Дорога в Петербург, по которой катился автомобиль, была сносной. Конечно в их родной Франции уж что-что, а любое шоссе напоминало идеальный паркет. Софи и Кэтти слышали о том, что дороги в России оставляют желать лучшего. Но не везде на земном шаре всё одинаково - разные почвы, разный рельеф, разное расстояние между населенными пунктами, не всем повезло с климатом, в разных широтах планеты свои природные условия, уж если дальше так рассуждать - есть вечные снега, есть и пустыни. Здесь, на севере России свои особенности, поди, попробуй содержи дороги в порядке на болотах, да при подвижных рыхлых летом и мерзлых зимой почвах! Прежде, чем осуждать - разберись-ка что к чему и почему. Для человека, способного переносить любые неудобства жизни, эта дорога могла казаться даже вполне приличной. Такой она и показалась молодым француженкам. За три часа, проведенные в дороге, они смогли обдумать план дальнейших действий. У них были наличные деньги и им предстояло обменять франки на рубли в Русском банке. Это раз. Второе - они могли воспользоваться своими средствами во Французском банке в Санкт-Петербурге. При них были их паспорта, достаточно было нанести визит во французское посольство, чтобы зарегистрировать их в России , а затем получить вид на жительство на ближайшие полгода, обратившись в российское Министерство внутренних дел. Затем им предстояло либо снять аппартаменты, либо поселиться в отеле. А далее надо начать поиски Евгения и Сергея. Личный шофер Набоковых скорее всего не понимал их речи, а если и понимал, то ничего необычного не мог усмотреть, ведь разговор вполне соответствовал их теперешнему положению. Езда на автомобиле еще не вошла в повсеместную привычку людей, как в России, так и во Франции, и это доставляло девушкам удовольствие. Что ни говори, катить на мягких шинах авто было намного комфортнее, чем подпрыгивать на жестких колесах конного экипажа под стук конских копыт. Им было интересно озирать живописные окрестности петербургских предместий, обширные территории занимали леса, потом их перебивали поля, мелькали деревни, дачи, небольшие поселки с каменными домами, церкви, часто они проезжали по мостам, пересекая речки и ручьи. Их поражало обилие необыкновенно зеленой травы, что потом будет удивлять их и в самом Петербурге. Наконец они проехали полосатые будки и шлагбаум заставы, это означало, что они въехали в Петербург. Так как они ехали по Московской першпективе, то перед ними встала огромная триумфальная арка - символ победы Росси над их великим соотечественником Наполеоном. Не будем описывать дальнейшие впечатления молодых француженок от столицы Российской Империи, скажем лишь, что Софи и Кэтти благополучно проехали по Невскому проспекту, а затем автомобиль подвез их к гостинице "Англетер". Тут их поразила громада Исаакиевского собора, и, кстати, совсем рядом был петербургский дом Набоковых, куда и уехал автомобиль, высадив путешественниц у роскошной гостиницы. Швейцар открыл перед женщинами великолепную массивную дверь отеля. Пройдя небольшим тамбуром, они оказались в роскошном холле. Кстати, тамбур, как в последствии выяснилось, был неизменной деталью парадных подъездов Петербурга. Изобретение главного архитектора Штакеншнейдера призвано было задержать проникновение холодного балтийского воздуха в помещение, пока дверь открывали. Его же новшеством, внесенным в архитектуру петербургских домов в середине сороковых годов девятнадцатого века, были и большие навесы, выступающие далеко на тротуар, до самой мостовой, установленные на тонких чугунных столбах - деталь, позволявшая человеку при выходе из дому не промокнуть под дождем и сухим сесть в экипаж, стоящий на мостовой. Увы - дождь постоянный житель Петербурга, если не сказать - хозяин.
Петербург ошеломил Софи и особенно впечатлительную Кэтти. Они, не будучи парижанками, не знавшие всех красот Парижа, были в неописуемом восторге от столицы Российской империи. Этот город быстро заставил их забыть о том, что они попали сюда не по своей воле. Им казалось, что так было надо, что их, будто цветок, пересадили в более подходящую для них почву; главное было не растеряться, а начать вникать в эту новую, дивную, внезапно предоставленную им жизнь. Театры, музеи, великолепные дворцы и парки, в придачу блестящее светское общество, литературные и научные круги - все, что только пожелаешь! Само собой - балы, вечера, чтения и прочее и прочее... Девушки быстро освоились в петербургском обществе, восприняв его правила, моду и вкусы. Они умудрились даже встретить среди блистательного общества некоторых своих французских знакомых и заручиться рекомендациями своих соотечественников, знавших их семьи по Л...жу. Все складывалось необычайно превосходным образом. Их не раз и не два принимало семейство Набоковых у себя в доме на Большой Морской улице. Покинув гостиницу, девушки наняли превосходную квартиру в Литейной части, на Фурштадской улице.
Они надеялись, что там или здесь наконец встретят своих визави - Евгения и Сергея. Софи и Кэтти не раз посещали лекции в Музее этнографии, созданном еще Петром Первым, и в Зоологическом музее, бывали на лекциях и чтениях в Российской Академии Наук, и конечно в Географическом обществе. Но не могли взять след своих товарищей. Давно закончилось лето, пролилась дождями и помучила наводнениями петербургская осень. Наступила зима. Нева стала, закованная льдом. Наладилась ледовая переправа с одного на другой берег. Пешком можно было отправиться на Васильевский остров, на Петроградскую сторону.
Кстати сказать именно зимой наступал наиболее интенсивный сезон общественно-просветительской и культурной жизни Петербурга.
В один из дней они узнали о новом цикле лекций, которые устраивает Географическое общество. Афиша гласила: " Невероятные путешествия по Европе с приключениями, мистикой и счастливым завершением. Лекции читает Евгений Оленин. Ассистирует с волшебным фонарем Сергей Сикорский. Ждем публику в 6 часов по полудни, по средам в помещении Географического общества".
Афишу прислало Географическое общество в большом конверте, который наряду с другой корреспонденцией был подан горничной утром в аккурат перед утренним кофе. Радость охватила молодых женщин! Какой счастливой будет встреча! Сегодня понедельник, у них ровно два дня, чтобы подготовиться к долгожданной встрече! Девичьи сердца трепетали, на глаза то и дело наворачивались слезы, это были слезы радости...и, да что уж скрывать - как оказалось, это были слезы любви. Софи и Кэтти не были праздными особами. Они были заняты с утра и до самого вечера, участвуя в организации лекций, вечеров, концертов в различных столичных обществах, согласовывали места проведения мероприятий, составляя программу, подбирая участников. Типография - печать афиш и билетов, банк, меценаты - финансовое обеспечение, пресса - реклама, статьи, обзоры, критика, репортажи, в целом взаимодействие с журналистами, корреспондентами, курьерская служба - доставка билетов и афиш и прочее, прочее, прочее, они незаметно для себя создали целую корпорацию культурно-просветительской жизни в Петербурге. Но не все события этого плана входили в сферу их деятельности, иногда смежные общественные группы организовывали свои программы просветительского цикла и тогда Софи и Кэтти оказывались в роли приглашенных участников и им оставалось только позаботиться о том, чтобы прекрасно выглядеть и вовремя прибыть. Теперь вот и настал такой случай. Внезапно, неожиданно. Они были счастливы. Чтобы как можно быстрее прошли два дня, девушки заполняли часы ожидания нехитрыми и приятными приготовлениями. Надо было подновить прически, сделать маникюр, и прочее подобное. На это ушел весь понедельник. Далее - Пассаж! Здесь, в изысканном мире чулок, шляпок, блузок, юбок и духов (не говоря о прочем подобном) они провели почти целый день вторника. С утра в среду, волнуясь, то смеясь, то плача (не много! чтобы не было красных глаз!), Софи и Кэтти, не находя себе места, чтобы отвлечься, писали письма в Л..ж родным и знакомым, а также управляющим своих домов в Л...же.
Надо напомнить, что была Петербургская зима. Оттепели сменялись морозами и наоборот морозы оттепелями. При всем изяществе петебурженок, им приходилось кутаться в шали, порой покрывая ими меховые шапки и накидывая шали поверх шуб. При безупречности и красоте меховых пальто, на ногах всех петебурженок были довольно грубые, но очень теплые сапоги, а порой даже валенки. В таком одеянии не замерзнешь, будь то мороз или промозглая оттепель, метель, пурга или балтийский мокрый ветер. Софи и Кэтти с началом зимы быстро поняли, что хоть и в ущерб красоте, но надо кутаться, как говорили русские. Кстати они уже прилично понимали и говорили по-русски, хотя все высшее общество прекрасно говорило по-французски. Вот и хорошо - любой собеседник мог в два счета преподать урок русского для молодых дам из Франции. Им нравилось говорить на русском языке и везде, где только можно, они старались общаться на русском. Среда выдалась морозной. Их усилия по созданию привлекательного образа были незаметны, когда одетые в шубы, укутанные в шали, в меховых шапках на казачий манер, с руками, спрятанными в муфты, в валяных сапогах, отделанных мехом, они уселись в экипаж, поставленный на полозья вместо колес. Кучер сверх того накинул на их ноги ковер, они сами подоткнули эту роскошь себе под бока и упряжка из пары гнедых лошадей, дрогнув, со свистом покатила по заснеженным улицам Петербурга!
Путь был не слишком далек и не очень близок. Выехав с Фурштадской на Литейный проспект, сани свернули в сторону набережной Невы, съехали на проложенную прямо по льду дорогу и через четверть часа уже подлетали к Адмиралтейству. По наклонному пандусу лошади без труда подняли сани на Адмиралтейскую небережную, затем сани обогнули Сенатскую площадь, миновали медного Петра, Сенат, вылетели к Исаакию, мимо него устремились по Вознесенскому проспекту, и сбавив ход в узких улицах, въехали в Демидов переулок, где в специально для него отстроенном роскошном доме совсем недавно обосновалось Русское Географическое Общество.
...Здесь уже собралась многочисленная публика, хотя до начала лекции оставалось полчаса. Петербургский высший свет очень отличался от Л...жского, французского. Все же там была провинция, небольшой уездный город, в котором все всех знают; что дома ты находился, что в обществе - ощущения были одинаковые - ты и защищен, и открыт одновременно. Но главное отличие было в том, что Л...жская элита была добрее, сердечнее, искреннее, но и однообразнее, а потому скучнее. Здесь же, что ни человек - яркая персона, как внешне, так и внутренне, разговор с каждым требовал немалого напряжения нервов, чуткого внимания лани, вышедшей к водопою, одно неловкое слово и скандал, одно неловкое выражение лица и стена отчуждения, за которой твой собеседник уже прячет плетку. Увы! При всей домашней человеческой искренней доброте, в обществе тут все ходили по проволоке, соревнуясь в ловкости и не прощая промахов и падений... Однако, как это ни странно, наши девицы уловили местные особенности общественных взаимоотношений, не лезли на рожон, но и не прятались, не старались нравиться, но нравились, иногда бывали болтливы, иногда молчаливы, иногда грустны, но чаще веселы, и кстати, кого не выручала молодость!
Особенностью петербургского высшего общества было и то, что оно всегда было разбавлено (или даже скорее приправлено) представителями
провинциальной элиты, тоже своего рода "путешественниками", географами- любителями, туристами с научно-познавательной целью. Россия огромная страна с множеством губерний, городов разной величины (бог знает, сколько Франций вмещала она!), и порой даже по служебным делам приехавшие в Санкт-Петербург, молодые и любопытные "исследователи" посещали собрания, лекции, вечера, чтения, конечно, театры, балы... Весело было наблюдать их подчеркнуто изысканные манеры в купе с щегольскими нарядами, их некоторое высокомерие, чувство
превосходства, сдержанное пренебрежение собеседником, молчание или нарочитую веселость, говорливость, неоспоримые суждения, даже нравоучения. Были здесь и соотечественники Софи и Кэтти, были и другие иностранцы.
Вот и в этот вечер публика все прибывала, зал быстро заполнялся, а так как на билетах не были указаны места, занимали любые свободные. К тому моменту, когда Софи и Кэтти вошли в зал, им достались места в последних рядах. Зал был великолепен,
прекрасно освещен двумя огромными хрустальными люстрами, кроме того, по боковым стенам, над галереями, где также были места, ярко светили изумительной красоты бра. Белая мебель в сочетании с пурпурной обивкой кресел и диванов, яркий свет электричества, отраженный в хрустале люстр и украшениях, в которых любили появляться петербургские дамы буквально везде - будь то бал или научная лекция, светлых тонов платья - нежно-голубых, светло-розовых, бледно-сиреневых, сливочных, молочных, серебристых, золотистых - всё это создавало настроение праздника, бала, театра! И не удивительно - серая снежная мгла петербургских зимних дней, а тем более вечеров, можно сказать постоянная ночь с октября по апрель - это ли не испытание для человека?! Посему блеск шелка и драгоценностей, красота и изящество интерьеров, непременно украшенных "зимними садами" (зеленые островки, высаженеых в кадки экзотических растений), тепло каминов и печей, излишняя горячность речей, а порой и настоящих чувств - искусственно созданный петербуржцами мир для того, чтобы пережить полгода без света, без солнечных лучей! Кто будет осуждать их за это! Да и всевозможные собрания общественного и частного характера - научные, литературные, художественные и прочие - были явлением того же порядка, их цель - разнообразить зимнюю жизнь... В целом же, это формировало уникальную культуру Петербурга, питало научную мысль, литературное и художественное творчество, что сделало этот город колыбелью, взрастившей Пушкина, Гоголя, Некрасова, не говоря о великолепной плеяде композиторов, живописцев и, конечно ученых всяческих наук!
Зал гудел в трепетном ожидании двух ученых-исследователей, прошедших пешком Европу, исследовавших обычаи и быт многих народов мира.... и, главное, получивших уникальный опыт перемещения во времени и пространстве. Так было написано в афише и все знали, что это не шарлатанство, в таких местах, где проходили их лекции, говорили только о научных явлениях, о законах, о гипотизах, экспериментах и необъяснимых явлениях, которые еще предстояло изучить!
И вот наступила полная тишина. На сцену вышел ведущий программы. Несколько минут он приветствовал зал, хвалил лекторов, анонсировал будущие лекции и мероприятия. Затем, повысив голос он произнес:
- На сцену приглашаются резиденты наших собраний Евгений Оленин и его друг и ассистент, в чем-то и научный руководитель Сергей Сикорский! Встречайте!
Зал рукоплескал. Софи и Кетти взялись за руки, сердца у той и другой бешено колотились. Они не предполагали, что будут так волноваться. Они надеялись, что их не видно со сцены. Так было нужно, чтобы не сорвать выступление и прослушать всю лекцию, узнать про обстоятельства, в которых находились их друзья. Заняв место на галерке, где было более скудное освещение, находясь в тени, они прекрасно видели освещенную со всех сторон сцену. В зале покашливали, будто готовясь к выступлению. И вот на сцену вышел Евгений. Аплодисменты. Секунда-две и с противоположной стороны вышел Сергей. Аплодисменты. В зале была превосходная акустика, не напрягая голос, Евгений начал свой рассказ. Он немного изменился - волосы были чуть длиннее, чем обычно, на щеках модная щетина, будущая борода, что не портило его, и придавало элемент мужественности. Сергей отпустил щегольскую эспаньолку. Красавцы да и только! Девушки не сводили с них глаз и ловили каждое, сказанное слово.
Ловить каждое слово, однако же, было сложно, потому что Софи и Кэтти не могли наглядеться на своих друзей. То и дело на их глаза наворачивались слезы, им хотелось кинуться к ним, обняться с ними, распрашивать и рассказывать...Сдерживать этот порыв было настоящей пыткой.
О чем говорил Евгений? После нескольких общих слов о цели их путешествий, о маршруте, о направлениях исследований, он поведал и о своем пешем пути в одиночестве по Франции и о загадочной деревне с негостеприимными обитателями, о ночевке в стогу в чистом поле, о купании в лесном озере и о загадке своего внезапного перемещения в провинциальный городок... Это стало началом целой цепи скачков во времени и пространстве, по началу незначительных, но при которых, как в пропасть падали километры (около двенадцати), часы, сутки (от двенадцати до двадцати четырех часов) вперед или назад, чаще вперед. Они рассказывали о попытке вернуться в ТУ деревню, к ТОМУ озеру и о своих попутчицах...
- А вот, кстати, о они! Просим любить и жаловать! Жительницы Л...жа, Софи и Кэтти!
Софи и Кэтти от неожиданности, вместо того, чтобы встать и поклониться залу, интуитивно еще больше вжались в свои кресла. И хорошо, что не встали - Евгений показывал рукой на первый ряд, улыбаясь и подбадривая кого-то, жестом прося подняться и показаться аплодирующему залу.
Так долго сдерживаемые слезы, хлынули из глаз Софи и Кэтти и это не были слезы радости. С кресел первого ряда поднялись и кланялись, обернувшись к залу две молодые особы. Интересно было бы узнать поподробнее обстоятельства их путешествия. Разлучались ли они? Как оказались в Петербурге? И тому подобное, но у наших девушек не было сил даже на то, чтобы слушать лекцию до конца, чувства мешали вниманию, однако надо было взять себя в руки. А как выглядели эти "самозванки"? Были ли они похожи на "подлинных" Софи и Кэтти? Может быть это были жалкие или напротив талантливые копии их настоящих? Сквозь слезы понять было трудно. К тому же первые ряды были далеко, да и те девушки встали, поклонились, помахали залу и сели. Софи и Кэтти их не разглядели. Тем больше вопросов, которые надо было решать подругам. Несмотря на удар, сдаваться они не собирались. Ясно было, что чертовщина с превращениями продолжалась. А значит, есть вероятность и надежда на встречу со своими Евгением и Сергеем, раз уж таковы правила их сегодняшнего бытия....Параллельное существование. Копии событий. Множественность. Зеркальность. Эффект отражения зеркалов... Эти фразы долетали до них со сцены. И к ним надо было прислушиваться.
- И мы не удивимся, если где-то в Петербурге или во Франции, существуют одновременно с нами и Евгений, и Сергей, и Софи и Кэтти!
Услышав это, Софи и Кэтти чуть было не вскочили со своих мест, но вовремя одумались. Нет, время не пришло. Надо было сначала хорошенько разглядеть эти копии их самих, а если удастся, познакомиться с ними получше и, не выдавая себя, подружиться со всей четверкой, продолжая поиски своих товарищей.
Как-то все запутывалось. Едва дождавшись перерыва, Софи и Кэтти вместе со всеми двинулись в фойе. Не сразу, но они все же увидели всю четверку. Потихоньку, стараясь не попадаться на глаза никому из них, девушки подошли ближе. Теперь они могли разглядеть "самозванок". Сказать, что они увидели самих себя, было нельзя. Это были другие девушки. Скажем так - они увидели некую версию себя самих. Рост был примерно тот же, телосложение такое же. Обе стройные, худенькие, "Кэтти" чуть выше "Софи". Но их манера общаться - немного нервная, чуть суетливая, короткие улыбки, быстро исчезавшие с лица - такие вещи были не свойственны Софи и Кэтти, которые наблюдали за своим "отражением", прячась за спинами публики. Одеты они были в короткие, до щиколоток, юбки прямого простого покроя, блузки, просто, но с некоторой безразличной к собственному облику небрежностью - на Кэтти блузка была не совсем по размеру, Софи неудачно подобрала оттенок юбки....На плечи девушек зачем-то были накинуты русские, расписанные цветами, шали с кистями.
Но особенно их поразили прически - волосы девушек были подстрижены, однако пышно уложены так, что это не бросалось в глаза и могло показаться, что длинные волосы уложены в прическу. Но Софи и Кэтти заметили эту маскировку. У них больше не было сил наблюдать весь этот маскарад, они хотели бежать отсюда, но необходимо было прослушать доклад до конца, чтобы уяснить себе все совпадения и расхождения истории "этих фриков" , как успела их окрестить Кэтти, с их собственной историей. Что поделаешь, раз уж выпало им такое испытание, придется выдержать все его каверзы...
Второе отделение не принесло облегчения, тяжело было слушать обо всех, выпавших на их долю приключениях, из чужих, хотя, казалось, из таких дорогих уст, ведь изложены были все детали их совместных скитаний по полям, лесам и оврагам. Была слабая надежда, что Евгений и Сергей настоящие, и это надо было хоть как-нибудь установить, а как? Только предъявив им себя настоящих... Лекция подходила к концу и вот тут наши девушки замерли... Доклад заканчивался таким образом: наскитавшись вдоволь по французским просторам, они, (ТЕ!) Вышли - таки к шоссе, по которому благополучно вернулись восвояси, то бишь в Л...ж....
И никакого поля желтой люцерны....
Для них круг превращений замкнулся (это ровно то, к чему так или иначе стремились Евгений, Сергей, Софи и Кэтти!), круг замкнулся и перемещения закончились и больше не повторялись. Теперь вся четверка друзей, объездив Европу с лекциями, прибыла в Петербург и сегодня уважаемая и почтенная публика узнала о новом и неизученном явлении, участниками которого были и докладчики и их спутницы. Последующие лекции будут посвящены строго научным изысканиям, открытиям, фактам.