Эта была третья за день атака на их позицию. И восьмая за два дня. Отделения Крота занимало высоту «сто один и семь» три недели из двух, обещанных комбатом.
В их бригаде, взвод инженерной разведки, которым командовал Крот, входил в состав отдельной инженерно-саперной роты. С началом боевых действий в действующих подразделениях начался бардак и неразбериха из-за которых его взвод так ни разу и не использовался по своему прямому назначению - добывание информации о местности, где предстоит действовать бригаде; о состоянии и возможностях противника в инженерном оборудовании обороны. В основном, взводом затыкали дыры на каких-то участках линии соприкосновения. Так было и в этот раз.
- Займешь высотку, окапаешься, поставишь минные поля. Через две недели тебя сменят мотострелки. Обещаю потом три недели никуда вас не задействовать. Может даже получится дней пять отпуска тебе выбить. Людей катастрофически не хватает.
- У меня саперы, комбат. Половина из них – мобилизованные, которыми заменили выбывших из строя. Они могут только отличить саперную лопатку от большой совковой, МОН-50 от МОН-100, это уже вряд ли.
- Надо, Крот. Очень надо. Что надо, ты напиши в рапорте, я найду и тебе подкину позже. А выдвигаться надо уже сейчас. Дыра у нас на том направлении. Ты займи высотку и обозначься, что мы там есть. С той стороны тоже самое – народа не хватает. Увидят, что высота под контролем и соваться не будут.
- Но артой и минометами закошмарят.
- Так ты не даром Крот!
Псевдоним ему присвоили за его твердое правило: занял территорию – сразу заройся. Ему было плевать, хотят ли спать его солдаты после перехода, хотят ли они есть. Если взвод останавливался на какое-то более-менее продолжительное время, первым делом вырывались окопы полного профиля. Если предстояла только непродолжительная ночевка – окопы для стрельбы из положения лежа. Он не планировал вести боевые действия. Своей первой задачей он считал, сохранение личного состава. И это было не из его человеколюбия. Сохраненный личный состав, это залог выполнения поставленной перед ним, как командиром, задачи. Подчиненные злились и ненавидели взводного. Другие подразделения уже отдыхали, а они стирали до мозолей руки, вкапываясь в то твердый, то мерзлый грунт.
Злость и ненависть у солдат прошла за один час, когда место расположения батальона, к которому они были приданы, ночью накрыла система РСЗО противника, обстреляв местность кассетными боеприпасами. Палатки, шалаши и весь небронированный транспорт утром представляли собой решето. Потери убитыми и ранеными были для батальона страшные. Во взводе Крота не было ни одного раненого. Только испуганные и внезапно влюбившиеся в своего командира.
На этой высотке взвод сразу выкопал несколько окопов и оборудовал блиндаж. Постепенно сеть окопов разрасталась, превращаясь в полноценный взводный опорный пункт. На напоминание о том, что две недели уже прошло, комбат просил находиться на месте еще немного. Вот-вот должны подойти части для их замены. Их так и не успели сменить. Все, что сделал комбат, это прислал два расчета восьмидесятимиллиметровых минометов.
А вчера утром их позицию начали накрывать артиллерией. После десятка снарядов, прилетевших на высоту, из-за лесополосы вышли три БТРа с пехотой на броне и ведя постоянный огонь из пулеметов, пошли на позицию взвода. Атака врага завершилась сама собой, после подрыва на установленных минах двух машин, которые до сих пор чадили в пятистах метрах от крайнего окопа, где сейчас находился Крот.
В течении всего дня противник обстреливал их то из минометов, то ствольной артиллерией, после чего пытался продвинуться с разных направлений, но каждый раз отступал. Крот понимал, что таким образом они вскрывают его линию обороны, выявляя огневые точки. Пару раз над позициями пролетали беспилотники, которые ин не удавалось сбить огнем из автоматов.
С наступлением темноты Крот, взяв с собой двух бойцов из первого состава взвода, выдвинулся в сторону противника и установил в ста метрах от окопов все оставшиеся у него в запасе противопехотные мины, закрыв опасные направления.
Сегодня он хвалил сам себя за это. «Синие» начали их кошмарить стодвадцатыми минометами с пяти утра, а потом полезли вперед как тараканы сразу с нескольких направлений. Если бы не установленные ночью мины, они бы не смогли удержать позицию.
Сейчас в поле, только в зоне видимости с его точки, было видно десяток трупов. Но мины, по которым топчется настырный противник, имеют свойство заканчиваться.
Теперь БТРы «синих» не шли вперед. Остановившись за дымящимися остовами подорвавшихся машин, они поддерживали своих наступающих пехотинцев пулеметным огнем. Крот догадывался, что там же сейчас работают и саперы врага, снимая противотанковые мины. Без прикрытия своей артиллерией, у Крота не было возможности помешать им этим заниматься.
- Крот, слева от шиповника лезут, - надрываясь кричал Карпенко из своего окопа. Крот тут же помчался в левый луч своего окопа, который напоминал большую латинскую букву «V». За собой волочил РПК и РГО, которых оставалось всего пара штук на всей их позиции.
Приподняв над бруствером пулемет, он выпустил длинную очередь в направлении, указанном его бойцом. О прицельной стрельбе не могло идти речи – противник густо сыпал пулями, которые постоянно свистели над головой или поднимали фонтаны пыли, попадая в рыжий грунт.
- Дед, перезаряжай, - он отбросил РПК назад, зная, что там находится самый старый боец взвода, которому он поручил обязанности подносчика боеприпасов.
Пока пулемет перезаряжали, Крот вел беспокоящий огонь из автомата, стреляя частыми одиночными выстрелами в сектор между зарослями шиповника и кривой вербой, ветви которой уже были оббиты осколками мин и снарядов.
- Готово, - в бок ткнулся ствол РПК.
- Перезаряжай, - автомат полетел на дно окопа. – И не тыкай меня стволом! Прикладом вперед подавай.
Справа, со стороны поля, застрекотал автомат и очередной рой не нашедших жертву пуль, пронесся над головой.
«Близко подобрался кто-то очень отчаянный. Или обделанный», - подумал Крот, и бросил в том направлении гранату, надеясь даже не поразить подобравшегося противника, а охладить его наступательный порыв.
- Готов автомат, - доложил Дед, поправляя постоянно сползающую на глаза каску, обмотанную зеленым скотчем. Ему было далеко за пятьдесят, но врачебная комиссия сочла его годным для службы в таком подразделении. Кто знал, что он окажется на переднем крае? А может и знал. Теперь разницы от этого не было никакой. Дед, страдающий от одышки и воспалившегося геморроя, старательно всюду следовал за командиром. Скорее всего это было вызвано не стремлением хорошо выполнять поставленную задачу, а элементарным страхом перед возможностью остаться одному в этом чертовом окопе, не зная, что происходит за его бруствером.
- Тащи гранаты. Будем ими отбиваться. Туман наползает густой. Могут вплотную подойти.
- Сколько?
- Штук пять. И автомат с подствольником давай. Только выстрелы к нему не забудь, - Крот тут же отвернулся, чтобы продолжить огонь.
***
- Сегодня «Синие» более активны. Уперто лезут вперед, - Клещ стоял за спиной Карпа, осматривая поле боя, которое благодаря ветру очень быстро очистилось от «кисляка».
- А вот техники сегодня у них меньше, - Пуля, расположившись у противоположного от капрала края окна, прикрывал командира своим щитом от возможных шальных пуль.
Карп посмотрел на часы. Кластер был очень быстрый. В прошлые разы обращение начиналось резко через пятнадцать-двадцать минут после ухода тумана. Они расположились в комнате квартиры на пятом этаже дома, который был всего в тридцати метрах от границы кластера. Кластер каждые четырнадцать дней приносил в Улей это поле боя с хорошим процентом иммунных.
- Как думаешь, командир, успеют «синие» забраться в окопы к «зеленым» до обращения?
- Ты, Клещ, все хочешь нас в тотализатор втянуть?
- А что б и не сыграть? Это ж дело случая. Азарт. Давай, Пуля, на пару споранов «забьемся», что «синие» успеют заскочить в окопы.
- Иди ты лесом. Какая мне разница, успеют или нет. Не честная игра получится. Как ты проверишь, что в окоп залезли именно «синие», а не уже обратившиеся, которым по фиг на отчаянное сопротивление «зеленых»? Никак!
- Кончайте болтать. Обращаться начали. Вон уже пара «синих» в полный рост по полю бредет к месту стрельбы.
- А может они «под кайфом»?
- Точно обратились. У одного вся штанина кровью пропитана. Раненый был и отлеживался, а как обратился, пошел еду искать, невзирая на рану.
В двери появился Валет, который наблюдал из окон, выходящих на тыльную часть холма.
- Мои минометчики уже отвоевались!
- Обратились?
- Неа. К ним, в последние мгновения перед переносом, хорошая мина прилетела. Всю позицию разнесла.
- Минометы целые?
- Завалило на бок их взрывной волной. Целые или нет, поймем на месте.
- А обслуга?
- Раненые и контуженные. Обратились или нет, еще не понятно.
- Отправляйтесь туда. А то «пустыши» раненых свежаков пожрут, если они будут сегодня. А мы к окопу пойдем. Что там у Замка?
- Замок обходит со своими «синих» через посадку.
- Значит и нам пора.
***
Вымотавшийся за время боя Крот, на одном адреналине, бежал на другой фланг окопа, где, быстро выглянув из-за бруствера, заметил движение двух фигур с синими повязками на касках и рукавах. Перепрыгнув через тело своего бойца, не понимая кто это и как он оказался в этом месте, он добежал до края и быстро бросил одну за другой две гранаты. Два одновременных взрыва должны были может и не поразить наступающих, но точно заставить их залечь. Быстро высунувшись, он понял, что гранаты на наступавших не подействовали так, как он рассчитывал.
- Дед! Автомат давай! – приподнявшись на пустом патронном ящике, Крот, бросив ствол РПК на бруствер, длинной очередью свалил обоих врагов.
- Перезаряжай! – отбросив назад пулемет, он, не оборачиваясь, протянул вниз руку. – Автомат давай!
Хоть обычно и медлительный, но в боевой обстановке, расторопный Дед, почему-то сейчас рядом не оказался. Несколько раз хватанув пальцами пустоту, Крот спрыгнул в окоп и глянул в сторону «лисьей норы», где копошился Дед.
- Автомат, сука, где? – заорал взводный, но старик, обычно после «взбучки» резво выполнявший поручения, продолжал ворочаться в нише, где хранился боезапас, что-то бурча себе под нос. Когда он повернулся к командиру и их взгляды встретились, Кроту стало не по себе. У Деда были совершенно другие, нечеловеческие глаза. Его каска, с которой он никогда не расставался, слетела с головы, а боец начал медленно подбираться к командиру, издавая странные звуки. Когда до Крота осталось проползти два шага, Дед встал на ноги и протянул вперед руки. В этот момент над головой раздался выстрел. Голова бойца с отверстием в середине лба, откинулась назад, а стенка окопа окрасилась большим пятном крови.
Крот резко обернулся и поднял глаза вверх. На бруствере, совершенно не опасаясь возможных пуль, стояли три человека в незнакомой ему форме без каких-либо знаков отличия. Двое автоматчиков смотрели по сторонам, а третий, у которого в руках был пистолет и, помахивая которым, приглашал Крота подняться из окопа.
- Давай, служивый, выбирайся к нам. На сегодня для тебя война закончилась. И пожалуйста, не делай глупых и ненужных движений.
Крот поднялся на бруствер окопа и осмотрелся. «Синих» в поле видно не было. Молчали их пулеметы в БТРах. Не слышно было и артиллерийской канонады, которая раньше доносилась с других участков.
К троице подбежал еще один военный.
- Карп. У минометчиков двое иммунных. Раненые не сильно. Еле успели их отбить от «ползунов».
- В смысле от «ползунов»?
- Такие же раненые, с перебитыми ногами, ползали там в поисках свежины.
- Грузите сначала раненых. Что с минометами?
- Один в «минус». Осколком ствол повредило. Мин около тридцати, но это на первый взгляд. Еще поищем.
- Занимайся, - командир этой группы повернулся к Кроту. – С прибытием в наш мир, военный. Снимай, для начала, свои зеленые ленты. Тут нет ни «зеленых», ни «синих», ни «серо-буро-малиновых». Есть люди и твари. Голова болит?
- Есть такое, - ответил взводный, отдирая полоску зеленого скотча от рукава и оглядываясь по сторонам, временами бросая быстрые взгляды на труп Деда.
- Да, не переживай ты за него сильно. Он тебя сожрать хотел. А то, что он был не очень расторопным во время боя, простительно. Возраст все-таки. Как бывший командир, можешь ему потом все, что накипело, высказать. Но не советую. Он тебя очень сильно уважал. В прошлый раз, когда тебя пристрелили, даже бросился на меня с кулаками. Еле-еле успокоить смогли.
Слова говорившего казались Кроту каким-то бредом сумасшедшего человека.
- На вот, хлебни пару глотков. Станет легче после «кисляка».
- Какого «кисляка»? –уточнил Крот, отхлебывая воняющую чем-то жидкость.
- Пей, не кривись. Это лекарство. Теперь всю жизнь на него будешь работать. А ты, что, не помнишь туман с кисловатым запахом?
- Туман помню. А запаху не придавал значения. Тут после минометного обстрела запах от взрывчатки приторный стоял. А сколько пороха еще спалили!
- Ладно. Пошли к машинам. Нужно бы тебя привлечь к сбору оружия и боеприпасов, но вижу, что ты сильно в бою вымотался.
Во временном лагере свежаков свели вместе. Крот сидел на земле, рядом со своими раненными минометчиками. Немного в стороне кучкой сидели на корточках пятеро «синих», которых из поля и посадки привела группа Замка. Двое из них были легко ранены в руки.
- Итак, вояки. Провожу краткую лекцию о том, что с вами произошло. Пока вы занимались активными разборками, доказывая, чья цветная полоска на форме самая главная, ваш мир исчез. Я так понимаю, что в горячке боя вы даже не заметили, что поле боя изменилось. Случилось это потому, что этот кусок местности перенесся в совершенно другой мир. Не спрашивайте, как это возможно. Никто ответа вам не даст, потому что сами не знаем. Примите это за свершившийся факт, изменить который вам не дано. И еще запомните, что мне и моим людям, совершенно наплевать, за какие идеи вы друг дружку тут колошматили. Прекращайте бросать злобные взгляды на бывших противников. Если я или кто-то другой заметит или узнает, что вы продолжаете свою вражду и в этом мире, долго разбираться в чей-то правоте не буду. Пойдете «в расход». Точка.
Это место мы посещаем уже в четвертый раз, собирая оружие и подбирая таких вот «счастливчиков» как вы. На нашей основной базе вы встретите своих сослуживцев, которых, возможно, в этом бою видели мертвыми. Это Улей и тут возможно даже невозможное. И вы сами скоро убедитесь в этом.
На базу бывшие противники ехали в одном кузове и всю дорогу молчали. Все обдумывали услышанное. Когда раненный минометчик попросил воды, «синий», с нашивками сержанта, снял с пояса и протянул Кроту свою фляжку.
- Спасибо, сержант.
- Разберемся.
На базе, первым, кого увидел Крот, был Дед.
- Слава Стиксу! Живой! Я надеялся и верил, что еще увижу тебя, командир! – он обнял опешившего Крота и заплакал. – Мне говорили, что всякое может быть. И я, то есть мой двойник, может опять сюда попасть. И ты можешь. Я надеялся, командир, что увижу тебя. Ты хороший человек и отличный командир.
- Спасибо, Дед, за добрые слова. Я еще не понял толком, что произошло. Три часа назад видел, как тебя пристрелили.
- Так я же все время возле тебя находился и наверняка сожрать захотел! Вот и пристрелили. Только теперь меня Хромым зовут. Порядок тут такой – новое имя, чтобы с прошлым ничего не связывало. Суеверий много, но ты привыкнешь. Молодые быстрее стариков приспосабливаются.
- Я чего ж тебя Хромым нарекли? Когда ко мне бежал, что-то я хромоты твоей не видел.
- Так Улей лечит. Теперь у меня ни одышки, ни геморроя нет. Улью нужны здоровые люди, чтобы выживать тут могли. Все тебе расскажу и объясню, что мне уже известно. Давай-ка, раненых всех в лазарет перетащим. Я при лазарете пока обитаю. Карп, это наш старший, сказал, что как омолодится мой организм, найдет другую работы.
- Эй, соколики, - окликнул он бывших «синих». – Хватайте носилки и топайте за мной. Как раненых пристроим, я вас в столовую отведу. Карп мне велел над вами шефство взять. Буду вас уму-разуму учить, чтобы теперь стреляли не друг в друга, а в одну, нужную сторону.
Владимир Мельников
(Рассказ "Противостояние" входит отдельной главой в роман "Гнев Стикса").
Другие произведения автора:
https://author.today/u/id74782917/works?format=ebook