Сначала было вот что. Пришел красивый человек. Он был похож на молодого Собинова. Он много говорил, разные истории рассказывал, читал стихи, маленькие новеллы про дивные места, он привлек внимение всех, всей компании. Его слушали затаив дыхание. Голос у него был негромкий, но внятный, приглушенный, но понятный, и в тишине его могли расслышать все, кто находился в этой зале, даже если сидел далеко от него. Этот человек принадлежал к среднему сословию, был образован, хорошо воспитан, привлекателен внешне, и, главное, его суждения, образы, к которым он прибегал для более понятного описания явлений и событий, его уважительное отношение к людям, к их обычаям - все это заставляло прислушиваться к его речи даже тех, кто продолжал вести свои беседы, сперва снизив тон до полушепота, шепота и, наконец, сведя на нет свои темы, чтобы вслушаться в суть повествования молодого человека, следить за ходом его мысли.
Рассказы его касались прежде всего событий, участником которых он был, находясь по долгу службы в российской глубинке.
Потом вдруг произошло какое-то движение и в залу вошла молодая дама в муаровом темно-вишневом платье, шляпе с вуалью. Ее плечи и руки до локтей прикрывал легкий, но достаточно широкий шарф из тонкого розового газа. На руках у нее были длинные выше локтей атласные перчатки цвета пыльной розы. Она прошла через всю залу под взорами присутствующих дам и господ и заняла место на небольшом ампирном диванчике, стоящем посередине стены, находящейся напротив дверей, в которые дама вошла. Прерванный ее появлением рассказ, возобновился. Но голос рассказчика стал более громким, интонации приобрели некоторую резкость, впрочем, этого никто не заметил, или не придал значения этой незначительной перемене, сочтя смену модуляции ораторским приемом, не более того.
Дама задумчиво остановила взгляд на молодом человеке, который стоял посреди залы, и к которому было обращено всеобщее внимание. Она попыталась вникнуть в суть происходящего, уловить тему, так заинтересовавшую присутствующих. Вскоре она поняла, что развивается некий сюжет, и ей предстоит хотя бы в общих чертах понять что к чему, далеко ли зашел в своем повествовании рассказчик. Впрочем, особого значения для нее это все не имело. Хотя личность молодого незнакомца ее заинтересовала и она стала исподволь изучать его черты. Он был темноволос, опрятен, но одет и причесан без излишней тщательности, без какого-либо щегольства, его одежда, прическа и прочие детали внешности были продиктованы в большей степени практичностью, нежели модой, подчинены своему прямому назначению и ничего, кроме удобства не имели в своем качестве.
Дама откинула вуаль, затем, все же решила и вовсе снять шляпу, поместив ее на столик, стоящий возле ампирного диванчика. Мадемуазель Софи Ревантье, так звали даму, продолжила изучать молодого господина. "Каков его достаток?" - размышляла она. "Не беден, не богат. Самостоятелен. На рантье не похож. Конечно, не студент. Не художник и не поэт. Возможно, инженер или врач. Скорее первое. Возможно служащий средней и выше средней руки, или даже управляющий в банке. Не учитель, разве что директор гимназии или инспектор. В общем занятой человек на службе. Не торговец, не коммерсант. А не романист ли он? Ходил слух, что ждут столичного писателя-романиста, того, чьими романами зачитывается вся светская публика. Да, но он слишком молод для романиста. Неужели вечер посвящен встрече с ним? Нет. Она была бы осведомлена о таком мероприятии. Похоже просто молодой незнакомец сумел привлечь к себе внимание собрания своей повестью. Речь шла о приключении, произошедшем в путешествии или в экспедиции. Некий путешественник или исследователь, возможно ученый, археолог или геолог, она пока не поняла, кто он, герой рассказа, этот человек оказался один в незнакомой обстановке, среди людей, чьи нравы были ему непонятны, людей, враждебно настроенных к чужаку, они не соглашались дать ему ночлег, еду, даже за деньги, не понимали его языка, требовали, чтобы он удалился, угрожая ему побоями. Само то, что будучи сами людьми, они не видели собрата в человеке, или человека в собрате. Территория принадлежала им и любой пришелец носил для них потенциальную угрозу и подлежал немедленному изгнанию. Ни о каком гостеприимстве не могло быть и речи.
Сами они были бедны, одежда и жилища их были ветхи. Люди эти были ленивы, праздны, прозябали в безделии, лица их были либо угрюмы либо злы или даже свирепы. Что заставило их стать такими, неизвестно.
При всей их враждебности было очевидно, что воины они никакие, оружием не владеют, большой физической силой не обладают и могли вызвать скорее отвращение, нежели страх. Рассказчик все больше увлекал присутствующих своей повестью, однако некоторые стали посматривать в сторону дверей, ведущих в столовую. Оттуда слышны были позвякивание посуды, позванивание бокалов, постукивание соребряных вилок и ножей, шли последние приготовления к большому обеду. Но и рассказ обещал быть интересным, интрига только разворачивалась. Пока не пригласили в столовую, можно было и послушать, но голод, как говорится не тетка, пришел не прогонишь.
Мадемуазель Ревантье раскрыла веер, взмахнула им раз-другой, сложила веер, положила его на колени. Она ждала, когда милый оратор взглянет на нее. Зная, как заносчивы и самоуверенны мужчины, она не ожидала скоро встретиться взглядом с незнакомцем, но не сомневалась, что рано или поздно это произойдет. Наконец он взглянул на нее. Глаза их встретились. У него были серо-зеленые глаза. А какое это имеет значение!? Мы далеко не всегда можем сказать какого цвета глаза у того или иного знакомого, которого видим чуть ли не каждый день, у человека, которого знаем несколько лет или даже у своего близкого родственника. Но в нашем случае дама задалась этим вопросом, возможно, просто развлекая себя, и получила ответ. Именно серо-зеленые глаза, темно-русые волосы, тонкие черты лица придавали его облику некую женственность (не путать с женоподобием!), не было в нем той брутальности, какую часто ищут женщины в мужчинах, ценят и влюбляются в нее бессознательно, на уровне глубокого инстинкта. Это так. Но встречается эта мужественность теперь нечасто, в военной среде, также среди спортсменов. Это отборные ряды мужчин. Такие бруталы, герои-любовники есть среди актеров, среди оперных певцов. В обыденной жизни таких встретишь нечасто. Итак, наша дама продолжала изучать пришельца. Она хорошо знала местное общество, этого же человека видела здесь впервые. Он был строен, поджар, туловище его образовывало равнобедренный треугольник, направленный верхушкрй вниз. Он был молод, ему едва ли перескочило за тридцать, красив, красноречив, и у него был мягкий, чуть сипловатый голос, который, как мы уже отметили, слегка усилился при появлении нашей особы.
Что представляла собой наша дама? Она была.... Нет, предоставим право описать ее нашему, выступающему перед публикой, герою, чуть позже, когда он освободится и к тому будет удобный момент. А сейчас он продолжал свой рассказ о человеке, который не встретил гостеприимства в незнакомом ему месте.
Мадемуазель Ревантье предстояло еще узнать его имя и откуда он. Мы же откроем завесу и сообщим читателю, что звали его Евгений и прибыл он из России.
Между тем Евгений вслед за своим героем недоумевал, почему тот не получил приют и ужин у поселян странной местности. Ведь он имел вполне приличный облик благополучного путешественника, средства, хорошие менеры, за ним не числилось худых поступков, у него была безупречная репутация. Оставалось подозревать, что местные жители не имеют привычки проявлять дружелюбие и гостеприимство к пришлым, а возможно не дружны и меж собой, живут закрыто, за высокими заборами, навесив тяжелые амбарные замки на свои ворота.
"Дело шло к ночи, солнце поспешно опускалось за озеро, красовавшееся посреди этой местности, которая внешне не отличалась от любого сельского уголка любой страны, была весьма живописна в это блаженное время середины июля 1...го года.
Не ночевать же в поле, у дороги... а похоже было на то, что именно такой ночлег был предписан проведением нашему путешественнику. Ночные температуры в этих краях отличались от дневных и понижались чуть ли не в два раза. При отсутствии доброго расположения местных жителей к путнику надеяться на кров не приходилось. Угрожая побоями, они хотели припугнуть чужака, посягавшего, как им казалось на их покой, не более того. Стоило ему покинуть село, удалиться от него хотя бы на пол-версты, и можно было спокойно пристроиться в каком-нибудь стоге высохшего на дневном солнцепеке сена".
Открылись двери в столовую. Рассказчик поклонился слушавшим его дамам и господам, которые улыбками и кивками давали понять молодому гостю, что приняли его рассказ со всем вниманием, но обед начался и настала пора пройти к столу. Несомненно будет повод для специального вечера, посвященного тому, чтобы услышать весь рассказ до конца.
После обеда предстояли различные увеселения - танцы для молодежи, концерт, где будут звучать романсы, арии из опер, исполняться музыкальные произведения, лотерея, затем будет десерт и так далее.
Когда все расселись за столом, мадемуазель Софи Ревантье искала взглядом молодого гостя, но так и не нашла его. Евгений уехал.
Маленький особнячок, в котором разместился Евгений, находился в предместье Л...жа, французского города, где мы застаем Евгения с момента нашего повествования. Выйдя из здания, где его так радушно принимали, отказавшись отобедать, раскланявшись с устроителями торжества или бала, затрудняемся правильно назвать это событие, куда сьехалась городская и окрестная элита, Евгений в нанятом заранее экипаже отправился в свой уединенный живописный и в архитектурном отношении и в отношении окружающего пейзажа особнячок. Евгений предполагал купить его. Оставалось уладить некоторые формальности по передаче дома в его собственность, деньги уже были перечислены продавцу, так что можно сказать, что вопрос приобретения был решен. Здесь все устраивало его, все было удобно и именно так, как он хотел. Просторная гостиная, откуда дверь вела в столовую, другая дверь выходила в кухню, оттуда в кладовую с выходом в сад, расположенный позади дома. Из столовой можно было подняться наверх, в кабинет со стеллажами для книг и отдельно расположенную спальню, смежную с гардеробной, ванной и туалетом. Внизу, кстати, также был туалет и душ. На втором этаже кроме того были две гостевые комнаты со всеми необходимыми удобствами. К дому примыкала широкая терраса или, как позже стали называть эту пристройку - веранда. Она не была застеклена, имела общую с домом крышу, которую подпирали изящные резные колонны, саму веранду опоясывал бордюр из белых балясин. Выход на веранду был из столовой. С веранды можно было спуститься по небольшой лестнице в сад. Летом было замечательно пить утренний кофе и вечерний чай на этой открытой террасе, обставленной белой с позолотой мебелью. Посреди помещения стоял изящный столик, накрытый кружевной скатертью. Зимой веранду заставляли специальными ставнями, которые крепились крючками к скобам и предотвращали попадание влаги, снега и вообще холода, щели тщательно заделывались шерстяным войлоком.
Размышления Евгения касались дамы, которая вошла в салон в середине вечера, прошла к противоположной от входа стене, села... Он не склонен был увлекаться сломя голову любой красоткой, волочиться, флиртовать, "ухаживать". Ему редко нравились женщины. Одни были слишком холодны, другие навязчивы, третьи кокетливы, четвертые деспотичны или проявляли черты собственницы, да и бог знает еще сколько неприятных проявлений характера имели женщины. Злость, мнительность, мстительность, сварливость, прожорливость, склонность к сплетням, лживость... Трудно вспомнить примеры, когда женщина озадачивалась высоким стремлением к духовному и нравственному, особенно нравственному развитию. Хотя все то же самое можно отнести и к мужчинам, поводов упрекать их во многих и многих грехах предостаточно. К счастью как среди мужчин, так и среди женщин есть те, кто ставит своей задачей, делает своей работой систематическое наведение порядка в душе (а это надо делать периодически, точно так же, как необходимо повторять уборку в доме), устраняя накипь и ржавчину с мыслей, делая тем самым планы в отношении себя и особенно в отношении других людей чистыми, поступки благородными, стараясь не поступать дурно. Это трудная повседневная работа. Душа человека не храм, это обычный дом, и в нем необходимо постоянно поддерживать порядок. Кстати не впуская в него кого попало.
"Вот эта дама. Слава богу, она не красавица. Хотя какое это имеет значение для него? Просто, он не любит красавиц. Ухоженных, умных, но гордых, маскирующих свою гордость развязностью светского оттенка. Эта женщина пришла одна. Села в стороне от публики, с которой была хорошо знакома, с кем-то, проходя по залу, здоровалась, кому-то кивала с легкой улыбкой, кому-то пожала руку, кое с кем даже быстренько обнялась, а с кем-то даже обменялась дружеским поцелуем. Но дабы не разрушать сложившиеся группки, кружочки, квадратики, треугольнички и пары, она опустилась на свободный диванчик и чувствовала себя совершенно комфортно в одиночестве, видно было, что это ее привычное положение, не тяготившее, не смущающее и не сковывающее её" .
Да, она была не одна в этом обществе, она была со всеми. Никто не пытался составить ей компанию, во-первых потому, что каждый был пристроен к своей, во вторых, потому, что она не искала этого, не требовала ничьего внимания, но она и не отталкивала никого, кто оказывался рядом и обменивался с нею впечатлениями и мнением по поводу происходящего, она и сама пару раз подходила к кому-нибудь, кто не был занят разговором, кто так же, как она не стремился примкнуть к большим и малым созвездиям на блестящем небосклоне светского собрания, и всегда она находила повод для небольших непринужденных бесед - о музыкальном экспромте, зазвучавшем в соседней гостинной, о преобладании разных оттенков розового в нарядах на сегодняшнем приеме. И как это происходит, что люди не сговариваясь отдают предпочтение одному и тому же цвету в один и тот-же день, и это бывает почти всегда - то преобладает белый, то черный, то голубой, то синий, то вдруг все выберут доминирующим красный?!
Впрочем об этом Евгений не знал, наблюдая лишь внешнюю форму поведения прекрасной дамы.
Прекрасной... это он подумал с иронией, но ему самому понравилось, что мысленно он так ее назвал. Почему-то именно это определение больше всего характеризовало его впечатление о ней. Хотя она, как мы уже сказали, не была красавицей в строгом понимании этого слова.
Она была безупречна. Она была картиной в достойной раме и ничто не выпирало из этой рамы - ни жест, ни взгляд, ни слово. Она была внутри замысла о ней творца, который сотворил совершенство и который отвечал за свое творение. Пропорции, соотношения в фигуре, чертах лица, абсолютно идеальное платье, которое будто было неотделимо от нее, которое продолжало и завершало всю композицию под названием "Эта женщина". Просто и вместе с тем аккуратно уложенные волосы, тонкие темные, но некрашеные брови, слегка подведенные глаза, и то лишь ради развлечения, утреннего удовольствия, естественность улыбки, легкий свой румянец на лице, чуть тронутом розовым загаром. И ясные большие зеленые глаза, истинное украшение этого простого лица. Не портил его нос с горбинкой, тонкие губы, неидеальный овал лица и легкая ассимметрия в его нижней части.
Довольно часто женская привлекательность держится на уверенности женщины в себе. Самоуверенность делает эту привлекательность безусловной. Нет такой красоты, которая не нуждалась бы в саморекламе, в неустанной подаче себя в обществе, в непрерывной демонстрации своих достоинств. Ну правда, представьте себе женщину с поистине царственной, сказочно-прекрасной внешностью, которая вошла в залу, незаметно прошла и скромно села на диванчик. Нет! Она пронесет себя как праздничный великолепный торт сквозь толпу присутствоющих, под их общее "ах!", восторженные восклицания, аплодисменты и прочие проявления восторга. И весь вечер она будет собирать вокруг себя энное количество поклонников, приспешниц, наперстниц, и те будут потакать ее желанию быть в центре всеобщего внимания, потребности вызывать зависть, необходимости слышать похвалы и прочее и прочее. В конечном итоге кроме привкуса пошлости и безвкусицы это явление не оставит других ощущений. А вы если почувствовали легкое отвращение от этой эгоцентричной суеты, так это значит, вы завистливы и тому подобное.
Оставим вопросы красоты вообще и красоты женской знатокам и ценителям. Нам же интересно, какие мысли (пока мысли, а хотя и чувства, в чем различие?) посещают Евгения в эту минуту. Он человек молодой и как любое живое существо при встрече с противоположным полом должен был чувствовать симпатию и (или) пытаться избавиться от медового аромата налипшего на лапки хмеля. Его симпатия была основана не только на глубоко скрытом инстинкте. Он заметил интерес к его рассказу с её стороны, кроме того, она внимательно изучала его. Ну и пусть, что с того, простое женское любопытство к новичку, основанное на скуке и праздности.
Когда за обедом Софи не обнаружила нового гостя, она почувствовала легкое неудовольствие.
Мужчины эгоисты. Хотя смешно подумать, что человек должен был остаться ради того, чтобы она имела удовольствие красоваться и нравиться ему. Покинул званый вечер, не пожелал трапезничать в обществе... Пожалуй, стоит оставить эти праздные никчемные мысли. Она вполне самодостаточна, чтобы не впадать в искушение флиртовать с незнакомцем. И всеже жаль. А впрочем, нисколько. Компания собралась разнообразная, своя, знакомая, приятная, после обеда и десерта все разобьются на группы по интересам и возрастам. Но сперва будет небольшой концерт. Какой странный господин....вечер только начинался....
Он и сам себе не мог ответить, почему так быстро раскланялся....
С того дня, когда он оказался в Л..же, прошел почти месяц. Он отдохнул, поправил свое здоровье, занимался всевозможными полезными вещами, например, плавал, охотился, проводил много времени на природе. Благодаря своей превосходной экономке, своей домоправительнице Фрине и ее кулинарным способностям, ее поварским книгам, он прекрасно питался, не отказывал себе в развлечениях, таких, как театр, скачки, балы, прогулки верхом, он много спал, благодаря всему этому он был теперь в прекрасной форме и почти ничего не напоминало в нем человека, которому выпало пережить нечто сверхневообразимое.
Когда он появился в обществе, в частности на вечере в доме графини N, где мы его и застали, он не предполагал, что будет рассказывать о своих приключниях, но осведомленная публика, удобно расположившись в гостинной, потребовала от него откровений, и он начал свою повесть. Однако он испросил позволения присутствовавших рассказ вести от третьего лица, так, будто бы речь шла о неизвестном путешественнике.
Существует три правды о любви, хотя, возможно и немного больше. Первая суть телесная. Это потребность объятия, тактильной ласки, физическое чувствование, блаженство прикосновения к телу другой ласкающей руки. Вторая правда заключается в чувстве симпатии к кому-то, кого хочется видеть и испытывать радость от созерцания предмета увлечения. Третья правда - глубокое понимание души человека, восхищение
его умом, талантами, характером, его личностью, желание вникать и погружаться в мир обожаемого человека. Пожалуй есть четвертая правда, которая смыкается с первой - это сексуальное влечение, это страсть, желание, то что меняет химический состав организма, переворачивает сознание, делает человека и безумным и счастливым одновременно, потому что обыденные вещи становятся несущественными, весь порядок жизни рушится, отодвигается, исчезает, слова, резоны, мнения, просто люди (соседи, сослуживцы и даже родня) - все становится как-бы игрушечным, искусственным, тогда как любовь (а именно ошеломляющая страсть и является любовью), любовь становится единственным настоящим смыслом, человек влюбленный становится всемогущим повелителем мира, правит ветром, дождем, дружит со всеми стихиями, он совершенствуется, он находит в себе таланты и силы для любых свершений... И какое блаженство понимать, что чувство взаимно, что счастье есть...
Мы сказали, что четвертая правда сродни первой, однако, подумав, скажем по-другому: сексуальная страсть смыкается с симпатией, с очарованием, восхищением внешностью, и почти полной уверенностью (хотя только основанной на предположении), что предмет обожания обладает изумительными человеческими (душевными) качествами...вот тогда это и становится любовным упоением. Так по крайней мере должно быть.