Буравчик дождался вожделенного момента: он с Бет – в замечательном, уютном ресторанчике «Бравада», недавно открывшемся неподалёку от его конторы. Буравчик готовился тщательно, оделся с иголочки, применил новейшие мужские духи с феромонами, уложил волосы в лучшей парикмахерской. Что он хотел больше – выведать тайну Бет, или очаровать её? Но разве это не сопряжено, не дополняет друг друга? Значит, к чёрту работу? Посмотрим, посмотрим…
Данко был счастлив, что Бет не обманула его ожиданий, отказалась от спортивного или мужского стиля одежды и поведения. Она стала похожа не на безбашенного сорванца, которому безразлично всё, что не относится к удобству, а на обворожительную женщину: мягкое трикотажное платье тёмно-вишнёвого цвета с украшениями из перламутра, непослушные волосы зачёсаны назад и уложены гелем, на лоб спускаются затейливые прядки, похожие на змеек, влажно поблёскивают; на губах – алая помада. Женщина-вамп, не меньше.
Данко приложился к её тонкой, но сильной руке, трепеща, поднял глаза к её лицу, и обнаружил в её глазах прежнего хитрющего бесёнка. «Ладно», - усмехнулся Буравчик про себя. – «Поглядим, захочется ли тебе сегодня сражений».
Их отвели за дальний столик, у выпуклой зеркальной стены, вблизи бара. В хромированной поверхности искажённо отражались танцующие пары, вытянутые, с огромными ногами, словно в «комнате смеха». Сев за столик, Буравчик и Бет закрыли своими расплывшимися отражениями половину танцпола. Буравчик оглядел меню вполглаза: он всё продумал заранее.
- Закуривай! – сказал он, протягивая сигарету и готовя зажигалку. – Ты об этом мечтала.
- С чего ты взял? Мне не следует начинать заново… – Но, тем не менее, взяла сигарету, закурила. Буравчик надеялся, что сигареты усилят взаимопонимание, разрушат барьеры.
Это было излишним, она понимала, но нервотрёпка последних недель свела почти на нет былую самонадеянность и хладнокровие. Ничего, в доме Живаго придётся снова забыть о сигаретах.
- Я надеюсь, у нас неофициальная встреча? – сказал Буравчик. – Можно выпить? Я позволил себе заказать вино по своему вкусу, поскольку знаю, на что здесь стоит обратить внимание.
- Я предпочитаю коньяк или виски, - перебила Бет. – Я не пьянею от них быстро и неотвратимо, если ты боишься за мою голову. Но раз уж вино… пусть будет вино. Главное, чтобы оно не было приторным.
Переговариваясь и обсуждая вина, блюда, закуски, танцевальные стили и современные пороки, они мало-помалу продвигались вперёд по дороге взаимопонимания, подбираясь к опасным зарослям нежелательных разборок и к болотам запретных тем. «Спасение» от утопления в трясине недомолвок и назойливых междометий пришло нежданно, и, как водится, оттуда, откуда не ждёшь.
Они танцевали, Буравчик поедал глазами хитрое, слегка подведённое око, нежную шею, душистые, маслянистые на вид, прядки волос, небольшое ушко с крошечными цитринами, и самое главное – упрямый, очень упрямый рот, идеально обведённый карандашом. От его очертаний захватывало дух, и Буравчик, вместо того, чтобы размышлять о том, как вывести на чистую воду её преступные махинации, думал о том, как ей к лицу косметика, и как жаль, что она презирает обычные женские ухищрения – излишняя деловитость делает её больше похожей на мужчину.
В тот момент, когда они повернулись спиной к бару, и Буравчик собирался задать сакраментальный вопрос начистоту: «Бет, чем вы занимаетесь в доме Живаго, оккупировавшего наш город?», Бет напряглась, сбила шаг, заставляя Буравчика двигаться в другом направлении, приблизила, несказанно удивив кавалера, рот к его уху, и прошептала еле слышно: - Данко, сзади тебя, у стойки, парень. Покупает «Мальборо». Это он убил Кантора. Я должна его взять. Рассчитываю на тебя.
Она приметила одного из бывших «сотоварищей» по банде Анны Брок несколько раньше, наблюдала краем глаза, стараясь не поворачивать к нему лицо. Он сидел с другой стороны бара, вполоборота к главному проходу, потягивая «Фракию». Он ни с кем не разговаривал, похоже, что пришёл один, ожидая или высматривая кого-либо, а теперь вот не выдержал и снялся с насиженного места – кончилось курево: стало быть, он нервничал. Если они объявились в городе, значит, затевается что-то новенькое.
Бет не любила рассусоливать, и Буравчик оценил её прямоту. Объяснения – на потом. Убрав пачку в карман куртки, и закуривая на ходу, парень поспешно пошёл к выходу, не глядя по сторонам. Бет и Буравчик сделали резкий шаг вбок, и когда он проходил мимо, вдруг сильно толкнули его, а Буравчик сделал молниеносную подсечку. Парень споткнулся, устоял на ногах, но потерял равновесие. Всего лишь на миг, но этого было достаточно, чтобы совершить ещё один толчок.
- Ой, извините, пожалуйста, - рассыпался в извинениях Данко, старательно изображая пьяного и совершая третий «неловкий» шаг – прямо на ногу парню. Вложив всю свою силу. Парень взвыл и завалился на столик, спиною в блюда, сметая бутылки, рюмки, фрукты, салаты. Сидящие – две семейные пары - повскакали, столик угрожающе накренился, загремели стулья. Происшествие грозило маленькой дракой и небольшим погромом, но парень не желал драться.
Прошипев едва слышно: «Козёл…», парень вывернулся из рук Буравчика, который, готовясь к драке, уже схватил его за рукав, и шустро побежал, прихрамывая, по ковровой дорожке к выходу из залы. Чертыхнувшись, Данко и Бет рванули следом.
Сцена выглядела не в пользу перепившей парочки. У выхода они сперва попали в «лапы» охранников, но Буравчик был настолько известной личностью в городе, что их никто не задержал: раз господин Главный Следователь несётся, точно разъярённая пантера, значит, это нужно для дела. И хорошо – у Буравчика не было времени объясняться. По шумок мимо охранников пронеслась молнией Бет. Они вылетели наружу, огляделись, и ринулись следом за убегающим, в сторону парка. Там находилась небольшая стоянка, и, видимо, его мотоцикл.
Буравчик проявил завидную резвость. Он сделал изрядный крюк, стремясь отрезать беглеца от стоянки. На бегу выхватывая оба пистолета, стрельнул для начала из небольшого кольта понизу, желая лишь запугать, но парень успел обернуться и вскинуть свой. Выстрелы прозвучали почти одновременно, парень промахнулся, и Буравчик прицелился вновь. Но Бет бешено замотала головой. «Слишком милосердно», - подумал Буравчик. – «Но ей виднее».
Им повезло: у парня что-то заклинило, он яростно выругался. Заминка позволила Бет обойти его сбоку. Она высоко взлетела, и парню пришлось принять бой. После первого же обмена ударами пистолет вылетел из его руки. У Бет была великолепная подготовка, Буравчик не преминул это заметить.
И между байкером и Бет завязалась схватка. Парень оказался достойным соперником. Он пытался подобраться к ограде, куда отлетело оружие, Бет, естественно, пыталась помешать. Мало того, она не хотела его убивать. Она хотела взять его живым и невредимым. Буравчик мог вызвать подмогу. Но у него не было на это времени. Бет нужен этот подонок? Буравчик ей поможет. Но всё-таки насколько проще было бы его подстрелить!
Любовь придала ему силы. Он кружил вокруг сражающихся, ловя момент для вступления, собираясь ударить по ногам. И тут из-за угла вылетел мотоцикл, целясь прямо в него. Буравчик чудом увернулся, и, пока тот разворачивался, вскинул свою мощную именную беретту и выпустил всю обойму. Выстрелы прогремели вовремя. Шины взревели, застонали, переднее колесо проскочило перед самым носом Буравчика, обдавая грязью и удушливой гарью, задело его по бедру, отбросив в сторону, и мотоцикл врезался в чугунную ограду. Мотоциклист слетел с него, не дожидаясь встречи с прутьями.
В следующий момент и Бет, и Буравчику пришлось бросаться наземь и прятаться от пуль за ближайшей машиной: мотоциклист выпустил в них обойму, и скрылся в проёме ограды. Второй не стал дожидаться, пока его добьют. Пользуясь задержкой, он споро, насколько позволяли ушибы, бросился прочь и исчез за углом. Скоро там взревел ещё один мотоцикл, и детективы сжались за изрешеченной машиной, ожидая нового нападения, но звук начал удаляться. Нападающие сбежали.
Им удалось отбиться, но не удалось никого захватить.
Буравчик вскочил, пошатываясь, подошел к Бет, подал ей руку. Ну и видок у них обоих. Это в кинофильмах после драчки все чистенькие и опрятные. Буравчик вытащил чудом уцелевший телефон, набрал номер участка, сообщил о нападении. Потом обернулся к спутнице.
- Мне жаль твоего платья! – искренне сказал он.
- Спасибо за сочувствие. А ты молодец! – сказала Бет, улыбаясь. – У тебя здорово получилось!
- А награда, а? – и Буравчик, сразу став выше в собственных глазах, посмотрел на Бет сверху вниз, потом, не дожидаясь ответа, решительно обнял и впился в её губы долгим, крепким поцелуем. Он очень старался, и вложил в поцелуй весь пыл, всё умение, все надежды. Потом отстранился, посмотрел ей в глаза, словно гипнотизируя. Бет помотала головой, избавляясь от неожиданного «подарка».
- Данко, - вздохнула Бет, - ты неосторожен. Я не давала авансов, у тебя, кажется, от удара слегка помутилось в глазах? Ты самонадеян!
- Я понимаю, что ты хочешь сказать. Что мне не на что надеяться… и я зря стараюсь. Я постараюсь изменить твоё отношение. Бет, пожалуйста, – голос его из сурового и решительного стал умоляющим. – Бет, тебе не место тут. Я не понимаю, что ты делаешь в доме Живаго. Объясни мне доходчиво, чтобы я понял, если тебя держит что-то действительно серьёзное и стоящее. А не его прихоть. Бет, хочешь, я помогу тебе освободиться? Давай сделаем это вместе!
Лицо Бет потемнело, и Буравчик понял, что сказал не то, не так и не в то время. Голос Бет стал жёстким, а лицо, вразрез с голосом, усталым.
- Данко, я… ценю твоё отношение. Но не вмешивайся в мои дела, и в дела Живаго. Более того, если я узнаю, что ты пытаешься самовольно, без моего ведома, что-то сделать против него, я …
- Что – ты? – перебил Буравчик. – Теперь ты мне угрожаешь, да? Ну и перепады у тебя! Бет, я самостоятельная и свободная единица общества, и не собираюсь никому подчиняться. Ты продолжай служить своему боссу, а у меня на тебя свои виды. Госпожа Спенсер, вас проводить до дома? - и прежде чем Бет успела что-то сказать, Буравчик взял её за плечи и повёл к машине. В машине они молчали.
Тишина висела напряжённая, точно молниями, пронизанная недосказанностью.
Буравчик напрасно ожидал продолжения разговора, ждал, что она объяснится, попросит совета и содействия, действенной помощи. Какой тандем они могли бы составить! Но не дождался, и чем дольше длилось молчание, тем быстрее улетучивались его решимость, подъём и упования. Утешало лишь то, что она позволила себя проводить, и даже, без лишних ужимок, села в его машину. Они распростились перед Старицким мостом, и Бет, прежде чем пересесть в свою машину, мягко положила руку на его плечо.
- Заметь, я не сказала тебе «нет», и ничего окончательно не решила. Твоя помощь действительно может понадобиться, Данко. И очень скоро. Но до тех пор обещай мне ничего не предпринимать. Пожалуйста. Я сама позову тебя, ты позволишь?
Он кивнул и позволил себе расслабиться. И тогда Бет, хитрющая Бет, приблизилась и легонько чмокнула Буравчика в губы, закрепляя договор. Потом повернулась, шофёр распахнул дверцу, Бет села, и машина умчалась. А Буравчик ещё долго стоял, глядя ей вслед.
Он её дождётся!