ГЛАВА 13.
Редко с кем случается такой резкий переход к взрослой жизни (в течение нескольких минут), какой случился у Виктории, когда она стала царицей Никой. Все прежние мечтания, связанные с днем обручения и последующем «безоблачном» замужестве, оставили ее.
Да, конечно, Ника прочла достаточно летописей о династических войнах континента, однако не принимала их близко к сердцу, пока у нее самой не случилась беда. Теперь же, вспоминая истории падения «великих» царей, она совсем по-другому оценивала их слова о том, что борьба за власть не прекращается ни на секунду.
Размышляя об этом, Ника одновременно беседовала с графом. А Бестужев, нервно теребя ус, говорил:
– К сожалению, в ваших покоях нет никаких следов присутствия слуг царевны Елены. Но вы утверждаете, что сюда, из-за них, никто не мог войти. Как они хоть выглядели?
– Я могу наверняка описать лишь швею с карлицами и двоих гигантов, что стояли в дверях, и не выпускали меня. Все они выглядели ужасно, с безжизненными глазами и серьгами кочевого народа в ухе. Кстати, гигантов сегодня на пляже наши «потешные» солдаты видели, любой из них может описать злодеев! – ответила Ника.
– Вполне возможно. Но для обращения к царю Петру за разрешением на допрос, мне нужно свидетельство людей, видевших слуг Елены здесь! – смущенно произнес Сергей Петрович.
– Александр может подтвердить! Я слышала его голос, когда он пытался пройти ко мне. Однако те, о ком я рассказываю, его не пропустили. – Вспомнила Ника.
– Цесаревич теперь в двусмысленном положении. Чтобы он ни сказал, все будет «играть» против него. Он разрушит отношения либо с отцом, либо с вами. Вы уверены, что хотите подвергнуть жениха такому испытанию? Этак ваша помолвка может совсем расстроиться. И тогда наши жизни окажутся в гораздо большей опасности, чем то есть сейчас. Я предлагаю держаться версии, что ваша фрейлина нарядилась вами, и в процессе борьбы с матерью, пытавшейся ее образумить, они обе выпали из лоджии.
Виктория подошла к окну, отодвинула красную материю флага, и сквозь образовавшуюся щелку посмотрела на центральную часть дворца. В покоях Александра ярко горели окна, сообщая о большом количестве зажжённых свечей. Этажом выше, у Петра, света не проглядывалось.
Ника представила, как ее жених мечется, без конца проигрывая в голове случившееся, и от волнения не находит себе места. «Чистая, слабая душа» – вздохнула Ника, и задумалась. Ей всегда было трудно ответить себе на вопрос, что она чувствует к Александру. Очень сильную привязанность, или настоящее чувство, способное сделать ее счастливой на всю жизнь? Но как бы там не было, Александр не заслуживал того, чтобы впасть в немилость у отца, или быть лишенным невесты, которую он, безусловно, любил.
Однако чтобы церемония обручения состоялась, Виктории нужно было забыть о насильственной смерти кормилицы и ее дочери. И, (все равно Петр не изменит свою позицию) определиться с платьем.
Ника подошла к подарку царевны Елены, взяла ножницы, и принялась отрезать шлейф. Сергей Петрович понял, какое решение она приняла, и стал помогать девушке.
– А бриллианты-то на платье, фальшивые! – сказал граф, раздавив один из них каблуком.
– Как и сама царевна Елена. Но я разберусь с ней потом. – Сквозь зубы произнесла Ника
– Я рад, что ваше высочество захотело выиграть время. Я поступил бы точно так же! – Выразил одобрение Бестужев.