Навалились как-то на меня неприятности. Сидел я в тягостном раздумье о жизни. Незаметно подкатила Смерть, и так борзо обратилась ко мне, давай собирайся, хватит тебе по жизни пылить. Задумавшись, как-то не с руки пока мне, дела привалили, ответил я. Неужели есть, что-то важнее чем я, удивилась Смерть? Да, как тебе сказать, ремонт затеял в квартире, нельзя оставлять не завершённые дела, уходя на тот свет. Ремонт, с возмущением уставилась на меня Смерть? Да, соблазнился на достойную жизнь, вот теперь и мучаюсь, совсем без жизненного настроения, ответил я. Тут Смерть, как-то сочувствие решила проявить ко мне и говорит: хорошо, помучайся, я за тобой позже заскачу.
Время шло, мучаясь, я делал ремонт. Стены побелил, полы покрасил, даже унитаз стоявший ещё с хрущёвских времён, заменил. Ну думаю, теперь-то и настало время, жить да радоваться. Через некоторое время, Смерть опять подкатывает и ласково так обращается, ну что, готов жилец безрадостный? Да, я то готов говорю, но не могу. Как, удивилась она? Грехи не пускают меня к тебе. Как так, ещё больше удивилась Смерть? Грехи не пускают меня, по рукам и ногам связали, вздохнуть не могу, ответил я. Это какие такие грехи, удивленно переспросила Смерть? Ты же вроде не подследственный, в иноагенты не записан, я сама по базе проверяла. Понимаешь, пожаловался я, кредит взял на побелку стен, а проценты все растут и что делать, ума не приложу. Подсела ко мне Смерть и так ласково уже, словно по отечески, да уж и не знаю, как тебе помочь? Были бы у меня деньги, я тебе одолжила, но мне запрещено их иметь, говорят коррумпироваться от них можно. А ты сам не пробовал в коррупцию вступить, обратилась Смерть ко мне с вопросом, я слышала, там большие деньги идут. Нет, не берут меня в коррупцию, вздохнув с печалью, произнёс я, говорят совестливый. Да-а, сочувственно произнесла Смерть. Немного подумав, как бы оправдываясь добавила, что делать-то мне теперь, у меня ведь тоже план существует, и главное он согласован в правительстве страны, на самом верху? Жалко мне стало Смерть. План есть план, сам хорошо знаю, что это такое, как никак на производстве отработал сорок лет.
Тут уже, я стал жалеть Смерть. Спросить её решил, а у тебя самой проблемы бывают, ну долги, к примеру или там ещё чего? Посидев немного в печальной задумчивости, она ответила, проколы бывают. Какие проколы у Смерти могут быть, удивился я? Да понимаешь, один раз прибрала одного, обрадовалась, руки на радостях потираю, а он то, ещё тёпленький оказался, пришлось возвращать, жалко. Да, согласился я, бывают осечки в любом деле.
В такой горестной ситуации, одну Смерть нельзя было оставлять, ещё не дай бог руки на себя наложит, переживательно думалось мне. Поэтому решил приободрить её, я тебя подводить не стану, сказал с уверенностью. Сообщу тебе, когда совсем холодненьким буду. Как с тобой связаться то, переспросил я? Звони хоть на сотовый, я предупрежу в канцелярии, чтобы с тобой сразу соединяли, без проволочек. У нас тоже частенько бывает, как в вашей скорой помощи, хрен дозвонишься. Такой ответ Смерти, мне душу погрел, вроде как своя она мне стала.
После этого разговора, жизнь моя продолжилась, но как-то не очень. Совсем я измучился, банк у меня за проценты унитаз забрал. Ладно хоть телевизор с одним первым каналом оставили, он у меня ещё при живом Брежневе показывал. Говорят по секретному указу правительства, банкам запретили телевизоры забирать за долги, народ должен видеть и Вождя, и что в мире творится. Забота такая значит просветительская, о народе страны. Через некоторое время, и телевизор меня перестал успокаивать, совсем жизнь придавила. В этот самый период, уж очень я пожалел, что перед Смертью не согрешил, и признался ей в долге перед банком. Надо было соглашаться с ней, сейчас бы на том свете, ни грехов, ни долгов не знал, по сегодняшним временам это редкость. И жил бы себе, как у Христа за пазухой, правда без пенсии. Но там говорят, все оплачено предыдущим трудом на страну. Эх, с сожалением подумал я, ну как в этой стране выжить можно? Сижу теперь, как в камере на табурете, потому как сидеть больше не на чем, унитаза и того нет. Положение моего тела, приобрело позу Сократа, ладонь под подбородком, локоть упирается в колено. Хоть картину пиши, как пенсионер в положении постоянной мыслительной задумчивости, смотрит первый канал ТВ, по которому все про войну победительную показывают, но победить не могут. Реклама постоянно идёт о том, что деньги большие платят тем, кто могилизуется. А соседка рассказала, что её племянник от туда, унитаз прислал. Вот я и подумал, это мой вариант, чтобы выжить. Пришёл я в военкомат, рассказал свою историю все как есть, ещё и на жалость надавил, патриотизм проявил, букву z на грудь пришил. Посмотрели на меня внимательно военкомовские работники, сверили списки и сказали, что у меня бронь с того света уже имеется. Нельзя меня брать на войну. Да-а, с сожалением подумал я, успела Смерть сети свои расставить, везде связи есть.
Надумал я тогда письмо в наше правительство написать, может помогут чем? Ответа долго не было, но однажды, заявился посыльный. Обрадовался я, приободрился. Посыльный этот, от самого правительства, весь такой приветливый, заботливый, как сын родной. Ну, думаю, там других не держат, ведь им только и приходится, как о народе страны заботиться. Решил и я свою масштабную осведомленность проявить, с козырей зашёл. Рассказал ему, всю мою думу, о невозможности жизни в нашей стране на пенсию. Он выслушал внимательно и советом дельным помочь решил. Понимаете, говорит, мы сейчас войну победительную ведём, все деньги на фронт отправляем. Да понимаю, отвечаю я, дело важное государственное, там особая стратегема, не очень понятная простому народу. Вот видите, отвечает посыльный, вы то понимаете в отличие от других. Поэтому посоветовал мне взять кредит на войну, за что обещав посодействовать за меня перед военкоматом на могилизацию. Эту стратегему его, я сразу одобрил. Посыльный этот, посоветовал мне лучший банк, где сразу кредит и оформили. Деньги все отдал на фронт, на победу, через посыльного. И стал ждать приглашение в военкомат.
Немало времени прошло, раздаётся звонок в дверь. Встречаю радостно, у самого уже рюкзак собран. Но оказалось опять чиновник от нашего правительства. Важный такой, по его лицу было сразу видно, что исполнение им государственных обязанностей, приводит выражение его лица, в состояние постоянной сытости. Посмотрел он на меня, потом на стены белёные, полы крашенные и дырку от унитаза. Ты говорит, письмо писал? Да, отвечаю я. А знаешь ли ты, вновь обратившись ко мне, что сейчас война идёт освободительная, а тебе ещё пенсию платить надо, кроме этого ты банки банкротишь, не платя проценты по кредиту и этим, провоцируешь биржевой мировой кризис. Одни убытки от тебя родному государству. После этих слов, о родном государстве, чиновник совсем понизил голос и убедительно произнёс, ты своё пожил, теперь даже в могилизацию не годишься, одна обуза от тебя для нашей Родины. После этого, повернулся и ушёл. Мне же, после его слов так стыдно стало, что я ещё жив, хоть в петлю лезь. Оставшись один, со своими мыслями, сижу в квартире на табурете и думаю, как бы предотвратить мировой биржевой кризис, как стране помочь? Но мысль никакая не приходила, кроме одной: никому я теперь не нужен, ни стране, и даже смерти, потому как тёплый ещё.
Делать было нечего, поэтому как-то жить надо. Денег совсем не осталось. До пенсии дней десять. Вспомнил я, наш советский фильм про Чапаева, где он говорит смачно так, "врешь, не возьмёшь". Меня это как-то приободрило, девизом моим на жизнь стало. В этом душеподьемном состояние, я и занялся йогой, чтобы как-то без еды и воды прожить до пенсии. А самое главное, в туалет ходить не надо, пока унитаза нет. Занял я положение одного асана, и впал в нирвану. Хорошо так стало, как никогда при жизни не было, ни при социализме, ни при новой власти. Находясь в нирване, почувствовал, как мне показалось, что нахожусь в какой-то вражеской нам стране. Солнце кругом, пляж галечный, на пристани стоит большая бела яхта под названием "Шахерезада", по размеру, как наш авианосец "Адмирал Кузнецов". Обрадовался я, думаю наши есть, видно тоже в нирване, даже легче стало. А так как я наш, меня пропустили на яхту. Прошёлся по яхте, все мне понравилось. Красота везде, стены белее чем моя побелка в квартире. Заглянул в каюту, везде по два унитаза - золотые. Так как я давно уже не ходил в туалет, по причине отсутствия унитаза, решил сразу воспользоваться оказией. Пока сидел, все думал о наших, о тех которые живут на яхте, которые годами не заходят в свою страну, Россию. Очевидно по этой причине, не знают они последнего тренда нашего, z-патриотизма. Поэтому пока сидел, все стены гальюна, оформил под Z. После гальюна, поднялся на палубу. На ней располагалось футбольное поле и большой бассейн, со всеми удобствами. Рядом, загорало несколько, совсем утомленных солнцем, очевидно наших. Увидев меня, они как-то ожили, уставились удивлёнными глазами. Одна была одета, полностью в наряд Евы, увидев ее, мне сразу захотелось жениться, если конечно она была не замужем. Она обратилась ко мне спросив, кто я? Видимо хотела познакомиться поближе. Когда я сказал, что из России, народ сбежался со всей яхты. Тут я понял, что они, как с Луны свалились, ничего не знают о жизни в стране, о народе и z-патриотизме. Сначала я даже сам испугался, подумав, а не иноагенты ли они? Но потом, когда взял себя в руки и подумал, стало ясно, что все они члены яхты, очень давно в патриотическом походе, демонстрируют наше величие своим разлагающимся состоянием. Такая тяжелая им выпала доля, быть в дали от Родины, и через силу продолжать борьбу с капиталистическим западом. Видимо такая у них государственная служба, думал я, мучительно проживать жизнь под солнцем. Российское телевидение с первым каналом, на яхте не было предусмотрено, поэтому ощущался недостаток в пропаганде. Это было заметно, даже не вооруженным взглядом. Потому, как на стенах яхты, вместо портретов Вождя и призывов к нашей победе, везде висели картины с обнаженными Евами. Единственно, что они знали, это имя смотрящего по стране, но называли его "наш пахан", которого мы называем президент. Я, конечно им все рассказал, восполнил пробел их знаний, и про войну, и про Z-патриотизм и про военно-политическую ситуацию в мире. Мне даже показалось, что смотрели они на меня, как родные и близкие мне люди, с тёплой улыбкой на лице, как смотрят на клоуна в цирке.
Не успев рассказать про свой ремонт в квартире, как раздался стук. Оказалось, это был стук в дверь. Состояние нирваны, её нескончаемое счастье, пришлось прервать, оказалось пришла девушка из собеса, принесла пенсию. Она посмотрела на меня и сказала, что многие пенсионеры нашей страны, стали заниматься йогой. Мода такая пошла. Значит и я оказался в тренде, подумалось мне успокоительно, успел.
Оставшись один, я долго думал, как жить дальше? И понял одно, что жить хорошо пенсионеру в нашей стране, возможно только в нирване.
04.23