Немолодые он и она судя по всему были молодоженами. Дама лет к 70-ти кокетничала как нимфетка. На щиколотке у неё вызывающе поблескивал легкомысленный браслет с модным "шармом", гармонии в этом не было совершено, а вот уверенности в собственном шарме через край.
Спутник её, джентльмен лет этак 75-ти,был менее самонадеян и даже, кажется, стеснялся прилюдных проявлений чувств подруги. Та, кстати, так и норовила продемонстрировать, что их соединила стрела Амура. Выйдя из воды (а дело было на пляже) тут же начала жаться к кавалеру, подставляя щеку для поцелуя.
Старик, сразу пришло на ум - старый солдат, не знавший слов любви, всему этому ми-ми-ми отвечал неохотно. Словно та самая пресловутая любовная стрела вошла ему не в сердце, а в печень , что теперь аукнулось болезненной коликой. Но напористая дама словно в танце вела, а он послушно вёлся на ее заигрывания.
Послушно стал тереть полотенцем спину. Потом по команде заключил в объятия хотя и не сразу понял, что за фигуру хочет создать чаровница из двух их отнюдь не гибких тел...
Затем начались разговоры. Точнее, допрос с пристрастием, скорее всего в продолжение уже поднятой темы, да и без особого интереса к ответам
- А свадьба у вас была где? ...Не было!?...Родителей не спросили!?...
Ой, ну я бы без благословения в ЗАГС не пошла...
И снова вопрос:
- А платье белое было? Не было?! Нет, ну можно было что-то сообразить...
А когда вы поженились? В мае? Ой, ну это же вообще всю жизнь маяться...
И вот тут дед не выдержал. "Почему маяться, ничего и не маяться...Жили хорошо", - вступился за себя и конечно же за ту, что без родительского разрешения, не в парадном платье пошла с ним когда-то в ЗАГС, а потом и по жизни.
И такая была тоска в его глазах, что и без слов стало понятно, что он рад бы был маяться именно с ней до конца дней своих. Только вот, судьба распорядилась иначе.