Встречи в пути. Вторая встреча

         
                П О Х О Д   ПО С В О И М   И З Б У Ш К А М

Вторая встреча. Мне 62 года. Сентябрь 2001 год.

Этой осенью 11 сентября  вырвался в лес. Решил пройти по своим избушкам, оценить охотничью обстановку.  Поехали с Михаилом на его Ниве. С ней дешевле переправиться на пароме, да и бензину меньше расходует.  Я думал, что она нежная и не пойдёт по плохой лесной дороге. Но проехали целых двадцать километров, спустились в ручей и застряли. Стояла минусовая температура, было холодно, но грязь в ручье не замёрзла. Долго возились, вытаскивая машину, не взяли лопату и лебёдку. Я думал, что далеко не проедем, поэтому даже и в голову не пришло, что всё это нужно было брать с собой. Вытащили её только в обратную сторону, в четыре часа утра и расстались. Михаил вернулся домой, а я пошёл дальше.
 
Груз большой, думаю, не понесу. Кое-что взял в руки, в мешке, кое-как пошагал, нашёл хорошее места, остановился и уснул. Проснулся и пошёл дальше.  Выпал небольшой снег, он ещё держался и было видно, что прошли двое людей и проехал УАЗик . Около бывшей стоянки геологов пересёк свежий лошадиный след. Кто-то ехал верхом на лошади. Я пообедал и пошёл на перевал. Думал, хоть бы в лес зайти, и  брошу часть груза. Пошёл потихоньку, дошёл до леса, там хорошо уложился в рюкзаке и пошёл дальше. Рюкзак взял новый, мне его подарил знакомый чех, Рудольф. Он такой ловкий оказался. Узкий, высокий, хороший широкий пояс, который воспринимает часть груза на себя. Позволяет переложить груз на бедра, разгружает позвоночник. Перевалил в другую речку и здесь оставил половину еды и провианта. Решил вернуться этим же маршрутом и возвращаться через Гаральдовскую избушку. Приготовил место для ночёвки, нарубил ёлочек, сверху положил ватник, устроился спать. Переночевал, утром рано рванул дальше. Груз тяжёлый, когда пошёл, заболела печень, давило сердце. Я потихоньку шёл, чтобы не перегружать себя. Стал переваливать в другой водораздел. Подвернулась хорошая тропинка, и она отводила меня на Восток, а нужно было на Юг держать. Соответственно хороший сделал крюк. Вышел на ручей, по нему спустился в речку.
 
На самой вершине мимо меня проскочил сохатый. Пока я вытаскивал ружьё из чехла, он исчез за деревьями. Было бы ружьё на плече, то мог бы по нему стрельнуть. Собаки умчались за ним, пришлось их ждать. Первой пришла Ласка, потом появился Хорёк. Прошёл по речке до перевального ручья к моей избушке и заночевал у озера. Думал, может быть, кто из копытных придёт на водопой, но никого не было ни вечером, ни утром. Как только появилась утренняя заря, проснулся, позавтракал и пошёл по ручью на перевал. Голубицы было страшно много, всё голубо было вокруг меня. Уже давно по этим местам не ходил, тропа зарастает мелкими лиственницами. Кое-какие места стали не узнаваемы. Ерник сгорел года три-четыре назад, и на гари пробились молоденькие кустики ерника и красные побеги тальника. Дошёл до геодезической вышки, это самое высокое место. Я раньше залазил на неё и с восхищением оглядывал всю окрестность. Сейчас же мне не до этого. Возле вышки лежали мои лыжи, которые положил несколько лет назад. Они на солнце и под дождем испортились, но крепления были хорошие, отвязал их и взял с собой. Сразу нашёл еле заметную тропу и бойко по ней пошёл. Местами она терялась, но я находил её вновь. Немного проскочил мимо, вернулся по кромке леса и наткнулся на тропу, что ведёт избушке.

Подошёл к ней, и на меня напала чувство умиления, даже прослезился немного. Какая благодать удовлетворение, что вот добрался до неё. Столько незабываемых воспоминаний связано с ней. Как она спасала от лютых морозов, согревала своим теплом. Сколько я здесь добыл соболей, сохатых боровой дичи. Со временем крыша совсем провалилась, да и медведь здесь похозяйничал. Я разобрал крышу, выгреб весь мусор и землю из избушки. Из двух прогоревших печек смастерил одну и затопил её. С четырёх сторон стены защищают от ветра, хотя и нет крыши, но тепло держится внутри. Приготовил еду себе, собакам. Сохранилось начатая бутылка водки, Смирнов. Я чуть, чуть выпил и хорошо переночевал. На лабазе сохранились консервы, молоко сгущённое, повидло. Хотя вид банок снаружи не внушал доверия, но на вкус всё было очень хорошее. Прибрался, сменил одно сгнившее бревно над дверью. Возле избушки подправил навес над своими вещами и посудой. Под ним всё хорошо сохранилась. Немного передохнул и собрался в путь. Решил идти на Александровскую избушку.

 
Она стояла на большой речке за перевалом, километрах в тридцати от меня. Раньше несколько раз пытался попасть на неё, но сваливался в другую речку. Прошёл немного и стал подниматься   по перевальному ручью. Он от реки держит точно на Север, Северо-Восток, и я этого направления и придерживался. В вершине он теряется, заходишь в лес, и идёшь в нужном направлении. Перевалил сносно. Не было зарослей ольхи, которые растут кустами в разные стороны, и мешают движению. Неожиданно вышел на исток ручья. Он начинался от большой впадины с обрывистыми берегами. Может быть это даже исток к основной реке. Шёл долго, пока не стало проявляться, что это начало основной речки. Голубицы было страшно много, по моему здесь её народилась больше, чем я встречал на своём пути в других местах моего путешествия.

Постепенно ручеёк стал увеличиваться, и  я понял, что иду в правильном направлении. Постепенно дошёл до озерка, набрал воды, вернулся к лесу и развёл костёр.  Прошёл довольно большой путь, время было к вечеру, и я решил здесь заночевать. Переночевал хорошо, собрался и пошёл дальше. Тропа потерялась. Вдоль речки было идти трудно. Кочки, трава, кустарник, поэтому поднялся выше и пошёл по лесу. Когда уставал, садился отдыхать, ел голубику. Пересёк несколько хороших ручьёв и по одному из них спустился к речке. Вышел на хорошую тропу, и тропа привела к небольшому озерку. Задерживаться не стал и пошёл дальше. Прошёл до хорошего ручья  справа, и мне показалось, что местность вроде знакомая. Оказалось, что я вышел на перевальный ручей, по которому мы переваливали на Михайловскую избушку. Я обрадовался такому обстоятельству, и у меня сразу поднялось настроение. Миновал ручей, быстро дошёл до основной реки, отдохнул немного на прибрежных камнях и пошёл дальше. Заглянул на место стоянки газ-66. Мы, несколько лет назад, с Михаилом привозили сюда во второй половине октября охотничий провиант и различные вещи. Затем переносили всё это в Михайловскую избушку. Кое-что оставили здесь: печку, корчагу, трёхлитровые банки, кое-какие мелочи, и они сохранились.
 
Добрался до Александровской избушки, затем пошёл на озеро ставить сеть. Это километров пять от неё. Я с собой ношу постоянно  миллиметровую леску. Разматывая её, обошёл залив,  разложил сеть. Один конец сети привязал к пучку травы, а второй к леске, и вернулся обратно. Затем вытянул сеть этой леской к своему берегу. Тут же переночевал возле озера. Утром рано пошёл проверять сеть. Противоположный конец сети весь запутался, сразу подумал, что караси есть.  Стал вытягивать сеть, она пошла тяжело, и в самом начале сети уже сидели караси. Выпутал двадцать пять штук, такие здоровые, потому что у меня сеть была пятидесятка. Довольный был, не зря я же сеть таскаю её с собой постоянно. Сварил себе четырёх штук, собакам по пять штук, но ни я, ни собаки своей порции не съели. Быстро собрался и пошёл назад. Время было далеко за полдень. В Александровский избушке не стал ночевать, пошёл дальше. Подумал, что остановлюсь ночевать во время пути там, где меня застанет ночь. Перешёл обратно речку на перекате и стал подниматься до перевальной тропы.
 
Через некоторое время собаки загнали соболя, я им дал немного полаять. Погонял соболя по деревьям, чтобы они за ним последили, потренировались, и пошёл дальше. Собаки мои получили хорошие урок, Хорёк понял, что нам нужно в лесу. Соболя не стрелял. С трудом забрался на перевал и выбрал место ночёвки. Это на самом высоком месте перевальное тропы. Я стараюсь избавляться от деревьев лежащих поперёк тропы, чтобы не перешагивать их. Но деревья такие большие, чтобы их перерубить топором, нужно затратить много времени. Поэтому и останавливаюсь около этих деревьев или пообедать, или переночевать.
 
Развёл под ним большой костёр, подумал, что за ночь это дерево перегорит. В месте перегара можно уже будет ходить спокойно по тропе, не перешагивая через него. На этом костре приготовил себе ужин, покормил собак и стал устраиваться на ночлег. Нарубил ольховых деревьев, сделал настил вдоль бревна. Положил поперёк несколько палок выше моего настила,  на эти полки положил кусок брезента, который я прихватил у своей избушки. Получилось, что-то похожее на низкую палатку. Этот брезент мне помог и в дальнейшем на моём пути. Залез под него и устроился спать. Ночью падал небольшой снег, и брезент хорошо защищал меня от него. Позавтракал, быстро собрался и пошёл дальше. Под уклон легко было идти, и я скорым шагом продвигался вперёд. Прошёл большое расстояние и не встретил ни следов глухарей, ни следов сохатых. В Михайловскую избушку пришёл в половине двенадцатого. Ёкнуло в груди, когда подходил к ней. Нахлынули сразу воспоминания. Как мы целый день шли от моей избушки в неизведанные места. Выбирали подходящее место для её постройки.  Срубили её в густом лесу, чтобы её никто не заметил. Ладная получилась избушка.

Слазил на лабаз. На нём всё очень хорошо сохранилось. Взял чаю себе, собакам макаронных изделий. Избушка тоже сохранилась хорошо. Залез на крышу, убрал снег, повыдёргивал выросшие  тальники, накрыл крышу плёнкой. Приду или не приду на охоту позже неизвестно, но под плёнкой избушка лучше сохраниться. За время пройденного пути сделал некоторые выводы. Первое. В таких походах нужно обязательно брать кусок брезента два с половиной, на два с половиной метра. Укрываться в ненастную погоду от дождя, и снега, устраивая защитный полог. Второе. Брать подкладку для сидения на сваленном дереве, или на земле во время отдыха. Третье. Из прорезиненного материала высокие, до паха наколенники, чтобы от мокрой травы и кустов не намокали брюки. Четвёртое. Брать с собой капроновую кружку, чтобы она не гремела во время ходьбы, да и металлическая может погнуться. Сейчас кружки, для облегчения делают из тонкого металла.  Правильно сделал, что не остался ночевать у Сашиной избушки, а переночевал в лесу. Выиграл во времени. Во вторых. Такой снег повалил в дороге, что он бы меня вымочил до нитки.
 
Переночевал хорошо и утром двинулся в обратный путь. Цель моего похода было выполнена. Вышел по новому, кратчайшему пути до Сашиной избушки. Раньше приходилось делать большой крюк. Проверил Михайловскую избушку. Сделал ревизию своего лабаза, и если бы пришлось нынче охотиться, то продуктов хватило бы и себе и собакам.
 
Днём вышло солнце, снег быстро таял на открытых местах. В самой вершине речки перешёл на ту сторону у заметных двух деревьев растущих в разные стороны. От них пошёл на перевал. Местность изменилась до не узнаваемости. Лиственницы выросли в большие заросли, и я с трудом пробирался сквозь них. Углубился в чистый лес и по нему поднялся на перевал. Стал спускаться по ручью. Прошёл то место, где мы с Михаилом в разные годы подстрелили двух сохатых. Вышел к речке, на которой стояла моя избушка. Идти было трудно, большое расстояние прошёл. Присел на сваленное дерево немного отдохнуть. Смотрю, собаки мои  забегали по тропе пока я отдыхал. Понял, что кто-то ходил там. Так оно и оказалось. Были видны на снегу человеческие и лошадиные следы. Немного разобрался в следах и понял. Кто-то приехал на лошади с нижней стороны речки и вернулся обратно. Несколько человек пошли вверх по ней в мою сторону. Видимо верховой проводил эту компанию до этого ручья и вернулся. Я постоял на тропе и решил ночевать здесь. В свою избушку не пошёл, чтобы не оставлять следы, к тому же, очень устал. Смотри-ка ты, и сюда добрались посторонние люди, размышлял я.

Повечерело, скоро должна была начаться ночь, и нужно было хорошо приготовиться для ночёвки.  Не думал, что придется ночевать в лесу. Ещё раз убедился в том, что думаешь одно, а получается другое. Хотел в своей избушке ночевать. У меня там остались кое-какие продукты, открытая банка повидла. Полагал, вернусь, и прикончу её с хлебом и маслом. В темноте проскочил сворот к своей избушке, чертыхнулся и вернулся обратно, Остановился там, где шумит речка. В темноте сходил за водой. Расположился на ночлег возле самой тропы. Устроил показательную ночёвку для людей, которые будут возвращаться обратно по этой тропе. Развёл два костра один большой, другой поменьше. Затем потушил большой костёр, и на его месте устроил лежанку. Загрёб угли на другой костёр. Уложил на это место тонких жердочек, чуть выше своего роста. На них настелил толстым слоем сухих веток. Такое тепло повеяло от разогретой земли на моё ложе. Застелил ветки своей курткой, а куском брезента укроюсь, когда лягу спать. На другом костре приготовил ужин себе и своим лохматым друзьям. Хорошо переночевал. Всю ночь снизу веяло теплом.
 
Утром рано позавтракал и пошёл вперёд. Шёл и рассуждал, что люди, чьи следы были передо мной, видимо будут ночевать в избушке возле двух озерков. Как-то к нам в темноте, по нашим следам в Михайловскую избушку приехали два всадника. Сазу же начали учинять нам допрос, называя нас браконьёрами. Я им ответил на это. Неужели вы не знаете законов тайги? Вы пришли в гости, расскажите кто вы и откуда. Мы угостим вас чаем, а потом будем вести разговор.   Поздние гости сразу остепенились, попросились у нас переночевать. Мы им показали договор на добычу пушнины в этом месте, и неприязнь между нами исчезла. Один из них стал готовить на костре глухаря, а другой видимо постарше, сидел с нами. Утром я встретил громадный след медведя. Шёл по нему до обеда, думал, что он приведёт меня к берлоге.  Но потом понял, что он ушел очень далеко. Оказывается, они тоже выслеживали второй день этого медведя. Уже в темноте  они наткнулись на след Михаила, и пришли к нам. За ужином мы уже были радушными хозяевами, а они вежливыми гостями. Не ожидали они встретить в этих местах кого-либо, и были удивлены, когда пересекли след человека.
 
В разговоре выяснилось, что они здесь впервые. По их рассказам мы поняли, что они сделали большой крюк от своего места стоянки. Завтра хотели возвращаться своим следом. Я знал эти места и предложил короткий путь их возвращению. Подробно объяснил, куда надо идти, по какому ручью. Ещё сказали, что им здесь выделили территорию под охотничий участок. Просили совета, где лучше всего построить избушку. Я им посоветовал, что лучшее место у двух озёр, и объяснил, где это. После этих разговоров стали готовиться на ночлег. Хоть наша избушка была небольших размеров, но не ночевать же им на улице. Меня, что удивило, так это то, что одну лошадь привязали на длинную верёвку, а вторую отпустили просто так. На мой вопрос хозяину, что она убежит, он ответил, что никогда не привязывает её. Я много случаев знал, что лошади в лесу часто убегали домой от хозяев. Из их разговоров между собой мы поняли, что один старший, а второй проводник и занимается коневодством. Недаром его лошадь такая послушная. Рано утром мы разошлись в разные стороны, каждый по своим делам.
      
С этими воспоминаниями иду дальше. Хотел проверить, построили ли избушку возле двух озерков охотники, что когда-то ночью пришли к нам с Михаилом ночевать. Я им тогда подсказал на их расспросы, где её можно построить. Эти люди, по следам которым я шёл, видимо ночевали там.  Смотрю, вдалеке идут навстречу три человека. Я их заметил, они же меня не видят. Когда же они поравнялись со мной, то от неожиданности у них челюсти отвисли. В такой глухомани  встретить одиночного человека для них было сюрпризом. Разговорились. Идут из избушки.  Какой-то подполковник из Мегино-Кангаласского района завёз её трактором и около двух озерков собрали. Поговорили немного и разошлись. Прошёл немного, и началась гарь.
 
Нынче летом горела тайга, всё черно вокруг. При каждом шаге угольная пыль разлеталась из-под ног. Сапоги у меня и ноги у собак стали чёрными. Так по гари дошёл до избушки. Не избушка, а капитальная изба. Привезли сюда в разобранном виде на тракторе и здесь её собрали. Со всех сторон лес сгорел, а она сохранилась. Видимо бережёт её «Байонай». Пообедал возле избы, отдохнул и пошёл по ручью на перевал. Довольно легко было идти по сплошной гари. Ни травы тебе, ни кустов, только пыль летит из-под ног. Перевалил в другой ручей и по нему спустился на речку. Это речка тоже выгорела в прошлом году. Уже который год подряд пожары происходят. Появились следы машины. Вот уже и сюда забрались люди, трактор проложил дорогу, скоро здесь ничего не останется из живности. Идти легко по горелому месту. Брал прямо напрямую и шёл по ерникам, которые выгорели дотла. Добрался до места у озёр. В этих местах пожара не было, и я проходил здесь в начале своего пути. Остановился здесь переночевать, а утром продолжил свой путь. Стал подниматься на очередной перевал, надо было прийти к своим оставленным продуктам. Перевалил в свой ручей. В этом месте всегда было много глухарей из-за того, что голубица росла здесь в изобилии. Но на этот раз не встретил ни одного глухаря.
 
Нашёл свои пожитки, сложил их в рюкзак и пошёл к избушке на большом озере. Вышел на заброшенную тракторную дорогу. По ней никто не ходил. В избушке тоже человеческих следов не было. Дверь заросла травой, никто её не открывал. Отдохнул немного и пошёл дальше, до Гаральдовской избушки. Пришёл в пять часов дня. Она стояла на бугре. К ней подниматься было тяжело, поэтому я сбросил рюкзак, и налегке поднялся к избушке. Увидел избушку, почерневшую от старости, и сердце защемило в груди. Наконец добрался до своего родного пристанища. Очень волнуешься, когда возвращаешься после долгой разлуки, испытываешь хорошие чувства. Я даже не нахожу слов для описания этого чувства. Такое удовлетворение, как будто бы повидался со своими родителями. Блажь находит на тебя, какое-то родное чувство возникает. Осмотрел её. Провалились несколько брёвен на крыше. Убрал обломки брёвен, выгреб землю из избушки. Нашёл кое-какие вещи, о которых я уже забыл, и приятно удивился. Принёс печку и пошёл за водой. Целый час ходил. Такая тяжёлая дорога, вода, кочки до озера. Поставил кипятить чай, варить обед собакам. Сам пошло посмотреть, где раньше прятал вещи и посуду. Нашёл посуду, подвязанный мешок в густом лесу на лесине, со всякими охотничьими принадлежностями. Поужинал, собак накормил, выпил остатки водочки, передал привет от Гаральда и Михаила. Выспался хорошо, позавтракал и собрался в путь. Отошёл немного , оглянулся на своё пристанище, комок подступил к горлу.
 
Избушку эту мы срубили с Гаральдом и Михаилом. Выбирали хорошие лиственничные брёвна, поэтому она хорошо сохранилась, не считая нескольких сгнивших бревен. Немного подправить и стоять ещё будет долго. Повернулся и пошёл. Нет бы, задержаться где-нибудь на неделю, побродить налегке с карабином, сохатого добыть. Но время меня поджимало, и надо было идти. Вчера намозолил пятки. У меня не было ни бинта, ни пластыря. К середине дня почувствовал что-то липкое, но не придал значение. Только вечером, когда снял сапоги,  увидел кровавые мозоли. Утром следующего дня стал надевать носки, а они на пятках как будто твёрдые. Оказывается, кровью пропитались, стоят коробом. Утром замотал пятки чем мог. Шёл кое-как, превозмогая боль, Потом расходился, но всё равно нормально идти не мог. Перешёл ерник на ту сторону. По той стороне ручья идти было легче. В одном месте Хорёк пошёл по следу сохатого, но далеко не пошёл. Вообще собаками я был доволен. Вели они себя хорошо, по лесу рыскали, были послушны. Шёл по тропе до самого упора. Затем тропа кончилась, и я пошёл прямо по лесу, выбирая нужное направление. В половине шестого вечера вышел к большому озеру и там покушал. Обошёл его с правой стороны. Здесь уже была тракторная дорога, и идти было легче. Дошёл до охотничьей избушки и там переночевал.
 
В семь утра пошёл дальше. Скучно идти было ни боровой дичи, ни копытных. Идти нужно было ещё пару дней, чтобы добраться до Неверского тракта. Поднялся до истока этой речки, перевалил на вторую, и дошёл до избушки моего друга. Там переночевал и опять пошёл на перевал. Хорошо попал на просеку лесоустроителей, по ней идти было легче. Поднялся по ней используя её некоторое время. Затем оставил просеку на самом перевале и стал спускаться в сторону тракта. К вечеру дошёл до знакомой избушки, и остановился переночевать. Она находилась недалеко от тракта. Утром рано, в восемь часов, со своими собаками вышел на тракт. Погода была пасмурная, временами пробрасывал  мелкий дождичек и мокрый снег. Остановился у большого дерева рядом с дорогой и стал ждать попутные машины. Водители не останавливались, а время уже  подходило к обеду, и я всухомятку немного покушал. Один водитель остановился, но когда я сказал что у меня ещё две собаки, отказался меня брать. Время шло, машины шли мимо и не останавливались. Я уже капитально промок и продрог.
 
В четыре часа дня увидел, что идет колонна Камазов. Прошли уже первые автомобили, и вдруг, из середины колонны останавливается Камаз напротив меня. Я удивился даже. Обычно, когда идёт колонна, никто не останавливается, чтобы не терять строй. Прошу его подвести до Якутска. Он соглашается и приглашает садиться. Я ему говорю, что у меня ещё две собаки. Он отвечает, что ничего. Я так обрадовался и в то же время удивился про себя. Отвязал собак, подвёл к автомобилю. Водитель выходит и помогает мне затаскивать собак в кабину. Когда я уже сел, и мы поехали, я спрашиваю его, почему он меня взял? А он отвечает, а ты меня, не узнаёшь что ли? Оказалось, что он меня подвозил когда-то, лет пять назад, только в лес подвозил, а сейчас забирает. Разговорились. Мечту свою он осуществил. Поставил полуторный контейнер и возит продукты, боящиеся мороза. Работы хватает, Нашли общих знакомых,  охотников Петра и Олега.  Я охотился с ними несколько лет назад на их охотничьих участках. С разговорами доехали незаметно до парома. Переправились в Якутск. Он остался ночевать на Даркылахе, а я на частнике доехал до дома. Задачу я свою выполнил. Обошёл избушки, оценил обстановку, проверил наличие продуктов. Но поохотиться, нынче, не пришлось. Зато произошла удивительная встреча со своим знакомым водителем, и он, как и пять лет назад, бескорыстно выручил меня.