Какая же ты красивая, когда после душа стоишь у зеркала обнаженная, покрытая сверкающей россыпью мелких капель воды. Как изящно ты поднимаешь руки, чтобы расправить свои мокрые локоны, разбросать их по плечам. Как чувственно ты кусаешь губы, любуясь собой, проводя пальцами по влажным полным бедрам. Игривая как кошка, горячая и нежная, как ты прекрасна.
Я наблюдаю за тобой все время, которое ты проводишь в своем доме. Здорово, что ты все еще живешь одна, хотя мужчины бегают за тобой и даже иногда ночуют у тебя. Кроме этих редких ночей, мне кажется, что ты принадлежишь лишь мне.
Меня умиляет, как тщательно ты запираешь на ночь двери, проверяешь окна на первом этаже. Я знаю, где ты хранишь биту и прячешь пистолет. Вчера ты долго разговаривала с подругой и рассказывала ей, что собираешься поставить повсюду камеры и провести сигнализацию. Все эти скрипы и шорохи с чердака внушают тебе опасения. Как забавно выглядел тот парень, которого ты загнала по шаткой лесенке наверх, чтобы он посмотрел, нет ли там следов пребывания кого-то постороннего. О да, он боялся, я это нутром чувствовал. Он ничего не нашел, и ты даже расслабилась на время.
Одним солнечным октябрьским днем ты облазила весь дом вдоль и поперек в поисках маленьких отверстий в стенах и потолке, незаметных на первый взгляд. Все, что ты нашла - заброшенный мышиный ход рядом с погребом. С тем самым погребом, который ты обезвредила, прижав его крышку тяжелым двустворчатым холодильником. Как некомфортно тебе было, когда ты подходила к нему, чтобы достать молоко или какую-то еду.
О да, пища. Пару месяцев ты тщательно взвешивала все продукты и замеряла уровень супов и соков, записывая всё в заметки своего милого розового телефончика. Но и тут тебя ждало разочарование - ничто не исчезало и не уменьшалось само собой. Кажется, ты этого так ждала. Хотела, чтобы я попался на какой-то мелочи, выдал себя, подтвердил твои подозрения. Но нет, милая, это тщетно.
Когда у тебя куда-то завалился кошелёк, ты почти ликовала. Наспех обыскав комнаты и прихожую, ты уже оделась, чтобы встретить полицейских. А как красиво ты им рассказывала, что давно знаешь - некто проникает в твой дом, ходит по чердаку, и вот теперь этот некто совершил кражу. Ты думала, что полиция обшарит всё жилище и, наконец, найдет в нем меня. Но два офицера наткнулись на твой кошелек прямо посреди гостиной, убедились, что из него ничего не пропало, и отбыли восвояси. В тот вечер ты утопила стыд в бутылке дрянного Шардоне.
Знаешь, дорогая, я немного устал от этих пряток. Долгое воздержание тоже не идет мне на пользу. Сегодня ты пригласила очередного дружка провести с тобой ночь и меня это даже разозлило. Рассказываешь ли ты им всем, как пару лет назад пропал твой возлюбленный супруг? Какова твоя легенда - что муж ушел к другой, пропал без вести или совершил нечто такое, после чего ты не желаешь его больше знать? Жаль, ты ни с кем не обсуждаешь эту тему при мне. Кажется ли тебе, что ты постепенно теряешь рассудок? Печально, но об этом ты тоже молчишь. Впрочем, ты всегда предпочитала держать личное при себе.
Дверь распахнулась и ты повисла на этом юном красавчике, больше похожем на младшего брата, чем на любовника. Надеюсь, он хотя бы совершеннолетний. Раньше ты предпочитала мужчин постарше, опытных, степенных, состоявшихся в жизни. Теперь ты их старательно избегаешь. Как удачно, парнишка сразу отправился в ванную. Судя по всему, его крайне заботит собственная внешность. Вот и сейчас он стоит напротив зеркала и внимательно глядит в собственное отражение. Стоп, а его ли это отражение? Юное лицо начинает медленно взрослеть, покрывается морщинами, на щеках и подбородке проявляется борода с легкой сединой, глаза из карих становятся серо-стальными. Я понимаю - пора. Мальчик в страхе застывает, по зеркалу проходит чуть заметная рябь и пугающая иллюзия растворяется без остатка. Теперь я - в нем.
Приятно почувствовать себя в молодом и крепком теле. Ах, эти давно забытые ощущения бега горячей крови и стука сильного сердца. Я пошевелил пальцами и сомкнул кулаки. Таким кулаком можно здорово расквасить чье-то лицо, до фингалов, отеков, до хруста носа и скрежета челюстей. У меня поднялось настроение. Сознание мальчишки в панике колыхалось где-то на периферии моего собственного, но это меня совершенно не волновало. Времени должно было хватить.
Я вышел из ванной и проследовал за тобой в спальню. Как здорово было заниматься любовью с собственной женой, которая отдавалась мне жарко и неистово. Я вдоволь потешил свое самолюбие и вымотал тебя, милая, до изнеможения. Вот ты лежишь спящая, раскинув красивые загорелые ноги, подложив одну руку под голову. Тушь размазалась темными кругами, на шее наливается свежий синяк от моего укуса. Страсть, что поделаешь. Я простил тебя за то, что ты называла меня чужим именем. Это уже не имеет значения. Мне необходимо закончить два дела, а времени осталось в обрез. Я не мог оставаться в этом теле надолго, таковы правила.
Печатные буквы или прописные? Я наверняка смогу сымитировать твой почерк. Надев перчатки, я старательно вывожу букву за буквой, складывая их в несколько важных фраз. Эта записка останется лежать на самом видном месте. Я с удовлетворением перечитываю написанное, наполняю ванну и иду в кладовую. Там все осталось нетронутым с тех пор, как этот дом перестал быть моим. Взяв необходимое, я возвращаюсь в спальню. Полюбовавшись тобой еще пару мгновений, я набрасываю тебе на шею тонкую веревку и туго ее затягиваю. Ты даже не сразу начинаешь сопротивляться. Тем лучше. Закончив дело, я тащу тебя к выходу из комнаты и прилаживаю веревку на дверную ручку. Выглядит неплохо. Я одеваюсь и кладу завязанный презерватив в карман.
Минуту-другую я напряженно размышляю, стоит ли звонить в полицию сейчас или пустить все на самотек? Парня подставлять не хочется, ведь он сослужил мне такую хорошую службу. Хорошо, что женушка не успела установить камеры. Я подвожу подневольное тело к тому же зеркалу, где мы впервые встретились глазами. Красавчик, я совсем не желаю разрушить твою жизнь. Надеюсь, моя записка поможет тебе выйти сухим из воды. Зеркальная поверхность рябит, пузырится, твое отражение смазывается, искажается, прыгает. Всего миг - и вот ты снова становишься собой. Я наблюдаю, как ты в панике ощупываешь себя, оглядываешься, бежишь в спальню. Ты же всё видел, хоть и сквозь полупрозрачную пелену. Вот и подтверждение твоих кошмаров - моя бездыханная жена. Ластик смерти быстро стирает красоту с ее нежного лица. Кожа багровеет, тело медленно деревенеет, а бедный молодой мальчик отчаянно борется с тошнотой.
Я думал, ты сразу сбежишь, но нет, ты зачем-то бегаешь по комнатам, схватившись за голову. Быть может, хочешь что-то стянуть, раз уж выдался удачный повод. Забавно, но ты ничего не берешь. Зато находишь записку. Ее сложно не заметить. Яркие красные буквы составляют всего три фразы:
«Ухожу из жизни добровольно. Больше не могу жить с чувством вины. Копайте в саду под розами». Ты хватаешь телефон и набираешь службу спасения, сбивчиво объясняя им ситуацию. Диспетчер переспрашивает:
- То есть, пока вы принимали ванну, миссис Т. совершила самоубийство, оставив предсмертную записку?
- Да, мэм. Я просто в панике, пришлите кого-нибудь сюда, пожалуйста!
Я удовлетворенно улыбаюсь. Неглупый мальчик. Да и ты, любимая, была достаточно умной, раскормив свои заросли розовых кустов моим бренным телом, и скрыв этот факт ото всех. Я все еще не знаю, как тебе удалось выкрутиться и не попасть под подозрение. Возможно, ты переспала со следователем. В то время я еще не осознавал себя, мое сознание плавало в боли и небытии. Я так долго мечтал задать тебе вопрос - как же ты меня убила, сука? Что-то подмешала в мой вечерний виски? Ввела смертельную инъекцию? Задушила во сне? Как ты смотрела в глаза моим родителям, что ты им лгала? Жаль, нельзя воскресить тебя и еще раз выжать из тебя жизнь вместе с кислородом, наблюдая ужас в твоих глазах, наслаждаясь твоей агонией… Жаль, я слишком поторопился.
02.11.23