Про тетку со шваброй
На 4-м курсе Василич по профсоюзной путевке попал в профилакторий. Жизнь там была практически райская: прово-дили оздоровительно-лечебные процедуры, кормили по тало-нам, соблюдали чистоту, тишину и покой, и даже на время уборки не разрешали входить в комнаты. А Василич к такому комфорту не привык, и нет бы спросить, была ли уборка, ляп-нул: «Приходила ли тетка со шваброй и тряпкой?»
«Это я-то тетка с тряпкой?» – раздался за спиной Васили-ча недовольный возглас. Василичу было очень неловко.
Про экзамен по ОПУПу
На 5-м курсе Василич сдавал экзамен по курсу «Организа-ция планирования и управления производством», сокращенно ОПУП, причем на следующий день после празднования Нового года. В голове у студентов и преподавателя было ненастно. Вроде, и билет Василичу попался несложный, и ответы он худо-бедно знал, но послушав не вполне связную речь Василича, препод влепил ему неуд и категорически указал на дверь. Кол-лизия эта совершенно выбила Василича из колеи, год только начался, а стипендия уже, считай, плакала. Тем не менее остальные предметы он сдал успешно и получил шанс закрыть сессию в срок. Полистав накануне вгонявший в тоску опупов-ский учебник, Василич без особых надежд отправился на пере-экзаменовку.
Когда он вошел в аудиторию, противный препод сидел за столом, на котором вопросами вниз были разложены билеты. Василич встал в очередь и, когда продвинулся вплотную к сто-лу, взял билет. Вопросы в нем были явно неподъемные. Препод тем временем регистрировал данные впереди стоявших и в сто-рону Василича не смотрел. «Была не была», – решил Василич и поменял билет. Увы, снова от вопросов веяло безнадегой. Васи-лич уже стоял прямо перед преподом, все еще не поднимавшим взгляда от своих записей. «Поменять еще раз?» – подумал Ва-силич, и сам удивился, как ловко положил билет на место. В тот же миг препод посмотрел на Василича и произнес: «Ну что вы тут застыли? Тяните уже билет». Третий билет был тот самый, за который Василичу вкатили неуд. Он буквально слово в слово повторил свой прошлый ответ. «Четыре, – сказал препод. – Са-ми понимаете, за пересдачу балл снимается». Опупеть можно от такого везения.
Как чуть не утонул в реке и море
Произошло это с Василичем ранней весной, в самом конце холодов. Верба уже готовилась распускаться. Гулял он с отцом возле речки. Остановились, чтобы сорвать веточку вербы. Васи-лич выпустил отцовскую руку, сделал пару шагов к воде, по-скользнулся на глинистой почве и поехал прямо к стремительно несущемуся весеннему потоку. В считанные мгновенья все это произошло. Хорошо, что отец успел среагировать и схватил пя-тилетнего непоседу за воротник пальтишка, когда тот уже по пояс был в ледяной воде.
А в море Василич чуть не утонул уже лет в двадцать. Про отливы он, конечно, слыхал, но когда по ленивой балтийской волне заплыл довольно далеко от берега и почувствовал, что во-да несет его к горизонту, то сообразил, что дело плохо, и, напрягая все силы, стал грести к суше. А берег почти не при-ближался. Отчаяние ли придало Василичу сил, или сила отлива уже сходила на нет, но море Василича отпустило. Случай этот Василича ничему не научил, ведь бывая на море, он никогда не узнавал время отлива. Наверное, по причине врожденной без-алаберности.
Про рыб и рыбалку
Василич и рыбалка не обрели друг друга. За всю свою жизнь он поймал на удочку единственного маленького окушка. Да и то, когда ему и место прикормили, и живца на крючок уса-дили. Так что, несмотря на положительный баланс улова, рыбак из Василича никакой. И вообще, рыбный мир не его стихия. Особенно после встречи с муреной в Красном море. Хорошо, что не с акулой. Ведь не то рыбы, что мы едим, а то рыбы, что нас едят.
За что ставили в угол
В детстве Василича часто ставили в угол. Еще и ремня да-вали. И было за что. Хрустальную вазу он все-таки разбил. Сте-ны после ремонта разрисовывал. А как-то решил проверить, смогут ли чернила с помощью центробежной силы вытечь из перьевой авторучки. Стал крутиться на месте, держа авторучку в вытянутой руке. Чернила смогли. Все стены, мебель и шторы с занавесками были в чернильных пятнах. То вымажется, как поросенок в новой одежде, то в лес без спросу убежит. Стоять в углу было страшно и до слез обидно. Хорошо, что еще на греч-ку не ставили, да и ремня давали больше для острастки.
Происшествие в маршрутке
Однажды Василич ехал с работы домой в переполненной маршрутке. Он с трудом влез в переднюю дверь, но сзади под-давили еще двое. «Лучше плохо ехать, чем хорошо стоять!» – пошутил Василич. Вот черт дернул его за язык. Те двое, что так лихо утрамбовали пассажиров, как-то очень недобро на него по-смотрели. «А ты типа шутник? – произнес тот, что был пониже и пошире. – Вот выйдем сейчас, и расскажешь нам, как лучше ездить!». Второй, долговязый, нагло улыбался. «Наезжают, – подумал Василич. – Братаны, что ли, какие? А ведь эти могут и сдернуть меня забавы ради или сумку вырвать, а там докумен-ты». «Чего съежился? – не унимался коренастый. – Хочешь, двину в челюсть? Думаешь, заступится кто?». Народ в марш-рутке напрягся. «А в карманах у тебя чего?» – допытывался ко-ренастый. Василич расстегнул куртку, показывая, что, мол, по-жалуйста, проверяй, если хочешь. Коренастый, видимо, понял, что совсем запугать Василича не получилось. Тут один из пас-сажиров попросил водителя остановиться. «Мы тоже выходим, айда с нами, повеселимся», – предложил коренастый. Василич помотал головой. «Ну, бывай, может, еще встретимся», – сказал коренастый, выходя из маршрутки. А долговязый, который за все это время не произнес ни слова, как-то очень уж фамильяр-но улыбнулся Василичу на прощанье.
Происшествие в поезде Тобольск–Тюмень
Не так давно возвращался Василич из командировки на поезде из Тобольска в Тюмень. Местные посоветовали купить соленой рыбы. Ну, а какая рыба без пива. Вот почти весь вагон и коротал время в приятной атмосфере. Но тут нагрянула транспортная милиция. «Распиваете?» – очень недоброжела-тельно поинтересовался молодой опер, глядя на остатки пирше-ства. «Так пиво же. Весь вагон же употребляет», – недоумевая, ответил Василич. «Пиво или не пиво неважно, теперь любые алкогольные напитки в вагонах запрещены», – сказал блюсти-тель порядка. «Нужно уничтожить улики», – подумал Василич, вылил отстатки пива в стакан и выпил залпом, не дожидаясь от-стоя пены. От такой наглости мент побледнел, потребовал до-кументы, погрозил разными неприятностями, но, видимо, для составления протокола вещдоков уже не хватало.
«Все-таки надо иногда с правилами проезда не транспорте знакомиться, – подумал Василич. – Мало ли, чего еще запре-тят».
Про починку пылесоса
Когда жена Василича пробрела модный беспроводной пы-лесос и не могла нарадоваться этому чуду техники, Василич умудрился попылесосить какую-то липкую гадость. В процессе очистки в мотор попала влага, и пылесос сгорел. В ремонтной мастерской за починку запросили сумму, сравнимую с покуп-кой нового агрегата, да еще отдельно за диагностику. Василич расстроился и платить за диагностику отказался, и стал обви-нять мастерскую в сутяжничестве. Дюжим мастерам это не по-нравилось. За диагностику пришлось заплатить. Одному, прав-да, показалось, что мятая купюра, которую вытащил из кошель-ка Василич, фальшивая, и в грубой форме потребовал ее заме-нить. Василич, разумеется, отказался, чуть до мордобоя не до-шло. Так что моральная победа осталась за ним.
Почему стали называть Василичем
На 3-м курсе в общаге все почему-то стали обращаться к друг другу по имени-отчеству, например: «Не соблагоизволит ли любезный такой-то и такой-то по батюшке убрать свои бла-гоухающие носки подальше от общественного стола?». Потом, конечно, надоело. Но Василича так и стали называть по отче-ству, в отличие от царя Ивана Грозного, которого прозвали Ва-силичем за его жестокость. По крайней мере, так утверждается в американских учебниках по истории.
Как чуть не погиб от рук родственничка
Случай этот Василич не любил вспоминать. Гостил он в деревне у родственников жены. Молодежь на селе вела разгуль-ный образ жизни, один из родственничков так вообще куроле-сил по полной, пьянствовал, говорили, даже кражами занимал-ся. И вот, увязался он за Василичем, с явным намерением вы-просить на выпивку. Жил Василич с женой в старом бабушки-ном доме, пришлось пригласить родственничка в гости. А тот ни с того ни с сего стал за ними по дому гоняться. Все норовил прихваткой пырнуть. Василич пару раз кое-как увернулся, смог вместе с женой выскочить из дома и минут пять удерживать дверь, в которую ломился потерявший чувство реальности ху-лиган. К счастью, приступ белой горячки у него прекратился, и Василич с женой перевели дух. Вот вам еще один яркий пример того, что алкоголь – это яд. Да еще номер дома был 13-й, может, это все объясняет?
Как чуть с качком не подрался
Одно время Василич ходил с детьми в фитнес-клуб. Дети предпочитали играть в настольный теннис, а Василич без осо-бого фанатизма занимался на тренажерах. Как-то в мае наши проиграли канадцам на чемпионате мира, это при том, что по ходу третьего периода вели 2:0. Вот и пошел расстроенный Ва-силич в клуб, чтобы как-то развеяться, но не тут-то было. Мене-джер зала потребовала, чтобы дети перестали играть в теннис, якобы теперь в клубе новые правила. Василич попросил объяс-нить. «А вот побегут они за мячиком в зону тренажеров, и уро-нят на них гирю!» – заявила менеджер. «Вот два года было можно, и никто ничего ни на кого не ронял! – в сердцах произ-нес Василич. – Можно мы хоть партию доиграем?». Но девушка была непреклонна. Тут в их перепалку вмешался качок, кото-рый занял сторону клуба. Качок был настроен агрессивно. В не-лестных фразах он еще раз объяснил Василичу политику клуба. Василича это разозлило, но испытывать терпение качка он бла-горазумно не стал. На всякий случай даже занял позицию с про-тивоположной стороны теннисного стола, чтобы качок не смог его схватить. Не хотелось ему при детях свой авторитет ронять, но все-таки пришлось убраться восвояси. Абонемент Василич продлевать не стал.
Как нахамил тетке с девятого этажа
Как-то раз Василич нахамил тетке с 9-го этажа. Тетку эту он ни разу не видел, просто у нее окна выходили на баскетболь-ную площадку, где Василич иногда играл с детьми. По щиту они порой засаживали мячом со всей дури. Тетка часто высовы-валась в окно и костерила игроков почем зря. А один раз совсем распоясалась и стала обзываться разными нехорошими словами. Василич, что есть мочи, крикнул: «Смотри, из окна не выва-лись!». Тетка разразилась ответной тирадой, но окно закрыла. Потом наступила зима, в баскетбол никто не играл. А весной тетка себя никак не проявляла. Может, переехала или выпала с 9-го этажа?
Как выполнил просьбу Виноградова
Тому, что Василич сдружился с Виноградовым, который был старше почти на сорок лет, было несколько причин. Глав-ной было одиночество, которое преследовало их обоих, а может, труднообъяснимая родственность душ, ведь интересы и мнения у них практически не совпадали. Виноградов был знатоком джаза и еще в 50-е годы прошлого века начал тусоваться в Ле-нинградской музыкальной богеме. А Василич к музыке был не то, чтобы совсем равнодушен, но к меломанам себя не причис-лял. За годы этой странной дружбы жизнь у Василича налади-лась, появилась семья, а у Виноградова, по причине преклонно-го возраста, дела шли не к лучшему. И вот как-то раз он попро-сил Василича пообещать, что на его похоронах будет играть джазовая композиция «Тень твоей улыбки» (The shadow of your smile).
Василич про эту просьбу не забыл и, когда через несколь-ко лет Виноградова не стало, записал «shadow» на телефон, но включить ее в Пискаревском крематории как-то не решился. После поминок Василич отправился домой на метро. На Техно-ложке в вагон вошел трубач и заиграл ту самую мелодию. Васи-лич крайне удивился и даже прослезился. Получается, что просьбу Виноградова он все-таки выполнил.
Про утку в метро
В метро вообще жизнь интересная: то продают какую-нибудь ерунду, то милостыню просят. Не так давно женщина ходила по вагонам с живой уткой на поводке. Достанет ее из сумки, когда состав тронется, идет по вагону и просит на про-питание. Василич лично ее два раза видел. Народу утку было жалко, подавали. То поругаются в давке. А вот до рукопашной при Василиче никогда не доходило. Питер все-таки культурная столица.
Как сломал ногу
Василич уже не помнил, почему их повели в лес рядом со школой кататься на санках. Вроде, какой-то свободный урок был, потому что их учительница заболела. А может, решили устроить для второклассников разгрузочный день. День был праздничный, вот это Василич точно заполнил. 23 Февраля – День Красной Армии.
Катание на санках обернулось для Василича большими неприятностями, как-то очень неловко скатился он по ледяному желобу, вылетел с трассы и врезался в дерево, да так, что голень застряла в каркасе санок. Подняться на ноги он не смог, плакать не мог от болевого шока. Когда Василича таки поставили на но-ги, он рухнул, как подкошенный. Потом на санках повезли до-мой, хотя, по идее, должны были вызвать скорую. Очень удачно, что отец у Василича был офицером. Он как раз выходил из подъезда в парадной форме.
В общем, пролежал Василич с гипсом в больнице недели две, а потом еще пару месяцев дома и в школу до летних кани-кул уже не ходил. В больнице было страшно и тоскливо от вида загипсованных детишек. Проведывать больных не разрешали, но Василичу носили передачи с разными вкусностями. Помнит-ся, принесли банку абрикосового компота, и он его сам употре-бил. А мальцу на соседней койке передач совсем не носили. По-том Василичу было совестно, что не догадался компотом поде-литься.
Про римские каникулы
В Риме Василич был в служебной командировке. Если кто этому позавидует, то напрасно. Во-первых, дело было летом, в страшную жару, во-вторых, итальянцы очень шумные, болтли-вые и на решение любой мелочи тратят массу времени, отчего голова с непривычки идет кругом. У Василича все-таки было свободное время, чтобы доехать из аэропорта в центр города и пробежаться вокруг Колизея и других вечных развалин, но ко-гда он приехал на окраину Рима, чтобы заселиться в гостинцу, то, как это водится на юге, внезапно стемнело. А до гостиницы нужно было еще топать минут пятнадцать по каким-то кусти-стым аллеям. Протопав уже порядочно, Василич понял, что по-терял всякий ориентир, где-то впереди разговаривали на незна-комом языке, и явно не итальянском. Еще и мозоль, натертая за день туристических удовольствий, дала о себе знать, и чемодан стал совсем неподъемным. Хорошо, мимо ехала полицейская машина. Полицейские проверили у Василича документы и, вой-дя в положение, подвезли до гостиницы. Вот такая гостеприим-ная в Риме полиция.
А под утро Василичу приснился сон про трех юных фурий – фурчит. Звали их Нарочита, Поворчита и Придурчита, жили они у своей тетки Придирастины и устраивали жителям и гос-тям Рима разные пакости. Хотя Василичу неприятностей уда-лось избежать и римские каникулы в целом прошли неплохо.
;
Самый вкусный гамбургер
Вообще-то Василич не жаловал фастфуд, но один гамбур-гер ему запомнился. Был он в командировке в Гамбурге, дела удалось закончить пораньше. Вот и решили Василич с коллегой сгонять вечерком в Бремен. С Дойчебаном, это как у нас на электричке в пригород съездить прогуляться. Уже на вокзале Василич понял, что жутко проголодался, в суматохе даже пере-кусить днем было некогда. Вот и решил он купить гамбургер. А времени до отхода поезда оставались считанные минуты. Коллега стал торопить Василича, ведь следующий поезд от-правлялся только через час, но Василич, уже одурманенный ку-линарными ароматами, с олимпийским спокойствием следил за циферблатом вокзальных часов. Гамбургер был готов секунд за тридцать до отправления поезда. Василич с коллегой едва успе-ли вскочить в вагон, как состав тронулся. Более вкусного гам-бургера Василич в жизни не ел. А самые вкусные суши Василич ел в Токио, в самом обычном суши-баре, и без всякой спешки.
Как в стройотряде чуть от смеха не умер
Когда Василич работал в студенческом стройотряде, с ним произошел следующий инцидент. После ливней на единствен-ной дороге, по которой бойцы ходили на работу, образовалась огромная лужа. Обойти ее не было никакой возможности, с од-ной стороны она упиралась в бетонный забор, со второй плавно стекала в ров. Кто-то переходил лужу в сапогах, а тех, у кого сапог не было, переносили на руках или на закорках, в общем, «паромная» переправа отнимала много времени и сил. И вот, после одного особо сильного ливня, Василич перешел вброд лужу и стал наблюдать, как последние оставшиеся на противо-положном берегу бойцы собираются через нее переправиться. Двое их было, а сапог только пара. Решили разыграть, кто кого на закорках перенесет. Парни были рослые и тяжелые, и при-мерно посередине лужи переправа застопорилась, поскольку с каждым шагом «паромщик» увязал все глубже. Зрелище было настолько уморительным, что Василич повалился на землю от хохота, схватившись за живот. А когда «паромщик» от безвы-ходности сбросил груз в воду, так вообще чуть не задохнулся от смеха. А еще говорят, что смех лечит.
Как проворачивал орудийную башню
Когда Василич проходил обучение на военно-морской ка-федре, с ним произошел следующий случай. Обучали курсантов разным морским премудростям, в частности, проворачиванию орудийных башен. Это полевую пушку можно развернуть на руках, а на кораблях для этого есть автоматика, хотя ручной ре-жим тоже предусмотрен, если автоматика выйдет из строя. Вот капитан на зачете и задал вопрос: «как проворачивать башню вручную», но никто не ответил. Кто-то попытался отключить привода и толкнуть орудие рукой. «Ну, а вы, курсант, не хотите помочь товарищу?» – ехидно обратился капитан к Василичу. «Так точно, хочу», – ответил Василич. «Но мне нужна рукоятка, которую нужно вставить в специальное отверстие под маме-ринцем». Все-таки кое-что из морской науки Василич усвоил, хотя рангоут со шпангоутом до сих пор путает.
Как визу досрочно оформил
Одно время Василич так часто ездил в загранкомандиров-ки, что запутался и отдал паспорт на немецкую визу, забыв, что через неделю у него командировка в США, и паспорт ему вер-нуть не успевают. Решил Василич снова записаться на прием в консульство Германии и как-то выправить ситуацию, в крайнем случае забрать паспорт без визы. На повторном приеме служа-щий внимательно выслушал Василича, вышел куда-то и вернул-ся с паспортом, в который уже была вклеена немецкая виза. По-сле этого случая Василич узнал, что во избежание подобных накладок можно иметь несколько загранпаспортов. Благосло-венное было время.
Как Рэмби мужика за жопу укусил
Был у Василича когда-то йоркширский терьер. По родо-словной звали его Рэмби Анел, а в обиходе Бусяк. Пес был заме-чательный, но и не без недостатков: мог оросить диван, поедал овчарок не ужин, а еще любил укусить за пятку. И хотя зубы у йорков мелкие, укус довольно неприятен. А однажды Рэмби по-везло, и он смог дотянуться даже до пятой точки. Нет не в отча-янном прыжке. Мужик, которого Рэмби укусил за жопу, присел на корточки и возился со своими детишками. Рэмби оббежал его сзади и тяпнул за ягодицу. Василич, не ожидавший какой прыти от питомца, не успел среагировать на эту узконаправленную атаку. Хорошо, что мужик оказался спокойным и не стал скан-далить. Василич, чтобы не усугублять ситуацию, даже не изви-нился и предпочел как можно скорее удалиться.
Про аукцион
В компании Василича корпоративы любили и выезжали не только за город, но и на кораблике по Неве покататься. И вот на очередном водном корпоративе Василич решил провести аук-цион. Купил разной всячины и безделушек и, когда наступило время развлекательной части, стал разыгрывать их среди со-трудников. То ли Василич был в тот день в ударе, то ли замкну-тое пространство повышает азартность, но каждая следующая вещь уходила по все большей цене, а за последний лот началась настоящая битва. «Эх, мне бы на Сотбис ведущим», – подумал Василич.
;
Как Фроликовой сюрприз преподнес
Помнится, тогда для новогоднего корпоратива Василич провел шуточный опрос сотрудников. Был, конечно, и вопрос про подарки. Фроликова написала, что хочет сюрприз. Василич здраво рассудил, решил, что любая вещь сгодится, и вручил Фроликовой набор для бани. Что тут началось. Оскорбленная Фроликова проскандалила весь корпоратив и не унималась ни на следующий день, ни даже в новом году. Придется преподне-сти-таки ей сюрприз, решил Василич, и вот что он придумал. В комнате, где сидела Фроликова, прямо за ее рабочим столом была дверь в кладовку. Василич заранее спрятался в кладовке, договорился с сотрудниками, что Фроликову, когда она оста-нется в комнате одна, попросят на секунд пять выйти в коридор, а он положит коробку с сюрпризом ей на стол. План сработал на славу. Вернувшись на рабочее место и обнаружив там нарядно упакованную коробку, Фроликова впала в ступор, ибо объяс-нить ее появление была не в силах. Потом она все же догадалась коробку открыть. Если вы решили, что в коробке было пусто, то плохо подумали о Василиче. На этот раз он решил не рисковать и подарил декоративный светильник. Светильник Фроликовой понравился, сюрприз в итоге удался.
Как на автобусе на корпоратив выезжали
Однажды в компании, где работал Василич, решили устроить корпоратив за городом с ночевкой в коттедже. Заказа-ли автобус. Утром в офисе царило оживление, кое-кто уже разо-гревался. Автобус задерживался. В транспортной компании вся-чески извинялись, потом оказалось, что автобус сломался и срочно ищут замену. Когда, наконец, позвонил водитель, чтобы уточнить место посадки, все сотрудники высыпали во двор. К всеобщему изумлению во двор въехала огромная раритетная ко-лымага, совершившая не иначе перелет во времени. На вид ав-тобусу было лет пятьдесят, не меньше, такие в середине про-шлого века колесили по дорогам где-нибудь в Аризоне. Когда пассажиры были приняты на борт, автобус натужно затарахтел и, проехав метров двадцать, дернулся и заглох. Тронувшись по-вторно, он проехал еще меньше, а с третьей попытки из трубы повалил черный дым, и автобус встал намертво. Более того – загородил выезд из двора. Пришлось оттаскивать автобус тро-сами, выгружать провиант и другие припасы для корпоративно-го застолья и выезжать на собственном автотранспорте. Злопо-лучный автобус еще долго стоял во дворе, мешая проезду. Ви-димо, владельцам этот металлолом был не нужен.
Как в агентстве недвижимости чашку разбил
Когда Василич учился в аспирантуре, он подрабатывал в разных местах, чтобы как-то свести концы с концами. Одно время он служил ночным сторожем в агентстве недвижимости. Про методы работы и разборки в недвижимости в 90-е и сейчас ходят легенды, а Василич наблюдал это воочию. Сторожил он сутки через трое, и, сказать по правде, никаких криминальных происшествий в его смены ни разу не случилось. Спать по но-чам не давали крысы. Офис был на первом этаже, и, как только стихал уличный шум, крысы начинали свою возню в подполье и даже выбегали в зал на разведку. Поэтому по ночам Василич до изнеможения читал книжки, коих в агентстве было превеликое множество и до умопомрачения резался в игры с компьютерами. Но как-то раз в два часа ночи в дверь стали со всей мочи коло-тить. Василич напрягся, но вместо бандитов за дверью нарисо-вался один из агентов. На ногах он едва держался и грозился все разнести чертям, если родное агентство его не примет на ноч-лег. Пришлось на свой страх и риск впустить. Часов до пяти утра незадачливый гуляка проспал на диване, храпя и источая разные малоприятные ароматы, а потом стал буянить и нести всякую ахинею. «Шаман, бубен», – орал этот здоровенный де-тина. Выпроводить его по хорошему не было никакой возмож-ности. Пришлось по плохому. Василич схватил чашку с жур-нального столика и запустил в стенку, как раз рядом с головой буяна, которая разбилась в дребезги. Как-то непроизвольно это вышло. Чашка разбилась, не голова и не стенка. А буян, в спеш-ке натянув туфли, предпочел ретироваться.
Как был бутлегером
Еще Василич пару раз подрабатывал шофером у подполь-ных бутлегеров. Его задача была обеспечить провоз спирта. Спирт продавали в Ручьях в 200-литровых бочках. Для перевоз-ки приобрели ГАЗ-21, на заднем сиденье которого бочка в акку-рат помещалась. Из всех бутлегеров, состоявших из двух сту-дентов-иностранцев, одного аспиранта, приятеля Василича, и главаря – вечного студента 4-го курса санитарно-гигиенического института, водительские права были только у Василича. А в Ручьях был пост ГАИ. Технология переработки спирта в водку была простая: добавляли воду, уксус, сахар, кле-или этикетку и запечатывали жестяной крышкой. Размещалось подпольное производство на Кондратьевском проспекте в про-сторной квартире сталинки, в бывшем кабинете деда незадачли-вого студента Сангига. А дед, между прочим, в Великую Отече-ственную был большим генералом и брал Квантунскую группи-ровку. А теперь лишь сурово взирал со своего тканного в пол-ный человеческий рост портрета на копошащихся на полу бут-легеров. Возле портрета стояли две огромных китайских вазы какой-то там императорской династии, кажется Мин.
Собственно, Василич за всем этим бизнесом только наблюдал. За руль он всего-то разок и сел, когда при подъезде к Ручьям заприметили стоящих на обочине гаишников. У ГАЗ-21 переключатель скоростей на руле, так что Василич умудрился заглохнуть. Платили ему обедом. А почти сразу, как партия «Столичной» была изготовлена и уложена в коробки из-под ба-нанов, государство решило прикрыть многолетний водочный беспредел, и сбыть паленую водку удалось с большим трудом. Бизнес почти не окупился, зато Василичу теперь есть что вспомнить.
Как школьную практику проходил
В бытность Василича школьником, полагалось приучать учащихся средних школ к труду, и после окончания 9-го класса нужно было проходить трудовую практику, которая обычно за-ключалась в подготовке школьных помещений к ремонту, убор-ке территории и так далее. Василич по уважительным причинам не смог пройти практику в июне и отрабатывал ее в конце авгу-ста перед началом учебного года.
Поручили ему с одноклассником натирать мастикой пар-кетные полы. Обычно мастика выдавалась жидкая, выльешь ее из флакона на паркет, размажешь равномерно шваброй, и после того, как паркет подсохнет, растираешь мастику ножной щет-кой до блеска. Но тут мастику выдали пастообразную, в тюби-ках. Возни с ней было гораздо больше. Однако напарник Васи-лича докумекал, как снизить трудозатраты, и стал выдавливать мастику ногой, проделывая в тюбиках небольшое отверстие. Дело стало спориться. У мастики обнаружилось еще одно инте-ресное свойство. Паркет под ней превратился в настоящий ка-ток, и Василич с приятелем стали скользить по нему, как за-правские фигуристы.
С чувством выполненного долга они отчитались о проде-ланной работе и ушли на обед. А после обеда их вызвали к заву-чу. «Вы что натворили, варвары? – бушевала учительница лите-ратуры. – Кабинет только неделю назад покрасили, а теперь что делать?» Недоумевая, Василич вошел в кабинет и обнаружил, что стены по всему периметру забрызганы мелкими коричне-выми пятнами мастики, которая глубоко въелась в свежую го-лубую краску. Вывести мастику со стен удалось только раство-рителем, но краска при этом пошла разводами.
Литераторша потом Василичу это припомнила, вкатила ему трояк в аттестат по русскому языку. Единственный.
Как на овощебазе работал
Когда Василич поступил в институт, то его, как будущего труженника умственного труда, направили на овощебазу. Осе-нью работать на овощах одно удовольствие, можно и капустки сладкой белокочанной наесться, и работать не жарко. А один раз Василичу вообще выпал джек-пот в виде арбузов, которые были припрятаны кем-то для личного употребления. Василич с приятелем объелись спелых арбузов, причем у последних вы-едали только середину. Это вам не гнилую картошку по весне перебирать. А еще той осенью уже после первых заморозков студентов 1-го курса оправили на картошку, и две недели Васи-лич выковыривал клубни из мерзлого грунта. Такая битва за урожай ему крайне не понравилась, и впоследствии он под раз-ными благовидными предлогами старался в ней не участвовать.
Как встретился с давней знакомой
Как-то летом отдыхал Василич на курорте. Отельчик был небольшой, уютный, и всех постояльцев было нетрудно запом-нить в лицо. Вот одна дама и показалась Василичу давней зна-комой с институтских еще времен. Вот незадача. Толкаться в уютном, но тесном ресторанчике по три раза на дню и даже не поздороваться? Знакомая тем временем Василича в упор не за-мечала. Через пару дней дурацкая ситуация эта Василичу по-рядком надоела, но, к счастью, в соцсетях нашлась страничка с фотографией этой самой знакомой, ибо память у Василича была не только на лица. А дальше почти как в кинофильме «Гусар-ская баллада»: «Извините, это случайно не Вы?» – «Не понимаю, что вы хотите сказать? Я – это я!». Все-таки дама Васили-ча с трудом, но признала. Все равно как-то неловко получилось, поговорить даже толком не смогли. Так и проулыбались друг другу издали до выезда из отеля. Хорошо, хоть в самолет на один рейс не попали.
Как было стыдно в электричке
Возвращаясь с дачи на электричке, Василич любил обо-значать контролеру станцию посадки на одну платформу даль-ше по маршруту. Так он экономил на тарифе рублей восемь, хо-тя каждый раз ему было немного совестно. Но как-то раз кон-дуктор появился почти в конце поездки, и Василич назвал дру-гую станцию, чтобы больше сэкономить. «А вот на этой стан-ции есть касса, платите по двойному тарифу или уж говорите честно, где садились!», – контролерша была само добродушие. Василичу стало стыдно, и он честно сказал, где на самом деле садился, в смысле, на одну станцию позже.
Как Pentium V покупал
Когда Василич учился в аспирантуре, шеф поручил ему купить персональный компьютер. Писком прогресса тогда был Pentium V, стоил он каких-то астрономических денег, на кото-рые аспиранту год жить можно было, а поскольку шеф выделил свои кровные, то Василич прежде всего искал самое дешевое предложение. Когда комп запустили, то выяснилось, что рабо-тает он хреново, то зависнет, то на перезагрузку уходит. Шеф был крайне недоволен, приказал поменять, и самолично с не-большой делегацией аспирантов отправился в магазин. А теперь представьте: входят в магазин крепкие молодые ребята в кожа-ных куртках, а с ними пахан, и ботаник, очень вежливо интере-суются качеством товара, а потом, получив ответ, что на каче-ство жалоб нет, не менее вежливо просят объяснить, почему то-гда у них проблемы. Похоже, все именно так и представилось незадачливым компьютерщикам. Товар беспрекословно поме-няли. Второй компьютер тоже недолго проработал, но магазин к тому времени закрылся. В итоге пришлось новый покупать, бла-го компьютеры уже заметно подешевели.
Как крестик потерял
Однажды Василич потерял крестик. Обнаружил он это под вечер. Тесемка на шее болталась, а крестика на ней не было. Василич расстроился: потеря нательного креста – плохая при-мета. Следующим утром он, нашаривая под кроватью босой ступней тапки, ощутил что-то твердое. Заглянул под кровать и обнаружил свой крестик. Тесемка и кольцо на крестике были в полной сохранности. Правда, на тесемке был замочек и, теоре-тически, во сне можно было ее раскрыть, так, чтобы крестик свалился, а пустая тесемка осталась бы на шее. Но на такой сомнамбулический трюк Василич себя способным не считал. Вторым правдоподобным объяснением было бы наличие на кре-стике второго колечка, которое разошлось. Но почему тогда уцелевшее кольцо было цельным? Еще был варианты с вмеша-тельством сверхъестественных сил или промысла Божьего. Убедительно объяснить себе данный инцидент Василич так не и смог.
Как два раза кряду оступился
Не так давно Василич за зиму два раза сильно подвернул ступню. Одну и ту же. Сначала оступился на засыпанном сне-гом сколотом поребрике. Второй раз вообще на ровном месте, на вымощенной мелкой тротуарной плиткой площади перед торговым центром. Снега не было, но Василич наступил акку-рат в то место, где одна из плиток была выбита. Вероятность один к ста миллионам. Вот и не верь после этого в мистику.
Как в филармонии проснулся
Однажды Василичу предложили бесплатно сходить в фи-лармонию, но день для этого на неделе выпал крайне неудач-ный. Во-первых, с самого утра до вечера в институте были заня-тия, которые ну никак нельзя было пропустить. Во-вторых, ве-чером предыдущего дня Василич допоздна делал ремонт в об-щаге. Вот Василич и уснул в филармонии, а когда проснулся и открыл глаза, то зрители смотрели на него испепеляющими взглядами. Хорошо, что сидел Василич на заднем ряду и смог безболезненно ретироваться из зала. Приятель потом ему сооб-щил, что храпанул он в паузе знатно. Может, приврал, конечно, хотя, по суровым выражениям тех зрителей, было похоже на правду.
Про фильтр горячей воды
Сантехнические прокладки имеют свойство протекать со временем. Вот у Василича после очередной замены картриджа на фильтре горячей воды это и случилось. Искать новые про-кладки ему было лень, и он, что есть мочи затянув крышку фильтра, с грехом пополам смог протечку устранить. Но фильтр не сдавался. Как раз на выходные, когда Василич уехал на дачу, он потек снова, слегка залил соседей снизу, так что сантехнику пришлось перекрывать стояк. Благо, сын остался в городе и ве-чером перекрыл воду в квартире, и до серьезных разборок с со-седями не дошло. Василич снова разобрал фильтр, уплотнил его как смог самодельной прокладкой и решил обмотать еще и по резьбе крышки фумом. А места для этой процедуры в лючке было маловато. Фум размотался раз, Василич его смотал, фум размотался повторно, видимо, он был заодно с фильтром. Но упорство Василича взяло верх на коварной сантехникой. Пусть он обжег пальцы, но крышка-то уплотнилась, и течи не было. А на выходных снова позвонили из жилконторы. Опять соседей залило. Василич собрался было возвращаться в город на по-следней электричке, на его счастье тревога оказалась ложной, у соседки в ванной перегорела лампочка, и она в потемках приня-ла старые пятна на потолке за протечку. После этого Василич купил новые фирменные прокладки, но решил подождать, пока снова картридж менять подойдет время, и лишний раз не тро-гать капризную сантехнику. Думаю, что вы с Василичем согла-ситесь.
Детская неожиданность
Однажды дома у Василича некоторое время жили дети давней подруги его жены, которая попала в больницу. Так уж вышло, что присмотреть за детьми никто из родственников не мог, вот и жили они по знакомым. Дети были сильно расстрое-ны и напуганы, что, однако, не мешало им проказничать напро-палую. Вот вроде и благородно Василич с женой поступили, но раздражение от их шалостей и каприз нарастало. Чужих ведь не станешь воспитывать и призывать к порядку как своих, но все равно приходилось принимать меры воспитательного характера. Хорошо, что мама детишек скоро поправилась. А где-то через полгода Василич делал генеральную уборку, и за диваном в ще-ли боковины обнаружил детские трусики, от которых заметно попахивало. То-то он все эти полгода удивлялся, что от дивана тянет каким-то запашком. Вот такая детская неожиданность.
Мальчик, который быстро переодевался
Не так давно Василич купался в озере и пошел в кабинку для переодевания. Остановился он метрах в трех от кабинки, чтобы не смущать стоявшую там тетеньку. Но тут перед Васи-личем встал мальчик лет десяти и, как только кабина освободи-лась, юркнул вперед. Переодевшись, мальчик посмотрел на Ва-силича и сказал: «Ну я же быстро переодеваюсь». Василич про-молчал и подумал: «Ну, здравствуй, племя молодое, незнако-мое!»
Нилипиц Каруд
В детстве по соседству с Василичем жил мальчик по про-звищу Цеппелин. Очень уж он любил это трудоемкое в приго-товление блюдо из тертой вареной картошки. По форме и цвету цеппелины напоминали гондолу дирижаблей, и готовили их очень редко, по особым случаям. Цеппелин всех замучил свои-ми рассказами о том, какие замечательные цеппелины он ел на этот раз, и как-то Василичу пришло в голову его потроллить. Мальчишки в его присутствии стали говорить «Нилипицкаруд». Цеппелин долго не соображал, в чем подвох, но в конце концов понял и, встретив Василича, злорадно произнес «Чилисавка-руд»! В общем, не рой яму другому...
А Цеппелин потом стал полицейским, видимо, дедуктив-ный опыт дал нужный толчок.
Как дед Василий внука украл
Довольно давно Василич с женой и сыном гостил у своих родителей. Пошли они вместе с дедом Васей на рынок за мест-ными экологическими продуктами: брынзой, кукурузой, фрук-тами... Молодые родители так увлеклись процессом выбора и дегустации, что на какие-то секунды выпустили из виду дре-мавшего в коляске-тросточке сынишку. Напробовавшись в свое удовольствие, Василич повернулся от прилавка и с ужасом об-наружил, что коляски нет. В панике Василич с женой бросились искать коляску между торговыми рядами и спрашивать всех подряд: не видели ли они такую-то коляску с мальчиком. И тут они увидели дела Василия с внуком, мирно спавшим в коляске. Василич сначала на отца хотел обидеться, но потом рассудил, что урок того стоил. Никогда не оставляйте детей без внима-ния!!!
;
Как в ворота на машине заезжал
Историй, которые приключились с Василичем на транс-порте, могло и не быть, если бы он пользовался личным автомо-билем. И ведь такой у него был. Но из-за случая, который будет описан ниже, жена решила вопрос по совместному пользованию авто в свою пользу.
Заезжал Василич в узкие ворота дачного участка. Ворота были старые, покосившиеся. Где-то на уровне полуметра торчал из правой стойки ворот железный штырь. Вот его-то Василич с водительского места и не заметил и процарапал новую машину вдоль всего правого борта. Хорошо, страховая ремонт оплатила. Но доверие к себе как к водителю Василич в глазах жены поте-рял.
Как задумывалась книга про Василича
Книга про Василича задумывалась давно, еще в студенче-ские годы, когда произошли некоторые из описываемых здесь случаев. Но все как-то руки не доходили, и только лет через 30 сработал закон перехода количественных изменений в новое качество, что позволило Василичу, преодолев лень и скром-ность, ибо писать о себе дело не самое простое, примерно за не-делю записать большинство баек. Удалась ли ему эта затея, су-дить исключительно читателю. Единственная просьба – не су-дите Василича совсем уж строго. Все-таки он герой литератур-ный.
Как старушке денег не одолжил
Вообще-то, Василич был довольно прижимистым, жизнь научила экономить. Хотя случались у него периоды достатка, и позволял он себе, как представитель среднего класса, траты на вещи не самой первой необходимости. Знакомых деньгами ино-гда выручал, но все-таки где-то глубоко сидел в нем «скупой рыцарь». Работала с ним одна пенсионерка, которая часто зани-мала у сослуживцев в долг. Ну занимала, потом иногда отдава-ла. Потом уволилась, но через несколько лет снова заняла у Ва-силича денег, вроде и повод был такой, что не откажешь, сын в аварию попал. Не очень большую сумму, но и не на морожен-ное. Несколько раз обещала отдать. Эх, не прощаем мы долж-никам нашим. Василич решил получить деньги обратно и после нескольких напоминаний таки добился нужного результата. Однако старушка не замедлила попросить в долг снова. При-мерно столько же, звонила, умолял, просила войти в положение. Тут-то Василич и решил пробить ситуацию. Все очень печально оказалось, старушка взяла несколько займов и никак не могла рассчитаться, потому что, когда на деньги, занятые у знакомых и родственников, гасила кредит, то тут же брала новый. «Меня коллекторы обещали кислотой полить», – плакалась старушка.
Довольно типичный был случай. Ну, Василич и не стал эту клинику далее субсидировать. Вроде, правильно сделал, а вот совесть все равно мучит, мол, конечно, не твоя это обязанность, руки-то всегда проще умыть. Вопрос ведь был не из простых, даже государство потом обзаботилось и что-то там подрегули-ровало в микрозаймовой и коллекторской деятельности.
Про театр, и Мариинку в частности
Заядлым театралом Василич не был. В молодости он пред-почитал кинематограф, да и попасть на хорошую постановку в советское время было непросто. А в 90-е цены на билеты стали заоблачными. Но потом театральная жизнь вошла в нормальное русло. Василич больше любил московские театры. Чаще всего бывал у вахтанговцев, застал и Ланового, и Этуша. Балет и опе-ру Василич посещал редко. А в Мариинке недавно провели ре-монт, установили табло над сценой и систему кондиционирова-ния. Чувство такое, что попал на вокзал: везде сквозняки и таб-ло светится. «Если и ходить в Мариинку, то только на новую сцену», – решил для себя Василич.;
Как американцы отравили
Непростые театральные предпочтения Василича, возмож-но, объясняются тем, что в школьные годы в театре его чуть не отравили американцы. И ведь каким коварным способом.
Дело было в Вильнюсском театре оперы и балета. В ан-тракте «Голубого Дуная» Василич пошел в буфет и устроился возле барной стойки. Рядом сидела пара молодых людей. Они попытались заговорить с Василичем на английском. Скудных школьных знаний ему едва хватило, чтобы понять, что эти аме-риканцы из Техаса недавно поженились и хорошо относятся к Советскому Союзу, и что в ковбои Техасе носят большие шля-пы. Для большей убедительности показали свои паспорта и размер шляп. Угостили апельсиновым соком. Василич расска-зал про это одноклассникам, а те классной руководительнице. Та почти с пристрастием стала допрашивать Василича, о чем он говорил с американцами, и не давали ли они ему каких-либо су-вениров на память? «А ты знаешь, что они могли бы и отравить тебя! В стакан подсыпать чего-нибудь, – стращала Василича классная. – Больше никогда не разговаривай один с иностран-цами!». Ночью Василич почувствовал неприятную тяжесть в животе – то ли сок был не вполне свежим, то ли слова об отрав-лении запали в душу, но к утру он совершенно измучился и го-тов был пасть жертвой мирового империализма. Однако утром все еще был жив. «Если бы в соке был яд, то уже бы подейство-вал. Может, и обойдется», – подумал Василич. С тех пор он от-носился к иностранцам настороженно.
Штопнула
Наверно, классе в 5-м или в 6-м задали Василичу домаш-нее задание по русскому языку по глагольным формам совер-шенного времени. В упражнение требовалось создать такую форму от неопределенных глаголов, например: кричать – крик-нула, лягать – лягнул, топать – топнула, штопать – ...... «Ну нет же такого слова "штопнула"?» – удивился Василич. Позвонил маме на работу, та удивилась не меньше. «Может, заштопать? Тогда получается заштопала». Когда она вернулась с работы, Василич показал ей учебник. «Похоже, это такое специальное задание с подвохом», – решили они. Отцу тоже рассказали о за-дании с филологическим казусом. Тот посмотрел в учебник и воскликнул: «О чем вы говорите, тут же написано "шептать", значит "шепнула", а не "штопнула"»!!! После этого, если Васи-лич просил родителей помочь с домашним заданием, его каж-дый раз спрашивали: «Что, снова штопнула?»
Как Василичу милостыню подали
Однажды Василичу подали милостыню. Получилось это как-то непроизвольно во время воскресной службы. Народу и фимиама в храме было много, и Василичу стало немного не по себе. Вышел он на свежий воздух и присел на корточки возле двери. Входившая в храм женщина положила ему в руку деньги. Пока благодетельница крестилась перед входом, Василич успел сообразить, что произошло, поднялся и вернул подаяние. Види-мо, с непривычки.
Про кирпичную кладку и швейцарские часы
Мастером на все руки Василич себя не считал, мог иногда что-то смастерить или починить. Лучше с мелкими предметами обращался. Понял он это еще до школы, когда разобрал мамины швейцарские часы, а когда собрал, то пару шестеренок оказа-лись лишними. Благо, часы и так не ходили. Хотя с крупными вещами Василич тоже ладил. Однажды на стройке попробовал класть кирпичи. Сложил стенку. Мастер чуть в обморок не упал. Стенка была с заметным прогибом внутрь, пришлось ее потом штукатуркой ровнять. В общем, с карьерой часовщика и каменщика у Василича не сложилось.
Об этнической принадлежности и идентичности
В юности, с какого-то момента Василича стали часто при-нимать за еврея. Для него это было несколько неожиданно. Ни-какой культурно-родственной связи с данным народом у Васи-лича не прослеживалось. Более того, в школе он учился с рус-скими, поляками, украинцами, белорусами, литовцами. Были азербайджанцы и татары, но евреев не было. Не было евреев ни на улице, ни на рынке, в отличии от тех же азербайджанцев или грузин, торговавших арбузами и гвоздиками соответствен-но. Вот цыгане были, про них даже кино сняли «Табор уходит в небо», а евреев нигде не было, поэтому как они выглядят у Ва-силича не было ни малейшего представления. Зато многие его друзья-знакомые, коллеги и даже посторонние люди брались рассуждать на еврейские темы как завзятые знатоки: «Нет, Ва-силич, все-таки, хохол», «…это же ваши космополиты безрод-ные в 17-м году революцию устроили», «у Василича есть пять характерных признаков еврея из семи», «нет, Василич может и еврей, но не жид…», «….бьют то не по паспорту, а по морде». Ладно посторонние люди, так еще и родственники Василича, со всех сторон, подозревали его в принадлежности к избранному народу.
Со временем Василич конечно разобрался в сложной тра-гической судьбе еврейского народа, благо Бабель и Шалом Алейхем писали на русском, и понимал, почему и куда в слав-ном городе Вильно после Второй мировой исчезли евреи. А чтобы внести некоторую ясность в вопрос об этнической при-надлежности Василича, сообщу, что совсем недавно в его меди-цинской карте в графе «тип сложения» было совершенно одно-значно указано – «кавказский».
С национальной и другим видами идентичности у Васили-ча, было не проще. Вся его родня проживала на Украине, а сам он лет с пятнадцати жил в России, а до этого рос в Литве. На вопрос «Are You from Israel?”, разумеется отвечал, что нет, «from Russia». Признавал многие европейские и общемировые человеческие ценности, считал себя православным, но порой сомневался и грешил маловерием. Хорошо, что хоть с гендер-ной ориентацией у Василича проблем не было. Идеалом для не-го было стать султаном, чтобы любить множество женщин, не обременяя себя ненужными обязательствами.
Про друзей
Друзей у Василича было не много. Он вообще не любил компании и всегда находил прелесть в уединении. Да и дина-мично меняющийся мир с его информационной суетой сводил почти на нет те немногие дружеские отношения, которые Ва-силичу удавалось сохранять. Кто-то забывал про Василича, а некоторые друзья даже умудрились покинуть этот бренный мир. Но не будем о грустном. Вот недавно на книгу Василича написали отзыв, автор подписался «с уважением дружбой». Ва-силичу было приятно, хотя вроде как новый друг хуже полови-ны старого, да и отзыв был тот еще.
Про высоту
Василич не то чтобы боялся высоты, но забираясь в дет-стве на балкон последнего этажа двенадцатиэтажки, чтобы по-любоваться видами окрестных микрорайонов, некоторый дис-комфорт испытывал. А что касается прыжка с парашюта, то Ва-силич сам себе признавался, что по доброй воле он ни за какие коврижки не сиганет в голубую бездну. С вышки в воду тоже. И тому были причины. Прыгал он как-то раз с двухметровой. Пер-вый раз нормально в воду вошел, а на втором прыжке стал вы-ходить рано, до конца не погрузившись, и чуть не сломал спину. После этого с вышки Василич никогда не прыгал, а вот на гор-ных лыжах научился кататься, и чувствовал себя в горной мест-ности прекрасно. Видимо сказывалась «кавказская» идентич-ность.
Про дежавю
С чувством дежавю у Василича все было в порядке, посе-щало оно его нечасто. А вот другие ложные чувства – как-то дежа фе и сю, дежа- векю, антандю, эпруве, пансе, вулю, безе раконте, его не беспокоили (жаме вю, жаме сю и т.д., кстати тоже). Он даже не подозревал об их существовании, пока не прочел страничку в Википедии.
Про драки
Василич не был драчуном, и драться не любил, а приходи-лось с детства. В детстве он был сосем щуплыми и мелкорос-лым, хотя и задиристым, поэтому часто нарывался на неприят-ности. То лопаткой в песочнице по голове в детском саду уда-рят, то старшие пацаны мяч или велик отберут. Деревенские как-то кирпичом по черепу заехать хотели, потому что как-то слишком нагло им навстречу шел. Василич, впрочем, в долгу не оставался, то прутом обидчика огреет, то с ног захватом за пят-ки свалит. Часто спасало бегство. В школе хулиганы пристава-ли, пришлось в подростковом возрасте освоить карате. А глав-ный принцип там какой? Правильно – предотвращенная схват-ка, это выигранная схватка! Вот Василич и старался ему следо-вать. И когда с лучшим другом детства повздорил, да так что тот вознамерился Василича как следует отлупить. И с коллегой, с которым проработал четверть века, но сумел в разговоре на производственные темы взбесить так, что тот готов был кинуть-ся на Василича с кулаками. Чего в нем было больше: благора-зумной трусости или трусливой благоразумности, Василич и сам не знал. Порой ни того, ни другого не хватало, так что «бить человека по лицу, я с детства не могу» - это не про Василича. Он даже с родным братом умудрился подраться, и таки получил от него в морду. Брат то был младший и все свое детство мечтал об этом.
Про полет научной мысли
К ученым отнести Василича было бы неверно, хотя по долгу службы занимался он вполне наукоемкой продукцией в области физико-химических измерений. Василич всегда немно-го завидовал настоящим теоретикам и экспериментаторам, ко-торые открывали разные законы и явления на всех этих коллай-дерах, хаббловских телескопах и прочих уловителях частиц и бозонов Хиггса, а потом публиковали свои рассуждения о про-исхождении Вселенной в толстых научных журналах, да еще получали за это Нобелевские премии. Сам-то он не смог толком усвоить даже набившую всем оскомину квантовую механику.
Вот все знают про атом водорода, и что спектры испуска-ния у него линейчатые, и что вторая по энергии серия этих ли-ний находится в видимом диапазоне спектра, и с легкостью наблюдаются в простейший призменный спектрометр. Энергии световых квантов этих линий давно измерены и прекрасно со-гласуются с теорией. А вот сколько квантов на каждую линию приходится, в учебниках не говорится. Называется эта штука «водородный или Бальмеровский декремент». Относительно го-лубой линии интенсивности остальных, соотносятся как 2,86 : 1 : 0,470 : 0,262 : 0,159. Почему именно так, нигде не объясняется. Вот с магическими числами атомных ядер (2, 8, 20, 50, 82, 126) все просто, у этих ядер пространственная упаковка нейтронов и протонов самая плотная, что геометрически соответствует те-лам то ли Платона, то ли Архимеда. (2,23,22*5,22*7,2*52,2*41,2*32*7). Еще в квантовой механике Ва-силича смущал дуализм. Это когда частицы, хотя бы те же элек-троны, ведут себя как волны, которые принято условно изобра-жать в виде облачков. Они так и называются «электронные об-лака». В атомах эти электронные облака, или орбитали, с некоей вероятностью определяют положение электрона относительно ядра.
Опять-таки в учебниках говорится, что такое нетривиаль-ное поведение присуще только микрочастицам и аналогов в макромире этому нет. Но Василичу как-то в голову пришла мысль, что аналоги-то есть – например, пчелиный рой. В нем есть матка, вокруг нее роятся пчелы. А как именно они это де-лают? Держатся на строго определенной дистанции? А может, то подлетают ближе, то отдаляются? Ведь очевидно, что рояща-яся пчела не стремится ни покинуть рой, ни совсем прилепиться к матке. Если так, то траектория пчелы будет формировать то самое вероятностное «облачко».
Еще Василич сформулировал три фактора совершения любых действий: возможность, желание, известность. Первый определяет саму возможность совершения действия, то есть должны сложиться определенные условия. Второй определяет предпочтительность выполнения действий – в первую очередь выполняются те действия, которые по опыту должны вести к желаемому результату. А третий стимулирует выполнение дей-ствий, которые не ведут с очевидностью к желаемому результа-ту, но позволяют накапливать новую информацию. Что из этого следует? А вообще всевозможные конфигурации искусственно-го интеллекта от простейших, присущих бактериям и насеко-мым, до того самого всемогущего ИИ, которым человек пугает себя последние полвека. «Жаль, что для Нобелевской премии всего этого маловато», – вздыхал Василич, наблюдая за полетом своей научной мысли.
Про планетян
В детстве Василич очень боялся инопланетян. Ребенок он был впечатлительный, но планетяне пугали Василича больше всего. Наверное, потому, что толком их никто не видел, поэтому внятного описания на них не было. То ли зеленые они, то ли со склизкими щупальцами? А самое ужасное, что планетяне заби-рали людей к себе на летучие тарелки для опытов, и обратно никто не возвращается. И вот как-то ночью за окном спальни появились загадочные голубые огни, не похожие ни на свет ав-томобильных фар, ни на мигалки, ни на северное сияние. Васи-лич всю ночь не спал. Утром он никак не мог отделаться от чув-ства, что все-таки в тарелку его забрали, но потом отпустили, а чтоб не болтал лишнего, почистили память. До сих пор Васили-ча тянет в звездные дали, чтобы заглянуть за край Вселенной.
Про Антибуратино и другие приятные сновидения
Еще Василич любил смотреть сны. Не все подряд, конеч-но. Вот в детстве, когда болел воспалением легких, приснился ему жуткий сон, что пришла за ним злая ведьма. Но со време-нем сны у Василича становились все более увлекательными. Например, про Антибуратино – мальчика, которого порол злой мясник папа Карло так, что от боли он превратился в деревяш-ку, про акустического монстра Хыню, одного из обитателей ре-ликтового Kwooma, по виду напоминавшего огромного краба. Хыня охотился за разной живностью, запугивая жертву душе-раздирающими воплями. Про Перч Пирча и Перч Пирчей – пау-кообразных, напоминавших перчатки с глазками на пальчиках. Про Вопра, которому снились сканинговые кошмары – сны-матрешки, выбраться из которых практически невозможно. Иногда Василичу снились эротические сны как со знакомыми, так и с незнакомыми девушками. Пару раз снился даже прези-дент.
Про твидовый пиджак и трубу Баха
По делам служебным Василич побывал во многих городах и странах, о чем написал повесть. Повесть эту, правда, раскри-тиковали, мол де, кто он такой, чтобы предлагать читателям свои путевые заметки. Был бы известным ученым, писателем или на худой конец политиком или военачальником, тогда дру-гое дело. Из поездок Василич привозил подарки и сувениры. В основном, ерунду всякую: брелки, чашки, сладости. Но ино-гда получалось приобрести более ценные вещи. Например, тви-довый пиджак на Оксфорд-стрит. Но самым ценным приобрете-нием была труба Баха. Vincent Bach – один из самых знамени-тых производителей духовых труб и тромбонов. Производят только под заказ. Купить трубу помог счастливый случай. В му-зыкальном магазине в Калифорнии оказалась одна невыкуплен-ная труба. Сын Василича потом выиграл с ней два международ-ных конкурса, хотя музыкантом так и не стал.
Меню «Яичница»
Однажды на 8-е марта Василич решил удивить сотрудниц кулинарным изыском. В кулинарии он был не силен, умел, правда, жарить картошку и яичницу. Вот и составил меню «Яичница» из 60-ти блюд, закупил ингредиенты, отыскал ста-рую общажную электроплитку и принес все необходимое в офис, включая сковороды и, собственно, яйца. Дамам были предложено выбирать блюда из меню на заказ. Разумеется, не все блюда были в наличии, например, «яичная запеканка с моз-гами» и «яичница-болтуньи с бычьими тестисами» были поме-чены как недоступные. А по остальному меню все удалось в лучшем кулинарном качестве. Дамы были в восторге. Общаж-ная электроплитка не подвела.
Кази катай
Когда Василичу было чуть больше года, он любил, чтобы его катали взад-вперед в коляске. Он постоянно требовал от ма-мы: «Катай!». Мама готовилась к сессии и сказала: «Скажи ба-бушке, пусть она покатает». «Баба, кази катай», – пропищал Василич.;
Про Ментавра
Как-то Василич написал сценарий для КВН. Нет, не для команды высшей лиги. Жена попросила для школьного меро-приятия. Старшеклассники против учителей. Капитаном учени-ков был некто Мулюкин, артистичный такой парнишка и пред-ставительный. Вот под него сценарий и сочинялся. Гвоздем программы стал Ментавр – милиционер-конь. Зал хохотал до упаду. Ученики победили. Через год был матч-реванш. Мулю-кин ушел из школы, играть Ментавра было некому. Ученики играли здорово, но победу отдали учителям. Зал был недоволен. Кстати, у директора школы фамилия была Маломент. А если развивать тему КВН, то Василич всегда считал, что ведущий там должен быть обязательно Васильевичем, но господам Мас-ляковым эта простая истина, похоже, еще не открылась.
Про мистику и суеверия
Вообще, мистические события в жизни Василича случа-лись. Как-то снимал он на лето дачу, так в обоих подходящих вариантах был одинаковый 45-й номер дома, и обоих хозяев звали Максимами. У нескольких знакомых день рождения при-ходился на одну у ту же дату. Наверно, поэтому Василич был немного суеверен и старался избегать плохих примет, не воз-вращаться домой, обходить черных кошек, по 13-м числам не совершать важных дел. В целом, Василичу это помогало. А вот оба сына у него благополучно родились в 13-м роддоме.
Про любовь и везение в карты
Василичу в целом везло азартных играх, с той лишь ого-воркой, что игра шла на интерес. Вот чувствовал он себя порой в ударе и обыгрывал всех вчистую. А в денежной игре осторож-ничал, и проигрывался. В любви Василичу везло с переменным успехом, что подтверждает тот факт, что любовные успехи и карты в значительной степени между собой коррелируют.
Про творческие союзы
Однажды Василич был на закрытом поэтическом вечере, где выступали профессиональные поэты. Одна поэтесса прочла стих, где совершенно уничижительно высказывалась о стихо-плетах-любителях, особенно о тех, которые имели наглость претендовать на вступление в Союз писателей. Вот такие они моральные уроды, и правильно что в Союз их не взяли. Васили-чу стало не по себе, ведь он тоже иногда грешил стихосложени-ем. «С такой по незнанию разоткровенничаешься, – подумал Василич. – Так она еще глаза выцарапает! Понятно, почему у нас в стране так много писательских союзов. СП России, Рос-сийских СП, Союз российских писателей, СП Петербурга, Москвы и т.д. Видимо, проще свой союз открыть, чем на приеме на неприятности нарваться».
Про экзамен по философии
Возвращаясь к теме экзаменов, можно рассказать про еще один случай. Поработав несколько лет после окончания инсти-тута инженером, Василич от скуки решил поступить в аспиран-туру. Для этого было нужно сдать экзамен по философии. Фи-лософия у Василича была на 2-м курсе, еще марксистско-ленинская. Василич написал реферат про смысл жизни сквозь призму православной религиозной мысли, полистал философ-ский словарь и пошел на экзамен, полагая, что в техническом ВУЗе на трояк заработает. Однако, принимавший экзамен фи-лософ глядел на поступавших взглядом инквизитора. Полистав реферат Василича, экзаменатор взял со стола ключ от аудито-рии и спросил: «А вот если я тебе сейчас этот ключ в глаз заса-жу, какой в этом смысл будет?». Василич опешил, но решил, что философ в здравом уме и делать ничего такого не станет. Аккуратно подбирая выражения, Василич приметно в этом духе ответил и трояк свой заработал. Уже в аспирантуре он узнал, что философ тот был довольно именитый и известный в своих философских кругах. Вот, ей богу, никогда не угадаешь, что в голове у этих философов.
Про канадских черепашек и котенка Ваську
В детстве у Василича не было домашних животных. Мать была категорически против. Вот у бабушки в частном доме бы-ли и куры, и утки, и поросенок в сарае. У отцовской родни были кролики. Но питомцев не было. Поэтому когда у Василича с же-ной появились канадские черепашки, то радости не было преде-ла. Жили Тоха и Моха в просторном химическом сосуде – экси-каторе, переоборудованном под аквариум, были веселыми и прожорливыми, но по осени то ли стали впадать в спячку, то ли жизнь в эксикаторе оказалась не такой уж веселой, но признаки жизней они подавать перестали. Василич был не силен в чере-паховедении и решил от земноводных избавиться, а может быть, стоило подождать до весны?
Потом в семье у Василича появился котик Васька. Жена подобрала под балконом. Васька был сибирским котом с густой серой шерстью и голубыми глазами. На лапах имелись белые «носочки». Размера он был небольшого, поэтому ловко ловил мышей, умудрявшихся шастать по квартире, располагавшейся на 7-м этаже многоквартирного дома. По утрам Васька забирал-ся Василичу на грудь и тщательно вылизывал ему лицо и шею, а по вечерам кусал за пятки, мешая молодым супругам выполнять супружеские обязанности. А после переезда в другую квартиру Васька пропал. Квартира была на первом этаже, стояло жаркое лето, окна во время ремонта были на распашку, да еще от преж-ней хозяйки-кошатницы оставался запах, который с трудом удалось вытравить хлоркой. О дальнейшей судьбе Васьки ниче-го не известно.
Про баню
Василич не очень любил париться в бане. В детстве даже чуть не потерял сознание. Предпочитал хамам или мягкую сау-ну. Хотя в том, чтобы пощекотать себя веником в русской бане, а потом выпить пивка или кваску, удовольствие находил. Хотя и после сауны пропустить кружку-другую ничто не мешает. Но вот антураж совсем не тот. И только после русской парилки возможно достигнуть высоких сфер душевного состояния, изображенных в «Иронии судьбы». (Еще бы, после трех буты-лок водки на четверых, да еще сверху на две кружки пива, на брудершафт не что взвесишься или споешь, но и к чужой неве-сте легко в кровать завалишься).
Про одеколон и сигары
Резких запахов и звуков Василич тоже не любил. Хотя за-пах одеколона и папиросный дым у него не вызывал особого раздражения. Дед Василича в свое время после бритья душился и «Шипром», и «Тройным», и «Красной Москвой». Брился он только опасной бритвой, и Василич любил наблюдать, как дед намыливается помазком, а потом срезает пену сияющий лезви-ем. Завершалось это действо дезинфекцией из флакона с распы-лителем и резиновой грушей. Через много лет Василич даже посетил первый магазин, где стали продавать одеколон. Нахо-дится он в Кельне, ведь «оу де Колон» и означает «воду из Кельна». А вот сладковатый запах сигарного дыма Василич не любил.
Три попросенка и пицца «Оверсайз»
Новогодние корпоративы в компании Василича, как пра-вило, проводили «в кабаке». Предпочитали небольшие заведе-ния, которые можно было арендовать на вечер полностью. До-брались в итоге и до пиццерии в «Бертгольд центре». Заведение это известно тем, что пиццы в нем готовят треугольные, да еще и размером с чертежный лист формата А1 (594х841), то есть ес-ли его по диагонали разрезать, а потом сложить в один большой треугольник, то как раз пицца «Оверсайз» получится. Для при-влечения клиентов заведение ангажировало, что всем, кто упра-вится с таким блюдом за 10 минут, оно обойдется даром. Пиццы действительно были замечательные. И вот где-то в середине за-столья два, получается, самых обжорливых сотрудника решили устроить соревнование по скоростному поеданию пиццы. Оба проиграли, а директору пришлось за них доплачивать. Но не пиццей единой сыт коллектив. У Василича была и культурная программа заготовлена.
Компания Василича занималась, в частности, проектиро-ванием и поставкой защитных всепогодных шкафов и мобиль-ных зданий для промышленного оборудования, то есть имела некоторое отношение к строительству. А какая самая известная строительная история? Правильно – «Три поросенка». Вот Ва-силич и изложил ее на современный лад с учетом нынешних ипотечных реалий, а в помощь попросятам привлек героев «Красной шапочки». Шапочка была агентом по недвижимости, Бабушка – хозяйкой попросят, взявшей по их просьбе ипотеку, а Волк прорабом. Веселую эту пьеску, таланты, которых Василич отыскал среди сотрудников, отыграли на ура, отрепетировав-то все один раз. А может, под новогоднее настроение так показа-лось. В любом случае, скучно в «Бертгольд центре» в тот вечер не было.
О незрелости мозга
Неприятности, преследовавшие Василича в детстве, он был склонен относить к незрелости мозга. Ее апогеем можно считать инцидент, случившийся с ним во втором классе. Уж за что именно, Василич не помнил, скорее всего за то, что получил очередной нагоняй за вертлявость, болтовню и непоседливость на уроке, но решил он учительницу зарезать. Сразу же и поде-лился этим с соседом по парте. Вроде, надежный был товарищ. Ну а на следующий день родителей Василича вызвали в школу. Стукачком ли оказался сосед по парте, а может, разболтал на перемене остальным, а уж они училке доложились, но пришлось Василичу каяться, делать выводы и впредь следить за тем, что с языка слетает. Поэтому малолетнего преступника из него не получилось. Так-то он был добрый малый, а по глупости дети и не такое говорят. Взрослые, между прочим, тоже, ибо мозг, он лет до тридцати только формируется, а потом еще до старости жизненного опыта набирается. Хорошо, что педагоги это пони-мали.
Форсайтная
Совершенно точно установлено, что Василич появился на свет неестественным путем. Иначе зачем его все детство пичка-ли россказнями про аиста, капусту и специальные магазины, где продают младенцев. Может, его родители были переселенцами из будущего? И впрямь, прикупив себе ляльку, десантировались в уютное прошлое? Может быть и так. Может быть, именно по-этому с Василичем все эти невыдуманные истории и приключи-лись. И не только эти. Но по причине своей природной скром-ности Василич не считает более возможным злоупотреблять вниманием читателя, и хотел бы попрощаться. Как надолго? Может, навсегда. А может, в лабиринтах времени откроется ла-зейка, и ему удастся улизнуть из объятий вечного холода живым и невредимым, и с ним еще много чего приключится. Сам-то он даром провидения, в отличие от специалистов по форсайту, не обладает. Поживем – увидим.