Последняя встреча
Еще работали летние веранды кафешек в центре города, где мы должны были встретиться. Я пришел раньше времени, выбрал столик под открытым небом, на котором лежало несколько опавших кленовых листьев. Посидел немного, глядя на эти листья, слушая осенний влажный городской гул, вспоминая. Макс был когда-то не просто отличным напарником, грамотным специалистом в нашем деле, были мы с ним когда-то и друзья. Часто бывали вместе в командировках. В этих поездках мы много о чем разговаривали в свободное время. Так как оба были равнодушны к спиртному и свято хранили верность своим женам, в свободное время в таких поездках мы просто много бродили-гуляли по местным достопримечательностям, в выходные обязательно выбирались куда-то за город и шли долгие километры пешком по какому-нибудь заранее выбранному маршруту.
Макс, несмотря на свою миниатюрность и весьма скромный вес, был большим любителем покушать. Вечером после рабочей смены мы частенько накрывали почти праздничный стол с салатами и закусками и садились пировать. На столе у нас всегда стоял запотевший графин с хорошенько охлажденной водочкой - просто для антуража - мы разливали водку по стопкам, чокались, но не выпивали. Спиртное нам было совершенно не интересно, в отличие от съестного. Тут мы практически не ставили ограничений. Командировочные нам платили щедрые, вполне можно было питаться в ресторанах, но мы предпочитали готовить сами, благо, нам снимали квартиру с полноценной кухней, а не гостиничный номер с кипятильником, и на нашем столе частенько бывали стерлядь, осетрина, мраморная говядина под разными соусами, белые маринованные грибы и черная икра.
- Как неправ тот, кто говорит, что мы едим, для того чтобы жить. Напротив, мы живем лишь для того, чтобы есть! - любил повторять Макс.
- Я бы добавил, еще для того, чтобы спать, - отвечал ему я. Да, ко сну мы оба относились так же трепетно, как к еде. Из всей нашей фирмы только мы с Максом имели обыкновение вместо долгого перекура дремать в послеобеденное время. Эту нашу особенность не смогли сокрушить ни насмешки и возмущение коллег, ни ропот руководства. Все в конце концов все смирились с тем, что после обеда мы погружались в кому и тем самым выпадали из рабочего процесса как минимум на полчаса. В остальном мы с Максом были дисциплинированными и ответственными сотрудниками.
Но главное, что нас с ним объединяло - мы оба не понаслышке знали, что такое сталкинг и умели во сне увидеть свои руки…
Официант как раз закончил вытирать столик, когда вдалеке показалась, как и прежде, всегда приветливо улыбающаяся и вечно заросшая со всех сторон физиономия Максика.
Мы по старой привычке крайне театрально, витиевато и долго приветствовали друг друга, обращая на себя внимание случайных и неслучайных прохожих. Наконец, сели.
Заказали еды мы много и с расчетом на длинную беседу, однако, почти час ели мы практически молча, лишь изредка обмениваясь фразами о погоде и оценивая то или иное блюдо. В основном мы прислушивались к окружающему миру, к шелесту мокрых шин, шипению луж на асфальте, обрывкам фраз проходящих мимо людей, крикам ворон. Иногда на наш столик падал свежеотошедший в мир иной сентябрьский лист. И тогда мы оба начинали пристально на него смотреть и о чем-то думать.
- Значит, уезжаешь, - решил все же начать я.
- Уезжаем - с женой.
- Это как-то связано с мобилизацией?
- Скажем так, это поспособствовало принятию окончательного решения. Я как-никак офицер запаса, - улыбнулся Макс, вытирая губы салфеткой.
- Так тебя могут не выпустить.
- Должны выпустить. Не выпустят по хорошему, выедем по плохому.
- М-да, кто бы мог подумать тогда, когда мы с тобой еще вместе работали, что такое начнется…
- Подумать вряд ли кто-то мог, но увидеть это было вполне возможно.
- Ты имеешь в виду УВИДЕТЬ?
- Да.
Мы уставились друг на друга и как-то так само получилось, что мы избавились от всяких мыслей, и будто снова очутились в тех старых добрых временах, в той командировке, когда нам обоим впервые удалось УВИДЕТЬ нечто, что нельзя узреть привычным нормальным зрением. Мимо пролетела ворона и громко каркнула четыре раза.
- Четное - все верно! - улыбнулся Макс. - Вороны не ошибаются, ты же знаешь.
Мы немного помолчали. В животах активно переваривалась пища. Не хотелось как-то особо мешать этому процессу. Если бы не ограничение по времени у обоих, мы бы, наверное, оба сейчас бы вздремнули прямо на этой веранде. Но время уже поджимало. Мне надо было возвращаться на работу, Макса дома уже на чемоданах ждала жена…
- Куда ты в конце концов хочешь попасть, выбравшись за границу?
- А как ты думаешь?
- В Мексику?
- Угу.
- Там очень острые блюда, имей это в виду. На первых порах ты и особенно твоя благоверная будете сильно мучиться от изжоги! - и мы оба расхохотались. Ничего смешного в остроте мексиканских блюд объективно не было, но нам почему-то стало просто нестерпимо смешно. Я еще вдобавок представил Макса с постоянной отрыжкой и вечным стремлением в туалет, и, не контролируя себя, стал похож на совсем свихнувшего хохотуна. Люди уже не проходили мимо, а останавливались, чтобы поглазеть на нас. Вдоволь отсмеявшись, мы понемногу успокоились.
- Вы найдете там учителя, я это УВИДЕЛ, пока смеялся, - сказал я и посмотрел пристально на бывшего напарника.
- Я тоже это ВИЖУ. Только не мы его найдем, а он найдет нас.
Макс подозвал официанта и попросил расчет.
- А ты? Ты не думаешь уехать? - спросил он, когда официант, кивнув, удалился.
- Я армии вряд ли интересен. Я был рядовым в срочных войсках. Моя специальность была подметать казармы и под конец службы играть в оркестре на барабанах. Но если что я переберусь на Алтай. А оттуда уже в Китай или Монголию.
- Поближе к Будде?
- Будда всегда рядом. Точнее в нас. Скорее, подальше от небудды.
- Не тяни с этим. Катастрофа неизбежна. Нужно успеть чего-то достичь и чему-то научиться, прежде чем у нас попытаются отнять самое главное.
- Самое главное у нас никто не в силах отнять.
- Я в этом не уверен. Еще немного, и цивилизация дойдет в своих экспериментах до самого главного.
- У меня это не отнимут. И до того, как этому научатся, я уже покину этот мир. Вот детей жалко. И еще более жалко их детей.
Мы посмотрели на очередной упавший на наш столик желто-красный лист и увидели в нем пожары будущих эпох. А потом подул ветерок и унес этот лист, и его как не бывало.
- Да, ветер все унесет. Все развеет. Ничего не останется ровным счетом от этой цивилизации, - сказал Макс.
- Ровно как от и всех предыдущих, - добавил я.
Официант принес счет. Мы расплатились, не забыв оставить щедрые чаевые.
- Ну, Макс, желаю тебе удачи! А она уж точно не помешает особенно сейчас, при выезде.
- Не помешает, - согласился друг. - А тебе счастливо оставаться, коллега!
И мы принялись так же вычурно и театрально прощаться, как и встретились.
И вдруг я подумал…
- Макс, а как с тобой можно будет связаться если что? Там, в пустынях и горах Мексики ты наверняка будешь если и с телефоном, то не с этим номером, а с каким-нибудь новым местным…
Макс почесал бороду, потом шевелюру и, наконец, сообразил:
- Дай мне свою электронную почту. Как будет возможность выйти в интернет, я тебе напишу.
- Хорошо. Запоминай, почта у меня очень простоя…
Я задумался. Моя электронная почта… мой почтовый адрес. Я что, забыл его? Да не может такого быть!
Я стал судорожно во весь голос пытаться вспомнить свой электронный адрес, но его словно кто-то стер из памяти каким-то непостижимым образом. Я выкрикивал неправильные придумываемые на ходу адреса, типа жена@жизни.нет, а Макс чуть ли не падал на пол от неудержимого смеха.
- Короче, все с тобой понятно. Грибов недавно покурил? Ладно, пока, коллега. Не прощаемся. Ты прекрасно знаешь, где нам встретиться, даже если на всей планете пропадут электричество, интернет и почтовые отделения, ты знаешь, где можно встретиться.
Я улыбнулся, и вдруг совершенно ясно и четко УВИДЕЛ то место, где мы с Максом когда-нибудь потом встретимся. Это место было очень похоже на то, где мы находились сейчас. Такая же кафешка, тот же столик, те же желтые листья на деревьях, такие же машины и люди вокруг. Но небо… небо было иным, оно было совсем не хмурым и светилось совершенно завораживающими нереальной красоты оттенками. Да, мы встретимся снова здесь, только это будет ТАМ.