Фото из Интернета
Первая декада сентября. Погода в субботу стоит, словно летом и дождём не пахнет. Я готовлю культиватор для осенней вспашки земли вокруг деревьев, жена освобождает огуречные грядки. Ваня ушел с ребятами на школьный стадион, играть в футбол. Принцесса наша в университете.
- Привет, сосед! – в калитку входит Илья. – Котёнка возьмёте? Кошка в первое число августа принесла. Всех раздал, а этого пристроить не могу. Пацан смышленый, к горшку приучен.
Юнец, почувствовал разговор о себе и подал писклявый голос: «Мья-у-у-у». Лежащий на крыльце летней кухни Барсик, присел и, не отрываясь, смотрит мужчине в руки.
- Не, у нас вон свой есть, – отвечаю.
- Илья, погоди, – Сонечка подходит к соседу, снимает перчатки, – покажи зверюгу.
Она поднимает котёнка за холку, тот начинает пищать. Наш издаёт резкое: «Мяу!», – и начинает рычать, пережёвывая гласные звуки.
- Варлаам, смотри какая прелесть. Трёхцветный. Мордашка симпотяшная, – супруга улыбается, кладёт пацана на одну руку, гладит. – Нашему уже двенадцать лет, кто знает, сколько ещё проживёт. Старый уже. Вот пока с нами, молодого воспитает.
Барсик успокаивается, как только «малой» перестаёт издавать жалостливые звуки.
- Так, что берёте? Не пожалеете, он шустрый.
- Оставляй! – уверено отвечает жена и пускает новичка на землю.
Трясущееся «чудо» задрав хвост и, то ли помявкивая, то ли попискивая, идёт на взрослого кота. «Старик» величаво восседая, надменно наблюдает за приближающимся собратом. Малыш обходит «великана», обнюхивает и трётся о его «шубу». Взрослый кот издаёт нежное: «Ми», – и мягко ступая, ведёт трёхцветного по двору.
- Кажись, принял, – говорю жене.
- Он у нас умный. А как молодого назовём?
- Васькой! Он мне Василия односельчанина напомнил… такой же взгляд с хитринкой, – смеюсь от своей находки. – Вася! Вася! Кис-кис-кис…
Оставив Барсика, котёнок стремглав подскочил и трётся о мою ногу.
- Надо бы его покормить.
- У нашего в миске осталась каша, пусть ест.
Погладив котёнка, переношу его за крыльцо веранды. Такого аппетита я никогда не видел. Стукаясь мордочкой в кашу, «зверюга» издавал нечто рычащее в такт прыгающей тарелочке. Барсик присел рядом, наклонил голову и переводил взгляд с юного воспитанника на нас, словно спрашивал: «Его, что… не кормили?». Потом кот поднял лапу и опустил её на голову малышу. Тот ощетинился и зарычал. Барсик, как бы проговорил нечто протяжное и со всей силы дал нахалу по мордашке.
- Первый урок получен, – улыбнулась Соня.
Шли дни. Васька подрастал под чутким надзором Барсика. Он передавал юнцу свои знания, следил, чтобы тот не шкодничал. Правда, играть с котёнком надолго его не хватало. То ли статус не позволял, то ли возраст давал о себе знать. «Старик» больше лежал, греясь на солнышке и, прищурив глаза, следил за молодостью.
Как-то вечером в гости зашёл Чарлик. Видно соскучился по старому другу и решил навестить его. Выйдя на двор со стороны огорода, пёс сказал: «Гыры-рыр-ра-ян».
- Привет, Чарльз! – поприветствовал его сын.
Собака присела, подметая хвостом вокруг себя. Васька ощетинился, начал изливать жёваное «Мяу». Собака взвизгнула и побежала к котёнку, который совершив невообразимый прыжок с переворотом помчался не понимая куда. Ударившись о стенку сарая, молодой упал и зарычал. Барсик в три прыжка пересёк путь старому другу. Они сидели и смотрели глаза в глаза. Потом кот проговорил нечто нечленораздельное, пёс взвизгнул удивлённо и отступил.
Утром на крыльце лежало две крысы и полёвка, а напротив сидели Барсик, Чарлик и Васька. Глаза троицы светились счастьем.
Время неумолимо. Времена года бегут своим чередом. С наступлением ноября, идут нескончаемым потоком дожди. Коты днём выходят на улицу, а вечером мы запускаем их на веранду, где у каждого свой картонный ящичек с подстилкой.
- Барсик! Вася! Домой! – открываю дверь и кричу в темноту.
Первым появляется старый кот. Он спокойно входит на веранду и присаживается у моих ног. Вторым влетает молодость и, не тормозя, мчит кругами по веранде. Я даже «Ой!» сказать не успел, весь пол окрашивается следами и кусками чернозёма.
- Вася! Стоять! Мать перемать… тудыт твою маленькую морду в грязь… Сидеть!
Трёхцветный замирает, смотрит на взрослого собрата. Барсик выдавливает из себя: «Яйя-йя!», – и ложится на спинку у входной двери. Я, ругаясь, вытираю лапы преданному и послушному другу. Юный отпрыск с виноватым видом укладывается рядом.
Барсик ушёл зимой, а с нами живёт его копия, как в поведении, так и по внешнему виду. Кто знает, может Вася был его сыном.