Воскресная школа, - дети, родители и двое преподавателей, - выстроилась к батюшке на исповедь. Для многих детей младшей группы и их родителей – это первая исповедь и первое причастие.
Возле меня толпится стайка девочек, которым только-только исполнилось семь лет. Видно, что все они очень сильно трусят перед предстоящей исповедью. Лена теребит в руках бумажку с грехами. Спрашиваю уважительно:
- Ты уже умеешь писать?
- Нет, это мама написала.
- Ты ей говорила, а она писала, да?
- Нет, мама сама писала. Она лучше знает.
- Но ты согласна с тем, что она написала?
- Нет, не согласна. У меня нет грехов.
- Как нет? Ты все-таки подумай… Без греха на этой земле жил только Господь Иисус Христос.
- Я хорошо знаю какие грехи есть у моих подруг. А своих - я не знаю...
Ира трогает меня за локоть:
- А когда надо вот так делать? – она складывает руки как перед причастием.
Я объясняю, что, как и когда надо делать. В это время преподаватель старшей группы подходит к батюшке на исповедь. Даша смотрит на меня округлившимися от изумления глазами:
- А разве у учителей воскресной школы есть грехи?!!
Мальчишки из старшей группы, отходя от батюшки, одинаково облегченно вздыхают и отдуваются.
Увидев, как брат шагнул на исповедь, его младшая сестренка испуганно, как если бы тот прыгал с парашютом, вскрикивает:
- Ой, Ваня пошел!
Теперь наступает очередь мамы одного из мальчиков. Он с беспокойством смотрит ей вслед, крестится и говорит громким шепотом:
- Господи, помоги моей маме!
Увидев, как родители подходят на исповедь, Даша снова удивляется:
- А разве мамам нужно идти на исповедь?!
Наконец, все страхи позади, маленькие исповедницы одна за другой с сияющими просветленными лицами отходят от батюшки.
Прошу Дашину бабушку, единственную, кто не причащается, включить чайники в трапезной. Бабушка как-то странно смотрит на меня и спрашивает:
- А Вы справитесь с моей Дашей?
Я легкомысленно отвечаю:
- Конечно, справлюсь.
Не успевает за бабушкой закрыться дверь в трапезную, как я обнаруживаю, что Даши рядом нет. И началось: я бегаю по всему храму в поисках исчезнувшей Даши, обнаруживаю ее на высокой тумбе, на которую она непонятно как взобралась, объясняю ей, почему нельзя бегать по ковру, только что постеленному в центре храма, зажигать свечу от лампадки и подслушивать, что говорит батюшке на исповеди этот толстый дяденька... В конце концов я даже начинаю сомневаться, можно ли мне после этой беготни по всему храму подойти к Чаше?
Наконец, причастие! Воскресная школа стоит дружным кружком, потом выстраивается длинной вереницей. Мальчики идут первыми, девочки - за ними. Меня понимающе пропускают сразу за Дашей. Она подходит к Чаше со скрещенными на груди ручками, как ангел.
Крепко держа ее за руку, подхожу к столику с запивкой. Все радостно поздравляют друг друга.
Краем глаза вижу, что Даша «залипла» возле столика: получив первую чашку и кусочек белого хлеба, она берет вторую порцию, третью, четвертую…
Я спрашиваю:
- Даша, ты случайно, не лопнешь? Сколько же ты выпила чашечек?
- Я выпила пять чашек и съела пять булочек!
Через секунду снова вижу Дашу, по-хозяйски расположившуюся у столика, она с аппетитом поглощает один кусок булочки за другим, запивая теплой водой из кружечек...
В трапезной я сдаю Дашу с рук на руки бабушке и с облегчением перевожу дух…
Присев к столу после хлопот с раздачей чая и нарезкой пирогов, я вдруг ощущаю что-то необычное, царящее то ли в воздухе, то ли в нас самих. Сияние глаз, просветленные лица… Действие благодати? Кто-то из мам словесно формулирует это состояние как «духовный прорыв». Родители единодушно предлагают повторить совместное причастие в предстоящий Рождественский пост.