* * *
Голубой воздух, словно неосязаемым ливнем, пронизан солнцем. Гоше казалось, будто он плывёт по нему, как по реке из тысяч горных родников. Быстрые ласточки, как рыбьи мальки, проносились у самого его лица…
Внизу он видел свой Город. По игрушечным улицам озабоченно сновали люди. Гоша поразился: ни один из них не мог остановиться, чтобы на секунду взглянуть в небо и впустить в душу его врачующий свет…
Он отвернулся от Города и посмотрел на солнце. Рядом с солнцем в небе парила одинокая птица. И вдруг она превратилась в летящую на мотоцикле девушку. Она показалась Гоше циркачкой, работающей мотоаттракцион под натянутым над всей Землёй голубым куполом шапито. Золотые волосы удивительной наездницы вскидывались и опадали, как языки огня на ветру…
Она летела по кругу – словно внутри невидимого Шара Смелости …
Аплодисменты долетели до Гоши, как из другого мира. Люди с крыльями, люди-птицы улыбались и рукоплескали ей. В толпе зрителей Гоша заметил Аркадия. Физиономия Ангела сияла от радости. Он заговорщицки подмигнул Гоше, кивнул на золотоволосую мотоциклистку и картинно закатил глаза. Украдкой показал большой палец. И вдруг осыпал их алыми, похожими на сердца, цветами…
Монотонное механическое покачивание…
Гоша открыл глаза и увидел внизу быстро убегающую ленту асфальта и яростно пожирающее дорогу мотоциклетное колесо. Перед колесом, будто указующий перст, летела человеческая тень. Он почувствовал сильные руки, поддерживающие его по бокам. Поднял голову – в метре от них мчал ещё один мотоцикл. За рулём его восседала девушка в чёрном закрытом шлеме…
Показались жёлтые корпуса больницы. Мотоциклы въехали во двор. Замелькали халаты санитаров. Гошу положили на каталку. Свет в его глазах словно вывернулся наизнанку – он опять провалился в забытьё…
Открыв глаза, он увидел над собой девушку из снов. Заметив, что он пришёл в себя, она облегчённо вздохнула и улыбнулась ему.
Гоша приподнялся и оторопело уставился на неё. Преследовавшее его столько лет видение стало реальностью, оно сидело и улыбалось рядом. Рыжие волосы сияли вокруг её лица, как солнечная корона. Она была живой и прекрасной!
Только сейчас он осознал, что это происходит наяву. Вспомнил удар иномарки, гонку на мотоцикле, дорогу, жёлтые казенные корпуса… Скользнул взглядом по крашеным стенам, плафону под потолком… Вдруг ему стало жутко неуютно и стыдно от мысли, что после стольких лет надежд и поисков он предстал перед Ней в столь жалком виде! Сердясь на униженное положение, он попытался вскочить с кровати, запутался в одеяле и рухнул прямо на девушку.
В этот момент открылась дверь, и в палату вошёл второй гонщик на «Харлее». Он в буквальном смысле сбросил с себя чёрную кожу байкера и облачился в белый халат врача. С присущей врачам невозмутимостью и строгостью он спросил:
- Как ты себя чувствуешь, больной?
- Сто уколов ему, Лео! – крикнула девушка, выбираясь из-под Гоши и прячась за спину врача.- Смотри - покраснел! – она захлопала в ладоши. Голос у неё был звонким, как у синицы.
- Ничего себе больница!.. Раненых дразнят и обижают! – возмутился Гоша. - А где нежный уход и всякие витамины Це-це?!
- Не превращайте мою больницу в балаган! – строго сказал Лео обоим и сунул Гоше под нос рентгеновские снимки, которые держал в руке. – Ты в рулетке никогда не играл, парень?! Тебе должно здорово везти! После того удара, что я наблюдал своими глазами и последовавшего за ним падения, ты должен быть сейчас в реанимации! А у тебя никаких внутренних кровоизлияний! Кости целы – нет даже трещин! У тебя всего лишь вырвало клочок кожи размером с донышко пивной бутылки! Ты понимаешь, какое это везение! Говорю тебе как специалист по авариям и их последствиям – ты в рубашке родился, парень!
- Ага! – сказал Гоша. – Её-то вы и заштопали. Спасибо.
Только теперь он почувствовал гнездящуюся в левом боку боль.
Байкер-врач захохотал:
- Будем считать, что так! Я зашил счастливую рубашку, в которой ты родился!
Гоша с сомнением посмотрел на его устрашающих размеров руки.
- Кстати, доктор, а где я вообще нахожусь? Это что за больница?
- Это больница имени Красного креста!
- Больница имени креста?! Да еще и красного!..
Доктор почесал затылок.
- Звучит, если вдуматься, жутковато. Но мы привыкли.
- Лео, а еще у него на затылке гулюшка размером с куриное яичко, - сказала девушка, и Гоша уловил тревогу в её голосе. Он вспомнил ласку нежных пальцев на своём лице, в моменты, когда сознание проблесками возвращалось к нему…
- Признаков сотрясения мозга нет, да и рентген ничего не показал, значит – не страшно! – ответил Лео. – Мужикам синяки и шишки, Марго, – что тебе макияж!.. А я-то, представляешь, вчера весь бинт на своих сорвиголов извёл, - обратился теперь он к Гоше. – Вот и пришлось тебя подручными средствами перевязывать! Везти, не дожидаясь «Скорой»! Боялся, что много крови потеряешь!.. Страшно представить, что было бы, возьми этот псих парой сантиметров левей! Поддел бы тебя, как бык матадора!.. Кстати, герой, если бы не вот эта взбалмошная особа – не лежать тебе сейчас в больнице со столь жутким названием! Ведь это она спугнула того ненормального в «Вольво»! Сама, как ненормальная, кинулась на него! Он и вильнул в сторону, поддев тебя лишь малость!.. Попади ты под лобовой удар – последствия были б такие, что даже думать об этом не хочется!.. Так что благодари эту рыжуху, кланяйся ей в ножки, благо ножки у неё первостатейные!..
Гоша ошеломленно смотрел на девушку. Ворвавшись из мечты в реальность, она сразу спасла ему жизнь!..
- Лео!.. – укоризненно воскликнула заметно смутившаяся спасительница. – Ты хвалишь меня, как товар на рынке!
- Ладно, не буду. - согласился Лео. – Давайте знакомимся! Он протянул Гоше руку.
- Леонид!
- Леопард. Он же Лев. Он же Лео. - откомментировала девушка. – Сто духов в одном флаконе. Многогранный, как изумруд. Только оправы нет.
- Марго!.. – взревел Леопард-Лев-Лео.
- Лео - предводитель самой крутой в Городе банды мотоциклистов! – не унималась девушка. – Один из самых искустных в Городе портняжек человеческих тел, то бишь хирургов! Короче, со всех боков – самый!
- Сорока! Насмехаться!..
Лео схватил её и поднял над головой со зверским видом.
- Чуть не позабыла – он ещё и каратэк! – продолжила девушка из-под потолка, как ни в чём не бывало. – Вышибает в свободное от врачевания время мозги и зубы! Какой там у тебя пояс, Лео, я что-то запамятовала – голубой или розовый?! Нет – салатовый, нет - в крапинку!
- Ух, вредная девчонка! У тебя от болтовни даже язык загорелый!
- А ты со своей тачкой, как с любовницей целуешься! Я видела! – откозырнула девушка. – А ещё, когда ты бороду носил, - электрическим током бился! Тебя все девушки боялись!..
- Ужасно приятно с вами познакомиться! – перебивая их, громко сказал Гоша. – А меня зовут просто Гоша. Всю жизнь мечтал о такой весёлой больнице!
- Встанешь на ноги, Гоша, - сказал хирург-каратэк, опуская девушку. – Катайся на моём «Харлее» сколько захочешь! А потом у меня же лечись, сколько влезет! Не дай Бог, шучу, конечно!
- Благодарю, Лео. А как зовут принцессу, которая спасла мою жизнь?
Девушка вскинула подбородок. Балетным шагом проследовала на середину палаты, повернулась к Гоше и сделала книксен.
- Маргарита, - представилась она грудным голосом. – Потомок старинного дворянского рода, хотя ношу иную фамилию. Вам же, как пострадавшему герою, дозволяю именовать меня Ритой. Или Марго. Мне по душе Марго.
- Да она и вправду принцесса! – обрадовался Гоша. – Будущая королева Марго!
Он был на седьмом небе от счастья.
«...Ещё он не сшит, твой наряд подвенечный,
И хор в нашу честь не споёт,
Но время торопит – возница беспечный
И просятся кони в полёт…»
За больничным окном ночь. На потолке и стенах палаты пятна света от горящих около больницы фонарей.
Марго напевает и кружится по палате в танце-импровизации, навеянном счастливым исходом дня. Она думает, что Гоша после успокаивающих уколов спит, но он притворяется и тайно любуется ей. У Марго чёрные глаза, вздёрнутый задорный носик и хрустальной красоты по-детски подвижное лицо. Оно свежо и мило. В отличии от королёв красоты с кукольным вызывающим шармом, её прелесть не режет глаз и не унижает. Марго изменчиво-неповторима, как воздух, как ветер. Чувства – от тревоги до радости, – как детские карусельные лошадки, быстро проносятся по её лицу. У неё по-девчоночьи хрупкая фигурка, но в некоторые мгновенья она поражает совершенной женственностью. Сейчас она божественно танцует, движенья её легки, как взмахи крыльев счастливой птицы…
Осторожно, чтоб не спугнуть её, Гоша достаёт из-под кровати смастерённую днём скрипку. Он сделал ей из пустой коробки от лекарств. На картонную деку натянул шнурок от ночной шторы. В качестве смычка он использует расчёску.
Гоша начинает негромко подыгрывать ей.
«…Мы сами раскрыли ворота, мы сами
Счастливую тройку впрягли.
И вот уже что-то сияет пред нами,
Но что-то погасло вдали…»*
* - из песни Булата Окуджавы.
Марго удивлённо оборачивается и видит Гошу с необычным инструментом в руках.
- Я сделал это для тебя, - объясняет он. – Хотел сделать сюрприз.
Он протягивает ей скрипку.
…Он еле успел спрятать свой подарок, как Марго под вечер влетела в палату. «Прибежали мы с грибами! Это где вы там с руками?!» - крикнула она с порога и бросилась пичкать Гошу привезённой из дома вкусной и горячей снедью. Всё в её сумке оказалось домашнего, полного души, приготовления – и красный борщ в термосе, и нежнейшие свиные котлетки, пирожки с печёнкой, грибами и повидлом… Она даже захватила яблочного сухого вина… Питавшийся по обыкновению чем придётся, Гоша под её напором умял за раз свою трёхдневную норму. Жевал, восхищённо разглядывая еду и без устали нахваливал: «Когда хвораю – ем по караваю! Ох, не хочу – ем по калачу!..» Жевал и глядел на Марго влюбленными, горящими от счастья глазами…
Она бережно прижала к груди скрипку.
- Такого мне никто не дарил. Странно… По всем законам физики эта коробка и шнурки не должны так звучать… А они поют взволнованно. И нежно. Ты словно заколдовал их…
- Марго… - заикаясь от волнения, заговорил Гоша. – Я так давно искал тебя. Ты снилась мне каждую ночь. Я назвал твоим именем звезду. Нас словно кто-то подвёл друг к другу…
Она подошла к нему и присела на край кровати.
- Буду честна с тобой, Гоша. Ты мне нравишься. Я видела, как ты спас мальчика. Мне легко и радостно, что всё так обошлось. А еще мне тоже почему-то кажется, что мы давно знакомы. Что встретились мы не случайно.
Она склонилась к нему и поцеловала его в губы целомудренно, как ребёнка. Тени их слились на стене в одну тень.
- Я давно люблю тебя, Марго! – зашептал Гоша. – Предлагаю тебе не только руку и сердце! Новую жизнь! Волшебный, благодарный мир – цирк! Мы будем в нём самыми желанными артистами – клоунами!
- Вот почему так пела твоя чудесная скрипка! – улыбнулась она. – Потому что ты – клоун!
Марго страстно, теперь уже по-взрослому, прильнула к нему и тут же вскочила со смятой коробкой в руках.
- Что я наделала?! – воскликнула он огорчённо.
- Я подарю тебе тысячу таких скрипок! - кинулся утешать её Гоша.
- Таких же хрупких?!. Почему всё волшебное всегда хрупко?!.
Гоша смущённо развёл руками.