Поэзия сквозь сны проявляется в её блокнотах. Говорит с ней на одном языке. И с тем... Но кто он? Этот таинственный странник её снов. Путешествует сквозь время. Является в обличии представителя разных эпох. Но он один. Его лицо неизменно. Хотя постепенно становится старше. Странник, кажется, одного возраста с Марией.
И ещё есть здесь кое-что. В их истории. С его появлением к ней пришли первые стихи...
Она читает ему свои стихи во сне. Стихи — это её мир. А ещё в этом мире живёт странник из снов. Рифмы сплетают их руки. Рисуют оттенки тумана на неведомых тропах сновидений. Но Мария никогда не связывала творчество с тем, кто живёт во снах. То есть однажды был недолгий период, когда сны не приходили, а стихи не исчезли. Поэтесса считала просто совпадением то, что первые стихи появились после сна, явившего юношу.
Бунина одержима стихами. Они пропитывают её насквозь. И создают гармонию. Шторм и штиль. Тайна и разгадка. Всё в них для поэтессы соединилось в одно. Листья на ветру и лепестки цветов. Шёпот едва различимых музыкальных голосов в ритмах и строках. Лес шумит в композиции поэтических мыслей.
И брат. Данте чувствует поэзию сестры, как никто. Он слышит каждую ноту лирических строк. Порой, прочтя новые стихи Марии, он тут же берёт в руки кисть и ведомый неуловимым стремлением воспроизводит на холсте образы, что рождают шедевры союза тайны между поэтическим и художественным. И это на ощупь, как бархатистые тончайшие лепестки. Возникают немыслимые оттенки туманностей строк.
После чаепития, что квартет устроил себе на рассвете после той странной ночи, все наконец разошлись по своим комнатам, хорошо, что предстояли выходные, и можно им было позволить себе отоспаться.
— Иди ко мне, Франческа, — взяла на руки красавицу, цвета тени, Мария.
Кошка прижалась к тёплым рукам хозяйки. И они вместе отправились устраиваться на ночлег.
А на следующий вечер Данте снова позвал сестру позировать ему для портрета...
— Ты какая-то сегодня загадочная? — вскинув бровь, зеленоглазый художник поглядел на Машу.
— Вот... — хитро улыбнулась та. — Не скажу...
— Ах, вон как? — подбирая кисти для работы, отозвался брат. — Я-то думал мы близкие души... Родственная связь... Не тут-то было значит... — в шутливо-обидчивом тоне затянул он.
— Да... — вздохнула Маша, сидя в кресле нога на ногу.
— Ясно, — вторил её же тоном брат.
И оба рассмеялась.
— А где у нас Франческа? — оглядел мастерскую Данте.
— Пойду найду, — спохватилась Маша и убежала.
А художник, оставшись один, снял с холста шёлковое покрывало и оценивающе вгляделся в написанное накануне...
Как-то в детстве Иван сделал рисунок, на котором изобразил только одну из сестёр. И, увидев его, девочки принялись спорить, какая из них изображёна на нём. Каждая, конечно, сразу догадалась, кого именно нарисовал брат, но также каждой хотелось, чтобы это была именно она сама. В гостях у Ивана тогда был его друг. Володя спросил, чего они спорят, если все трое на одно лицо, решай сама, кто там нарисован, не ошибёшься. Но Иван тут же объяснил присутвующим, что никогда не путает Анну, Марию и Еву, потому что он видит их души, а не просто внешность.
Делать было нечего, сёстры вынуждены были признаться, что итак догадались, что на рисунке Маша. Позже брат множество раз рисовал их и писал настоящие серьёзные портреты с прекрасных близнецов, и никто уже не спорил, кто на картине, каждой доставалась своё внимание.
— Мы пришли! — откинув бархатный полог дверного проёма, появилась в мастерской Маша с кошкой на руках.
— Хорошо, устраивайтесь давайте, луна уже ждёт вас, — улыбнулся художник.
Через некоторое время они начали сеанс.
***
Тот самый друг Ивана, которого, Владимир, позже пытался ухаживать за Марией, сестёр он к тому моменту тоже научился различать. Но она даже не думала отвечать ему. Поскольку с юности, как только стали появляться первые её стихи, решила, что не станет заводить никаких романтических отношений. Мария полностью погрузилась в искусство и ни о чём другом даже слышать не хотела.
Но Владимир не оставлял надежд, хотя... Иван сначала даже пытался помочь другу и уговаривал Машу подумать. Только та в который раз объясняла брату свою обдуманную позицию.
Единственное, наверное, в чём у брата и сестры не возникает споров, так это её стихи. Данте считает поэзию Марии прекрасной. И часто творчество сестры вдохновляет его на собственные работы.
***
Луна глядела в окно мастерской. Мария и Франческа сидели в кресле в позе, в которую усадил их художник. И всё вокруг звучало в живописной нежности. Её дыхание наполняло само пространство мастерской. Художник, полностью поглощённый творческим процессом, неотрывно наносил на холст не просто краски, а саму поэтическую пыльцу вдохновения...
Мария, на этот раз, не витала в своих мыслях, а абсолютно погрузилась в процесс единения с движением кисти. Она следила за тем, как работает брат, видя в этом такое невыразимое действо, что невозможно отвести глаз. И Франческа не отставала, лёжа смирно на коленях поэтессы.
Аромат роз с нежными порывами ветра влетал в окно. В один из таких моментов ветер принёс лепесток, что в полёте зацепился за волосы натурщицы. Она не заметила этого. Но от острого взгляда художника подобное ускользнуть не могло...
Лепестки диких роз на ветру
Среди хвойных теней танцевали,
На холсте, сохранив красоту,
Их художника кисть оставляет.
Нежно тайна на мягких волнах
Её длинных волос застывает —
Отзывается скрипки струна
На восторг, звуком грёз отвечает.
Сияние полной луны погружало художника, поэтессу и кошку в таинственные тени ночи. Они не заметили, как пролетело время. И неожиданно для себя самих поняли, что портрет готов...
— Всё, — произнёс первое слово за прошедшие несколько часов Данте и оставил в уголке картины только одну единственную букву...
— Ты закончил картину? — удивилась сестра.
— Да, остальное уже технические вопросы, на них нужно просто время...
— И можно взглянуть? — взволнованно поинтересовалась Маша, поскольку крайне редко Иван позволяет взглянуть на свою работу сразу после её завершения.
— Да, — действительно, неожиданно согласился он.
И Маша, прижав к себе Франческу, поспешила подняться на ноги, чтобы взглянуть на картину, пока художник не передумал...
Пурпурные тени и зелёные ветви хвои покачивались за окном мастерской Данте в ночи. Луну невесомо скрывали проплывающие по тёмному небу облака. А с портрета на зрителей глядела поэтесса, в глазах которой отражалась задумчивость...
— Но?.. — с удивлением обратила взор на брата Мария, только взглянув на их с Франческой изображение.
— Да, так я увидел вас в своём сегодняшнем сне. Хотя уже вчерашнем, — поглядел на часы Данте...
***
— «В зеркале». Так называется картина, которую мы сегодня представляем вашему вниманию! — объявил галерист Владимир Баль во время презентации в «ВОроне», где собрались ценители современного искусства.
И сбросил со стоящего на выставочном мольберте портрета крепдешиновую серебристую вуаль...
Данте изобразил поэтессу и её любимую кошку в зеркальном отражении сидящими в сиянии полной луны на лесной поляне. Ветер, казалось, жил своей собственной жизнью на картине художника, и вот-вот принёс бы в ладони зрителя нежный лепесток розы, застывший на волнах дивных волос девушки. Её задумчивый взгляд, устремлённый в самую душу того, кто смотрел на портрет, пробуждал невероятные и чистые эмоции...
— Прошу приветствовать... Данте! Наш талантливый художник собственной персоной, — обратился к присутствующим галерист, представляя автора картины. — И, по совместительству, мой давний друг, — добавил Баль.
Раздались аплодисменты.
— Благодарю! Благодарю... — смущённо, не смотря на то, что подобные мероприятия для него давно не в новинку, раскланялся художник. — Рад видеть вас всех сегодня здесь.
Через некоторое время мероприятие перешло в непринуждённую фазу, и художник снова почувствовал себя свободно...
— Браво, Мастер... — услышал он за собственным плечом знакомый шёпот.
— Роза, — улыбнулся Данте, не оборачиваясь.
— А я вот пришла к тебе...
— А я думал: ты меня простила... — медленно повернувшись к подруге и взяв в ладони её руки, посмотрел в нежные глаза художник.
— Конечно... — поцеловала она Данте.
— Не хотелось бы мешать... — появилась рядом Мария. Зато хочу сказать, что рада тебя видеть, дорогая... — улыбнулась поэтесса.
— И я рада, — оглянулась Роза. — Привет! — обняла художница Бунину.
— Спасибо, что пришла.
— Ну, а как же иначе?
— Девушки, я вам не мешаю? — обратился к ним Иван.
— Конечно, нет, братик, ты что?
Все трое тихонько рассмеялась. И пошли присоединиться к Анне с Евой, вторая, кстати, присутствовала на мероприятии не только из-за любимого брата, но ещё и потому что была приглашена на выставку, как скрипачка, номером которой действо изящно планировалось завершаться.
Выставка прошла великолепно. И когда все уже постепенно начинали расходиться, к Буниной подошёл Владимир Баль:
— Маша...
— Да? — ещё не видя того, кто к ней обращается, отозвалась поэтесса. — Ой, Володя, это Вы, — улыбнулась девушка.
— Ты прекрасна! — собирался было он коснуться её щеки невинным приветственным поцелуем...
Но Бунина отстранилась.
— Ты не меняешься, — покачал головой галерист и ненадолго задержал в своих ладонях руку девушки.
— Какая есть, — ответила она.
— Ладно, мне приятно уже просто видеть тебя, поверь, — всё-таки обнял он её.
— Не расстраивайтесь, Володя, дело совсем не в Вас.
— Знаю... — вздохнул Баль. — Как поживаешь?
— Хорошо. Как Ваши дела? Хотя вижу, что успешно, — одобрительно оглядела она галерею.
— Да, так и есть. Хотя... — снова с надеждой взглянул он в лицо Буниной.
— Володя...
— Всё, сдаюсь. Но только не пропадай, пожалуйста.
— Вряд ли по мне можно серьёзно соскучиться, пока брату не надоест меня помещать на свои картины, — нежно усмехнулась Маша.
— Кто тут обо мне вспоминает? — появился Иван и обнял сестру за плечи. — Ну, что? — взглянул он на Владимира.
— Всё тоже, — посетовал тот.
— Ясно, — легонько «боднул» сестрёнку Данте.
Та, смеясь, только пожала плечами. Тут появились сёстры и Роза:
— Поздравляю, Володя, — по-дружески обняла Баля художница.
— Спасибо, красавица!
— Ну, нам пора, — пожал Володе руку Данте.
— Доброго вечера, — ответил Баль. — Благодарю за прекрасный вечер, господин художник, и ещё раз поздравляю.
— Спасибо, друг, — похлопал его по плечу Данте.
— До свидания!
Компания разошлась.
— Друзья! Друзья! — выходя из своей ретро «Волги» обратилась к спутникам Мария, когда они добрались до их дома в лесу. — У нас есть самый главный виновник сегодняшнего живописного успеха! Кто это? Верно, красавица Франческа! — провозгласила поэтесса.
И все направились в дом, а на них с неба смотрели яркие звёзды лета.
P. S. следующая глава: https://stihi.ru/2023/11/09/4376
P. S. следующая глава: http://proza.ru/2023/11/09/1029