Был конец весны, которая не торопилась уступать место лету, одаривая всё живущее исполнением мечты о добром и ласковом солнце, ароматах цветущих деревьев, глубиной синего неба. Во дворах играли дети, откуда-то доносилась музыка, на скамейках, дыша свежим воздухом, сидели старушки, обмениваясь новостями.
В один из таких дней жители двухэтажек увидели возле гаража, который находился рядом с домом, картонную коробку с четырьмя щенками полутора- двухмесячного возраста. Сердобольные женщины и дети стали их подкармливать, одного кто-то забрал, остальные на ночь прятались под гаражом. Так прошло дня три, когда муж из окна кухни увидел, как сосед поймал одного малыша и на глазах у взрослых и детей свернул ему голову.
Оттолкнув меня, Толя пронёсся как торпеда по ступенькам лестницы, подбежал к коробке и, не глянув на соседа, не сказав ему ни слова, унес двух спасенных щенков в свой гараж. За выходные дни смастерил две будки, входами друг к другу, между ними перекинул широкий мостик и поставил оконную застеклённую раму.( Тогда все меняли деревянные окна на пластиковые, а у щенков появилась «веранда»), с которой они могли наблюдать за происходящим вокруг.
На этом муж не успокоился: сеткой рабицей отгородил новым питомцам вольер сбоку гаража и положил матрац, на котором они потом любили валяться. Выделил посуду, стал готовить им еду.
Щенки оказались «дворянской» породы, «девочки» и, как мы подозревали, из разного помёта. Назвали одну Белянкой, другую Рыжухой. Клички дали по внешнему виду.
Через год это были уже взрослые небольшие собаки. Надо было видеть, как любили они хозяина! Жилище своё содержали в чистоте, ждали, когда он вернётся с работы и поведет их в рощу на прогулку. Там, бегая без поводка, счастливые и радостные, тем не менее следили за Анатолием. Стоило ему присесть на пенёк, как толкая друг друга, пытались залезть к нему на колени. По первому зову являлись из дальних углов рощи и безропотно подставляли головы под ошейники, понимали, когда мы просили повернуть на левую или правую тропинку.
Много рассказано о собаках: поводырях и вытаскивающих с поле боя раненых, помогающих из - под завалов находить живых людей, радовать зрителей в цирке, присматривать за детьми, охранять жилища, быть пастухами, подсказывать людям о приближающихся бедах, вставать на их защиту. И это далеко не всё на счету славных животных, первыми прирученных древними людьми. Это единственное существо, которое может умереть от тоски по ушедшему хозяину…
Наши ни чем выдающимся не отличались. Но они умели любить. Меня признавали, ласкались, но муж для них был единственным человеком, которому они доверяли и шли за ним, куда бы он ни повел, выражая преданность и неизмеримую любовь.
Так продолжалось лет пять-шесть. Муж лежал в больнице, когда пришла очередная весна, и начались «собачьи свадьбы». Рыжуха быстро решила эту проблему, а у Белянки не получалось. Я с тревогой наблюдала, как кобели мучают её. В конце концов палкой отогнала самого настырного и при этом, к удивлению, отстали и другие.
Через два месяца Рыжуха ощенилась. Не помню, сколько щенков принесла, но много. Мужа уже не было. Что делать? Как поступить? Выход был один… Страшный для меня. Рыдая и крича «Я убийца, убийца!!!» утилизировала слепых кутят… Но как человеческая мать, сердцем понимая собачью, оставила ей одного щенка. А на следующий день увидела, что его забрала Белянка и утащила под машину в гараже.(Они давно сделали туда вход). Сработал инстинкт материнства. «Мачеха» всегда доминировала над более мелкой особью и сумела отобрать её дитя. Мы с Рыжухой бегали вокруг машины, а добраться до них не могли. Но я ведь знала, что Белянка не была беременна, и у неё нет молока!
Прошёл день. Потом ночь. Малыш не пищал, уткнувшись носом в живот похитительницы. Не помню как, но мне удалось забрать его и унести в квартиру. За мной побежала Рыжуха,и я устроила их на балконе. Наверное, дней десять малыш прожил на нём, а мать прибегала кормить,затем отправлялась по моей инициативе на улицу. Когда он открыл глазёнки, стала подкармливать молоком и, решив, что Белянка больше не станет претендовать на него (это был «мальчик») унесла к ним на улицу.
Мой вывод оказался верным. Но оставался больной вопрос: а что делать дальше? Справиться с ними не могла - не позволял возраст. Наконец узнала, что за городом есть частный приют для собак. Места были. Только доставлять питомцев нужно вместе с будками. В общем, купила ещё одну, сколоченную и утеплённую по моему эскизу, и увезла их на новое место жительства. Помогли, конечно, друзья мужа.
А дальше… Двухмесячного сына Рыжухи забрали уже на второй день: малыш был очень симпатичный. Собак поместили в разных местах, причем мелкую определили в клетку с другими собаками. Я возмутилась и потребовала отдать будку и поставить рядом с Белянкиной. Добилась справедливости и каждую субботу стала их навещать. Конечно, привозила обрезки мяса, суповые наборы и другую снедь. Хватало и соседям: будки стояли плотно, приходилось идти мимо них, но меня ни одна не укусила, потому что во мне не было страха и адреналина в крови. Я всех их любила и жалела.
Года два навещала несчастных пленниц. Видела слёзы на их глазах, когда они понимали, что ухожу, расстраивалась сама. А потом возникла серьёзная проблема. До города доезжала на автобусе, а до места приходилось добираться пешком километра полтора. Сначала могла преодолевать такое расстояние, потом попала в больницу и после уже не могла ходить на такие расстояния. Позвонила хозяйке приюта. Она сказала, что ещё зимой нашли Рыжуху мертвой. Причину не знали, а, может, не сказали. Больше не звонила, боялась услышать плохие новости. Как страус «сунула голову в песок» и, понимая, что невольно предала Белянку, утешаю себя, что она жива. Но это, скорее всего, обман…