и поцеловала в щеку. Вообще я не любил эти нежности, после которых еще и розовый след остается на щеке, но в этот раз мне было приятно. Бабушка передо мной еще никогда не извинилась, потому что если говорить честно, никогда не ошибалась. Видимо кроме этого раза.
25
И жизнь пошла своим чередом. Теперь я сидел один на уроках и переменах, в одиночестве обедал в столовой. «Зенит» провалил конец прошлого года, так что я перестал смотреть футбол, чтобы полностью сосредоточиться на сериале про покемонов. Я не играл на кэпсы и моя коллекция росла. Попутно и чипсы «Читос» выпустили дневник для наклеек. Если кэпсы с покемонами покупались в пачках, то наклейки с гепардом в очках нужно было искать внутри пачек. Так я пересел с сухариком на чипсы. Я записал себе сборник песен Андрея Губина, но только грустных.
Прошло какое-то время, наверное, уже окончание учебного года, конец апреля или начала мая и тут случилось интересное событие. Однажды все на той же длинной переменой в обед, я сидел за партой и листал свой почти заполненный журнал с наклейками, как к моей парте подошла Таня. Они с Кристиной уже давно вернулись с обеда и о чем-то болтали у своей парты.
Я поднял недобрый взгляд на нашу отличницу и по совместительству старосту, так как подумал, что она захочет отправить меня мыть тряпку для доски. Но она лишь положила на парту маленький кружок.
- У тебя ведь такого не хватает?, - спросила Таня.
Это был значок Панова из состава 99-го года. Я вглядывался в ежик «Колпинской ракеты» и не мог поверить своим глазам.
- Откуда он у тебя?
- Брат когда-то собирал.
- А что я должен? - начал соображать я.
- Ничего, это подарок, - ответила Таня и пошла к своей парте.
Я поднял значок и с сожалением поднялся со своего места и положил его на парту к Тане.
- Извини, я не могу его взять, - ответил я, вспомнив кассету Димы.
- Возьми, - вмешалась Кристина со своего места, - тебе же его не хватает.
- Но я уже даже и футбол не смотрю, - признался я.
- Как же так? А были такие фанаты с Димой, - вспомнила Таня.
Я и не думал, что они были в курсе предмета наших разговоров с Димой. Видимо он ей рассказал.
- Если тебе неудобно так, можешь подарить ей шоколадку, - предложила Кристина.
- Лучше пусть помоет тряпку, - предложила Таня.
- Хорошо, - ответил я и бросив значок в карман, пошел к доске.
Я радостно схватил тряпку и помчался в туалет, который находился в соседней рекреации. Смывая мел с тряпки я думал не о Панове или значках, а о Кристине. Неужели это она подговорила подругу порадовать меня? Что это значит? Может не все потеряно?
Прозвенел звонок и размахивая тряпкой как флагом, я помчался обратно в класс.
26
Но на этом события дня не закончились. После уроков, я быстро поменял одни кроссовки на другие и выйдя с бабушкой из школы, привычно зашагали в сторону кинотеатра «Чайка». Где-то на середине пути, у недавно сгоревшего дома нас остановил окрик сзади. Я обернулся, это была Кристина. размахивая пакетиком со сменкой, она бежала к нам.
- Кристина, а ты чего так поздно выходишь? , - спросила бабушка. Обычно Кристина и в правду уходила из школы раньше меня. Обычно они шли с Таней вдвоем до поворота где она нагнала нас, Таня шла налево - в сторону центра поселка, а Кристина поворачивала в сторону леса. Как она не боялась там ходить одному Богу известно.
- Решила взять сосиску в тесте в столовой, а то мама поздно вернется, ответила Кристина.
- И ты что же будешь одна обедать?, - забеспокоилась бабушка.
- Да мне хватит и сосиски, - спокойно призналась Кристина и подмигнула мне. Я резко вспотел, хотя было не так уж жарко.
- Какой кошмар, поговори с мамой, может она разрешит тебе к нам заходить. И уроки сделаешь, и поешь, - предложила бабушка.
- Я спрошу, - ответила Кристина. Я вспотел еще сильнее.
Дальше они еще о чем-то говорила и наконец, мы дошли до моста. Кристина жила справа от него и нужно было прощаться.
- Ну давай Кристина, будь аккуратнее, тут машины, - сказала бабушка.
- Пока, - сказал я пересохшим ртом.
- Скажите, а Денис может позже выходить в школу?, - внезапно спросила Кристина.
- Зачем?, удивилась бабушка.
- Чтобы мы могли вместе ходить, - ответила Кристина.
- А вас никто не обидит?, - спросила бабушка.
- Ну Денис уже доказал, что сможет меня защитить, - уверила Кристина.
- Хорошо, можете ходить вместе, но до сюда я буду его доводить, - предупредила бабушка.
- Так и мне будет спокойнее, - ответила Кристина, - ну тогда до понедельника.
- До понедельника, - сказал я, расплывшись в глупой улыбке.
Это было еще одно роковое решение в моей жизни и пусть от кинотеатра до школы идти было не больше пяти минут, с тех пор это стали мои любимые минуты дня.
После ужина, я лег на кровать и достав кассету с веселыми песнями Губина, утонул в любимых мелодиях, которые теперь для меня значили чуточку больше.
27
В этот раз поездка в город далась легче, да к тому же брат проявил удивительную нежность ко мне и показал чудо по имени телетекст. Оказалось, что если нажать на пульте кнопку с нарисованным экранчиком, то вместо канала появится сетка из кубиков, которые показывали картинки и слова. В телетексте можно было почитать новости, узнать погоду и полистать программу передач на ближайшие дни. Но главное он показывал результаты последних футбольных матчей и турнирную таблицу чемпионата. Старенький телевизор бабушки и дедушки не умел таких чудес. Это меня так увлекло, что бабушке пришлось отобрать у меня пульт, чтобы я поужинал.
Обратно нас довез папа на машине. Качаясь на заднем сиденье, я крутил мысли о «Зените». В телетексте помимо результатов, был и анонс следующих игр. Оказалось, что «Зенит» играет сегодня вечером. Они побеждали и шли в тройке лидеров. В этом году я посмотрел всего несколько игр, а после больницы и вовсе перестал. Шарф, шапка и значки валялись в шкафу, но после Таниного подарка, снова оказались на моем рабочем столе.
Бабушка не разрешила папе сделать круг по мосту, чтобы подвести нас прямо к дому и заставила его высадить нас напротив заброшенной парикмахерской. Когда его семерка остановилась, бабушка с дедушкой вышли на улицу, а я перебрался на переднее место и по традиции запустил лапу в пепельницу. Папа не курил, так что в этом маленьком отсеке хранились тонны мелочи, которую я обменивал на наклейки в чипсах. Набрав гору монет в кепку, я чмокнул папу в щеку и тоже вышел из машины. Папа обошел машину и открыв багажник, протянул деду ящик пива Бочкарев.
- А мне можно?, - спросил я.
Да и такое было в моем детстве. Несмотря на всю строгость в плане оценок и прогулок вдалеке от дома, я периодически пил пиво. Обычно это было после походов в общественную баню, с распаренными щеками, мы шли с дедом по нашей улице и пили каждый из своей бутылки «Степана Разина». К сожалению теперь мы ездили в городскую квартиру с ванной, а после нее пиво не полагалось, да и я не вылезал из больниц, но теперь мне показалось, что из целого ящика мне могла бы достаться хотя бы одна бутылка.
- Деду решать, - увидев грозный взгляд бабушки, ответила папа.
- Немного можно, - ответил дед и я просиял от радости.
Мы зашли домой и сварив пельмени, уселись у телевизора. Мы поели и дедушка взялся за свою вредную привычку щелкать каналы телевизора. Бабушка потребовала, чтобы он остановился на чем-нибудь.
- А мы можем посмотреть футбол?, - спросил я.
- Хорошо, но только недолго, новости скоро - вмешалась бабушка.
- Если смотреть, то полностью, - заныл я.
- Можно?, - спросил дед бабушку и она грозно хмыкнув, пошла мыть посуду.
Я прилип к экрану с зеленым поле, а дед снял пробку с бутылки пива и усадил меня рядом с собой на диван. Мы распили бутылку вместе, но «Зенит» все-таки проиграл тот матч и еще несколько после, но это было не важно, я снова не смотрел на счёт. Дед стал тем, кто заменил мне Диму.
Вместе с ним я переживу 1:7 от «Динамо», увольнение любимого тренера Петржелы и продажу нового любимого игрока Кержакова. Со временем к нашему хобби присоединиться и бабушка, которая заставит папу и брата отвезти меня на стадион и в ноябре 2006 года я окажусь на «Петровском». В ноябре же 2007 года «Зенит» станет чемпионом России и я буду плакать от счастья на дедовом плече. А уже через год бабушка умрет во время операции, а полгода спустя за ней уйдет и дед. Я буду выть от горя, но буду уже не одинок.
Ноябрь 2023 года