Мои первые книжки
Когда я итожу то, что прожил, то натыкаюсь на вещи, которых не должно было быть. В первую очередь - это книги. Изданные за три десятка лет необъяснимым мне образом, они полностью растворились в пространстве, и у меня самого остались по одному-два экземпляра, да и то не всех изданий.
Конечно, при советской власти они бы не появились ни под каким соусом. Тогда для сочинителей нашего края существовало единственное книжное издательство - Центрально-Черноземное в Воронеже. Там же выходил и единственный на эту географию литературно-художественный журнал "Подъём". Кажется - он и теперь выходит. Но напечататься там могли только члены Союза писателей. А стать Членом СП можно было, лишь имея не меньше двух книг.
А книг не печатали потому, что ты не член Союза. Тупик.
Тогда я еще ездил по литературным семинарам. На одном из них меня заметил Борис Иванович Осыков. Он же посоветовал собирать документы для вступления в Союз.
Но на том пути лежал огромный подводный камень. Коряга. Начинать сбор документов надо было с характеристики от районного комитета партии, из отдела пропаганды и агитации. А там заведующим был мой кум. Ну, он и написал характеристику. Да такую ,по сравнению с которой приговор народного суда выглядел наградным листом . Да еще и в Союз сообщил, чтобы ни под каким предлогом. Потому что этот
щелкопёр пьяница, антисоветчик и очернитель. Облико аморале.
Впрочем, кум оказался хорошим человеком, сволочь, и сам сознался в содеянном. Сказал, что против меня райком ничего не имеет, но писатели нам тут даром не нужны,
Я тогда в районной газете работал. И стал замечать, что коллеги меня как-бы чураются, обрывают разговоры при моем появлении.Я не знал, что им хорошего сделал, вроде бы не за что со мной так. Подсказал тот же партайгеноссе-кум. Оказывается - наши районные перья готовятся к вступлению в Союз журналистов. Все сплошь облико морале.А меня они не любят . За рассказики мои мерзкие, за брехню, за стишата с антисоветским душком.
В союз журналистов они вступили. А я остался несоюзная молодежь.
И тут грянула перестройка. Разрешили издавать книги за счет автора. А у меня по району - за рассказики мои мерзкие, за брехню, за стишата с антисоветским душком оказалось много друзей. И среди них - первые капиталисты края. А у меня уже смета на руках. И тысячу рублей на первую книжку я собрал в один день. Это было "Дело о небесном летании",
Николай Петрович Мухин - руководитель редакционно-издательского отдела обкома партии, тут же посоветовал отпечатать и вторую -"Посох Ивана Сусанина".
И по этим двум книжкам, за рассказики мои мерзкие, за брехню, за стишата с антисоветским душком. меня приняли в Союз писателей. Мне курский прозаик , фронтовик Пётр Сальников, давший рекомендацию,
заметил : "Чтоб ты знал . Членский билет №1 получил Максим Горький. А последний советский билет достался тебе. Цени",
Ценю.Билет, подписанный Тимуром Пулатовым, оказался счастливым, потому что книги у меня стали выходить каждый год по штуке. Тиражи, понятно, на фоне русской литературы вообще незаметные. А нет тиражей - нет и писателя. Так - художественная самодеятельность на фоне родных осин.Потому никогда ни в каких конкурсах не участвую, в толстые журналы не суюсь. Хотя, случается, печатаются мои скромные труды и в толстых, и в тонких журналах. Так что читатель у меня есть. Небольшой, но верный. Иначе вообще ни одной книги не получилось бы.
И вот эта - "Булатный патриарх" - родилась на деньги читателей. У меня сохранился один экземпляр из тысячи. Это значит что 999 книжек где-то ходят, живут, хранятся. Отсюда следует , что у меня остается возможность собрать денег на хотя бы еще одну свою сомнительную книгу...