Зелёная сельская улица, где живёт Федот Данетотов, испокон веков называлась площадью. Базарной площадью. Нынче-то нет никаких базаров. На площади три магазина, дом культуры, футбольное поле, волейбольная площадка, хоккейная коробка, две детских площадки, да недавно устроенная площадка для ГТО. А в далёкую старину на широкой площади были еженедельные базары да четыре раза в год ярмарки. Отсюда и название.
Школа почти тут же была, на краю площади, ближе к церкви. Помнил Федот, в первый класс их пошло с улицы человек пять, а может, семь. Кроме Федота, Василиса, Федора, Юрка Шмот, Ванька Козёл, Юрка Попов. Кажись, ещё кто-то...
Федора, Федот помнил, как сейчас, училась лучше всех. Ванька Козёл с Юркой Шмотом сидели на парте позади Федоры, и всегда списывали у той диктанты. Только точно помнит Федот, что Козёл получал за диктант ту же оценку, что Федора. Ну там, пять или четыре. А Шмот всегда двойку. Почему, тайну эту Федот не постиг.
Помнил Федот, в восьмых классах училось сто человек ровно. А в девятом осталось от силы тридцать. Остальные уехали в Москву. Настолько плохо было в их школе с патриотическим воспитанием. Такой был обычай тогда в деревнях, в Москву уезжать. А куда же ещё едут из деревни учиться, кроме как в Москву? С географией кто будет заморачиваться, когда все поезда, в какой ни сядь, идут в Москву. Иной раз почти всё общежитие в каком-нибудь профтехучилище заселено было односельчанами.
Юрка Попов географию знал лучше всех, потому Юрку Попова занесло аж в Ригу. Там он женился на блондинистой латышке, которая родила двух сыновей. Жил, понимаешь, до поры, не тужил, шпроты ихние трескал за обе щеки. Да случился развал державы. Со шпротами стало туговато, с зарплатой ещё туже. Стал Юрка думать. Что делать, куды бечь?
Посоветовался с юристами. Те и говорят, как куды? Куда все внуки красных комиссаров в пыльных шлемах побежали. В Израиль. Самая тебе дорога в Израиль. Там тепло, там черри.
Юрка засомневался. Какой из него внук красного комиссара? Не сомневайся, уверили его адвокаты.
А дело всё в юркиной бабушке. Бабушка рождена была еврейкой. Правда, перед самой революцией она приняла христианство, да и вышла замуж за священника. Который был назначен в сельский приход, где и родилась юркина мать. Служившая учительницей. В графе «отец» свидетельства о рождении Юрки Попова стоял прочерк. А поскольку время было атеистическое, Юрка даже и крещён не был, и уж точно, не обрезан. Учителей за такое строго карали, даже беспартийных.
И вот оказалось, на том основании, что бабушка юркина рождена еврейкой, а он сын своей мамы, рождённой от урождённой еврейки, он имеет право поехать на землю обетованную. Юрка обрадовался, заплатил, сколько понадобилось, деньжат, собрал все документы, упаковал чемоданы, осталось поставить несколько закорючек. Да вышла закавыка. Это юркина мать рождена от еврейки. А мать юркиных сыновей рождена от латышки. И статус юркиных сыновей весьма не кошерный.
А возраст их такой, что в армию заберут. Несмотря на латышскую мать. В израильской армии служить не хотелось. Как, впрочем, и в любой другой. Да и в вуз пора бы поступать.
Почесал он затылок, да и на попятную. Остался на месте. Бизнес кой-какой постепенно наладил. Снова шпроты жрать стал вволю. Да рижский бальзам польскими яблоками закусывать. Сменил, ясное дело, фамилию. Стал зваться не Попов, а Поповс. И дети стали Поповсами.
Дети, Popovsы, уехали на учёбу в Москву. А куда же ещё едут из деревни учиться, кроме как в Москву?
С той поры много воды утекло. Живут сыновья юркины, вроде бы как, в Риге. Но бизнес у них в Москве. Приезжал Юрка как-то в село, проведать могилку матери. Спросил Федот, почему в Москве. Отвечает, что говорят, дескать, детишки, в Риге столько не заработаешь, сколько в Москве. Хитрые какие детишки Popovs-кие.
А их забраковали в далёком уже девяносто втором году, говорили, что не кошерные!
Иллюстрация: Л. Попова. "Хитрый кот".