«Левый дискурс». Часть 1.
Для того, чтобы всерьёз разобрать феномен «левачества», нам придётся разобраться с организационными, идеологическими и психологическими основами этого явления. Поэтому заранее извиняюсь за обилие терминологии и множество исторических отсылок в этой статье, но иначе его не объяснить. Я употребляю эти термины не для того, чтобы казаться «шибко умным», а потому, что в русском языке не всегда удаётся подобрать аналогичное слово, не прибегая к иностранным заимствованиям.
Для начала поясню, что означает слово «дискурс».
Начнём с «Википедии»: Диску;рс, или ди;скурс (от позднелат. discursus — рассуждение, довод; изначально — беготня, суета, манёвр, круговорот) — многозначный термин, означающий, в общем смысле, речь, процессы языковой деятельности и предполагающие их системы понятий.
Можно и дальше приводить умные сова, рассуждать о понятии дискурса в классической и постмодернистской философии, но наиболее подробно эту тему отразил советский учёный-лингвист, профессор, доктор филологических наук Владимир Ильич Карасик, работавший в Государственном институте русского языка имени А.С. Пушкина.
Он сформулировал следующую стратегию научного дискурса в соотнесении со структурой научного исследования: «1) определить проблемную ситуацию и выделить предмет изучения, 2) проанализировать историю вопроса, 3) сформулировать гипотезу и цель исследования, 4) обосновать выбор методов и материала исследования, 5) построить теоретическую модель предмета изучения, 6) изложить результаты наблюдений и эксперимента, 7) прокомментировать и обсудить результаты исследования, 8) дать экспертную оценку проведённому исследованию, 9) определить область практического приложения полученных результатов, 10) изложить полученные результаты в форме, приемлемой для специалистов и неспециалистов (студентов и широкой публики)».
Научный дискурс представляет собой большую совокупность разноплановых дискурсов, определяемых целым рядом причин (параметров). Первым таким параметром является научная специализация — научные дискурсы разных предметных областей обладают собственной стилистикой, тесно связанной с соответствующей областью, так, например, физические и математические тексты существенно отличаются от гуманитарных. Вторым параметром, задающим стилистическую разноплановость, является жанровая спецификация текстов, обусловливаемая видом представляемой информации и целью представления.
Так представление в рамках научно- информационного, научно-образовательного, научно-критического и научно-популярного жанров различается целым рядом вербальных характеристик. Кроме этого, можно говорить и о варьировании в представлении научной информации в зависимости от этапов введения новой модели видения объекта исследования. В рамках научного дискурса также функционирует целостная система клишированных выражений коммуникативного характера, маркирующая способы ведения диалога как в непосредственной диалогической, так и монологической коммуникации.
Прошу прощения за такую длинную цитату, но она позволяет нам яснее понять, что дискурс – это система взглядов, выражающаяся посредством языка и отражающая те или иные представления человека (коллектива людей) об окружающем мире и целях, направленных на благоприятное для него изменение окружающей среды.
Мир полон двойственных явлений (дихотомий). Люди разделяются на мужчин и женщин, молодых и старых, мозг человека состоит из двух полушарий, а тело человека асимметрично и анатомически, и функционально, и подобную двойственность мы встречаем на каждом шагу.
Разумеется, с возрастом люди меняются и физиологически, и ментально, и вспоминая себя в детстве и в юности, став старше, нередко удивляются своему поведению в те периоды своей жизни.
Соответственно с возрастом меняются взгляды. Уинстону Черчиллю приписывается афоризм: «Кто в молодости не был либералом – у того нет сердца, кто в зрелости не стал консерватором – у того нет ума». И хотя нет подтверждений того, что именно сэр Уи;нстон Леона;рд Спе;нсер Че;рчилль где- либо написал или произнёс эти слова, их смысл понятен каждому.
Видимо, ещё в те далёкие времена, когда наши предки-приматы жили стаями и ещё не планировали становиться людьми, существовала разница между взглядами и поведением молодёжи и умудрённых опытом стариков. В силу того, что у молодёжи гормоны определяли стремление к активным переменам в своей жизни и стремление к размножению, а реализация этих стремлений ограничивалась старшими членами стаи, их можно считать первыми «левыми», задачей которых является изменение мира. Старшее же поколение стремилось сохранить своё положение, и отличалось консерватизмом. Их мы назовём первыми «правыми».
Вся человеческая история пронизана стремлением одних её героев изменять окружающий мир, а других, как правило обладавших властью, ничего не изменять. Идёт ли речь о городах Древнего Двуречья, египетских фараонах, противоречиях между патрициями и плебеями в Древнем Риме, везде присутствует эта борьба.
Теперь постараемся обратить внимание на взаимоотношения людей между собой. Можно выделить вертикальные (иерархические) и горизонтальные социальные связи. В свою очередь структуры с вертикальной иерархией можно разделить на простые иерархические и орденские, закрытые, полуоткрытые и закрытые. Названия звучат громко, но на практике всё намного проще.
Горизонтальные связи обычно складываются между родственниками, друзьями, коллегами, любовниками. И хотя в этих связях нередко кто-то из партнёров проявляет большую активность и пользуется большим весом и авторитетом, будем считать их равными по активности. Они нас интересуют куда меньше, чем связи вертикальные. И вот тут мы постараемся найти истоки левого и правого дискурсов.
Говоря об орденских структурах, мы чаще всего вспоминаем эпоху Крестовых походов с их военно-духовными орденами. Но орденские структуры возникли намного раньше, чем появилась письменность, и существуют в явном или скрытом виде до сих пор, стремясь сохранить себя в будущем.
Примерами орденских структур можно считать любую иерархическую структуру, провозглашающую определённые цели в будущем и стремящуюся к жёсткому подчинению вышестоящим руководителям, предписанным правилам поведения и жёсткому отстаиванию своего места в окружающем мире.
Разумеется, классические духовно-рыцарские ордена имели вполне определённую структуру, когда на верху был магистр ордена, ему подчинялись руководители округов – комтуры, комтурам подчинялись руководители поселений – фогты, фогтам подчинялись братья-рыцари, а тем, в свою очередь, подчинялись оруженосцы и вооружённые слуги.
По такой схеме строилось управление в наиболее известных нам Тевтонском и Ливонском орденах, с небольшими отличиями так же управлялись Мальтийский орден, испанский Орден Калатравы.
Классические духовно-рыцарские ордена как реальная сила практически исчезли из европейской истории в эпоху Реформации в 16-17 веках, хотя административно они продолжили своё существование вплоть до наших дней, превратившись из реальной военной силы в клубы по интересам для потомков европейской аристократии и нуворишей, желающих влиться в её ряды.
Мальтийский орден сейчас считается государствоподобным образованием и имеет статуса наблюдателя при ООН, выдаёт свои паспорта и раздаёт награды, в том числе бывшему Президенту СССР М.С. Горбачёву, первому Президенту России Б.Н. Ельцину и Министру обороны Российской Федерации С.К. Шойгу. От вручения им рыцарских крестов рыцарями они не стали и рыцарский кодекс поведения не усвоили, но своё самолюбие и значимость в своих глазах существенно повысили.
Тевтонский орден был распущен в 1810 году, восстановлен в 1834 году, с небольшими перерывами существует до сих пор. Занимается благотворительностью.
Сохранился до сих пор и Орден святого Гроба Господнего Иерусалимского, занимающийся духовным просвещением на Ближнем Востоке.
Реформация привела к формированию такой уникальной структуры, как Орден иезуитов (Общество Иисуса, орден святого Игнатия). По сути, этот орден стал глазами, ушами и руками Римских Пап как в католических странах Европы, так и в Латинской Америке, вёл миссионерскую деятельность в Китае и в Японии, выполнял особые поручения пап. Название членов этого ордена стало именем нарицательным. Орден существует до сих пор, хотя пик его популярности давно позади.
В 1928 году в Испании возник своеобразный аналог духовно-рыцарских орденов - Opus Dei (Дело Божие), или Прелатура Святого Креста и Дела Божия (лат. Praelatura Sanctae Crucis et Operis Dei). Хотя членами этой организации являются преимущественно миряне, по своей структуре эта организация фактически копирует рыцарские ордена.
Аналогами европейских духовно-рыцарских орденов в мусульманском мире стали ордена дервишей. Тема очень интересная, но недостаточно изученная, поскольку для сторонних наблюдателей эти мистические братства закрыты. На территории России тарикаты существуют на Северном Кавказе, преимущественно в Чечне и в Ингушетии. Наиболее распространены два из них – Накшбандийа и Кадирийа.
В российской истории аналогами духовно-рыцарских орденов в какой-то степени были старшие дружины князей (если младшие дружины несли чисто воинские обязанности, то старшая дружина, сформированная из наиболее опытных воинов князя, занималась административными, дипломатическими и полицейскими делами, исполняя поручения своего руководителя). После Монгольского нашествия этот институт практически исчез из истории.
Следующей попыткой создать аналог духовно-рыцарского ордена стало формирование Иваном Грозным «Опричнины». До сих пор не утихают споры о том, чем была опричнина. Я не настаиваю на абсолютной верности своего мнения, но мне кажется, что в ходе Ливонской войны царь заинтересовался структурой Ливонского ордена, переживавшего не лучшие времена, но всё же оставался достаточно серьёзной военной силой. В самой Ливонии уже вовсю шла Реформация, но само построение рыцарского ордена по образу монашеского показалось Ивану Грозному интересным. Отсюда монашеский устав и царь в роли игумена, а также показная набожность, когда почти 9 часов в сутки опричники молились. Однако было и существенное отличие: если рыцарь мог выразить желание вступить в орден, его кандидатура рассматривалась и спустя определённое время принималось решение о принятии его в члены ордена или отказе. В Опричнине все кандидатуры отбирались лично царём. В деле подавления внутренней смуты Опричнина была на высоте, но на поле боя её эффективность была не слишком высокой, что и привело, в конечном итоге, к её уничтожению в 1572 году после похода крымского хана Девлет-Гирея на Москву.
Следующей попыткой создания орденской структуры стало формирование Петром Первым гвардейских полков, которые не только участвовали в войнах, но и несли службы по охране государя и его семьи, а офицеры задействовались в дипломатических, полицейских и фискальных мероприятиях.
Но после смерти Петра Алексеевича гвардия стала самостоятельной силой, от благосклонности которой зависела судьба трона Российской империи. И такая ситуация сохранялась практически до смерти Екатерины второй, когда Павел Первый постарался лишить гвардию своего особого положения в системе власти. Однако «российские янычары» не сдались, и 24 марта 1801 года заговорщики убили своего государя при полном нейтралитете гвардейцев.
Последней попыткой гвардии заявить о своём праве определять судьбу престола стало Восстание Декабристов 14 декабря 1825 года. После этого события Николай Первый, сохранив формально гвардейские привилегии, лишил этот институт своей роли.
Одновременно в роли новой орденской структуры закрытого типа выступил Корпус жандармов. Его можно отнести к структурам полузакрытого типа, поскольку офицер любого рода оружия из дворян, исповедующий православие или протестантизм (католики и иудеи в состав корпуса не допускались) мог подать рапорт на перевод в его состав и, при отсутствии порочащих его сведений, имел шанс стать жандармским офицером. Однако в полной мере орденской структурой Корпус жандармов не стал.
Сказалось несколько пренебрежительное отношение жандармов к своим коллегам из политической полиции. И хотя впоследствии жандармские офицеры стали назначаться начальниками охранных отделений, полного взаимодействия так и не получилось.
В советской истории роль орденской структуры полуоткрытого типа стала Всероссийская коммунистическая партия (большевиков), степень закрытости которой повышалась по мере карьерного роста её членов. Огромную роль в этом сыграл Генеральный секретарь ЦК ВКП (б) Иосиф Виссарионович Сталин, сумевший считавшуюся чисто технической должность превратить в важнейший партийный пост, который распределял партийные кадры. Такой же полуоткрытой орденской системой стала Всероссийская чрезвычайная комиссия под руководством Ф.Э. Дзержинского, которая должна была уравновешивать партийные структуры. И как бы она не называлась, ВЧК, ОГПУ или НКВД, до конца 1938 года полную лояльность этой структуры партии обеспечить не удавалось.
Но баланс был относительно недолгим. Поэтому Иосиф Виссарионович организовал устранение вначале Генриха Ягоды, назначив руководить НКВД Николая Ежова, но тот не справился с обеспечением партийного контроля над специальной службой. И только Лаврентий Павлович Берия сумел выполнить эту задачу, будучи одновременно и профессиональным чекистом, и партийным руководителем.
С уходом из жизни И.В. Сталина партия взяла курс на жёсткий контроль над всеми орденскими структурами, будь то вновь созданный Комитет государственной безопасности при совете Министров СССР, Министерство обороны СССР, МВД СССР или такие организации, как ВЛКСМ или ВЦСПС.
Разумеется, ВЦСПС и ВЛКСМ назвать орденскими структурами можно назвать с большой натяжкой, но именно через них шёл набор в партийные органы, и чем выше был уровень, тем всё более закрытыми становились структуры.
Я не случайно уделил столько внимания орденским и иерархическим структурам. Без понимания закономерностей их образования и функционирования мы не сможем понять, как родилось «левачество» и почему «левакам» удалось так эффективно действовать в своих целях.
Мы не затронули такие важные структуры, как национальные диаспоры и организованную преступность, но в кратких статьях подробно разобрать их не представляется возможным, хотя и они создаются и действуют по тем же лекалам, что и орденские структуры.
У каждой из них есть декларируемые и тайные цели, строгая иерархия, свои структуры безопасности и внешних связей, так что при случае «крёстный отец» мафии и начальник противостоящей ему полиции могут понять друг друга без ознакомления с секретами друг друга.
Но об идеологических корнях «левачества» и его связи с российской историей я расскажу позднее.
Пока что важно понять, что в левых идеях нет ничего плохого до тех пор, пока они направлены на позитивные изменения и пусть не всегда правильно понимаемую справедливость. Однако не исключено перерождение этих идей в «левачество», и здесь возникает серьёзная опасность не только для отдельно взятого государства, но и для всей системы международной безопасности.
Поэтому важно, чтобы в обществе поддерживался баланс между левыми и консервативными идеями, исключающий как превращение левых идей в «левачество», так и правых идей в выраженный национализм, изоляционизм или прямо-таки фашистскую диктатуру.