И если эта девочка могла убивать, то убивала она всегда словами. Довольно изощренный и ранее мне не знакомый метод. С такой разборчивой нежностью и нацеленностью бывалого стрелка, она попадала разрушительно-колющей болью в самое сердце. Что не стих, то какая-то драма. И несмотря на все это, я говорил ей "пиши". Я верил, что все, что она в себе носит - это целая вселенная. Мир, в котором она жила, открывался не каждому. Не каждый мог знать о ней то, что знал я. То, что она доверила мне, ценой непревзойденного опыта настоящего борца за жизнь, на которую у неё оставались планы. Достучаться о том, что же такое в мире правосудие. Оставаться на своей личной правоте или, как там по-другому, "правильности" что ли. Когда ты сохраняешь в себе человека и поступки имеют совсем другие цели. Не способные навредить. Она спасала тем, что вдохновляла на лучшее. Не выбрасывать через окно жвачку, не отвечать подлостью на подлость и не страдать там, где возможно счастье. Но одно мне точно всегда было непонятным и оставалось загадкой. Как? В одном человеке уживается любовь и смерть. Одно слово, сказанное невпопад, могло перевесить чашу её бурлящего сознания и тогда рай веселых глаз, превращался, в полыхающий гневом, ад.
Вот тогда-то, она не жалела ресурсов и превращала все нажитое между нами в пыль.
Бог знает когда она успела этому научиться, но преподавали ей первоклассно, ибо я каждый раз умирал у её ног и заново возрождался.