Последний рейс.
"Душа болит, а сердце плачет"
Георгий не помнил из какой песни всплыли эти слова, но они в данный момент были актуальны. Обходя фуру, он с трепетом прикасался к своему железному другу, как бы разговаривая с ним по душам. И совсем не важно сколько он сменил машин за время своей работы дальнобойщиком, в каждой есть частичка его души. Если бы не болезнь жены, он бы ещё не один год поколесил по дорогам Матушки России. И откуда она вдруг нагрянула эта болезнь? Валентина всегда казалась весёлой хохотушкой, звонкий смех которой звучал в его ушах как колокольчик. Он никогда не слышал, чтобы жена жаловалась на недомогание, а здесь как снег на голову этот диагноз!
Конечно, он теперь постоянно будет с ней, чтобы она не расстраивалась, а улыбалась, видя его рядом с собой. Он дал ей слово, что это его последний рейс, а она не сомневалась и провожая мужа в дорогу, ведь их любви можно было позавидовать! За всю совместную жизнь, они ни разу не поругались. Бабушки сидящие на лавочках, видя как некоторые семьи постоянно кричат и устраивают скандалы, частенько поговаривали - "милые бранятся - только тешатся", но к ним эти слова не относились.
Его Валентина всегда cтаралась обходить острые углы в их семейной жизни, поэтому скандалов у них никто из соседей не наблюдал. Георгий считал, что главное, чтобы никто из посторонних не лез в урегулирование семейных вопросов, тогда скандалы сами собой сойдут на нет. Не понимал Георгий, зачем ругаться и портить себе нервы, когда можно любой вопрос разрешить любовью и взаимопониманием!
Скандалов можно избежать, если проявить гибкость. Ведь нервотрёпка только ведёт к разводу. Он даже подумать не мог, чтобы их с Валентиной отношения довести до развода! Да и зачем? Разве они для этого когда то поженились? Он конечно любил машины и свою работу, но больше всего он любит свою жену за то, что она его всегда понимала. Его мысли перебил Альберт Львлвич. Подойдя к Георгию, он проговорил:
- Я заявление твоё пока не подписал, а даю тебе отпуск два месяца с оплатой. Затем, если вопрос не урегулируется, то уйдёшь на пенсию. Алёшке твоему временного напарника подберу. Всё, вопрос решён, а пока счастливого вам рейса!"
Сказав как отрезал, Альберт Львович пошёл к себе в контору, а Георгий стал дожидаться Алексея, который немного опаздывал. Понятно, дело молодое - с вечера прогулял, а к утру не добудешься. "Хорош ворчать", - про себя подумал Георгий. - "Сам такой был. Хватит к парню придираться!" - Осадив себя, он сел в кабину. Включив мотор, Георгий стал ждать Алексея. Тут-же дверь кабины открылась, и он увидел запыхавшегося напарника. Тот виновато кивнул и сел на своё место. Фура медленно тронулась, выруливая на магистраль. На дороге стоял лёгкий туман, из-за которого видимость была слабовата. Держась правой полосы, как обычно в случае непогоды делают дальнобойщики, Георгий поехал согласно допустимой на табло норме.
На обгон шли редкие машины, так как видимость была на минимуме. Ведь, чтобы проскочить этот участок торопиться только себе в убыток, иначе можно столкнуться с теми, кто слишком спешит. Внезапно, впереди них пристроился чёрный ВМW и стал производить не совсем честный манёвр. Он то резко останавливался, то ехал вперёд, но не старался идти на обгон впереди ехавшей фуры.
Явно у него были предвзятые отношения к дальнобойщикам и он решил "проучить" кого то из них. Выходит ему понравилась фура Георгия! В этом случае лучше держать дистанцию. Позади Георгия ехавшая фура заметила "учителя" и передала по рации другим фурам. К ним стали подъезжать дальнобойщики. Прижимая ВМW, они подгоняли его к обочине. Тому ничего не оставалось делать, как остановиться и ретировать.
Поблагодарив за солидарную помощь, Георгий продолжил путь. Наконец они выехали в более благоприятную полосу атмосферного явления, где появилась возможность прибавить ходу. Они и так потеряли уже некоторое время. Туман рассеялся и можно поддать газу. Солидарность очень многое значит на дороге. Ведь, если где-то стоял внеплановый пост ГАИ, то шофёры об этом предупреждали друг друга. Конечно шофёр шофёру рознь, но в основном им попадались стоящие ребята, готовые помочь в любой ситуации.
Сам Георгий был свидетелем одной из них, когда маленький грузовичок помогал выруливать из кювета большую машину с цистерной. Другие машины тоже останавливались и дружно помогали. Бывало конечно и обратное, когда некоторые несознательные элементы проскакивали мимо - мол "моя хата скраю - ничего не знаю". Таких карма всё равно настигает за их равнодушие. За что Георгий и любит дорогу - она учит, мужает и кормит, но всё должно быть в меру, тогда и тебе польза, и другим на благо. Вообще дальнобойщики - это большая огромная семья! От мыслей его оторвал напарник, который сидел в это время за баранкой: "Георгий Павлович смотрите, что за цирк впереди?!"
А впереди была настоящая драка, в которой участвовало как минимум несколько человек. Георгий обратил внимание, что машины не хилые, а с брендовыми знаками. Похоже при обгоне они "случайно" поцеловались - одна толкнула в зад другую. Дорога была не занята и как таковых пробок не было, а это значит очевидная подстава или развод на деньги. Ещё не доезжая до машин Георгий дал такой мощный сигнал, что этим вмиг раcтащил дерущихся в разные стороны. Они сели в машины и стали разъезжаться, а Георгий не останавливаясь пронёсся мимо них, обдав облаком пыли. Посмотрев на Алексея, он проговорил:
- Действительно цирк! Нам там делать нечего - это среди богатых свои разборки. Ты видел какие у них машины? То то же сынок, ты на такую и за год не заработаешь! Попугнули и хватит!Думаю, они про нас уже забыли. Как же он ошибался! Буквально через некоторое время впереди себя он увидел одну из этих машин. Они явно хотели, чтобы он остановился, так как своим ходом замедляли ход фуры. В то-же время позади фуры Алексей увидел вторую машину и подал знак Георгию. Тот посмотрев в боковое стекло, действительно увидел ещё одну машину и замедлил ход. Поменявшись местами с напарником, Георгий остановил фуру и стал ждать "гостей", сам же из машины не выходил. Ему не понравилось их преследование. Почувствовав опасность, он проговорил напарнику:
- Сидим тихо и из машины не выходим. Достань ка сынок на всякий случай мою двухстволку, кто знает, что у них на уме. Заблокируй двери и не высовывайся. Ждём...
Из впереди стоящей машины, вышли двое и направились к фуре Георгия. По их лицам было видно, что "гости" настроены недоброжелательно. Шли уверенно, а это значит преследователи были при оружии. Подойдя к кабине со стороны водителя, один из них сказал:
- Мужики, мы не поняли ваши действия. Вы что, оборзели нас пугать? Вы хотя бы знаете, кто мы такие?
- Так представьтесь, раз при исполнении. Мы увидели вашу драку, поэтому решили вас разнять, пока вы друг друга не поубивали. Других намерений у нас по отношению к вам не было. Я думал, что вы поймёте. Надеюсь вы между собой разобрались, раз вместе гуляете. - Георгий показал на припаркованную позади фуры вторую машину, а затем добавил:
- Мы вообще то не против экскорта, только желательно с мигалками, чтобы побыстрее до пункта назначения добраться. Так что, будете сопровождать или у вас другие планы?
- Нет, у нас другие планы. Выходите из машины, мы конфискуем вашу фуру. - сказал один из подошедших и вытащил из - за пазухи оружие.
- Так и мы тоже с усами - проговорил Георгий и выставив в окно свою двухстволку, пальнул под ноги стоящих. - Следующий будет в вас, или в машину. У нас ещё и покруче есть! Мы между прочим в боевых действиях участвовали. Так что разъезжаемся в разные стороны, или показать вам наши боевые навыки?
- Ладно, ладно мужики, мы поняли. Просто решили вас разыграть. Давайте разойдёмся по мирному. Желаем счастливого пути!
Сказали и пошли к своим машинам. Через минуту, они скрылись из поля зрения дальнобойщиков. Когда машины уехали, фура то-же тронулась с места. Им ехать нужно было ещё часов шесть, если больше не будет задержки. К пункту назначения напарники приехали вовремя. Сдав груз, они пошли перекусить в местную столовую, которую нахваливали грузчики. Искать другое место у них просто не было времени. В столовой было немного народу и пища действительно удовлетворила их желудок. Позвонив Альберту Львовичу, они приняли заказ. Жене Георгий дозвониться не смог, поэтому стал обзванивать сыновей, но их телефоны не отвечали.
Через некоторое время отозвался старший сын Денис и сказал, что мама в больнице на операции, а они все дожидаются результата. Ещё Денис сказал, что мама не хотела, чтобы папа нервничал и спокойно поехал в рейс. Как на операции! Ведь они договорились, что поедут с ней в больницу по приезду с рейса, тем более она уверяла, что это не срочно! Как всегда жена любила его больше, чем себя! Денис пообещал позвонить отцу по окончании операции. Успокоившись, Георгий поехал получать заказ. Затем благополучно доставив его, они с напарником уже мчались домой.
Купив жене по дороге букет её любимых цветов, Георгий стоял возле палаты реанимации, с нетерпением ожидая, когда его любимая Валентина очнётся после наркоза. Главное, она жива! С этого дня он будет с ней каждую минутку, ощущая её руку в своей руке. А потом они поедут в санаторий на юг, где будут наслаждаться брюзом моря и чайками, кружившими над волной. Он стоял глядя на жену и вспоминал, как они познакомились, их первое свидание и их первый поцелуй. Как же он её любит! Ну, почему она так долго не приходит в себя, ведь прошло уже несколько часов!? Неужели его любимая впала в кому? Боже, этого не должно быть!
Жена так и не приходила в себя. Он просидел возле её кровати весь день и ночь, а под утро его дорогой Валентины не стало. Она умерла тихо, не приходя в сознание. Её рука всё это время была в его руке. Врач что то говорил про её слабое сердце и слишком позднее обращение на операцию, но Георгий ничего не слышал. Затем приехали медбратья и увезли его Валентину в морг, а он не мог подняться с места от нахлынувшего его горя. Очнулся Георгий, когда рука старшего сына легла на его плечо, и тогда он тихо заплакал.
Рядом стояли его сыновья и внуки, обнимая дедушку. Георгий понял, что он не один. Его семья была рядом с ним, к чему всегда стремилась Валентина, побуждая сыновей, если её не станет, то заботиться об отце. Через три дня были похороны. Альберт Львович все расходы взял на себя, напомнив Георгию, что за ним сохраняется отпуск. Он знал, что Георгий не сможет сидеть дома. Не выдержит, ведь дорога корнями вросла в него и не отпустит никогда. Так и произошло. Пробыв месяц дома с внуками, он уже обзванивал Альберта Львовича о поездке в рейс. Дома всё напоминало о Валентине и от этого становилось ещё больнее, поэтому не дожидаясь окончания отпуска, он уже стоял возле своей фуры, собираясь в очередной рейс. На стекле кабины водителя стояла фотография его Валентины - теперь она была его путеводной звездой!