Как же весело для некоторых начались девяностые годы в Латвии! Когда только ленивый не перся в Польшу, набрав с собой эмалированной посуды, инструментов, чего угодно, главное, чтобы это можно было дешево достать в Латвии, а в Польше уже продать не совсем дешево, но уже за валюту, купить там какое-то китайское барахло, и продать его уже в Латвии ещё дороже, и этот цикл повторялся снова и снова, и кому-то удавалось увеличивать капитал, а кто-то сопровождал эти поездки такими возлияниями, такими дебошами, что на границе их не могли узнать по фотографиям в паспортах, настолько их физиономии были распухшими от алкоголя и разбитыми во время драк, под этим алкоголем. Кто-то, конечно, был поумнее, посообразительнее, и начал зарабатывать на оформлении виз для челноков, кто-то открывал лавки для торговли китайским барахлом, которое привозили эти челноки. Вот тогда и случилась эта история, которую мне рассказали два человека, которые друг друга не знали, и их рассказы чудесным образом совпали.
Был у мужика четыреста двенадцатый москвич и прицеп «Зубренок». С завода он постоянно выносил сверла, и прочие инструменты, жена тоже много чего наменяла и вынесла с работы. Нагрузили они прицеп и багажник, оформили три визы и поехали на выходные в Польшу, откуда в далекие времена их предки приехали на Восток Латвии в Латгалию, а они уже переселились в Ригу. Тёща ещё помнила польский язык, потому её и взяли с собой, да и мужик планировал ехать ночью, а днем, пока жена с тёщей торгуют, выспаться. План был простой, как всё гениальное. Но в очереди на границе всё пошло не по плану. Тёще как-то поплохело, она попросила, чтобы ей вызвали скорую помощь. Но тут зять и дочка прикинули, что они зря ей визу оформляли, да и как же они там без неё управятся. В общем они строго велели старушке потерпеть, валидола выпить, прилечь на заднем сидении. И старушка прилегла, но перестала дышать и начала остывать.
Горю зятя предела не было, конечно, но за визы уплачено, горючего прилично сожгли, и отменять поездку из-за внезапной смерти любимой тёщи совсем не хотелось ни ему, ни его жене. Да и они не вполне понимали, что им делать, то ли с трупом тёщи в Ригу ехать, то ли скорую в Литве вызывать, чтобы свидетельство о смерти получить. В общем были они слегка в шоке, потому и приняли не совсем адекватное решение. На стоянке возле границы они перегрузили товар из прицепа на заднее сидение машины, а тело старушки уложили в прицеп, и помчались в Польшу торговать, и затариваться импортным ширпотребом. Казалось бы, старушку к жизни уже не вернуть, а срок действия виз должен был вскоре закончится, ну ничего же с трупом старушки не должно же было случиться, ей уже всё равно не помочь, с неё же не убудет, если она пару суток полежит в прицепе на свежем морозном воздухе, прямо, как в морге. И вроде бы нормальный план был у мужика и его жены, всё в нем было рационально. Но опять все пошло не по плану!
Когда они ехали обратно, продав советские товары, накупив красочного ширпотреба, о котором мечтали советские люди, готовые выложить за него любые деньги. На стоянке прицепа не было. Было очевидно, что его угнали. И тут мужик с женой кинулись искать тело старушки, по ближайшим кустам, хотя и понимали, что угонщики прицепа вряд ли заглянули под брезентовый чехол и стали бы вытаскивать труп старушки и бросать его в кусты. Они не знали, стоит ли обращаться в милицию по поводу угона прицепа. С одной стороны они имели права этого не делать, а с другой, им надо было как-то объяснить внезапное исчезновение близкой родственницы. Их могли начать обвинять в её убийстве. Прицеп могли найти вместе с трупом не первой свежести и спросить, как он оказался в прицепе.
Долго супруги думали, что им сказать органам правопорядка, пока ехали до Риги. И утром написали они одно заявление об угоне прицепа, якобы он исчез в Риге, а второе об исчезновении тёщи, никак не связывая эти два исчезновения друг с другом. Якобы это было случайное совпадение. В итоге ни прицеп, ни труп старушки не нашли, и супруги сэкономили на похоронах, а не только удачно поторговали, но многие знакомые смотрели на них косо, дескать, куда-то старушку дели, и в её квартире живут. Да и понервничать им долго пришлось о том, что мало ли органы узнают о том, что случилось и привлекут их к ответственности, непонятно по какой статье. Но через пару лет они поняли, что угонщики прицепа скорее всего похоронили труп, а прицеп перекрасили, поменяли номера, и продали. Да и милиция стала полицией. И вот, во время какого-то совместного празднования, мужик проболтался друзьям по поездкам, сильно подвыпив об этой истории, ну а те уже по секрету всему свету. Говорили, что он это рассказал, потому что его мучила совесть, чувство вины перед тёщей, которая закопана, скорее всего, не на кладбище, не так, как положено, и до сих пор числится пропавшей без вести. А в середине двухтысячных годов эта супружеская пара уехала в Англию, не переживая о том, что за могилой некому будет ухаживать…