Когда я впервые приехал в Менор Грейв, то считал, что мне страшно повезло.
Как я ошибался...
Мой университетский друг Уэсли, узнав, что мне абсолютно некуда поехать на каникулы, пригласил меня провести эти несколько осенних дней в поместье его родителей в западной Англии.
Дождливыми вечерами в кампусе он рассказывал интригующие истории о сердитом доме, темной роще и родовых проклятьях. Не всегда он был серьёзен, поэтому сюжет часто прерывался нашим гулким смехом. Любопытство пустило длинные корни в моей душе, поэтому не было ничего удивительного в том, что предложение было принято с радостью, а вещи собраны.
Каких-то 9 часов пути, и вот два долговязых студента уже стояли перед массивными воротами одного из древнейших поместий на туманных островах.
День вовсю откланивался. Последние лучи солнца кровавыми всполохами ещё цеплялись за облака, но с окрестных болот туман уже тянул свои холодные космы к серым стенам.
Не успели мы подойти к двери, как навстречу нам вышла невысокая пышная женщина. Круглое улыбчивое лицо обрамляли светлые кудряшки.
— Уэсли! Как я рада, что ты приехал! — леди Грейв встала на цыпочки, чтобы обнять сына. Громко его расцеловав, она обернулась ко мне и пожала руку.
— Добро пожаловать в Менор Грейв. Надеюсь, что Вы прекрасно отдохнёте у нас. Если, конечно, дядюшка Перси будет вести себя хорошо.
— Да уж! — друг засмеялся и потянул меня в дом.
В огромном холле гостей встречала огромная лестница с перилами из темного дерева. Ее величественный вид заставлял ощущать себя крошечной букашкой, неожиданно попавшей в подвал. Двери в столовую также навевали мысли о древних исполинах, которые, казалось, отлучились ненадолго и совсем скоро вернутся обратно.
После недолгой заминки мы наконец-то сели за длинный стол, уставленный традиционным пирогом с почками, запеченным картофелем, ростбифом и овощным салатом. На отдельном подносе красовались тарталетки с заварным кремом.
Рядом расположились отец Уэсли и Ребекка, его младшая сестра. На вид ей сложно было дать даже шестнадцать лет, хотя девушка была всего на год моложе нас.
Кукольное личико скрывалось за копной густых золотистых волос. Тонкие запястья и выступающие ключицы выдавали хрупкость фигуры. Красивые губы постоянно растягивались в улыбке, а огромные голубые глаза горели задорным огнем.
Семья весело подшучивал друг над другом, я же молчал, отдавая дань вкуснейшим яствам, сильно проголодавшись в дороге.
После ужина все собрались в гостиной, чтобы выпить по бокалу вина и обсудить праздничный ужин, который должен был состояться на следующий день.
Гостиная также поражала своими размерами. Однако тепло камина и уютная обстановка вкупе с приятной компанией стирали ощущение сказочности происходящего.
Довольный, в неге приятной усталости, я уже засыпал, когда почувствовал взгляд.
В комнате кто-то находился. Но я точно помнил, что запер дверь на ключ и повернул аж два раза. Ужас сковал все тело и перехватил дыхание. Безумно хотелось отдернуть полог балдахина
А вдруг это Уэсли решил меня разыграть? Разумная мысль посетила меня. Тут же, собравшись с духом, я резко дёрнул занавеску.
В кромешной темноте дождевые тучи скрыли луну, посередине комнаты светилась призрачная фигура.
Сложно было понять, кому она принадлежала: мужчине или женщине. Хорошо было видно лишь перекошенное от ярости лицо.
— Ты! Убирайся! — потусторонний голос раздался, казалось, прямо в голове.
Как в тот момент захотелось с криком броситься прочь из комнаты, но я стоял истуканом и не шевелился.
— Почему я должен уходить? Это моя комната, — спросил я неожиданно сам для себя. Сама мысль о том, чтобы покинуть этот чудесный дом и его обитателей показалась мне вздорной. Поднявшее из глубин раздражение прогнало оцепенение и страх.
— Мешаешь! Прошипело привидение и растаяло, не оставив после себя никакого следа.
Задумчиво посмотрев в пустоту, я направился в комнату Уэсли.
Тот, похоже, меня уже ждал. Он сидел за письменным столом с книгой. При виде меня тут же вскочил и спросил:
— Ты уже познакомился с дядей Перси?
— Если Перси это странный призрак, явившийся мне только что, то, видимо, да. Позволь только уточнить: он всегда столь недружелюбно всех выгоняет?
— Выгоняет? — удивление, появившееся на лице друга, было неподдельным,
— Нет, как правило, он приветствует гостей одним из рассказов своей бренной жизни. Правда, большинство пугается и стремится покинуть эту скромную обитель. Дядя Перси, конечно, он не дядя,а кто-то там пра-пра-пра был придворным рифмоплетом. По легенде он охраняет наш дом и упокоится, только когда истинная любовь разрушит смерть. Так, во всяком случае, написано в нашей родовой книге, которая передается из поколения в поколение. Странно, что сегодня он повел себя по-другому.
Какое-то время мы ещё обсуждали интересный поворот событий, но усталость взяла свое и, вернувшись в свою комнату, я уснул. Благо больше никто не беспокоил.
За завтраком странное поведение семейного приведения вызвало жаркие споры.
— Мы давно хотели бы, чтобы Перси обрёл покой, но инструкции в книге даны уж больно туманные — сетовала леди Грейв.
Лорд Грейв, сжав руку жены, сокрушенно произнес: — мы думали, что наша свадьба, соединение двух любящих сердец, наконец, отправит древнюю душу на небеса. Говорят, что Перси очень сильно оскорбил своими стихами юную даму, любовницу тогдашнего короля. Она, будучи сильной ведьмой, прокляла его скитаться и мучится после смерти, пока любовь не станет сильнее смерти. Но, увы. Видимо, время ещё не пришло.
— Но никакие старые привидения не помешают нам насладиться тёплыми деньками, — Ребекка встала из-за стола:
— Пошли играть в теннис. Альфред будет учиться отбиваться от дяди Перси.
О, как прекрасны были эти благословенные дни октября. Мы гуляли в рощице за домом, играли в теннис на корте и катались на лодке по зеркальной глади озера. Улыбка Ребекки казалась мне ярче солнца, а омут глаз я с некоторых пор стал считать самым притягательным на свете.
Удовольствия дня затмевали ожесточенную борьбу ночью. Перси изводил меня всякий раз, как только тьма вступала в свои права. Сначала он просто грозил, потом пел, потом рыдал, потом издавал странные звуки. Которых, я впрочем, не слышал. Прекрасная вещь беруши. Я одолжил их у лорда Грейв на третьи сутки пребывания в поместье.
31 октября разразилась буря. Дождь уже днём лил унылые слезы. Ночью же разразилась прощальная гроза. Перси противно завывал в комнате, когда вспышка молнии разбудила меня. Решив выпить стакан воды, я прошествовал мимо злобного призрака на кухню.
В коридоре гулял сильный сквозняк. Видимо, где-то от ветра распахнулось окно. Я направился к балкону, намереваясь закрыть виновников студеного воздуха. Не дойдя до цели двух шагов, остановился как вкопанный.
Во всполохах молний Ребекка в ночной сорочке стояла на самом краю парапета.
Глаза ее были закрыты.
С ужасом вспомнил я рассказы друга о том, что его сестра страдала сомнамбулизмом. Осторожно ступая, чтобы не разбудить девушку, зашёл на балкон.
Бах! Раздался гром.
Ребекка вздрогнула и распахнула глаза. Увидев, где находится, она закричала и стала падать. Рывком подскочив к девушке, дёрнул ее на себя.
На каменном полу балкона, обнимая плачущую девушку, понял, что не хочу ее отпускать. Никогда.
Каникулы закончились, как всегда, неожиданно. Чемоданы лежали на багажной полке. Мы с Уэсли возвращались в университет. Ребекка должна была приехать к нам на выходные.
Дядя Перси после той ужасной ночи больше не появлялся в Менор Грейв.
Мне невероятно повезло, что я приехал погостить в это поместье.